Он не собирался видеть его еще раз.
Но суть не в этом. Суть была в том, касался ли отказ Хэйса самого фильма или только Джозефа как автора фильма и владельца.
Одно из двух имело место – это Найт знал наверняка. Или его фильм был отвергнут лично Хэйсом и забыт в тот самый момент, когда Найт покинул его особняк, или, что более вероятно, Хэйс собрался украсть идею, чтобы сделать фильм самому и оттеснить Найта от этого проекта.
Последний результат Найт запрограммировал. Весь его план основывался на этом. Он намеренно оставил свою собственность юридически незащищенной от кражи. Он предложил эту приманку Хэйсу в надежде, что тот заглотит ее, загоревшись идеей фильма.
Заглотил ли Хэйс наживку? Вот в чем вопрос.
4
Неделей позже Дария Кейн направлялась в сторону Уилтшир-бульвара в ресторан, чтобы встретиться с Хэйсом, когда она увидела в толпе знакомое лицо.
Это был незнакомец, который сидел около пруда в особняке Хэйса на прошлой неделе.
Джозеф Найт задумчиво взглянул на нее, потом оттенок узнавания мелькнул в его красивых глазах.
В ту же секунду, к своему удивлению, Дария поняла, что после их короткой встречи она не переставала думать о нем. Его образ подспудно занимал ее мысли всю неделю.
Дария рассердилась. Более того, ей показалось, что она заметила тень самодовольства в его взгляде.
Она обдала его холодом, проходя мимо него в ресторан. Она не поздоровалась с ним, дав понять, что не замечает его присутствия. Она держала себя так, словно была недоступной и яркой звездой, а он – заурядным голливудским туристом, недостойным ее внимания.
Больше она о нем не думала. Дария была занята покупкой нового платья для очень важного приема, который устраивался в честь Брайана Хэйса Академией киноискусств. На нем будут присутствовать главы всех крупнейших киностудий и множество звезд. Очень важно, чтобы она выглядела сегодня великолепно – не только чтобы произвести впечатление на Хэйса, но и повысить свои шансы на взлет карьеры. Дария хотела стать звездой.
Она купила потрясающее платье из блестящего голубого атласа с большими разрезами на бедрах и сильно открытым лифом. Она также приобрела ошеломляющее сапфировое ожерелье от Рене Жирара. Она сама поразилась собственной красоте, когда надела все это дома. В ней было одновременно что-то скульптурное и кошачье-чувственное, отчего мужчины теряли голову.
Она показалась в этом наряде Хэйсу. Он был поражен, сказав, что она поступила правильно. Не удивительно, что ее облик в платье с глубоким декольте и контуры ее прекрасных бедер и ног под тканью воспламенили его и он повел ее в спальню.
Как обычно, она ничего не чувствовала, когда он ласкал ее. Когда подошло время ему войти в нее, она подумала привычно: «Я буду сухая». Она пыталась представить себе что-нибудь соблазнительное. К ее удивлению, сегодня это было нетрудно. Образ незнакомца, Джозефа Найта, занимал ее воображение безраздельно. Она видела его глаза, таинственно мерцавшие из-под темных бровей на загорелом лице, таком мужественном, что ни одна женщина не могла сохранить при взгляде на него душевное равновесие. Джозеф Найт был самым чувственным мужчиной из всех, кого она когда-либо видела.
Почти мгновенно она ощутила жар между ног. Брайан Хэйс получил свое удовольствие, приятно удивленный ее страстностью, а Дария поняла, что покорена незнакомцем, его темными глазами и крепким, стройным телом.
Ею опять овладела ярость, которую она ощутила, когда встретила его на улице. Но теперь это чувство было смешано с чувственной дрожью, которая пронизала все ее тело. Выгнув хорошенькую спину, отдав грудь восхищенному взгляду Брайана Хэйса, она неожиданно почувствовала почти болезненное наслаждение. Ее возбуждение было так заразительно, что Брайан сильно извергся внутрь ее.
Хэйс поцеловал ее и погладил по щеке, улыбаясь своей мощи. Затем он перекатился на бок и заснул.
Но Дария не могла уснуть от гнева и непрошеного возбуждения, которое будоражило ее нервы.
Улыбка Найта стояла у нее перед глазами. Она удивлялась, как ему удалось так прочно завладеть ее мыслями всего лишь за одно мимолетное знакомство.
Она решила изгнать его из памяти, чего бы это ни стоило. Дария встала, пошла в ванную и выпила снотворное. Она бы прокляла себя, если бы позволила этому мужчине помешать ей уснуть.
Но Дарии еще предстояло провести бессонные ночи из-за Джозефа Найта. Много ночей.
На том же самом месте их пути пересеклись опять.
Конечно, это не могло быть не чем иным, кроме случайности. Но тем не менее он выходил из лимузина около здания офиса, когда она намеревалась пообедать со своим другом. На этот раз он не улыбался. Он вообще не подал вида, что узнал ее. Видимо, он почувствовал в прошлый раз, что Дария не хочет иметь с ним никакого дела. Он только взглянул на нее с любопытством, говорившим, что он понимает – он не забыт.
«Ты не хочешь меня знать, – говорили его глаза. – О'кей, я не подойду к тебе».
И было что-то еще в его взгляде.
Это «что-то» не давало Дарии уснуть по ночам и вынуждало принимать двойную дозу снотворного. Ее нервы были на пределе от невольного возбуждения при мысли о Джозефе Найте и только что не бешенства от сознания этого возбуждения. Она не подозревала в себе подобной впечатлительности. Она гордилась своим абсолютным самоконтролем. Именно это позволяло Дарии иметь любовником Брайана Хэйса. Именно на этот самоконтроль она делала ставку, собираясь стать недосягаемой для соперниц звездой Голливуда.
Ее борьба с мыслями о Джозефе Найте продолжалась до четырех часов утра. Но даже когда ей удалось уснуть, он занял место в ее снах. Дария проснулась измученной и разбитой.
Но этим дело не кончилось.
В конце недели она провожала Брайана Хэйса в аэропорт. Он летел в Нью-Йорк к самым важным представителям «Континентал». Это была самая важная финансовая встреча года. За истекший квартал студия потеряла много денег. Хэйс собирался порадовать высокое собрание новой блестящей идеей, украденной у Джозефа Найта. Он хотел сообщить, что будущий фильм, по его мнению, будет самым успешным в финансовом отношении за последние пять лет.
Хэйс решил не брать Дарию с собой. Ему нужно было собрать всю свою волю в кулак во время этой поездки, и он не хотел быть возбужденным или, наоборот, расслабленным. Ему предстояло продать свою новую собственность. Совет контролировал Арнольд Шпек, человек, который ненавидел Брайана Хэйса и все его начинания и все эти годы вынашивал коварный замысел свергнуть Хэйса с его трона.
Только благодаря ловкости Шпека и его постоянным инвестициям студия пережила тяжелые времена Депрессии. Каждый член совета знал, каким нужным человеком для корпорации был Шпек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156
Но суть не в этом. Суть была в том, касался ли отказ Хэйса самого фильма или только Джозефа как автора фильма и владельца.
Одно из двух имело место – это Найт знал наверняка. Или его фильм был отвергнут лично Хэйсом и забыт в тот самый момент, когда Найт покинул его особняк, или, что более вероятно, Хэйс собрался украсть идею, чтобы сделать фильм самому и оттеснить Найта от этого проекта.
Последний результат Найт запрограммировал. Весь его план основывался на этом. Он намеренно оставил свою собственность юридически незащищенной от кражи. Он предложил эту приманку Хэйсу в надежде, что тот заглотит ее, загоревшись идеей фильма.
Заглотил ли Хэйс наживку? Вот в чем вопрос.
4
Неделей позже Дария Кейн направлялась в сторону Уилтшир-бульвара в ресторан, чтобы встретиться с Хэйсом, когда она увидела в толпе знакомое лицо.
Это был незнакомец, который сидел около пруда в особняке Хэйса на прошлой неделе.
Джозеф Найт задумчиво взглянул на нее, потом оттенок узнавания мелькнул в его красивых глазах.
В ту же секунду, к своему удивлению, Дария поняла, что после их короткой встречи она не переставала думать о нем. Его образ подспудно занимал ее мысли всю неделю.
Дария рассердилась. Более того, ей показалось, что она заметила тень самодовольства в его взгляде.
Она обдала его холодом, проходя мимо него в ресторан. Она не поздоровалась с ним, дав понять, что не замечает его присутствия. Она держала себя так, словно была недоступной и яркой звездой, а он – заурядным голливудским туристом, недостойным ее внимания.
Больше она о нем не думала. Дария была занята покупкой нового платья для очень важного приема, который устраивался в честь Брайана Хэйса Академией киноискусств. На нем будут присутствовать главы всех крупнейших киностудий и множество звезд. Очень важно, чтобы она выглядела сегодня великолепно – не только чтобы произвести впечатление на Хэйса, но и повысить свои шансы на взлет карьеры. Дария хотела стать звездой.
Она купила потрясающее платье из блестящего голубого атласа с большими разрезами на бедрах и сильно открытым лифом. Она также приобрела ошеломляющее сапфировое ожерелье от Рене Жирара. Она сама поразилась собственной красоте, когда надела все это дома. В ней было одновременно что-то скульптурное и кошачье-чувственное, отчего мужчины теряли голову.
Она показалась в этом наряде Хэйсу. Он был поражен, сказав, что она поступила правильно. Не удивительно, что ее облик в платье с глубоким декольте и контуры ее прекрасных бедер и ног под тканью воспламенили его и он повел ее в спальню.
Как обычно, она ничего не чувствовала, когда он ласкал ее. Когда подошло время ему войти в нее, она подумала привычно: «Я буду сухая». Она пыталась представить себе что-нибудь соблазнительное. К ее удивлению, сегодня это было нетрудно. Образ незнакомца, Джозефа Найта, занимал ее воображение безраздельно. Она видела его глаза, таинственно мерцавшие из-под темных бровей на загорелом лице, таком мужественном, что ни одна женщина не могла сохранить при взгляде на него душевное равновесие. Джозеф Найт был самым чувственным мужчиной из всех, кого она когда-либо видела.
Почти мгновенно она ощутила жар между ног. Брайан Хэйс получил свое удовольствие, приятно удивленный ее страстностью, а Дария поняла, что покорена незнакомцем, его темными глазами и крепким, стройным телом.
Ею опять овладела ярость, которую она ощутила, когда встретила его на улице. Но теперь это чувство было смешано с чувственной дрожью, которая пронизала все ее тело. Выгнув хорошенькую спину, отдав грудь восхищенному взгляду Брайана Хэйса, она неожиданно почувствовала почти болезненное наслаждение. Ее возбуждение было так заразительно, что Брайан сильно извергся внутрь ее.
Хэйс поцеловал ее и погладил по щеке, улыбаясь своей мощи. Затем он перекатился на бок и заснул.
Но Дария не могла уснуть от гнева и непрошеного возбуждения, которое будоражило ее нервы.
Улыбка Найта стояла у нее перед глазами. Она удивлялась, как ему удалось так прочно завладеть ее мыслями всего лишь за одно мимолетное знакомство.
Она решила изгнать его из памяти, чего бы это ни стоило. Дария встала, пошла в ванную и выпила снотворное. Она бы прокляла себя, если бы позволила этому мужчине помешать ей уснуть.
Но Дарии еще предстояло провести бессонные ночи из-за Джозефа Найта. Много ночей.
На том же самом месте их пути пересеклись опять.
Конечно, это не могло быть не чем иным, кроме случайности. Но тем не менее он выходил из лимузина около здания офиса, когда она намеревалась пообедать со своим другом. На этот раз он не улыбался. Он вообще не подал вида, что узнал ее. Видимо, он почувствовал в прошлый раз, что Дария не хочет иметь с ним никакого дела. Он только взглянул на нее с любопытством, говорившим, что он понимает – он не забыт.
«Ты не хочешь меня знать, – говорили его глаза. – О'кей, я не подойду к тебе».
И было что-то еще в его взгляде.
Это «что-то» не давало Дарии уснуть по ночам и вынуждало принимать двойную дозу снотворного. Ее нервы были на пределе от невольного возбуждения при мысли о Джозефе Найте и только что не бешенства от сознания этого возбуждения. Она не подозревала в себе подобной впечатлительности. Она гордилась своим абсолютным самоконтролем. Именно это позволяло Дарии иметь любовником Брайана Хэйса. Именно на этот самоконтроль она делала ставку, собираясь стать недосягаемой для соперниц звездой Голливуда.
Ее борьба с мыслями о Джозефе Найте продолжалась до четырех часов утра. Но даже когда ей удалось уснуть, он занял место в ее снах. Дария проснулась измученной и разбитой.
Но этим дело не кончилось.
В конце недели она провожала Брайана Хэйса в аэропорт. Он летел в Нью-Йорк к самым важным представителям «Континентал». Это была самая важная финансовая встреча года. За истекший квартал студия потеряла много денег. Хэйс собирался порадовать высокое собрание новой блестящей идеей, украденной у Джозефа Найта. Он хотел сообщить, что будущий фильм, по его мнению, будет самым успешным в финансовом отношении за последние пять лет.
Хэйс решил не брать Дарию с собой. Ему нужно было собрать всю свою волю в кулак во время этой поездки, и он не хотел быть возбужденным или, наоборот, расслабленным. Ему предстояло продать свою новую собственность. Совет контролировал Арнольд Шпек, человек, который ненавидел Брайана Хэйса и все его начинания и все эти годы вынашивал коварный замысел свергнуть Хэйса с его трона.
Только благодаря ловкости Шпека и его постоянным инвестициям студия пережила тяжелые времена Депрессии. Каждый член совета знал, каким нужным человеком для корпорации был Шпек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156