Корзун кивнул.
— Одного вы не учли, мужики. — Дубанов поболтал в стакане остатки сока. — Никто здесь себя через колено согнуть не даст. Здешние мужики свое добро кровью и потом нажили, а не по распределению получили. Это в Москве в миллионеры назначали, а здесь миллион по копейке складывали. За свое местные сами удавятся и кого хочешь придушат.
— Надеюсь, ты не себя имеешь в виду? — прищурился Корзун.
— В смысле придушат — да. Прямо в кабинете губернатора. Или ты думаешь, мне такой фортель простят? Только посмотри на это не с московских высей, а отсюда — с земли. Одним хапком из-под губернатора вырвать единственный аэропорт!
— Губернатору будет не до тебя, я гарантирую. Кредит оформишь через московский филиал. Дело по банкротству возбудим в Москве. Исход гарантирован.
— Да-а, узнаю Очкарика. — Дубанов вспомнил тщедушного, с лицом дегенерата-отличника бывшего министра в гайдаровском правительстве. — Сколько светит мне?
— Твой банк будет обслуживать проект. Одной наличкой за авиабилеты завалишься.
— Это понятно. А лично мне сколько отстегнули?
Корзун помолчал, разглядывая Дубанова.
— Два процента. Плюс оцени информацию о крахе ГКО. Она тоже денег стоит.
— Узнаю Очкарика, — покачал головой Дубанов, не скрыв разочарования. Спорить не стал, знал, решение окончательное и обсуждению не подлежит.
— Идея его, а техническая часть — моя. Прессу, силовое прикрытие, компромат — все беру на себя. — Корзун плеснул водку в рюмки себе и банкиру. — Операция у нас будет простой, как мычание. Твоя задача — повязать как можно больше местных. На это отпускают десять процентов от суммы кредита. Пусть распихают по карманам, потом меньше орать будут. Список всех, кто погрел руки, передашь мне. Кто у тебя начальник кредитного отдела?
— Все еще Кульков. — Дубанов постучал по столу. — Туп, как баобаб. Даром что родственник начальника налоговой службы. Он у меня весь кредитный фонд разбазарил. Возврат кредитов — ноль целых хрен десятых.
— Замечательно! Именно такой кадр нам и нужен. Вечером найди возможность пригласить его на ужин. Посмотрю на баобаба вблизи.
— Хорошо. -Дубанов поднял рюмку. -За успех нашего безнадежного дела?
— За успех!
Они выпили, с минуту молчали, занятые закусками.
— Черт, как приедешь в провинцию, так хоть печень с собой бери запасную. — Корзун помял правый бок.
— А в Москве ты постишься, да? — подколол его Дубанов.
— Ой, лучше не напоминай. — Корзун вытянулся, откинув голову. — Хорошо... Да, кстати, за девочку спасибо. С толком работает.
Дубанов опустил глаза, сделал вид, что занят намазы-ванием икры на блин.
— Где ты ее нашел? — спросил Корзун.
— Сама на тебя запала. Еще вчера в ресторане.
— А мужичок ее как на это смотрит? — Корзун внимательно наблюдал за банкиром сквозь опущенные веки. Дубанов откусил свернутый в трубочку блин. Пожевали
— Женя, подумай, кто он, а кто-ты.
Корзун самодовольно усмехнулся и, успокоенный,закрыл глаза.
На столе запиликал мобильник. Их было два, торчали усиками антенн между тарелками. Ситуация сложилась, как в рекламе. Корзун с Дубановым переглянулись, потом каждый схватил свой телефон.
— Тебя, Женя. -Дубанов первым посмотрел на дисплей своего мобильного.
— Слушаю! — Корзун прижал трубку к уху и расслабленно откинулся в кресле.
— Привет. — Он с минуту слушал чью-то возбужденную речь. — Ладно, не тарахтит Подъезжай, поговорим. Если срочно... Знаешь, куда? — Он хмыкнул, покосившись наДубанова. — Ладно, жду.
Лицо Корзуна сделалось напряженным, глубже проступили складки у носа. Он пощипал кончики усов.
«Очевидно, делает так всякий раз, когда принимает решение, -отметил Дубанов. — Надо запомнить».
— Проблемы, Женя?-вежливо поинтересовался Ду— банов.
— Ерунда, — отмахнулся Корзун. - Но разговор предстоит приватный, ты уж извини.
— О чем речь! Банька и дом в твоем полном распоряжении. — Дубанов встал, подхватив соскользнувшую до пояса простыню. — Если потребуюсь, я в банке. А вечером продолжим банкет.
Корзун кивнул, думая о чем-то своем.
— Значит, до вечера. -Дубанов, раскачиваясь на тол стых ногах, пошел в раздевалку.
— Слушай, не в службу, а в дружбу... Позови Алку, — бросил ему вслед Корзун. — Пусть массаж сделает. Спина что-то болит. Она умеет, не знаешь?
Дубанов, свистя одышкой, повернул кдвери в бассейн;
Пока шел, успел обдумать ответ, не вызывающий подозрений. Он взялся за ручку двери, оглянулся, подмигнул следящему за ним Корзуну.
— Должна уметь. Правильно я думаю?
Корзун расплылся в самодовольной улыбке. И сполз в кресле так, что над столом осталась только голова.
* * *
Алла мяла спину Корзуну и тихо млела. «Мамочки, только бы не упустить! Широкоплечий, длинноногий, тело не дряблое. Волосы — соль с перцем. Умру, а не отдам», — билось в ее головке, укутанной полотенцем. За лицо она была спокойна, и без макияжа ее можно было узнать, не то что некоторых. Даже приятней становились черты, мягче, в чем она убедилась, мимоходом глянув в зеркало. А вот ушей своих Алла почему-то стеснялась. От водки и пара они становились не нежно-розовыми, как ей хотелось, а пунцово-красными. Приходилось прятать и жутко комплексовать.
Она чутко следила за реакциями мужчины и старалась запомнить, где, какие замочки находятся на его теле и какими ключиками их открывать. Теперь в этом разомлевшем под ее ласками теле, как в шкафу со множеством отделений, находилось все, что ей нужно от жизни. Нужно только подобрать ключик и открыть.
«Раз — и костюмчик от Диора. — Она нежно сжала мышцы на шее. — Ра-аз. И еще — раз. И что-то дорогое и пушистое к зиме». Ее руки прошлись вдоль позвоночника.
Под лопатками у Корзуна находились, как она уже знала, особо чувствительные зоны. Алла медленно стала погружать острые ногти в кожу, Корзун тихо застонал и закусил губу:
«А это, милыймой, квартирка в новостройке. Маленькая, но уютная», — пряча улыбку, подумала Алла.
Корзун тихо урчал, как разомлевший кот. Блаженно щурил глаза.
— Ниже. До поясницы, — попросил он.
Алла стала послушно кулачками выколачивать напряжение из тугих мышц.
— У тебя красивое тело. Женя, — в который раз и абсолютно искренне сказала она. — Такой спортивный... Сколько тебе лет, если не секрет?
— Сорок семь.
— Не может быть! — Руки ее на секунду замерли. — Никогда бы не дала.
— В смысле? — Под опущенным веком сально блеснул глаз.
Алла прыснула, сделав вид, что шутка ей понравилась. Она подумала, что Корзун уже созрел для переворота на спину со всеми вытекающими из этого положения последствиями. Даже стала медленно и чувственно вжимать пальчики в его поясницу.
Но тут в предбаннике забухали чьи-то шаги. Дверь без стука распахнулась. Струя свежего воздуха, ворвавшаяся в эвкалиптовый уют сауны, взбила салфетки, рассыпанные по столу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136