Общественные
коммуникации - они и есть общественные. Нужны другие способы. И, наконец,
тайна Крысиного Рыльца, куба и Эрла Томаса. Здравый смысл подсказывал, что
лучше бы ему не совать нос в эту проблему. Но, с другой стороны, без
решения этой головоломки полной безопасности не добиться. Кто-то знал, что
именно он принял в залог артефакт. И этот кто-то не остановится ни перед
чем, чтобы настигнуть его и убрать со своего пути.
А полиция? Почему легавые так задержались? От напрашивающегося на
этот вопрос ответа у Гарри холодок пробежал по спине. Для того, чтобы так
манипулировать полицией Конфедерации, требовалось большое влияние.
Чрезвычайно большое. А кто на Хоготе имел большее влияние, чем само
правительство этих ящериц? Даже официальные лица Гнезда крайне
заинтересовались бы вещью, подобной кубу. Налет, однако, осуществлялся
содружеством двух рас, так сказать. Все это очень и очень дурно пахло.
Публично оба правительства клялись в вечной нерушимой дружбе и
невмешательстве во внутренние дела друг друга. Но Гарри изучал историю. Он
знал, что это сделало его отчасти циником, но цинизм был одним из средств
выживания. Так или иначе, возможность достижения согласия между
правительствами по поводу совместного пользования Керсгатанским реликтом
отвергалась напрочь. Вероятно, - обстоятельства заставили их заключить
какого-то рода договоренность. Может быть, в качестве посредника вовлекли
некую третью силу, имеющую значительный вес в каждом лагере. В целом,
перспективы не радовали.
Гарри заставил себя отвлечься от этой глобальной проблемы и стал
наблюдать за группой мужчин, собравшихся в нескольких метрах от него
вокруг низкого столика.
Пора была приступать к делу.
Пять человек окружили шахматную доску. Двое играли, а остальные
заключали разнообразные пали - об исходе партии, ходах игроков, возможных
позициях фигур через несколько ходов.
Гарри, стараясь быть как можно незаметнее, подошел к столу и
несколько минут наблюдал за игрой. Наконец он вынул одну из серебряных
монет и положил ее рядом с одним из спорящих - относительно хорошо одетым
темноволосым мужчиной с наманикюренными ногтями и с грубо зарубцевавшимся
шрамом, который красном полосой тянулся ото лба к подбородку.
Брюнет поднял голову.
- На кого ставишь?
- На него, - Гарри кинул в сторону игрока на противоположной стороне
доски, упитанного коротышку, напоминавшего ему простоватого фермера с
некоторой склонностью к насилию. - Не далее, чем через три хода.
Сильно прищурившись, мужчина со шрамом внимательно изучил
расположение фигур. Кожа у крыльев носа собралась в морщины.
- Да ну? - прошептал он. - Не думаю.
Каким-то магическим образом рядом с первой монетой появилась точно
такая же. Через два хода Гарри заполучил обе. Не прошло и часа, как он
выиграл почти тысячу кредитов, и половина посетителей бара собралась
вокруг шахматной доски.
- Ну вот и все, - сказал Гарри, сгребая выигрыш от последнего пари.
Его первый оппонент исчез незадолго до того, проиграв почти все свои
ставки, и теперь Гарри нервно ожидал его возможного возвращения. Пушка
44-го калибра, висевшая у него подмышкой, была неплохим средством защиты,
но преждевременно пускать ее в ход не хотелось.
Гарри медленно обернулся, уныло подумав - "жадность фраера сгубила".
Почему он не остановился на двух или трех сотнях кредитов, идиот? Теперь
жди неприятностей.
Его первая жертва вернулась. На мгновение взглянув на спутника
человека со шрамом, Гарри почувствовал облегчение. Второй не походил на
громилу. Внешне, по крайней мере. Низенький, щуплый, с дыханием что-то не
в порядке. На глазах - толстые линзы, придающие лицу угрюмое выражение.
Гарри заметил, что линзы были хирургически вживлены в кожу. Что за глаза
скрывались за этими непрозрачными полимерными стеклами?
- Неплохо играешь, - сказал первый.
- Спасибо.
- Еще пари?
- Как-нибудь в другой раз, - ответил Гарри. - Я ухожу.
- Сомневаюсь.
К ним подошел, мерзко ухмыляясь, вышибала. Тихонько, в такт только
ему одному известному ритму, он постукивал приличных размеров дубинкой о
ладонь левой руки.
Гарри взглянул на дубинку - на ней виднелись зловещие пятна ржавого
цвета, затем перевел взгляд на своего первого соперника.
- С кем пари?
- С ним. - Мужик со шрамом ткнул большим пальцем в сторону своего
компаньона со стеклянными глазами. - Сыграешь с ним партию в шахматы.
На... - Он выразительно посмотрел на кучку золотых в руке Гарри, - на,
скажем, килокредит. Согласен? - И весело улыбнулся.
- А что, если я не умею играть?
- Не пудри мне мозги, парень. Усек?
- Ну ладно, ладно, не заводись, - пробурчал Гарри, садясь за стол.
Соперник начал партию хитроумным вариантом классической алехинской
партии, и Гарри пришлось уйти в глухую оборону. Сразу же после начала игры
из толпы болельщиков донесся одобрительный ропот нескольких истинных
ценителей. Гарри задумался над странным поворотом судьбы, благодаря
которым шахматы стали основным элементом игорного бизнеса в притонах
космопорта.
Давным-давно, еще до начала эры Межзвездных Обменов, когда Советы и
американцы колошматили друг друга в борьбе за превосходство, русские,
прилагая огромные усилия при фактическом попустительстве Соединенных
Штатов, ушли далеко вперед в области освоения космоса. Когда человечество,
наконец, сумело вырваться за пределы Солнечной Системы, именно потомки
комиссаров развязали Экспансию, осваивая новые и новые планеты, и
прихватили с собой все свои привычки и хобби. Так что, когда парни с
берегов Миссури тоже начали прибывать в осваиваемые миры, они
пристрастились больше к шахматам, чем к покеру. Карты, безусловно, имели
своих приверженцев, но пыльный образ Джона Узина, этого символа
американской романтики Дикого Запада, никогда не пользовался особой
популярностью в новых колониях землян.
Гарри попытался сосредоточиться на игре, но это оказалось нелегко.
Веки уже слипались. К своему стыду он отметил, что потребовалось почти
двадцать минут, чтобы одержать верх над местным чемпионом. Хэл, его
партнер, тренер и соратник на протяжении пятнадцати лет, обругал бы его на
чем свет стоит, услышь он об этом. Еще бы, Хэл завоевал практически все
трофеи регулярно проводимых чемпионатов среди хоготанских Искусственных
Интеллектов, и несколько свысока, даже презрительно, относился к
соревнованиям людей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
коммуникации - они и есть общественные. Нужны другие способы. И, наконец,
тайна Крысиного Рыльца, куба и Эрла Томаса. Здравый смысл подсказывал, что
лучше бы ему не совать нос в эту проблему. Но, с другой стороны, без
решения этой головоломки полной безопасности не добиться. Кто-то знал, что
именно он принял в залог артефакт. И этот кто-то не остановится ни перед
чем, чтобы настигнуть его и убрать со своего пути.
А полиция? Почему легавые так задержались? От напрашивающегося на
этот вопрос ответа у Гарри холодок пробежал по спине. Для того, чтобы так
манипулировать полицией Конфедерации, требовалось большое влияние.
Чрезвычайно большое. А кто на Хоготе имел большее влияние, чем само
правительство этих ящериц? Даже официальные лица Гнезда крайне
заинтересовались бы вещью, подобной кубу. Налет, однако, осуществлялся
содружеством двух рас, так сказать. Все это очень и очень дурно пахло.
Публично оба правительства клялись в вечной нерушимой дружбе и
невмешательстве во внутренние дела друг друга. Но Гарри изучал историю. Он
знал, что это сделало его отчасти циником, но цинизм был одним из средств
выживания. Так или иначе, возможность достижения согласия между
правительствами по поводу совместного пользования Керсгатанским реликтом
отвергалась напрочь. Вероятно, - обстоятельства заставили их заключить
какого-то рода договоренность. Может быть, в качестве посредника вовлекли
некую третью силу, имеющую значительный вес в каждом лагере. В целом,
перспективы не радовали.
Гарри заставил себя отвлечься от этой глобальной проблемы и стал
наблюдать за группой мужчин, собравшихся в нескольких метрах от него
вокруг низкого столика.
Пора была приступать к делу.
Пять человек окружили шахматную доску. Двое играли, а остальные
заключали разнообразные пали - об исходе партии, ходах игроков, возможных
позициях фигур через несколько ходов.
Гарри, стараясь быть как можно незаметнее, подошел к столу и
несколько минут наблюдал за игрой. Наконец он вынул одну из серебряных
монет и положил ее рядом с одним из спорящих - относительно хорошо одетым
темноволосым мужчиной с наманикюренными ногтями и с грубо зарубцевавшимся
шрамом, который красном полосой тянулся ото лба к подбородку.
Брюнет поднял голову.
- На кого ставишь?
- На него, - Гарри кинул в сторону игрока на противоположной стороне
доски, упитанного коротышку, напоминавшего ему простоватого фермера с
некоторой склонностью к насилию. - Не далее, чем через три хода.
Сильно прищурившись, мужчина со шрамом внимательно изучил
расположение фигур. Кожа у крыльев носа собралась в морщины.
- Да ну? - прошептал он. - Не думаю.
Каким-то магическим образом рядом с первой монетой появилась точно
такая же. Через два хода Гарри заполучил обе. Не прошло и часа, как он
выиграл почти тысячу кредитов, и половина посетителей бара собралась
вокруг шахматной доски.
- Ну вот и все, - сказал Гарри, сгребая выигрыш от последнего пари.
Его первый оппонент исчез незадолго до того, проиграв почти все свои
ставки, и теперь Гарри нервно ожидал его возможного возвращения. Пушка
44-го калибра, висевшая у него подмышкой, была неплохим средством защиты,
но преждевременно пускать ее в ход не хотелось.
Гарри медленно обернулся, уныло подумав - "жадность фраера сгубила".
Почему он не остановился на двух или трех сотнях кредитов, идиот? Теперь
жди неприятностей.
Его первая жертва вернулась. На мгновение взглянув на спутника
человека со шрамом, Гарри почувствовал облегчение. Второй не походил на
громилу. Внешне, по крайней мере. Низенький, щуплый, с дыханием что-то не
в порядке. На глазах - толстые линзы, придающие лицу угрюмое выражение.
Гарри заметил, что линзы были хирургически вживлены в кожу. Что за глаза
скрывались за этими непрозрачными полимерными стеклами?
- Неплохо играешь, - сказал первый.
- Спасибо.
- Еще пари?
- Как-нибудь в другой раз, - ответил Гарри. - Я ухожу.
- Сомневаюсь.
К ним подошел, мерзко ухмыляясь, вышибала. Тихонько, в такт только
ему одному известному ритму, он постукивал приличных размеров дубинкой о
ладонь левой руки.
Гарри взглянул на дубинку - на ней виднелись зловещие пятна ржавого
цвета, затем перевел взгляд на своего первого соперника.
- С кем пари?
- С ним. - Мужик со шрамом ткнул большим пальцем в сторону своего
компаньона со стеклянными глазами. - Сыграешь с ним партию в шахматы.
На... - Он выразительно посмотрел на кучку золотых в руке Гарри, - на,
скажем, килокредит. Согласен? - И весело улыбнулся.
- А что, если я не умею играть?
- Не пудри мне мозги, парень. Усек?
- Ну ладно, ладно, не заводись, - пробурчал Гарри, садясь за стол.
Соперник начал партию хитроумным вариантом классической алехинской
партии, и Гарри пришлось уйти в глухую оборону. Сразу же после начала игры
из толпы болельщиков донесся одобрительный ропот нескольких истинных
ценителей. Гарри задумался над странным поворотом судьбы, благодаря
которым шахматы стали основным элементом игорного бизнеса в притонах
космопорта.
Давным-давно, еще до начала эры Межзвездных Обменов, когда Советы и
американцы колошматили друг друга в борьбе за превосходство, русские,
прилагая огромные усилия при фактическом попустительстве Соединенных
Штатов, ушли далеко вперед в области освоения космоса. Когда человечество,
наконец, сумело вырваться за пределы Солнечной Системы, именно потомки
комиссаров развязали Экспансию, осваивая новые и новые планеты, и
прихватили с собой все свои привычки и хобби. Так что, когда парни с
берегов Миссури тоже начали прибывать в осваиваемые миры, они
пристрастились больше к шахматам, чем к покеру. Карты, безусловно, имели
своих приверженцев, но пыльный образ Джона Узина, этого символа
американской романтики Дикого Запада, никогда не пользовался особой
популярностью в новых колониях землян.
Гарри попытался сосредоточиться на игре, но это оказалось нелегко.
Веки уже слипались. К своему стыду он отметил, что потребовалось почти
двадцать минут, чтобы одержать верх над местным чемпионом. Хэл, его
партнер, тренер и соратник на протяжении пятнадцати лет, обругал бы его на
чем свет стоит, услышь он об этом. Еще бы, Хэл завоевал практически все
трофеи регулярно проводимых чемпионатов среди хоготанских Искусственных
Интеллектов, и несколько свысока, даже презрительно, относился к
соревнованиям людей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67