Кроме того, они были ограничены в действиях. Документы о «Новых якобинцах» были весьма скудными, однако сведения, которые в них содержались, заставили Даррелла похолодеть. Там были подробности о методах, используемых группировкой при нападениях и убийствах своих жертв, а также о пытках, которые применялись для запугивания и выколачивания информации. Следовало переслать эти данные Худу на случай, если они все же полезут внутрь, и еще напомнить, что даже Мелвин Пурвис и Элиот Несс лишний раз подумали бы, прежде чем ввязываться в это дело.
Времени на то, чтобы перебросить туда «Страйкер», у них не оставалось, размышлял Маккаски, а с единственным из находившихся там поблизости тактиком, Бобом Хербертом, у них связи не было.
Он набрал телефонный номер Майка Роджерса, чтобы сообщить плохие новости о крепости.., и постараться прикинуть, что они могут предпринять со своей стороны, чтобы их отважное, но неопытное оперативное подразделение не искромсали в куски.
Глава 47
Четверг, 20 часов 17 минут, Вунсторф, Германия
За время своей реабилитации после ранения Боб Херберт прошел через две эмоциональные фазы.
Первая выражалась в том, что он твердо намерен был не допустить, чтобы ранение его сломило. Он хотел поразить специалистов, научившись ходить заново. Во вторую он вступил после выписки из госпиталя, когда физиотерапия стала каждодневным трудом, но он боялся, что так и останется не способным даже на мало-мальски стоящие дела.
Когда Боб только начал тренировки для усиления рук, нижней части спины и пресса, боли были такими, как если бы сам дьявол всадил ему вилы в мышцы. Он близок был уже к тому, чтобы отступиться — позволить правительству платить ему пенсию по инвалидности, торчать у телевизора и не выходить из дому, однако пара святейших созданий в образе медсестер ненавязчиво, но целеустремленно протащила его через курс реабилитации. Одна из них в отнюдь не святой момент продемонстрировала, что он по-прежнему способен наслаждаться сексуальной жизнью. После этого Херберту расхотелось уже когда-либо отступаться от чего бы то ни было.
До настоящего времени.
Херберт решил, что никто не должен знать о его приближении к лагерю и потому не включал мощные фары, которые встроил в его кресло главный электрик Оперативного центра Эйнар Кинлок. Поверхность земли была неровной и труднопроходимой. То она шла под крутым уклоном, то заканчивалась отвесными провалами. В темноте кресло постоянно цеплялось за разного рода растительность и застревало. Херберт с трудом его вытаскивал, и дважды это заканчивалось падением на землю. Поставить кресло на колеса и забраться в него снова оказалось самой сложной задачей, которую ему когда-либо приходилось решать. А когда он это сделал во второй раз, то попросту остался без сил. Устроившись наконец-то на кожаном сиденье, Боб почувствовал, что его рубашка стала холодной от пота, а сам он устал настолько, что его охватила дрожь.
Он решил было остановиться и вызвать помощь по телефону, но тут же напомнил себе, что ни в ком здесь не может быть уверен. Этот страх напоминал ему о нацистской Германии больше, чем все остальное, с чем пришлось тут столкнуться.
Херберт то и дело сверялся с карманным светящимся компасом. После более чем получасовых блужданий по лесу он увидел метрах в двухстах к юго-западу свет фар. Остановившись, Херберт стал внимательно следить, куда направится автомобиль. Тот неторопливо катил по грунтовой дороге, о которой говорил Альберто, и Боб подождал, пока машина не проедет. Он разглядел, как на некотором удалении тускло мигнули тормозные огни. В салоне зажегся свет, и из машины стали выходить темные фигуры. Затем снова наступили тьма и тишина.
Очевидно, это и было то место, куда ему нужно было попасть.
Херберт двинулся по кочковатой земле в сторону машины. Он не стал пользоваться дорогой, опасаясь, что по ней мог приехать кто-то еще. От усилий, потребовавшихся на преодоление этого последнего лесного участка, руки его почти онемели. Единственное, на что можно было надеяться, — Джоди все же не примет его за неонациста и не спрыгнет на него с дерева.
Поравнявшись с автомобилем, который оказался лимузином, Херберт решил двигаться дальше. «Скорпион» лежал у него на коленях, и он сунул его под себя, чтобы автомат не было видно. В случае нужды он по-прежнему мог быстро его выхватить. Отъехав от машины, Боб увидел макушки палаток и поднимавшийся за ними дым костров. Разведчик разглядел молодых людей, которые стояли между палатками, глядя в сторону огней. И тут он увидел минимум две, а то и три сотни людей, выстроившихся вокруг площадки на берегу озера. В центре площадки стояли только двое — мужчина и женщина.
Мужчина выступал с речью. Херберт закатил кресло за дерево и прислушался. Большая часть выступления ему была понятна, хотя мужчина говорил по-немецки.
— ..этот день положит конец соперничеству на пути к достижению общих целей. С сегодняшнего вечера обе наши группировки станут работать вместе, объединенные общностью цели и единым наименованием «Пламя нации»!
Мужчина выкрикнул название не для риторического эффекта, а чтобы его услышали все. Херберт ощутил, как возвращаются силы и как вместе с ответными приветственными криками толпы растет его гнев. Молодчики заголосили и вскинули руки вверх, как будто их команда только что выиграла чемпионат мира. Херберта не удивили нацистские приветствия и крики «зиг хайль». При всем при том, что они, конечно же, стремились к «спасению» родины и ко всеобщей победе и что среди них хватало и головорезов, и убийц, но это были уже не фашисты Адольфа Гитлера. И все же они были намного опаснее, потому что имели неоспоримое преимущество перед фюрером: у них был опыт его ошибок. Тем не менее, почти у каждого в руках было что-нибудь из гитлеровской атрибутики — у кого-то штык-нож, у кого-то награда, а у кого-то даже пара сапог. Вероятно, это были предметы, украденные со съемочной площадки. Так что Гитлер по-своему присутствовал и на этом сборище.
Херберт отвернулся от света, чтобы глаза снова привыкли к темноте, и стал высматривать Джоди.
Когда крики немного стихли, он услышал за спиной шепот:
— Я ждала вас тут.
Херберт обернулся и увидел Джоди. Девушка явно нервничала.
— Лучше бы ты подождала меня там, — прошипел Херберт, тыкая пальцем в сторону, откуда они пришли. — Я бы смог воспользоваться хоть какой-то помощью.
Он взял ее за руку.
— Джоди, давай вернемся обратно. Пожалуйста. Это же безумие. Девушка мягко высвободила свою руку.
— Да, мне страшно, но теперь еще больше прежнего мне необходимо бороться с этим.
— Тебе страшно, — зашептал Херберт, — и у тебя навязчивая идея. Ты зациклилась на цели, которая живет теперь в тебе своей собственной жизнью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121