Кейт держала газету в оледеневших руках, перечитывая ее снова и снова. Смысл долго не доходил до нее. Постепенно сердце ее переполнялось смертельным ужасом и невыносимым горем.
Она не могла придумать ни одной причины на земле, по которой Крис мог лишить себя жизни. Еще вчера, после того как сделал ей предложение, он был полон бесконечной радости. Что могло случиться за несколько часов, что могло заставить его совершить самоубийство?
Все тело Кейт начало трястись как в лихорадке. Чутье подсказывало ей, что она ответственна за то, что случилось.
Она закрыла глаза и попыталась справиться со своими чувствами. Она все еще сидела за кухонным столом, одетая в униформу официантки, когда в дверь быстро вошел Квентин. Она удивленно посмотрела на него. Он ушел рано утром, и жена не ожидала увидеть его раньше вечера.
Казалось, он сиял, но она ощутила в нем какое-то возбужденное раздражение.
– У меня прекрасные новости, детка, – сказал он. – Наше дело завершилось с грандиозным успехом. Лучше, чем я мог надеяться. Сегодня вечером мы это отметим. Я поведу тебя к Карлуччи. Нам нужно выйти в город, чтобы купить тебе новое платье. И забыть о твоей героической работе, – добавил он, указывая на ее униформу. – Мы при деньгах, детка.
Она смотрела на него ошеломленно.
– Что? – выдавила она. Он посмотрел на нее.
– Я сказал, что дело сделано, – повторил он. – Ты сделала свое дело, я сделал – свое, и мы можем пожинать плоды.
Кейт неотрывно смотрела на него. Затем протянула ему газету.
– Что произошло? – спросила она, указывая на заметку, говорившую о смерти Криса.
– А-а, это… – сказал Квентин. – Это не должно тебя касаться, детка. Семейная проблема. Это – не наше дело.
Кейт вскочила на ноги и двинулась к нему.
– Квентин, я хочу правды, – сказала она. – Я разговаривала с Крисом только вчера, и с ним было совершенно все в порядке. А теперь – он мертв! Это невозможно. Ты должен рассказать мне, что произошло. Я хочу правды, Квентин, я должна узнать. Я должна!
Она подходила к нему все ближе. Кейт положила руку на его руку, изо всех сил сжала ее, сама того не осознавая.
Только сейчас она поняла, что возбужденный блеск глаз Квентина был каким-то угрожающим. Его улыбка была на самом деле не такой уж счастливой, а злобной и разъяренной. С возраставшим бешенством он словно взвешивал ее состояние.
Затем резко освободился от ее пожатия и поднял газету с самодовольной ухмылкой.
– Что ты хочешь знать? – спросил он. – Малыш был в депрессии. Может быть, повздорил со своей девушкой. Почему тебя это касается?
– Квентин! – кричала Кейт, белая от гнева. – Скажи мне правду!!
Он взглянул на нее оценивающе. Затем со звериной резкостью сильно ударил ее ладонью по лицу. Она отлетела назад. Он швырнул ее на кровать и стоял, глядя на нее, губы его искривило от ненависти.
Затем он поднял газету и швырнул ее в Кейт. Листки разлетелись в разные стороны, падая на нее, как лохмотья.
– Итак, беби хочет знать правду, не так ли? – спросил он, стоя над ней. – После того как она сделала свое, она хочет знать, что это значит? Так?
Испуганная Кейт кивнула головой.
– Ну хорошо, – бросил он, справившись с яростью. – Я расскажу тебе правду.
Он подошел к стенному шкафу и вынул большой конверт из манильской пеньки. Разорвал его и достал большую стопку глянцевых (семь на десять) фотографий. Затем он швырнул их на кровать, уже покрытую рассыпавшейся газетой.
Кейт взяла одну из них и взглянула. Она стала мертвенно-бледной, когда увидела на ней себя обнаженной, в объятиях Криса Хеттингера на шерстяном одеяле на лужайке. Она могла различить тени дубов на их телах. Взгляд ее на фотографии был страстным, самозабвенным.
Квентин неотрывно смотрел на нее, глаза его искрились мрачным торжеством.
– Как могло случиться, что ты никогда не выглядела так, когда была в постели со мной, детка? – спросил он свирепо.
Кейт перевела взгляд с мужа на фотографию. Ее руки дрожали.
– Я… Что все это значит? – спросила она. Он зловеще улыбнулся.
– А ты уверена, что хочешь знать? – уточнил он. – Тебе может не понравиться то, что ты услышишь, детка.
– Говори же, Квентин! Я хочу знать!
– Ну хорошо.
Он закурил сигарету, пододвинул стул и сел на него, широко расставив ноги и положив руки на спинку.
– Ты хочешь знать истинную правду? Я скажу ее тебе. Твой любовник мертв благодаря тебе.
Глаза Кейт широко раскрылись.
– Что это значит? – спросила она.
– Я говорю это для тебя, – ответил Квентин. – Несколько месяцев назад мне удалось войти в контакт с мистером Хеттингером-старшим. Он был озабочен тем, что его сын увивался вокруг некоей девчонки, которую не должен был замечать – нищей штучки, на которой он вздумал жениться. Конечно, отец не мог с этим смириться, потому что хотел женить сына на девушке с деньгами. Он не хотел подарить стэнфордское образование и успешную карьеру Хеттингеров неизвестно кому. Но сын уперся. Он был таким же упрямым, как его папочка.
Квентин улыбнулся:
– И тут одна мыслишка пришла в голову отцу, заставив его поискать такого парня, как я. Маленькая птичка, которую обхаживал его сын, имела пунктик на верности. Девственности, говоря прямо. Она берегла себя для младшего Хеттингера и ожидала, что он будет делать то же самое. Она не собиралась раздавить свою вишенку раньше их брачной ночи. Отец узнал об этом из перехваченных писем, которые юноша получал от нее. Он сообщил эти сведения мне, и мы с ним немножко поболтали об этом.
Квентин внимательно смотрел на Кейт.
– Конечно, я подумал о тебе, – сказал он. – Ты великолепно выглядишь – очень привлекательно. И как человек ты вполне. Как мы оба знаем, ты не из этих дешевок, – добавил он жестоко. – Я сказал старику, чтобы он не морочил себе голову, что этим займусь я. Нужно, чтобы мальчик привязался к кому-нибудь другому – тогда мы будем иметь доказательства, что малыш неверен своей крошке. Вот тогда-то и появилась на сцене ты, беби. Я заставил тебя подружиться с парнем. Моим намерением было поставить тебя в положение, достаточное для того, чтобы показать, что малыш неверен этой мисс. Тогда старик наложит на дело свою лапу и заставит разорвать помолвку.
Улыбка Квентина становилась все более зловещей.
– Как я мог предполагать, – сказал он, – что ты обяжешь меня таким драматическим образом, детка? Сверх всех моих ожиданий. Не говорил ли я тебе, чтобы ты не слишком подружилась с ним? Я, кажется, говорил тебе, что я ревнивый тип. Я был уверен, что ты не пойдешь дальше держания за руки. Но ты действительно изумила меня. Ты прошла весь путь. Какое счастье, что у меня был некто на этих холмах, чтобы сфотографировать все это. Это было слишком замечательное зрелище, чтобы его потерять.
– Ты… ты шел за мной?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156