К счастью, когда он опять протянул ко мне руки, в наш переулок свернула толпа уличных гуляк, их музыка эхом отдавалась от стен домов. Нападавший на меня увидел их приближение, опустил маску на лицо и убежал в противоположном толпе направлении, растворившись в темноте, будто снова вернулся в мир темных снов.
Не теряя ни минуты, я схватила свой чемоданчик и бросилась бежать за толпой празднующих, которые смеялись и кричали, призывая меня разделить их веселье.
– НЕТ! – закричала я и, отбиваясь, прорвалась сквозь толпу и выбежала из переулка. Оказавшись на улице, я бежала и бежала, чтобы быть как можно дальше от этого переулка, мои ноги шлепали по тротуару так сильно, что подошвы ног горели. Наконец, задыхающаяся, с вздымающимися плечами, с болью в боках, я остановилась.
Оглядевшись, я почувствовала себя счастливой, заметив на углу полицейского.
– Пожалуйста, – обратилась я к нему, – я заблудилась, я только что приехала в город, и мне нужно найти вот этот адрес.
– Ничего себе ночка для приезда в Новый Орлеан, самая подходящая, чтобы заблудиться, – проговорил полицейский, покачивая головой. Он взглянул на обрывок бумаги. – А, ну это в Парковом районе. Можно сесть на автобус. Следуйте за мной.
Он показал мне автобусную остановку.
– Спасибо, – поблагодарила я. Вскоре прибыл автобус. Я назвала водителю адрес, и он обещал сообщить мне, когда выходить. Я быстро села, вытерла потное лицо носовым платком и закрыла глаза, надеясь успокоиться, прежде чем предстану перед своим отцом. Иначе только что испытанное наложится на предстоящее от встречи с отцом, и я просто свалюсь в обморок у ног родителя.
Автобус наконец въехал в район Нового Орлеана, который был известен как Парковый. Мы двигались под пологом раскинувшихся дубов, мимо дворов, утопавших в камелиях и магнолиях. Это был квартал элегантных частных домов с садовыми участками. Каждый из них скрывался за оградой, увитой пурпурными лианами, и огромными банановыми деревьями. Названия всех улиц квартала были выложены в тротуаре старинными керамическими плитками. Некоторые замощенные булыжником тротуары деформировались из-за корней дубов, но, на мой взгляд, это делало дорожки даже более оригинальными. Улицы эти были спокойны, попадалось все меньше и меньше гуляк.
– Сент-Чарльз-авеню, – выкрикнул водитель автобуса. Электрический озноб пронесся по моему телу, превратив ноги в студень, и какое-то мгновение я была не в силах подняться. Я почти приехала, я вот-вот увижу своего настоящего отца. Сердце тяжело застучало, я схватилась за висячую ручку и подтянулась, чтобы встать. Боковые дверцы распахнулись так резко, что у меня перехватило дыхание. Наконец усилием воли я заставила себя шагнуть вперед и сошла с автобуса. Дверцы быстро захлопнулись, и автобус продолжил свой путь, оставив меня на дорожке в еще большем смятении и с прижатым к ноге маленьким матерчатым чемоданчиком.
Со всех сторон города до меня доносились звуки Марди-Гра. Мимо пронесся автомобиль, из которого высовывались веселящиеся люди, они дудели в трубы и бросали в меня серпантин. Они махали руками и что-то выкрикивали, но продолжали свой путь, а я все еще оставалась прикованной к месту, как старый дуб.
Был теплый вечер, но здесь, в городе, при уличных фонарях было труднее увидеть звезды, служившие мне таким утешением на протоке. Я глубоко вздохнула и наконец перешла Сент-Чарльз-авеню, разыскивая адрес, написанный на клочке бумаги, который сжимала, как четки, в своей онемевшей руке.
Сент-Чарльз-авеню казалась такой спокойной по сравнению с праздничным безумием центральных улиц города, что поначалу я нашла ее немного жутковатой. Мне казалось, что я проскользнула через какую-то волшебную дверь из реальной жизни в сказку и оказалась в моей собственной Стране Оз. Все выглядело нереальным: высокие пальмы, красивые уличные фонари, замощенные булыжником дорожки и улицы и особенно огромные дома, которые больше походили на небольшие дворцы принцев и принцесс, королей и королев. Большинство особняков стояло посреди огороженных крупных участков земли. Красивые сады были полны разросшейся массой сверкающей зеленой листвы, розами и другими всевозможными цветами.
Я медленно брела вперед, впитывая окружающее изобилие и удивляясь, как одна семья может жить в таком шикарном доме на таких прекрасных участках. Это каким же надо быть богатым? Я удивлялась. Я была так заворожена, так околдована богатством и красотой, что почти прошла адрес, записанный на клочке бумаги. Когда я остановилась и взглянула на резиденцию Дюма, то на какое-то время просто онемела от ее роскоши. Ее служебные постройки, сады и конюшни занимали большую часть квартала. Весь участок был огорожен забором, сделанным в форме стеблей кукурузы.
Это был дом моего настоящего отца, но по сравнению с особняком цвета слоновой кости, что рисовало мне мое воображение, этот более походил на дом, построенный для греческого бога. Двухэтажное здание с высокими колоннами, верхушки которых напоминали перевернутые колокола, украшенные листьями. Две галереи – одна огромная перед главным входом и вторая над ней. Каждая имела резные декоративные перила из чугуна, на перилах внизу были изображены цветы, наверху – фрукты.
Я прошла по дорожке вокруг дома и участка. Увидела бассейн и теннисный корт и продолжала разглядывать все это с восторгом и ужасом. Здесь было что-то волшебное. Казалось, я попала в страну вечной весны и моих грез. Две серые белки прервали свои поиски пиши и уставились на меня, более с любопытством, чем с испугом. В воздухе стоял запах зеленого бамбука и гардений. Цветущие азалии, желтые и красные розы и гибискус были видны повсюду. Шпалеры и беседки покрывали вьющиеся растения и целые шатры пурпурной глицинии. Ящики красного дерева на перилах и наружных подоконниках были заполнены петуниями.
Дом был залит светом, все окна сияли. Медленно я совершила полный круг, задержалась у парадной калитки, но пока стояла там вытаращив глаза, впитывая элегантность и величие, я начала подумывать, как меня угораздило приехать сюда, в такую даль и в такой дом. Понятно, люди, живущие в особняке, как этот, настолько от меня отличны, что я могла с таким же успехом отправиться в другую страну, где люди говорят на другом языке. Сердце мое упало, остро кольнула пульсирующая боль в виске. Что делала здесь я, никто, кайенская девчонка-сирота, которая обманывала сама себя иллюзиями, что после урагана невзгод ее ожидает радуга. Теперь уже я не сомневалась, что, скорее всего, мне придется искать дорогу обратно на автобусную станцию и возвращаться в Хуму.
Удрученная, с опущенной головой, я отвернулась от дома и пошла было прочь, как вдруг, будто возникнув из дымки, прямо передо мной с визгом затормозил небольшой красный, как пожарная машина, с откидным верхом спортивный автомобиль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123