какой заставил ее стать и какой она сама хотела быть в будущем.
Она хотела отомстить Феликсу и оправдать доверие Оуэна. Карриер не мог противостоять таким силам; он должен был набраться терпения. Но Уэс Карриер был известен всему миру своим терпением, а также своими победами.
Они продолжали разговаривать как близкие и давние друзья, пока ели великолепный ужин. Карриер заказал на десерт любимое суфле Лоры из малины, и повар принес его сам, поставив посередке маленькую свечку, пламя которой дрожало в серебряном подсвечнике. Лора склонилась над свечой. И вдруг она вспомнила Бена. Она всегда думала о нем в день своего рождения, вспоминая, как он старался сделать этот день счастливым для нее в те страшные годы после того, как погибли родители. И даже когда они расстались, поссорившись после ограбления Сэлинджеров, он всегда присылал свои поздравления в этот день, сообщая некоторые новости о себе. В этот год она ничего не получила. Она думала о Бене, задувая свечу и загадав желание, чтобы когда-нибудь они смогли снова стать братом и сестрой.
Когда они с Карриером вернулись в полночь домой, в двери была телеграмма из Амстердама и записка от соседа, что он принял телеграмму вместо нее.
— Я не знал, что у тебя есть кто-то в Амстердаме, — заметил Карриер.
— Бен, мой брат… Я рассказывала тебе о нем. Я всегда получала от него письма в дни рождений, но не телеграммы…
Странно, но ее руки дрожали, когда она развернула телеграмму и села на диван в гостиной, чтобы прочесть ее.
Поздравляю с днем двадцатичетырехлетия. Надеюсь, у тебя большой праздник и предстоит чудесный год — много новостей. Я начальник отдела безопасности отеля, и женюсь на Эллисон Сэлинджер — как тебе это для осуществления мести — с любовью, Бен.
Держа телеграмму в руках, она перечитывала снова и снова ее короткие фразы. Руки у нее дрожали.
— Я могу чем-нибудь помочь? — спросил Карриер. Лора подняла голову, едва слыша его слова.
— Что ты сказал? Ах да, нет, не думаю. Нет, можешь. Как мне послать телеграмму?
— В Амстердам?
— Да.
Он достал телефонный справочник, нашел нужный номер и записал его.
— Мне подождать тебя в кабинете?
Мысли путались у нее в голове, но Лора не могла не оценить его такт.
— Если ты не возражаешь. Спасибо, Уэс.
Она снова стала читать текст телеграммы, которая лежала у нее на коленях. «Как он с ней познакомился? И влюбился? Но он не был влюблен; он хотел отомстить. Для чего? Насколько ужасной может быть его месть? Это не имело для него значения. Бен жаждал мести. Поэтому он и ограбил много лет назад эту семью».
Она сидела, не шевелясь, уйдя мыслями в прошлое. Эллисон на теннисном корте, ее руки обнимают Лору, она показывает, как отбивать удар слева и справа, как правильно подавать мяч; Эллисон в ресторане, объясняет ей меню и слушает, как Лора повторяет за ней фразы, пока не доводит их до совершенства, чтобы ни один официант во фраке никогда не смог смерить ее презрительным взглядом, который мог просто уничтожить неопытных посетителей; Эллисон в поисках красивой блузки для Лоры мечется из магазина в магазин на улицах Ньютон и Бойлстон; Эллисон, вся в слезах, прижимается к Лоре (что-то связанное с Тэдом), произносит слова благодарности за то, что та выслушала ее и не посчитала ее просто взбалмошной; и наконец, Эллисон в библиотеке с выражением крайнего удивления на лице, когда Феликс бросает обвинения в адрес Лоры, а она не пытается ничего объяснить.
Она почувствовала пустоту внутри себя. Эллисон, я скучаю по тебе.
Но Эллисон отвернулась от нее. Она повернулась спиной к своему другу.
Но как могло быть иначе? Она считала, что ее предали. Точно так же, как думала и я.
Но она могла подождать. Никогда не поздно отвернуться от человека. Она могла подождать.
Что ж, она не стала ждать. Но это не зачеркнуло все те годы, когда они были друзьями, сестрами, когда Эллисон была наставником Лоры.
Что бы Эллисон ни сделала, она не заслуживает стать орудием мести в руках Бена, какие бы причины ни побудили его на это.
Встряхнувшись, как будто сбрасывая с себя сон, Лора быстро записала на листке бумаги, оставленном ей Карриером, текст телеграммы, которую решила отправить, и сняла трубку телефона.
— На имя Бена Гарднера, — сказала она и дала адрес в Амстердаме.
Эллисон всегда хорошо относилась ко мне. Не причиняй ей боль. Что бы ни случилось много лет назад, сейчас это уже не имеет значения. Неужели ты не можешь забыть о мести? Лора.
«Чикаго Бикон-Хилл» должен был открыться на Рождество, ровно через год после того новогоднего приема в «Девяносто пятом». В начале ноября, когда ветер гнал снежную поземку вдоль Мичиган-авеню, а люди носились по магазинам, пониже склоняя голову под порывами холодного ветра, Лора сидела в своем недавно обставленном кабинете отеля и составляла меню для приема по случаю открытия, а ее секретарша надписывала пригласительные билеты. Избранные гости из Европы и Америки должны были получить приглашение провести свои выходные дни в «Бикон-Хилл» в качестве гостей до того момента, когда отель будет открыт для всех желающих. Ресторан будет открыт для них постоянно; дневной чай будет устраиваться в гостиной; лимузины смогут доставлять гостей в оперу, в консерваторию, музеи и магазины.
Карриер включил в список приглашенных своих друзей, знакомых и деловых партнеров, а Лора сама придумала, как оформить пригласительные билеты. Текст был отпечатан золотыми буквами на тисненой атласной бумаге, на конверте было выведено название отеля «Бикон-Хилл» тоже золотом, а над названием был изображен голубой ирис с золотой серединкой. Когда секретарша закончила надписывать конверты, она сложила их незапечатанными на столе Лоры; Карриер хотел сделать приписки своей рукой на некоторых из них.
В списке значилось триста фамилий. Почти все приглашения были уже надписаны, оставалось еще около пятидесяти, в этот момент зазвонил телефон Лоры. Продолжая записывать меню на воскресный завтрак, она сняла трубку:
— Лора Фэрчайлд слушает.
— Лора Фэрчайлд, — повторил женский голос с техасским акцентом, в котором нельзя было ошибиться. — Ну и ну! Неужели мир так тесен? Это Джинни Старрет.
Джинни Старрет. Это имя и акцент вызвали в памяти яркую картину: вестибюль «Бостон Сэлинджер», крик женщины, Вирджиния Старрет лежит на диване, ее макияж размазан слезами, Лора склоняется над ней, вытирая размазанную краску на ее лице и приказывая Жюлю ле Клеру принести чай. Джинни Старрет. Лора отвела ее наверх, в ее комнату, они поговорили, а Жюль потом отчитал ее, что она пробыла там слишком долго.
— Джинни! Как чудесно слышать твой голос! Где ты находишься? Как ты нашла меня?
— Я в Нью-Йорке, а нашла тебя, потому что твой приятель Уэс Карриер, кстати, у него хороший вкус в выборе друзей, сказал мне, что пошлет мне приглашение на открытие твоего отеля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220
Она хотела отомстить Феликсу и оправдать доверие Оуэна. Карриер не мог противостоять таким силам; он должен был набраться терпения. Но Уэс Карриер был известен всему миру своим терпением, а также своими победами.
Они продолжали разговаривать как близкие и давние друзья, пока ели великолепный ужин. Карриер заказал на десерт любимое суфле Лоры из малины, и повар принес его сам, поставив посередке маленькую свечку, пламя которой дрожало в серебряном подсвечнике. Лора склонилась над свечой. И вдруг она вспомнила Бена. Она всегда думала о нем в день своего рождения, вспоминая, как он старался сделать этот день счастливым для нее в те страшные годы после того, как погибли родители. И даже когда они расстались, поссорившись после ограбления Сэлинджеров, он всегда присылал свои поздравления в этот день, сообщая некоторые новости о себе. В этот год она ничего не получила. Она думала о Бене, задувая свечу и загадав желание, чтобы когда-нибудь они смогли снова стать братом и сестрой.
Когда они с Карриером вернулись в полночь домой, в двери была телеграмма из Амстердама и записка от соседа, что он принял телеграмму вместо нее.
— Я не знал, что у тебя есть кто-то в Амстердаме, — заметил Карриер.
— Бен, мой брат… Я рассказывала тебе о нем. Я всегда получала от него письма в дни рождений, но не телеграммы…
Странно, но ее руки дрожали, когда она развернула телеграмму и села на диван в гостиной, чтобы прочесть ее.
Поздравляю с днем двадцатичетырехлетия. Надеюсь, у тебя большой праздник и предстоит чудесный год — много новостей. Я начальник отдела безопасности отеля, и женюсь на Эллисон Сэлинджер — как тебе это для осуществления мести — с любовью, Бен.
Держа телеграмму в руках, она перечитывала снова и снова ее короткие фразы. Руки у нее дрожали.
— Я могу чем-нибудь помочь? — спросил Карриер. Лора подняла голову, едва слыша его слова.
— Что ты сказал? Ах да, нет, не думаю. Нет, можешь. Как мне послать телеграмму?
— В Амстердам?
— Да.
Он достал телефонный справочник, нашел нужный номер и записал его.
— Мне подождать тебя в кабинете?
Мысли путались у нее в голове, но Лора не могла не оценить его такт.
— Если ты не возражаешь. Спасибо, Уэс.
Она снова стала читать текст телеграммы, которая лежала у нее на коленях. «Как он с ней познакомился? И влюбился? Но он не был влюблен; он хотел отомстить. Для чего? Насколько ужасной может быть его месть? Это не имело для него значения. Бен жаждал мести. Поэтому он и ограбил много лет назад эту семью».
Она сидела, не шевелясь, уйдя мыслями в прошлое. Эллисон на теннисном корте, ее руки обнимают Лору, она показывает, как отбивать удар слева и справа, как правильно подавать мяч; Эллисон в ресторане, объясняет ей меню и слушает, как Лора повторяет за ней фразы, пока не доводит их до совершенства, чтобы ни один официант во фраке никогда не смог смерить ее презрительным взглядом, который мог просто уничтожить неопытных посетителей; Эллисон в поисках красивой блузки для Лоры мечется из магазина в магазин на улицах Ньютон и Бойлстон; Эллисон, вся в слезах, прижимается к Лоре (что-то связанное с Тэдом), произносит слова благодарности за то, что та выслушала ее и не посчитала ее просто взбалмошной; и наконец, Эллисон в библиотеке с выражением крайнего удивления на лице, когда Феликс бросает обвинения в адрес Лоры, а она не пытается ничего объяснить.
Она почувствовала пустоту внутри себя. Эллисон, я скучаю по тебе.
Но Эллисон отвернулась от нее. Она повернулась спиной к своему другу.
Но как могло быть иначе? Она считала, что ее предали. Точно так же, как думала и я.
Но она могла подождать. Никогда не поздно отвернуться от человека. Она могла подождать.
Что ж, она не стала ждать. Но это не зачеркнуло все те годы, когда они были друзьями, сестрами, когда Эллисон была наставником Лоры.
Что бы Эллисон ни сделала, она не заслуживает стать орудием мести в руках Бена, какие бы причины ни побудили его на это.
Встряхнувшись, как будто сбрасывая с себя сон, Лора быстро записала на листке бумаги, оставленном ей Карриером, текст телеграммы, которую решила отправить, и сняла трубку телефона.
— На имя Бена Гарднера, — сказала она и дала адрес в Амстердаме.
Эллисон всегда хорошо относилась ко мне. Не причиняй ей боль. Что бы ни случилось много лет назад, сейчас это уже не имеет значения. Неужели ты не можешь забыть о мести? Лора.
«Чикаго Бикон-Хилл» должен был открыться на Рождество, ровно через год после того новогоднего приема в «Девяносто пятом». В начале ноября, когда ветер гнал снежную поземку вдоль Мичиган-авеню, а люди носились по магазинам, пониже склоняя голову под порывами холодного ветра, Лора сидела в своем недавно обставленном кабинете отеля и составляла меню для приема по случаю открытия, а ее секретарша надписывала пригласительные билеты. Избранные гости из Европы и Америки должны были получить приглашение провести свои выходные дни в «Бикон-Хилл» в качестве гостей до того момента, когда отель будет открыт для всех желающих. Ресторан будет открыт для них постоянно; дневной чай будет устраиваться в гостиной; лимузины смогут доставлять гостей в оперу, в консерваторию, музеи и магазины.
Карриер включил в список приглашенных своих друзей, знакомых и деловых партнеров, а Лора сама придумала, как оформить пригласительные билеты. Текст был отпечатан золотыми буквами на тисненой атласной бумаге, на конверте было выведено название отеля «Бикон-Хилл» тоже золотом, а над названием был изображен голубой ирис с золотой серединкой. Когда секретарша закончила надписывать конверты, она сложила их незапечатанными на столе Лоры; Карриер хотел сделать приписки своей рукой на некоторых из них.
В списке значилось триста фамилий. Почти все приглашения были уже надписаны, оставалось еще около пятидесяти, в этот момент зазвонил телефон Лоры. Продолжая записывать меню на воскресный завтрак, она сняла трубку:
— Лора Фэрчайлд слушает.
— Лора Фэрчайлд, — повторил женский голос с техасским акцентом, в котором нельзя было ошибиться. — Ну и ну! Неужели мир так тесен? Это Джинни Старрет.
Джинни Старрет. Это имя и акцент вызвали в памяти яркую картину: вестибюль «Бостон Сэлинджер», крик женщины, Вирджиния Старрет лежит на диване, ее макияж размазан слезами, Лора склоняется над ней, вытирая размазанную краску на ее лице и приказывая Жюлю ле Клеру принести чай. Джинни Старрет. Лора отвела ее наверх, в ее комнату, они поговорили, а Жюль потом отчитал ее, что она пробыла там слишком долго.
— Джинни! Как чудесно слышать твой голос! Где ты находишься? Как ты нашла меня?
— Я в Нью-Йорке, а нашла тебя, потому что твой приятель Уэс Карриер, кстати, у него хороший вкус в выборе друзей, сказал мне, что пошлет мне приглашение на открытие твоего отеля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220