Они взяты из школьных материалов и юридических документов, – проговорил месье Поулк и представил образцы.
Судья Барроу внимательно посмотрел на них.
– Мне, конечно, понадобится анализ эксперта.
– Мы хотели бы оставить за собой право предъявить их нашим экспертам, ваша честь, – произнес месье Вильямс.
– Конечно, – согласился судья и отложил образцы. – Есть еще вопросы к месье Андреа?
– Да, – сказал месье Вильямс, стоя между мной и Бо. Он скептически улыбнулся. – Сэр, вы утверждаете, что Поль Тейт, услышав этот фантастический план, добровольно вызвался взять больную сестру-близнеца к себе домой и притвориться, что она его жена?
– Правильно, – ответил Бо.
– Не могли бы вы объяснить суду, зачем ему это было нужно?
– Поль Тейт был предан Руби и хотел видеть ее счастливой. Он знал, что Перл – мой ребенок, и хотел, чтобы мы были все вместе.
Глэдис Тейт так громко простонала, что все повернулись и посмотрели на нее. Она закрыла глаза и опять привалилась к плечу Октавиуса.
– Месье? – спросил судья. Октавиус прошептал что-то на ухо Глэдис, ее веки вздрогнули и открылись. С огромным усилием она села прямо, затем кивнула, что с ней все в порядке.
– Итак, – продолжал месье Вильямс, – вы заявляете суду, что Поль Тейт охотно взял свою свояченицу, а затем настолько притворился, что она его жена, что, когда она умерла, впал в глубокую депрессию, явившуюся причиной его безвременной смерти? Все это он проделал, чтобы убедиться, что Руби Тейт счастлива, живя с другим мужчиной? И вы хотите, чтобы суд этому поверил?
– Это – правда, – сказал Бо. Месье Вильямс расплылся в улыбке.
– Больше вопросов нет, ваша честь. – Судья отпустил Бо. Он вернулся на свое место рядом со мной, хмурый и обеспокоенный.
– Руби, – сказал месье Поулк. Я кивнула, и он жестом пригласил меня. Я сделала глубокий вдох и, ничего не видя, прошла к свидетельскому креслу. После присяги я еще раз глубоко вздохнула и велела себе быть сильной ради Перл.
– Пожалуйста, назовите ваше настоящее имя, – сказал месье Поулк.
– Мое законное имя – Руби Тейт.
– Вы слышали историю месье Андреа. Есть что-то такое, с чем вы хотели бы не согласиться?
– Нет, все правда.
– Вы обсуждали подмену личностей с вашим мужем Полем, и он действительно согласился на этот план?
– Да. Я не хотела, чтобы он был настолько причастен, – добавила я, – но он настоял.
– Опишите рождение вашего ребенка, – сказал он и отступил назад.
Я рассказала историю, как Поль был там во время бури и помог при родах Перл. Месье Поулк коснулся основных вех моей жизни, событий в школе Гринвуд, людей, которых я раньше знала, и поступков, которые совершила. Покончив с этим, он кивком подал знак, и помощник принес мольберт, несколько карандашей и альбом для рисования.
Когда стало очевидно, что хочет продемонстрировать месье Поулк, месье Вильямс пулей вскочил со своего места.
– Я возражаю против этого, ваша честь, – закричал он.
– Месье Поулк, какова цель вашего эксперимента? – задал вопрос судья.
– Между близнецами существовало много различий, ваша честь. Многие из которых, мы признаем, будет трудно обосновать, но одно – возможно, и это – способность Руби рисовать и писать картины. Она выставляла свои полотна в Новом Орлеане и…
– Ваша честь, – возразил месье Вильямс, – может ли эта женщина провести прямую линию или нет, не имеет к делу никакого отношения. Никогда не был установлен факт, что этого не могла бы сделать Жизель Андреа.
– Боюсь, что его заявление имеет смысл, месье Поулк. Единственное, что вы здесь продемонстрируете, – это лишь то, что эта женщина умеет хорошо рисовать.
Месье Поулк беспомощно вздохнул.
– Но ваша честь, никогда за всю историю существования Жизель Андреа не было ни малейшего свидетельства о том, что…
Судья покачал головой.
– Это пустая трата времени суда, месье. Пожалуйста, продолжайте допрос вашего свидетеля, или представьте новые доказательства, или вызывайте другого свидетеля. – Месье Поулк покачал головой. – Вы закончили с этим свидетелем?
С глубоким разочарованием месье Поулк ответил:
– Да, ваша честь.
– Месье Вильямс?
– Несколько мелких вопросов, – сказал он, излучая сарказм. – Мадам Андреа, вы заявляете, что были замужем за Полем Тейтом, несмотря на то что по-прежнему любили Бо Андреа. Зачем же вы тогда вышли замуж за месье Тейта?
– Я… была одна, а он хотел создать семью для меня и моего ребенка.
– Большинство мужей хотят создать семью для своих жен и детей. Он любил вас?
– О да.
– А вы любили его?
– Я…
– Так любили?
– Да, но…
– Но что, мадам?
– Это была любовь другого рода, скорее, дружба… Я хотела сказать «сестринская», но, взглянув на Глэдис и Октавиуса, не смогла.
– Иная любовь.
– Вы были мужем и женой, так или нет? Вы сказали, что венчались в церкви.
– Да.
Он сощурил глаза.
– У вас были романтические встречи с месье Андреа, пока вы были замужем за месье Тейтом?
– Да, – произнесла я, и некоторые в публике ахнули и покачали головами.
– И согласно вашей легенде, ваш муж был в курсе?
– Да.
– Он был в курсе и сносил это? Не только сносил, но и пожелал взять вашу умирающую сестру и притвориться, что это вы, чтобы вы были счастливы? – Говоря это, он повернулся кругом и теперь обращался к аудитории, равно как и к судье: – А затем он впал в такую депрессию из-за ее смерти, что утопился в болоте? И вы с месье Андреа хотите, чтобы все поверили этой истории?
– Да! – крикнула я. – Это – правда, все правда! Месье Вильямс посмотрел долгим взглядом на судью и скривил угол рта так, что тот врезался ему в щеку.
– Больше вопросов нет, ваша честь. Судья кивнул.
– Вы можете идти, мадам, – сказал он, но я не могла встать. Ноги у меня были, как из мокрой соломы, а спина превратилась в желе. Я закрыла глаза.
– Руби, – позвал Бо.
– С вами все в порядке, мадам? – спросил судья.
Я покачала головой. Сердце билось так сильно, что я не могла перевести дыхание. Я почувствовала, как кровь отлила от лица. Когда я открыла глаза, Бо держал меня за руку. Кто-то положил мокрую ткань мне на лоб, и я поняла, что была в обмороке.
– Ты можешь идти, Руби? – спросил Бо. Я кивнула.
– Короткий перерыв, – объявил судья и стукнул по столу своим молотком. У меня было ощущение, что он ударил прямо по моему сердцу.
17. Кровь – не водица
Во время перерыва нас с Бо проводили в комнату ожидания, где была небольшая софа, и Бо заставил меня прилечь с мокрой тканью на лбу, пока месье Поулк пошел звонить себе в офис. Он выглядел удрученным и обеспокоенным. Мне даже показалось, что он был зол на нас за то, что мы вовлекли его в эту ситуацию.
– Бо, мы глупо выглядели, да? – спросила я загробным голосом. – После того как мы рассказали свою историю, адвокат Тейтов выставил нас лжецами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
Судья Барроу внимательно посмотрел на них.
– Мне, конечно, понадобится анализ эксперта.
– Мы хотели бы оставить за собой право предъявить их нашим экспертам, ваша честь, – произнес месье Вильямс.
– Конечно, – согласился судья и отложил образцы. – Есть еще вопросы к месье Андреа?
– Да, – сказал месье Вильямс, стоя между мной и Бо. Он скептически улыбнулся. – Сэр, вы утверждаете, что Поль Тейт, услышав этот фантастический план, добровольно вызвался взять больную сестру-близнеца к себе домой и притвориться, что она его жена?
– Правильно, – ответил Бо.
– Не могли бы вы объяснить суду, зачем ему это было нужно?
– Поль Тейт был предан Руби и хотел видеть ее счастливой. Он знал, что Перл – мой ребенок, и хотел, чтобы мы были все вместе.
Глэдис Тейт так громко простонала, что все повернулись и посмотрели на нее. Она закрыла глаза и опять привалилась к плечу Октавиуса.
– Месье? – спросил судья. Октавиус прошептал что-то на ухо Глэдис, ее веки вздрогнули и открылись. С огромным усилием она села прямо, затем кивнула, что с ней все в порядке.
– Итак, – продолжал месье Вильямс, – вы заявляете суду, что Поль Тейт охотно взял свою свояченицу, а затем настолько притворился, что она его жена, что, когда она умерла, впал в глубокую депрессию, явившуюся причиной его безвременной смерти? Все это он проделал, чтобы убедиться, что Руби Тейт счастлива, живя с другим мужчиной? И вы хотите, чтобы суд этому поверил?
– Это – правда, – сказал Бо. Месье Вильямс расплылся в улыбке.
– Больше вопросов нет, ваша честь. – Судья отпустил Бо. Он вернулся на свое место рядом со мной, хмурый и обеспокоенный.
– Руби, – сказал месье Поулк. Я кивнула, и он жестом пригласил меня. Я сделала глубокий вдох и, ничего не видя, прошла к свидетельскому креслу. После присяги я еще раз глубоко вздохнула и велела себе быть сильной ради Перл.
– Пожалуйста, назовите ваше настоящее имя, – сказал месье Поулк.
– Мое законное имя – Руби Тейт.
– Вы слышали историю месье Андреа. Есть что-то такое, с чем вы хотели бы не согласиться?
– Нет, все правда.
– Вы обсуждали подмену личностей с вашим мужем Полем, и он действительно согласился на этот план?
– Да. Я не хотела, чтобы он был настолько причастен, – добавила я, – но он настоял.
– Опишите рождение вашего ребенка, – сказал он и отступил назад.
Я рассказала историю, как Поль был там во время бури и помог при родах Перл. Месье Поулк коснулся основных вех моей жизни, событий в школе Гринвуд, людей, которых я раньше знала, и поступков, которые совершила. Покончив с этим, он кивком подал знак, и помощник принес мольберт, несколько карандашей и альбом для рисования.
Когда стало очевидно, что хочет продемонстрировать месье Поулк, месье Вильямс пулей вскочил со своего места.
– Я возражаю против этого, ваша честь, – закричал он.
– Месье Поулк, какова цель вашего эксперимента? – задал вопрос судья.
– Между близнецами существовало много различий, ваша честь. Многие из которых, мы признаем, будет трудно обосновать, но одно – возможно, и это – способность Руби рисовать и писать картины. Она выставляла свои полотна в Новом Орлеане и…
– Ваша честь, – возразил месье Вильямс, – может ли эта женщина провести прямую линию или нет, не имеет к делу никакого отношения. Никогда не был установлен факт, что этого не могла бы сделать Жизель Андреа.
– Боюсь, что его заявление имеет смысл, месье Поулк. Единственное, что вы здесь продемонстрируете, – это лишь то, что эта женщина умеет хорошо рисовать.
Месье Поулк беспомощно вздохнул.
– Но ваша честь, никогда за всю историю существования Жизель Андреа не было ни малейшего свидетельства о том, что…
Судья покачал головой.
– Это пустая трата времени суда, месье. Пожалуйста, продолжайте допрос вашего свидетеля, или представьте новые доказательства, или вызывайте другого свидетеля. – Месье Поулк покачал головой. – Вы закончили с этим свидетелем?
С глубоким разочарованием месье Поулк ответил:
– Да, ваша честь.
– Месье Вильямс?
– Несколько мелких вопросов, – сказал он, излучая сарказм. – Мадам Андреа, вы заявляете, что были замужем за Полем Тейтом, несмотря на то что по-прежнему любили Бо Андреа. Зачем же вы тогда вышли замуж за месье Тейта?
– Я… была одна, а он хотел создать семью для меня и моего ребенка.
– Большинство мужей хотят создать семью для своих жен и детей. Он любил вас?
– О да.
– А вы любили его?
– Я…
– Так любили?
– Да, но…
– Но что, мадам?
– Это была любовь другого рода, скорее, дружба… Я хотела сказать «сестринская», но, взглянув на Глэдис и Октавиуса, не смогла.
– Иная любовь.
– Вы были мужем и женой, так или нет? Вы сказали, что венчались в церкви.
– Да.
Он сощурил глаза.
– У вас были романтические встречи с месье Андреа, пока вы были замужем за месье Тейтом?
– Да, – произнесла я, и некоторые в публике ахнули и покачали головами.
– И согласно вашей легенде, ваш муж был в курсе?
– Да.
– Он был в курсе и сносил это? Не только сносил, но и пожелал взять вашу умирающую сестру и притвориться, что это вы, чтобы вы были счастливы? – Говоря это, он повернулся кругом и теперь обращался к аудитории, равно как и к судье: – А затем он впал в такую депрессию из-за ее смерти, что утопился в болоте? И вы с месье Андреа хотите, чтобы все поверили этой истории?
– Да! – крикнула я. – Это – правда, все правда! Месье Вильямс посмотрел долгим взглядом на судью и скривил угол рта так, что тот врезался ему в щеку.
– Больше вопросов нет, ваша честь. Судья кивнул.
– Вы можете идти, мадам, – сказал он, но я не могла встать. Ноги у меня были, как из мокрой соломы, а спина превратилась в желе. Я закрыла глаза.
– Руби, – позвал Бо.
– С вами все в порядке, мадам? – спросил судья.
Я покачала головой. Сердце билось так сильно, что я не могла перевести дыхание. Я почувствовала, как кровь отлила от лица. Когда я открыла глаза, Бо держал меня за руку. Кто-то положил мокрую ткань мне на лоб, и я поняла, что была в обмороке.
– Ты можешь идти, Руби? – спросил Бо. Я кивнула.
– Короткий перерыв, – объявил судья и стукнул по столу своим молотком. У меня было ощущение, что он ударил прямо по моему сердцу.
17. Кровь – не водица
Во время перерыва нас с Бо проводили в комнату ожидания, где была небольшая софа, и Бо заставил меня прилечь с мокрой тканью на лбу, пока месье Поулк пошел звонить себе в офис. Он выглядел удрученным и обеспокоенным. Мне даже показалось, что он был зол на нас за то, что мы вовлекли его в эту ситуацию.
– Бо, мы глупо выглядели, да? – спросила я загробным голосом. – После того как мы рассказали свою историю, адвокат Тейтов выставил нас лжецами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86