Он доставал меня вновь и вновь, требуя все больше, пока я не положил этому конец. К тому времени Поль уже подрос, и я понял, что никто не поверит россказням Джека Лэндри. Он перестал беспокоить меня, и вся история заглохла.
– Конечно, всю свою жизнь я пытался искупить перед женой свою вину. Она всегда была для Поля настоящей матерью, до тех пор, пока Поль не узнал правду, он не испытывал к ней ничего, кроме сыновней любви. Я уверен в этом. Впрочем, я не сомневаюсь, что в душе он до сих пор так и относится к Глэдис. Просто иногда он совершенно сбит с толку. Мы много спорили об этом, и, я думаю, он все понял, принял и в конце концов простил.
Он замолчал, прикрыл глаза и ждал, пока я переварю эту историю.
– Нелегко просить кого-нибудь о прощении, особенно Поля, – сказала я.
Он на мгновение плотно сжал губы, а затем кивнул, как бы в подтверждение своих мыслей.
– Должен сказать тебе, – продолжал он, – я был счастлив, когда ты сбежала в Новый Орлеан. Я думал, он начнет искать себе в жены какую-нибудь милую молодую леди, и весь этот кошмар закончится. Но… ты вернулась, и вчера вечером… вчера вечером он пришел ко мне и рассказал, что вы двое решили. Все это время, пока он строил свой особняк, я боялся чего-то в этом роде, но надеялся, что ошибаюсь. – Измученный, он выпрямился.
– Наш план заключается в том, чтобы просто жить вместе, – сказала я тихо. – Все равно очень многие здесь думают, что Перл – ребенок Поля.
– Я знаю. Глэдис какое-то время боялась, что так оно и есть, пока Поль все не объяснил, но сейчас она в глубокой депрессии. Видишь ли, – сказал он, наклоняясь вперед, – мы оба хотим для Поля только самого лучшего, мы хотим, чтобы у него была нормальная жизнь, чтобы он имел то, что должен иметь каждый мужчина, особенно – своих собственных детей. Я думаю, он не осознает, на что обрекает себя. Короче, Руби, я пришел умолять тебя за сына, я пришел просить тебя отказаться выйти за него замуж. Он не должен расплачиваться за грехи своего отца. Может быть, в этот один-единственный раз сын не должен брать на себя ошибки своего отца и его боль. Мы можем изменить это, помешать, если только ты отвергнешь его. Как только ты сделаешь это, он успокоится и женится на какой-нибудь милой молодой девушке, и…
– Меньше всего на свете я хочу причинить вред Полю, – сказала я, и слезы ручьями покатились по моему лицу. Я даже не пыталась вытирать их, и они капали у меня с подбородка.
– Я прошу об этом и ради своей жены тоже. Я не хочу, чтобы она еще больше страдала. Кажется, грех, который я совершил, никогда не умрет. Он опять поднял свою мерзкую голову, чтобы преследовать меня даже двадцать один год спустя.
Он выпрямился.
– Я хочу позаботиться о тебе, Руби. Я готов помогать тебе до тех пор, пока ты не найдешь себе другого молодого человека, и…
– Не надо! – вскричала я. – Не предлагайте мне взятку, мистер Тейт. Кажется, все хотят откупиться от своих бед в этом мире, будь то богатые креолы или богатые кейджуны, каждый думает, что деньги способны исправить любое зло. Я прекрасно справляюсь сейчас, а вскоре унаследую деньги за имение моего отца.
– Извини, – мягко сказал он. – Я просто подумал…
– Я не хочу этого.
Я отвернулась, и гнетущая тишина повисла между нами.
– Я умоляю тебя за моего сына, – сказал он тихо. Я закрыла глаза, попыталась глотнуть, но ком стоял у меня в горле. Было такое ощущение, будто я проглотила камешек и он застрял у меня в груди. Я кивнула.
– Я скажу Полю, что не могу сделать этого, – произнесла я. – Но не знаю, понимаете ли вы, как сильно хочет этого он сам.
– Понимаю. Я готов сделать все, что могу, лишь бы помочь ему преодолеть это.
– Только не предлагайте ему купить что-нибудь, – предупредила я, глаза мои горели огнем. Казалось, он сжался в качалке. – Он ведь не дедушка Джек.
– Я знаю. – Через минуту он добавил: – Хочу попросить тебя еще об одном одолжении.
– Что еще? – вспыхнула я, мой гнев бушевал, как кипящее молоко в горшке.
– Пожалуйста, не говори ему, что я приходил сегодня. Я послал его с поручением, чтобы он не мог помешать мне нанести тебе этот визит и не узнал об этом. Если он узнает…
– Я ему не скажу.
– Спасибо. – Он встал. – Ты прекрасная молодая женщина и очень красивая. Я уверен, когда-нибудь ты найдешь свое счастье, и если тебе что-нибудь нужно, если я могу что-то сделать для тебя…
– Ничего, – сказала я резко.
Он увидел гнев в моих глазах, и улыбка исчезла с его лица.
– Я ухожу, – сказал он.
Я не поднялась. Я сидела, уставившись в пол, пока не услышала, как он вышел, завел машину и уехал. Тогда я бросилась на диванчик и плакала, пока у меня не осталось больше слез.
2. Незаконченное дело
Когда Перл проснулась после своего дневного сна, я опять вынесла ее на воздух, а сама села у придорожного лотка в ожидании случайного покупателя в этот неурочный час. Жизнь постепенно замирала, и наконец дорога полностью опустела, заходящее солнце бросало вокруг длинные тени, день клонился к вечеру.
На сердце у меня было тяжело. Визит мистера Тейта все усложнил. Мне казалось, что у нас с Перл больше нет дома. Здесь нам теперь было не место, не было нам места и в Новом Орлеане, но мне казалось, что здесь будет все-таки хуже, после того как я отвергну Поля. Каждый его приезд, если он, конечно, захочет навестить нас, будет превращать наш дом в юдоль печали.
«Может быть, мистер Тейт и прав», – подумала я. – Может быть, после того как я отвергну Поля, он найдет мне замену. Но я знала, что если этому и суждено было случиться, то только после того, как Перл и я действительно уйдем из его жизни. Когда он поймет, что наш брак и совместная жизнь невозможны, может быть, начнет искать свое новое счастье.
Но тогда куда же нам идти? Что нам делать? У меня не было других родственников, к которым я могла бы поехать. Я внесла Перл в дом, собрала то, что осталось на лотке, отчаянно пытаясь заглянуть в наше будущее. Наконец я кое-что придумала. Я решила укротить свою гордость, сесть за стол и написать письмо Дафни.
Дорогая Дафни!
Я не писала тебе все это время, потому что сомневалась, что ты действительно хочешь получить от меня какое-нибудь известие. Я не спорю, у тебя были все основания для расстройства, когда ты узнала, что я беременна от Бо. Я достаточно взрослая и понимаю, что должна отвечать за свои поступки, но я не могла пойти на аборт, который ты мне устроила, и теперь у меня есть дочка, которую я назвала Перл, и я счастлива, что не сделала этого, хотя знаю, что наша жизнь с ней будет тяжелой.
Я думала, что если вернусь в бухту, в мир, где я выросла и была счастлива, то все будет хорошо и я никому не доставлю хлопот, особенно тебе. У нас не складывались отношения, когда был жив отец, и я не надеюсь, что они могут наладиться.
Но ожидания мои не оправдались, и оставаться здесь я больше не могу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
– Конечно, всю свою жизнь я пытался искупить перед женой свою вину. Она всегда была для Поля настоящей матерью, до тех пор, пока Поль не узнал правду, он не испытывал к ней ничего, кроме сыновней любви. Я уверен в этом. Впрочем, я не сомневаюсь, что в душе он до сих пор так и относится к Глэдис. Просто иногда он совершенно сбит с толку. Мы много спорили об этом, и, я думаю, он все понял, принял и в конце концов простил.
Он замолчал, прикрыл глаза и ждал, пока я переварю эту историю.
– Нелегко просить кого-нибудь о прощении, особенно Поля, – сказала я.
Он на мгновение плотно сжал губы, а затем кивнул, как бы в подтверждение своих мыслей.
– Должен сказать тебе, – продолжал он, – я был счастлив, когда ты сбежала в Новый Орлеан. Я думал, он начнет искать себе в жены какую-нибудь милую молодую леди, и весь этот кошмар закончится. Но… ты вернулась, и вчера вечером… вчера вечером он пришел ко мне и рассказал, что вы двое решили. Все это время, пока он строил свой особняк, я боялся чего-то в этом роде, но надеялся, что ошибаюсь. – Измученный, он выпрямился.
– Наш план заключается в том, чтобы просто жить вместе, – сказала я тихо. – Все равно очень многие здесь думают, что Перл – ребенок Поля.
– Я знаю. Глэдис какое-то время боялась, что так оно и есть, пока Поль все не объяснил, но сейчас она в глубокой депрессии. Видишь ли, – сказал он, наклоняясь вперед, – мы оба хотим для Поля только самого лучшего, мы хотим, чтобы у него была нормальная жизнь, чтобы он имел то, что должен иметь каждый мужчина, особенно – своих собственных детей. Я думаю, он не осознает, на что обрекает себя. Короче, Руби, я пришел умолять тебя за сына, я пришел просить тебя отказаться выйти за него замуж. Он не должен расплачиваться за грехи своего отца. Может быть, в этот один-единственный раз сын не должен брать на себя ошибки своего отца и его боль. Мы можем изменить это, помешать, если только ты отвергнешь его. Как только ты сделаешь это, он успокоится и женится на какой-нибудь милой молодой девушке, и…
– Меньше всего на свете я хочу причинить вред Полю, – сказала я, и слезы ручьями покатились по моему лицу. Я даже не пыталась вытирать их, и они капали у меня с подбородка.
– Я прошу об этом и ради своей жены тоже. Я не хочу, чтобы она еще больше страдала. Кажется, грех, который я совершил, никогда не умрет. Он опять поднял свою мерзкую голову, чтобы преследовать меня даже двадцать один год спустя.
Он выпрямился.
– Я хочу позаботиться о тебе, Руби. Я готов помогать тебе до тех пор, пока ты не найдешь себе другого молодого человека, и…
– Не надо! – вскричала я. – Не предлагайте мне взятку, мистер Тейт. Кажется, все хотят откупиться от своих бед в этом мире, будь то богатые креолы или богатые кейджуны, каждый думает, что деньги способны исправить любое зло. Я прекрасно справляюсь сейчас, а вскоре унаследую деньги за имение моего отца.
– Извини, – мягко сказал он. – Я просто подумал…
– Я не хочу этого.
Я отвернулась, и гнетущая тишина повисла между нами.
– Я умоляю тебя за моего сына, – сказал он тихо. Я закрыла глаза, попыталась глотнуть, но ком стоял у меня в горле. Было такое ощущение, будто я проглотила камешек и он застрял у меня в груди. Я кивнула.
– Я скажу Полю, что не могу сделать этого, – произнесла я. – Но не знаю, понимаете ли вы, как сильно хочет этого он сам.
– Понимаю. Я готов сделать все, что могу, лишь бы помочь ему преодолеть это.
– Только не предлагайте ему купить что-нибудь, – предупредила я, глаза мои горели огнем. Казалось, он сжался в качалке. – Он ведь не дедушка Джек.
– Я знаю. – Через минуту он добавил: – Хочу попросить тебя еще об одном одолжении.
– Что еще? – вспыхнула я, мой гнев бушевал, как кипящее молоко в горшке.
– Пожалуйста, не говори ему, что я приходил сегодня. Я послал его с поручением, чтобы он не мог помешать мне нанести тебе этот визит и не узнал об этом. Если он узнает…
– Я ему не скажу.
– Спасибо. – Он встал. – Ты прекрасная молодая женщина и очень красивая. Я уверен, когда-нибудь ты найдешь свое счастье, и если тебе что-нибудь нужно, если я могу что-то сделать для тебя…
– Ничего, – сказала я резко.
Он увидел гнев в моих глазах, и улыбка исчезла с его лица.
– Я ухожу, – сказал он.
Я не поднялась. Я сидела, уставившись в пол, пока не услышала, как он вышел, завел машину и уехал. Тогда я бросилась на диванчик и плакала, пока у меня не осталось больше слез.
2. Незаконченное дело
Когда Перл проснулась после своего дневного сна, я опять вынесла ее на воздух, а сама села у придорожного лотка в ожидании случайного покупателя в этот неурочный час. Жизнь постепенно замирала, и наконец дорога полностью опустела, заходящее солнце бросало вокруг длинные тени, день клонился к вечеру.
На сердце у меня было тяжело. Визит мистера Тейта все усложнил. Мне казалось, что у нас с Перл больше нет дома. Здесь нам теперь было не место, не было нам места и в Новом Орлеане, но мне казалось, что здесь будет все-таки хуже, после того как я отвергну Поля. Каждый его приезд, если он, конечно, захочет навестить нас, будет превращать наш дом в юдоль печали.
«Может быть, мистер Тейт и прав», – подумала я. – Может быть, после того как я отвергну Поля, он найдет мне замену. Но я знала, что если этому и суждено было случиться, то только после того, как Перл и я действительно уйдем из его жизни. Когда он поймет, что наш брак и совместная жизнь невозможны, может быть, начнет искать свое новое счастье.
Но тогда куда же нам идти? Что нам делать? У меня не было других родственников, к которым я могла бы поехать. Я внесла Перл в дом, собрала то, что осталось на лотке, отчаянно пытаясь заглянуть в наше будущее. Наконец я кое-что придумала. Я решила укротить свою гордость, сесть за стол и написать письмо Дафни.
Дорогая Дафни!
Я не писала тебе все это время, потому что сомневалась, что ты действительно хочешь получить от меня какое-нибудь известие. Я не спорю, у тебя были все основания для расстройства, когда ты узнала, что я беременна от Бо. Я достаточно взрослая и понимаю, что должна отвечать за свои поступки, но я не могла пойти на аборт, который ты мне устроила, и теперь у меня есть дочка, которую я назвала Перл, и я счастлива, что не сделала этого, хотя знаю, что наша жизнь с ней будет тяжелой.
Я думала, что если вернусь в бухту, в мир, где я выросла и была счастлива, то все будет хорошо и я никому не доставлю хлопот, особенно тебе. У нас не складывались отношения, когда был жив отец, и я не надеюсь, что они могут наладиться.
Но ожидания мои не оправдались, и оставаться здесь я больше не могу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86