Черт с ним, подумал Темрай и, перепрыгнув через описываемую клинком дугу, упал на грудь солдата и инстинктивно стиснул коленями его шею. Отталкиваясь от земли, он, вероятно, вывернул ногу, потому что острая боль пронзила колено. Руководствуясь уже не столько рассудком, сколько инстинктом, Темрай просунул руку под нижний край забрала и вцепился в теплую, потную плоть. Он чувствовал под собой извивающееся, напряженное тело старающегося вывернуться врага, слышал его хрип и сам кричал и стонал от разрастающейся боли. Вероятно, в какой-то момент сознание покинуло его, потому что когда вождь пришел в себя, солдат уже не двигался, задушенный ремешком подшлемника.
Темрай вдруг понял, что не может не только подняться, но и убрать руку с лица мертвеца – вес тела перешел бы на поврежденное колено.
– Помогите! – крикнул он, но, разумеется, его никто не услышал – половина из тех, кто лежал поблизости, были враги и при этом мертвецы.
Много от них пользы человеку с вывихнутым коленом.
Удивительная это штука, доспехи, подумал Темрай – часть его мозга еще не была затоплена болью. Спасли меня, убили его. Жаль, что их нельзя научить сражаться друг с другом без посторонней помощи, тогда мы могли бы оставаться дома.
Потом боль накатила и на остававшийся свободным уголок сознания, и Темрай закрыл глаза, стараясь удержать на месте соскальзывающие пальцы. Острое ребро шлема впилось в сустав и принялось неспешно, но методично резать кожу.
Интересно, отстраненно подумал Темрай, если продержать так руку, например, неделю, разрежется ли кость?
– Темрай? Ты?
Он открыл глаза. Лица видно не было, и хотя голос казался знакомым, вспомнить имя заговорившего с ним человека не удавалось.
– Да, конечно, я. Помоги, не могу подняться.
– Похоже, у тебя… Да, вижу. Держись. Будет больно.
– Не обращай…
Он вскрикнул – раскаленный железный штырь проткнул ногу – и потерял сознание. Очнувшись, Темрай понял, что лежит на спине, на какой-то плоской поверхности. Боль не исчезла, но стала немного другой, менее пронзительной и острой.
– Спасибо, – пробормотал он и открыл глаза.
– Все в порядке, – сказал Дассаскай, шпион. – А теперь скажи, как, черт возьми, прикажешь вытаскивать тебя отсюда?
Темрай сделал глубокий вдох, настолько глубокий, что легкие, как ему показалось, прилипли к ребрам.
– Что случилось? Как дела?
– Мы перешли в контратаку, – ответил Дассаскай. – Может быть, и не самый хитрый маневр, но у нас был численный перевес, так что мы просто смяли их. Остальное узнаешь потом, а пока с тебя хватит.
– Почему это? А, ладно. Ты можешь оттащить меня куда-нибудь в сторону, а потом позвать Куррая или кого-нибудь еще?
– Только не Куррая, – ответил Дассаскай. – От него сейчас никакого толку.
– Хм. Черт возьми, не могу вспомнить, кто там следующий по старшинству. В общем, найди кого-нибудь. Мне необходимо знать, что происходит.
– Всему свое время, – сказал шпион. – Я попробую оттащить тебя вон к тому дереву… ах да, ты же его не видишь. Придется потерпеть, будет больно.
– Потерплю, – пообещал вождь и закрыл глаза, удерживая боль.
Через какое-то время Дассаскай опустился на колени и спросил:
– Мне пойти поискать кого-то или остаться с тобой? Насколько я понял, мы их отбросили, но они могут вернуться в любую минуту. Не хотелось бы, чтобы тебя нашли здесь.
Темрай покачал головой:
– Тебе надо пойти туда. А когда представится возможность, пришлешь кого-нибудь. И вот что еще… спасибо.
Дассаскай кивнул:
– Все в порядке.
– Извини, хочу тебя спросить… ты действительно шпион?
Дассаскай посмотрел на него, улыбнулся и покачал головой:
– Нет. А теперь всё, лежи здесь. Я постараюсь вернуться поскорее.
Темрай снова закрыл глаза, на него вдруг навалилась усталость. Хорошо бы сейчас просто уснуть и ни о чем не думать. Но вождю не положено спать в разгар сражения. Ему вспомнились слова Дассаская, «не самый хитрый маневр», «численный перевес». А вот теперь я и не сомневаюсь, что ты шпион, подумал он и опять потерял сознание.
Когда он в очередной раз пришел в себя, над ним звучали голоса.
– Никакая это не решающая битва, они просто испытывали наши силы, вот и все. Им лишь хотелось посмотреть, что мы собой представляем, и немного нас задержать. Да помогут нам боги, когда они возьмутся за нас по-настоящему.
– Тихо. Он очнулся.
Темрай открыл глаза. Поначалу вокруг было темно, словно в подземелье. Потом загорелась лампа: кто-то перенес ее через его голову и поставил рядом.
– Темрай?
Он узнал голос и лицо. Но имя потерялось, что показалось странным, потому что человек был хорошо ему знаком.
– Темрай, все в порядке. Ты в лагере.
Вождь попытался пошевелить губами, но во рту пересохло и онемело.
– Мы победили?
– Вроде того. По крайней мере заставили их отступить. Сейчас отходим к Перимадее.
– Другими словами, – произнес второй голос, тоже знакомый и тоже безымянный, – нас отрезали от равнин и стараются запереть в дельте, прижав к морю. Судя по последним донесениям, у них сейчас три отдельные армии. Если мы попытаемся пойти на прорыв, нас зажмут с обеих сторон.
– Понятно. – Темрай вспомнил о Тилден, своей жене, оставшейся в главном лагере. – Что с Курраем? Убит? Ранен?
Говоривший вторым нахмурился:
– Видно, тебе совсем плохо. Да? Или я уже кажусь тебе мертвецом?
– А! – Темрай закрыл и сразу же открыл глаза. – Да, конечно. Извини, у меня все плывет в голове. Кто-то сказал, что ты погиб.
– Так думали многие, – ответил Куррай. – Надеюсь, они не слишком разочарованы.
– Какие потери? – спросил вождь.
Раньше он не употреблял это слово, спрашивал: «сколько моих людей убито?» или «много ли у нас раненых?».
– Немалые, – ответил тот, что стоял рядом с Курраем.
Темраю пришлось напрячься, чтобы нахмуриться. Но из этого, похоже, все равно ничего не получилось.
– Точнее. Что значит «немалые»? Сколько человек мы потеряли?
Стоявшие над ним мужчины переглянулись.
– Больше двух сотен, – признал Куррай. – На мой взгляд, примерно двести тридцать. Что-то около этого. Прибавь еще семьдесят с лишним раненых.
Темрай кивнул:
– Понятно, более половины колонны. И что нам теперь делать?
Человек, которого вождь никак не мог узнать, пожал плечами.
– Не знаю, как насчет остальных, но тебе нужно обязательно поспать. Считай это приказом врачей.
– А ты врач?
– Что ты хочешь этим сказать? Черт побери, Темрай, я был твоим врачом еще до того, как ты родился.
Темрай слабо улыбнулся:
– Просто шучу.
– Да уж, шутишь, – ответил врач. – Или тебя огрели по голове чем-то тяжелым?
– Не помню.
– Что ж, возможно, ты и не помнишь. Моя вина, надо было осмотреть тебя более тщательно. Тошнит? Голова болит? Круги перед глазами?
– Думаешь, я потерял память?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152