Он как будто заставил Энн очнуться, и Дэнни понял, что спасен. Мать убрала руку от его макушки, которая пылала, словно ее прижгли каленым железом. Спина и плечи тоже были покрыты островками боли. Миссис Шилдс, отдуваясь и на ходу поправляя разметавшиеся волосы, быстро подошла к висевшему на стене аппарату.
Дэнни приходил в чувство, краски стали приобретать прежнюю яркость. Одной рукой он держался за макушку, другой утирал слезы, размазывая их по лицу вместе с соплями. Он негромко плакал. Энн, сказав пару односложных фраз, повесила трубку. Повернувшись, она глянула на Дэнни и сухо сказала:
— Тебе повезло! Миссис Томпсон задерживается на полчаса. — Мать глянула на белую лужу, в которой темнели бутылочные осколки. Дэнни в душе проклинал и миссис Томпсон, и ее советы по интерьеру чего бы то ни было. — Я сама за тобой уберу, а не то ты нагадишь еще больше. Умойся и ступай к себе в комнату.
И мать как бы забыла о нем. Дэнни не заставил ее повторять свой приказ дважды, и, пробубнив: «Хорошо, ма», он как можно осторожнее удалился. Но уже в тот день его ждало новое испытание, показавшееся ему еще серьезнее.
2
Дэнни решил, что лучше не маячить у матери перед глазами. Придя к себе в комнату, он бессильно повалился на кровать. Тело ныло. Позже он обнаружит перед зеркалом два синяка на спине. Обида заполняла все его существо. Да, он растяпа. Уронить бутылку, словно его не кормили несколько дней… Но так получить за это! Дэнни был зол на мать. Никогда он еще не был так зол на нее. И еще миссис Томпсон он обзывал про себя такими словами, что даже перед самим собой стало стыдно. Ладно бы она еще действительно пришла к ним спустя несколько минут после его неловкости (то, что мать вполне могла, закрыв дверь в кухню, провести ее в гостиную, усадить и, извинившись, попросить подождать пять минут, пока наведет порядок на кухне, не приходило Дэнни в голову), так нет же, она, видите ли, решила задержаться на полчаса! Почему она не предупредила мать раньше? Может быть, тогда его бы не побили! А теперь вот он лежит на животе, потому что болит спина, и держится рукой за ноющую щеку. Он снова заплакал, благо мать уже не могла слышать его всхлипывания.
Он услышал, как к дому подъехала машина. Это заставило его на время позабыть обиды и болячки, напомнив о мамином «крайслере». Почему он не слышал, как она подъехала к дому? Он должен был слышать! Но не услышал. Он встал и моментально оказался у окна. Это приехала миссис Томпсон. Она вышла из машины и резким движением руки захлопнула дверцу. Дэнни услышал хлопок. У матери была такая же манера закрывать дверцу. Он мог по звуку закрываемой дверцы определить, кто выходит из машины — отец или мать. Отец закрывал аккуратно и никогда не хлопал.
Миссис Томпсон являла собой полную противоположность миссис Динджер. Маленькая и до невозможности худая, она походила на ходячую лыжную палку, обернутую в платье. Очки в роговой оправе придавали ей комический вид. Глядя на нее сейчас, Дэнни уже не испытывал ненависти. В голове неожиданно возник вопрос: почему у матери всегда появляются подруги, которые выглядят, мягко говоря, далеко не эффектно? Может быть, это неспроста, может, мать, общаясь с кем-нибудь, желает быть уверенной, что она лучше другого хотя бы внешностью? Но Дэнни был слишком мал, чтобы всерьез задуматься об этом. Тем более что его уже по-настоящему мучило другое. Вот подъехала к дому миссис Томпсон. Он лежал у себя в комнате на втором этаже, плакал, спрашивая себя, почему он так несчастлив, и все же услышал, как к их дому подъехала машина. Час назад он сидел на кухне, из которой все слышно, пожалуй, еще лучше, сидел тихо, радио молчало, телевизор был выключен, вообще не было никаких звуков, которые могли помешать, и все-таки… Дэнни почувствовал, что мозги вот-вот расплавятся от напряжения. Он даже ругнулся вслух. Затем он услышал трель дверного звонка, а через секунду — радостное щебетание матери. Как будто не она меньше часа назад в бешенстве била своего сына!
Он снова улегся на кровать. После пятиминутной тишины раздался смех мамы. Наверняка пыталась показать свое чувство юмора в ответ на какую-нибудь шутку миссис Томпсон. Дэнни очень хотелось спуститься вниз, чтобы позвонить Сиду и узнать, дома ли он, но он не стал этого делать. К страху перед матерью примешивалось острое нежелание показываться на глаза миссис Томпсон, которая снова начнет учить его уму-разуму, объяснять ему, какая у него золотая мама, какая умница и красавица, и в конце (который тоже растянется, словно мыльная опера) накажет ему любить, беречь, не обижать ее лучшую подругу. Миссис Томпсон, которой не довелось иметь с мужем собственных детей, приезжала к Шилдсам неоднократно и всякий раз сразу же требовала привести детей, чтобы потрепать их за волосы, удивиться, какие они уже большие (у такой молодой мамы), пожелать им, чтобы у них все было хорошо и они всегда оставались умницами. При этом она всякий раз переходила на Энн, поясняя детям, какой клад они имеют в лице своей матери, которой, впрочем, она восхищалась вполне искренне. Однако Дэнни смущали и пугали эти речи так же, как и ее глаза, слишком большие для маленького лица и слишком выпученные. Он лишь молился про себя, чтобы ему не позвонил Сид. Иначе встречи с миссис Томпсон не избежать, хотя он надеялся, мама скажет Силу, что его нет дома. В этом случае Дэнни не обиделся бы на нее.
Спустя минут сорок после появления миссис Томпсон Дэнни услышал, как домой пришел его братец Джонни. Дэнни наизусть знал звуки, издаваемые братом при появлении. Тем более что отцу еще рано было возвращаться. Джонни входил уверенно, как муж-буян входит к себе домой после посещения бара. Джонни чувствовал себя хозяином. Ну еще бы, кого ему бояться? Не младшего же брата, который шарахается от собственной тени! Он прогрохотал через прихожую к лестнице, что-то напевая и при этом ужасно фальшивя, когда раздался голос матери:
— Джон!
Брат тотчас же замер, словно проглотив язык.
— Джон, я кому говорю? Поди-ка сюда! — Интонация матери не оставляла сомнений.
«Интересно, — подумал Дэнни, — брат не обратил внимания на чужую машину на подъездной дорожке или он просто сегодня в таком хорошем настроении, что ему на все наплевать?» И все же Дэнни был уверен: знай Джонни, что это машина миссис Томпсон, наверняка вообще не пошел бы домой. До этого сама мама привозила и увозила миссис Томпсон на своем «крайслере», поэтому Джонни и допустил промах. Он понял, что попался, и ему стало не до модных мелодий. Братья — ни один, ни другой — не любили, когда мать звала их показаться миссис Томпсон, но Джонни особенно. Он прямо-таки свирепел после этих визитов. Дело в том, что Дэнни был терпеливее, привыкнув к обидам и тычкам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205