А он
что делает? Тонкий хирургический разрез горла. И потом исчезает.
Гарри услышал насмешку в ее голосе. Но она была права. Об этом он
никогда не задумывался.
- Ну и что из этого следует?
Глория щелчком отбросила окурок на ковер. Робот-уборщик аккуратно
поднял его и подмел пол.
- Не знаю. И Чазм тоже не знает. Именно поэтому тебе необходимо пока
оставаться здесь.
- Хочешь сказать, что я пленник ради моего же блага?
- Что-то вроде того.
- Нет, не то. - Он задумчиво покачал головой. - Я не верю в альтруизм
Чазма - он не тот человек, который делает что-то по доброте душевной. Если
Томас не желает моей смерти, чего же ему тогда нужно? И что означала эта
игра в кошки-мышки там, у здания?
- Ты-то сам что думаешь?
И тут его осенило. Всепоглощающий факт собственной смерти затмил его
воспоминания об инциденте. Теперь он мысленно проследил все случившееся с
самого начала, минута за минутой.
- Напрашивается только одно разумное объяснение...
- Продолжай.
- Томас пытается доказать, что может убить меня в любой момент, когда
захочет. Несмотря на любую защиту, которую может предложить Чазм. Так?
Она закурила новую сигарету.
- Он дал вам знать. Я был его заложником. Так же, как и вашим.
Глория поразилась его голосу - такому молодому и одновременно
безысходно старому.
- Вполне возможно.
- И не странно ли, что после этого появляешься ты. Кто ты, Глория?
Мой телохранитель?
- Ну конечно же, дружок, - она осклабилась. - А ты что подумал? Твоя
мамочка?
- Что значит "подождем"?
Интерфейсная комната Чазма сияла чистотой, местами переходящей в
стерильность. Сам он сидел в кресле и смотрел на юношу желто-коричневыми
глазами. Неоновая татуировка сверкала и плясала красными и золотистыми
узорами.
- Гарри, - устало проговорил маленький человечек. - Ты, кажется,
начинаешь понимать. Томас чего-то хочет, но я не знаю, чего именно. Твоя
смерть - какой-то знак. Глория - мой ответ. Если она не сможет защитить
тебя, тогда никто и ничто не защитит. Теперь его ход.
- Великолепно, - саркастически протянул Гарри. - Просто замечательно.
Какую же позицию я занимаю сейчас на вашей доске? Вы пожертвуете мною,
чтобы взять более важную фигуру?
Коротышка не ответил, а лишь повернулся в кресле спиной к парню.
- Он сделает ход. Он должен его сделать.
- На что вы играете, Чазм? Каков приз?
Собеседник Гарри вновь проигнорировал вопрос и только повторил:
- Он сделает ход.
- После меня, хотите сказать?
- Не думаю. Он давно мог бы убить тебя. Но не убил.
- И тут вы вводите в действие могущественного телохранителя. В
качестве приглашения, да? Мол, попробуй еще разок, старина Томас? А мы
посмотрим, на что ты еще способен.
- Гарри, я не чудовище.
- Вовсе нет. Вы - добрейший души человек, радеющий за мои интересы.
Понимаю.
- Гарри, дело нужно довести до конца. Неужели не ясно? Он дал нам
знак. В следующий раз знак этот может оказаться более существенным. Но
если мы сейчас вынудим его сделать ход, он ведь может и ошибиться.
- Наживка на крючке, - горько промолвил Гарри. - Мне нравится ощущать
себя приманкой.
- У нас все равно нет никакой другой.
Юноша сел на пол и прислонился спиной к стене. Кусочки, обломки и
осколки лишенной смысла головоломки - вот все, что он имел. Нужно было
как-то соединить это воедино. Посмотрев на гладкую кожаную спинку кресла,
он внезапно подумал о Хэле. Единственный верный друг, но он так далеко
отсюда.
Кресло Чазма медленно повернулось. Глаза на совершенно черном лице
карлика стали прозрачными, как вода. Гарри увидел на их дне крошечные
красные вены и его передернуло.
- В чем дело?
- Томас сделал свой ход, - заявил Чазм.
- Что?..
Глория неслышно вошла в комнату и встала рядом с Гарри. Она не
проронила ни слова, а Чазм никак не отреагировал на ее появление.
- Флот ящеров сейчас приближается к Ариусу. Хогот наконец-то вступил
в игру.
16
Он и не предполагал, что туннели такие обширные: вся кора планеты
пронизывалась ими. Пулеподобный аппарат несся, сверкая, как капля ртути,
по тускло освещенному желобу, вырезанному глубоко в скальной породе. Гарри
невольно прикрыл глаза.
Глория сидела рядом и смолила свои бесконечные сигареты, прикуривая
одну от другой, не обращая на него внимания. Чазм, на переднем сиденье,
закутался в тишину собственных мыслей.
- Этот мир - как крепость, - нарушил Гарри молчание.
Глаза карлика изменили цвет, словно это было у него эквивалентом
моргания.
- Что?
- Пытаюсь понять, почему все сходится именно здесь. Обстоятельства
странным образом складываются - или кто подстроил - так, что я попадаю на
Ариус. Томас тоже не замедлил объявиться. Фрего нисколько не удивился, что
мы непременно должны направиться сюда. А сейчас вот-вот прибудет весь
военный флот Хогота. Кроме того, на Ариусе имеется, по меньшей мере, один
громадный космопорт, абсолютно необитаемый на вид, а сама планета полна
пустых квартир. Не мир, а сплошная тайна. Что все это означает, Чазм?
- Все миры различны. У Ариуса просто больше отличий, чем у других.
- Это не ответ. Объясните мне, чем он отличается. И почему.
Коротышка взглянул на Глорию. Та зажгла сигарету и выпустила струю
дыма ему в лицо.
- Ну, давай, Чазм, расскажи парню.
Карлик заерзал на своем мягком сиденье.
- Гарри, я ничего не желаю говорить. На некоторые твои вопросы
имеются ответы, но это не те ответы, которые я хотел бы дать. Возможно,
когда мы прибудем...
- Да? Куда мы прибудем? Где мы собираемся прятаться от флота
разъяренных рептилий?
На черной коже Чазма заиграли золотисто-пурпурные разводы. Он
откинулся в кресле.
- Там, где ты сможешь получить ответы, Гарри. Время пока терпит, -
голос его звучал холодно и отдаленно.
- Говорите таким тоном, будто мы направляемся на небеса, - Гарри
нервно хохотнул.
- Не столь уж плохое сравнение, - большие глаза карлика отозвались
радугой цветов.
Аппарат на полном ходу выскочил из туннеля на склон огромной горы.
Гарри увидел далеко внизу здания похожие на сахарные кубики.
Картина была мирной и прекрасной: здания сияли в лучах утреннего
солнца, как белые драгоценные камни на подушечке из зеленого бархата.
Гарри видел их раньше. Видел ли?
Он не мог вспомнить.
Юноша поморгал глазами, потер щеку. Не мог вспомнить? Я помню все,
подумал он. Но не это. Только смутный призрак чего-то, какой-то намек.
Дежа вю - "уже виденное". Гарри слышал о таком психологическом феномене -
ложная память, когда впечатления кажутся уже пережитыми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
что делает? Тонкий хирургический разрез горла. И потом исчезает.
Гарри услышал насмешку в ее голосе. Но она была права. Об этом он
никогда не задумывался.
- Ну и что из этого следует?
Глория щелчком отбросила окурок на ковер. Робот-уборщик аккуратно
поднял его и подмел пол.
- Не знаю. И Чазм тоже не знает. Именно поэтому тебе необходимо пока
оставаться здесь.
- Хочешь сказать, что я пленник ради моего же блага?
- Что-то вроде того.
- Нет, не то. - Он задумчиво покачал головой. - Я не верю в альтруизм
Чазма - он не тот человек, который делает что-то по доброте душевной. Если
Томас не желает моей смерти, чего же ему тогда нужно? И что означала эта
игра в кошки-мышки там, у здания?
- Ты-то сам что думаешь?
И тут его осенило. Всепоглощающий факт собственной смерти затмил его
воспоминания об инциденте. Теперь он мысленно проследил все случившееся с
самого начала, минута за минутой.
- Напрашивается только одно разумное объяснение...
- Продолжай.
- Томас пытается доказать, что может убить меня в любой момент, когда
захочет. Несмотря на любую защиту, которую может предложить Чазм. Так?
Она закурила новую сигарету.
- Он дал вам знать. Я был его заложником. Так же, как и вашим.
Глория поразилась его голосу - такому молодому и одновременно
безысходно старому.
- Вполне возможно.
- И не странно ли, что после этого появляешься ты. Кто ты, Глория?
Мой телохранитель?
- Ну конечно же, дружок, - она осклабилась. - А ты что подумал? Твоя
мамочка?
- Что значит "подождем"?
Интерфейсная комната Чазма сияла чистотой, местами переходящей в
стерильность. Сам он сидел в кресле и смотрел на юношу желто-коричневыми
глазами. Неоновая татуировка сверкала и плясала красными и золотистыми
узорами.
- Гарри, - устало проговорил маленький человечек. - Ты, кажется,
начинаешь понимать. Томас чего-то хочет, но я не знаю, чего именно. Твоя
смерть - какой-то знак. Глория - мой ответ. Если она не сможет защитить
тебя, тогда никто и ничто не защитит. Теперь его ход.
- Великолепно, - саркастически протянул Гарри. - Просто замечательно.
Какую же позицию я занимаю сейчас на вашей доске? Вы пожертвуете мною,
чтобы взять более важную фигуру?
Коротышка не ответил, а лишь повернулся в кресле спиной к парню.
- Он сделает ход. Он должен его сделать.
- На что вы играете, Чазм? Каков приз?
Собеседник Гарри вновь проигнорировал вопрос и только повторил:
- Он сделает ход.
- После меня, хотите сказать?
- Не думаю. Он давно мог бы убить тебя. Но не убил.
- И тут вы вводите в действие могущественного телохранителя. В
качестве приглашения, да? Мол, попробуй еще разок, старина Томас? А мы
посмотрим, на что ты еще способен.
- Гарри, я не чудовище.
- Вовсе нет. Вы - добрейший души человек, радеющий за мои интересы.
Понимаю.
- Гарри, дело нужно довести до конца. Неужели не ясно? Он дал нам
знак. В следующий раз знак этот может оказаться более существенным. Но
если мы сейчас вынудим его сделать ход, он ведь может и ошибиться.
- Наживка на крючке, - горько промолвил Гарри. - Мне нравится ощущать
себя приманкой.
- У нас все равно нет никакой другой.
Юноша сел на пол и прислонился спиной к стене. Кусочки, обломки и
осколки лишенной смысла головоломки - вот все, что он имел. Нужно было
как-то соединить это воедино. Посмотрев на гладкую кожаную спинку кресла,
он внезапно подумал о Хэле. Единственный верный друг, но он так далеко
отсюда.
Кресло Чазма медленно повернулось. Глаза на совершенно черном лице
карлика стали прозрачными, как вода. Гарри увидел на их дне крошечные
красные вены и его передернуло.
- В чем дело?
- Томас сделал свой ход, - заявил Чазм.
- Что?..
Глория неслышно вошла в комнату и встала рядом с Гарри. Она не
проронила ни слова, а Чазм никак не отреагировал на ее появление.
- Флот ящеров сейчас приближается к Ариусу. Хогот наконец-то вступил
в игру.
16
Он и не предполагал, что туннели такие обширные: вся кора планеты
пронизывалась ими. Пулеподобный аппарат несся, сверкая, как капля ртути,
по тускло освещенному желобу, вырезанному глубоко в скальной породе. Гарри
невольно прикрыл глаза.
Глория сидела рядом и смолила свои бесконечные сигареты, прикуривая
одну от другой, не обращая на него внимания. Чазм, на переднем сиденье,
закутался в тишину собственных мыслей.
- Этот мир - как крепость, - нарушил Гарри молчание.
Глаза карлика изменили цвет, словно это было у него эквивалентом
моргания.
- Что?
- Пытаюсь понять, почему все сходится именно здесь. Обстоятельства
странным образом складываются - или кто подстроил - так, что я попадаю на
Ариус. Томас тоже не замедлил объявиться. Фрего нисколько не удивился, что
мы непременно должны направиться сюда. А сейчас вот-вот прибудет весь
военный флот Хогота. Кроме того, на Ариусе имеется, по меньшей мере, один
громадный космопорт, абсолютно необитаемый на вид, а сама планета полна
пустых квартир. Не мир, а сплошная тайна. Что все это означает, Чазм?
- Все миры различны. У Ариуса просто больше отличий, чем у других.
- Это не ответ. Объясните мне, чем он отличается. И почему.
Коротышка взглянул на Глорию. Та зажгла сигарету и выпустила струю
дыма ему в лицо.
- Ну, давай, Чазм, расскажи парню.
Карлик заерзал на своем мягком сиденье.
- Гарри, я ничего не желаю говорить. На некоторые твои вопросы
имеются ответы, но это не те ответы, которые я хотел бы дать. Возможно,
когда мы прибудем...
- Да? Куда мы прибудем? Где мы собираемся прятаться от флота
разъяренных рептилий?
На черной коже Чазма заиграли золотисто-пурпурные разводы. Он
откинулся в кресле.
- Там, где ты сможешь получить ответы, Гарри. Время пока терпит, -
голос его звучал холодно и отдаленно.
- Говорите таким тоном, будто мы направляемся на небеса, - Гарри
нервно хохотнул.
- Не столь уж плохое сравнение, - большие глаза карлика отозвались
радугой цветов.
Аппарат на полном ходу выскочил из туннеля на склон огромной горы.
Гарри увидел далеко внизу здания похожие на сахарные кубики.
Картина была мирной и прекрасной: здания сияли в лучах утреннего
солнца, как белые драгоценные камни на подушечке из зеленого бархата.
Гарри видел их раньше. Видел ли?
Он не мог вспомнить.
Юноша поморгал глазами, потер щеку. Не мог вспомнить? Я помню все,
подумал он. Но не это. Только смутный призрак чего-то, какой-то намек.
Дежа вю - "уже виденное". Гарри слышал о таком психологическом феномене -
ложная память, когда впечатления кажутся уже пережитыми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67