Но каким-то образом он не был похож на обычный свет солнца. Свет дня бил ей в глаза, как слепящая тьма. И горы, вздымавшиеся перед ней, выглядели зловещими великанами, которые сгрудились, чтобы уничтожить ее.
Бросившись вперед, Кейт почувствовала, что это нечто более ужасно, чем ночной кошмар. Она почти наверняка знала: должно произойти что-то страшное. Все эти годы оно подкрадывалось к ней из ее прошлого, готовое разбить ее сердце, и использовало войну, крушение самолета Джо и ее выкидыш только для того, чтобы одурачить ее – чтобы она думала, что все самое трагичное уже позади. Война была только прелюдией. Ее преступление будет отмщено именно сейчас, в этот день. По крайней мере, так казалось Кейт в ее состоянии.
Домик и молчаливое озеро исчезли из вида, когда Кейт побежала вперед. Впереди она видела жесткие, неумолимые горы, вздымавшие свои уродливые вершины к небесам, тогда как пропасти ущелий между ними готовы были поглотить все, что осмелится потревожить их глубину. Земля сама казалась гигантским палачом – словно занесенный кулак, готовый размозжить все людские надежды.
И в остановившихся глазах Кейт не было ничего, кроме безразличия к року, который крался за ней по пятам все эти годы, року, который терпеливо выжидал, пока не пришел этот день, чтобы отнять Джо у нее навсегда.
– Не-ет! – кричала почти нечеловеческим криком Кейт. – Не-ет!!
Как сумасшедшая, она побежала вперед по дороге, в обезумевшей надежде найти Джо и спасти его. Но даже сейчас, когда ее любовь, казалось, могла одолеть любое пространство, любую бездну, она со смертельной тоской ощущала, что было уже слишком поздно – для нее и для человека, которого она любила. Ярость и отчаяние душили ее. Кейт придет в себя лишь значительно позже.
Внутри домика звонил телефон, но Кейт его не слышала.
16
Пока Голливуд у подножия Сьерр ждал их триумфального возвращения к месту церемонии, словно сошествия богов с Олимпа на землю, Ив и Джо ехали по горной дороге.
Ив вела машину легко и уверенно. Она часто кружила среди Голливудских холмов и окрестных гор в одиночестве – просто чтобы привести свои мысли в порядок. Ее маленький «МГ» обладал великолепным мотором, позволявшим машине взбираться без труда по горным подъемам. Она любила быструю езду. И любила ездить в одиночку.
Но сегодня она была не одна. Рядом с ней сидел Джозеф Найт.
Она наслаждалась этой странной ситуацией, поглядывая на него, когда вела машину. Он смотрел сквозь ветровое стекло, выражение его лица нельзя было разгадать. Он казался задумчивым, но иногда непринужденно шутил. Быть может, он вспоминал бессонную ночь рядом с Кейт? Может, он думал о предстоящей премьере?
Он казался очень усталым. Не удивительно, подумала Ив. Почти два года «Прощание с любовью», начиная с распределения ролей и кончая тиражированием, было целиком на его плечах. Ив, Кейт и все остальные выкладывались, как могли, но ответственность за фильм лежала на Джо. Каждый день они надеялись найти в нем поддержку, одобрение, совет и лучшее понимание общей идеи замысла, которую, казалось, знал до конца только он.
Взглянув на него еще раз, Ив поняла, что он, очевидно, страдал от физической боли. Он плохо спал, несмотря на снотворное. Кто знал, какие боли он мог терпеть сегодня утром после бессонной ночи? Оттого что он никогда не говорил о своих физических страданиях, это оставалась загадкой – как и многое другое в нем.
Наверно, только Кейт часто видела его в таком состоянии, как сегодня, потому что каждый день просыпалась рядом с ним.
Ив стала думать о Кейт и ее близости с самым замечательным из мужчин. Каким радостным бременем было заботиться о нем, чувствовать его усталость так же, как и его силу, успокаивать его в трудные моменты. Может быть, этой ночью, когда они легли спать после вечеринки, Кейт взяла его в свои объятия, прижала к своей груди и помогла ему заснуть.
Кейт, которая ждала его ребенка…
Ив думала о том, как прекрасна любовь Джо и Кейт. Они были созданы друг для друга. Ни один мужчина на свете не был так прекрасно сложен, так силен, как Джо. И никто не был так уверен в своем обхождении с людьми. Странно, спокойствие и самообладание Джо в его обращении с другими, так резко контрастирующие с криками и выспренностью других продюсеров и режиссеров, происходили от того, что он досконально знал слабости людей и прощал их. Он проявлял к окружающим уважение и интерес, обращался с ними по-доброму, и они старались сделать так, как он просил. Все это было возможно благодаря его полной уверенности в своих силах, которые служат поддержкой тем, с кем он работает.
Думая об этом, Ив неожиданно вспомнила свою неуклюжую попытку соблазнить его, когда они впервые работали вместе, и свое непростительно ребячливое поведение на съемочной площадке. Джо был так же собран и спокоен, отстранив ее от себя, как и позже, когда, не найдя другого выхода, он прогнал ее со съемки. Он никогда не ронял своего достоинства, даже когда она использовала каждую мелочь, чтобы вывести его из равновесия, разозлить его, задеть его чувства.
Знай она его в те дни так хорошо, как теперь, она бы смогла понять, что капризное поведение обычной женщины и даже их самые изощренные приемы имеют на него не больше влияние, чем их физическая притягательность. Джо искал более глубокого в женщине – достоинство, благородство, чего в обычной женщине нет.
Как, должно быть, он обрадовался, когда впервые увидел Кейт, единственную из женщин, которая обладала драгоценным даром доверия к себе и уважения, даром, который хранил ее сердце от грязи и разложения окружающего мира. Голливуд не смог прибрать ее к рукам. Джо, наверно, считает себя самым удачливым мужчиной на земле. Он стал им в тот день, когда впервые увидел Кейт, внутренний свет ее духовной силы, которую он уже не надеялся найти никогда.
И когда он понял, что его камера может запечатлеть этот свет, он, наверно, почувствовал себя любимцем богов.
Не удивительно, что он женился на Кейт так стремительно и сделал звездой почти сразу же после того, как впервые увидел ее. Не могло быть ни секунды сомнения в том, что она была женщиной, которую он ждал всю жизнь.
Оба они, как и их брак, стали легендой. Они не могут ступить и шагу без того, чтобы весь кинематографический мир мгновенно не отреагировал на это, не наблюдал за ними с любопытством и обожанием.
Почему бы и нет? Оба они стали почти бессмертны. Они были лучше, ярче, чем жизнь вокруг них. Не только из-за достижений, но благодаря свойствам личности, которые поднимали их над другими человеческими существами, над мелкими земными расчетами и страстишками – туда, где они видели только друг друга.
И, наверное, оттого, что у каждого из них были эти редчайшие качества, они нашли друг друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156