Живая, и при этом совершенно голая женщина... Только челюсть
отвисла у бедняги, когда он понял, что это не мираж.
Она была красива - во всяком случае, в этот момент он не мог бы
представить себе лица более прекрасного. Огромные глаза, чарующие и
темные, смотрели на него с совершенно необычайным выражением; поблескивали
в поредевших остатках тумана влажные, как после купания, груди и плечи.
Взгляды двоих встретились - и охранник замер, словно пронзенный
насквозь.
- Что такое... - еле выдавил он из себя и замолчал.
Подобие улыбки - холодной и отчужденной - мелькнуло на губах Рейчел,
и взгляд ее стал серьезным и грустным.
- Я не хочу делать тебе больно... - и голос ее казался частью тумана:
он словно таял в воздухе, расплывался, исчезал...
Ее глаза сверкали, губы приоткрылись, словно ожидая поцелуя... Рейчел
шагнула вперед - ее лицо оказалось вдруг совсем близко, и можно было
ощутить, как веет от ее влажной кожи холодком. Она наклонилась, губы ее
коснулись...
Она не дала упасть мертвому телу - осторожно подхватила его и усадила
возле стены. Изо рта полицейского вырвалась струйка холодного пара - и
больше никакое движение не беспокоило труп.
Рейчел огляделась. Окружавший ее ореол чего-то загадочного и
мистического, казалось, исчез - в коридоре находилась женщина, знающая,
чего она хочет и зачем она сюда пришла.
Она деловито подобрала оброненную связку ключей и открыла массивный
внутренний замок, впуская неспособных растворяться в воздухе Нарцисса и
Глорию.
Заметив труп, Нарцисс оскалился.
- Шалун! - показал он на мертвого охранника и пошел дальше - туда,
где должна была находиться третья камера.
Глория удостоила охранника удивленным взглядом, но ничего не сказала.
Шутки с туманом напомнили ей предания о вампирах - и ей вовсе не хотелось
увидеть на шее полицейского ранку. Может, Рейчел и впрямь пила только
энергию, не кровь, но все равно - к чему знать такие неаппетитные
подробности?
"Эрон... Эрон здесь!" - встрепенулось в груди Глории, и все остальное
сразу забылось. Обгоняя остальных, она бросилась к камере. Нарцисс уже
успел отпереть замок и собрался было войти внутрь, когда протестующий жест
девушки остановил его.
- Вы подождите здесь!
Глория боялась, что кто-то из жителей Мидиана скажет ей "нет", - но
они молчали, словно признавая за ней такое право.
- Прошу! - шутливо развел руками Нарцисс, пропуская ее в камеру.
Глория вошла и содрогнулась от жалости - таким несчастным выглядел
безвольно лежащий Бун. И она еще надеялась, что в полиции к нему могут
нормально отнестись...
- Я не боюсь тебя, - прошептали ее губы, прежде чем их сковал
горячий, даже слишком горячий для мертвеца поцелуй.
Не было жуткой маски зверя-человека - на девушку смотрело хорошо
знакомое, только очень бледное и усталое лицо того Эрона, которого она
всегда знала и любила.
Как много ей хотелось рассказать! И в то же время ей было не до слов.
Почувствовать, что он реален, ощутить его холод или тепло, проверить на
ощупь, не обманывают ли ее неверные глаза, - вот что было сейчас важнее
всего. А руки Эрона гладили ее, словно тоже боялись наткнуться на уходящий
от прикосновения мираж...
- Я не хочу стать прахом, - снова зашептали губы. Глория и сама плохо
понимала, что говорит. Я хочу, чтобы мы были из плоти и крови...
Девушка отстранилась на миг, чтобы получше рассмотреть своего друга,
- и его раны отозвались в ней почти физической болью.
Раны - единственное свидетельство того, что он уже мертв... Но разве
это было правдой?
Глория мотнула головой, стараясь отогнать этот образ от себя, как
видение или дурной сон, и снова прильнула к Эрону, наслаждаясь его
реальностью, - уж лучше довериться осязанию... А раны - это так, пятна
краски на грязной футболке...
"Что-то они долго", - подумал Нарцисс, берясь за дверную ручку. Он
увидел то, что и ожидал увидеть: парочка обменивалась неистовыми
поцелуями.
Нарцисс деликатно кашлянул и, убедившись, что влюбленные не замечают
ничего, проговорил:
- Эй, ребята! На это сейчас нет времени... - и отвернулся, чтобы не
поддаться позорной зависти.
Счастливые глаза еще раз встретились, заглядывая друг в друга, и
сразу посерьезнели.
Эрон встал первым.
- Ну, мы идем?
57
Когда автомобиль едет слишком быстро, у многих сердце в груди
начинает попросту замирать, и ощущение это можно спутать со страхом. Но не
мог же и в самом деле капитан Эйкерман бояться каких-то монстров? Мысль об
этом казалась ему оскорбительной. Чтобы отвлечься от наблюдений за своим
самочувствием, он решил обратить свое внимание на сжавшегося на заднем
сиденье Гиббса.
Бывшему священнику было не по себе, и он имел право этого не
скрывать. Уткнувшись носом в раскрытую книгу, он старался сосредоточиться
на тексте, который, быть может, сумеет защитить его в переделке, но
строчки прыгали перед глазами и сами собой складывались в какой-то
совершенно "левый" текст.
- Вы когда-нибудь раньше проводили экзорцизм? - спросил Эйкерман,
несколько сомневаясь, правильно ли он произносит последнее слово. Ему не
очень было бы приятно, одерни его Гиббс, поймав на неверном термине. Но
бывший священник не вслушивался - он скорее угадал смысл вопроса.
- Нет, - неровным голосом отозвался он и нервно вцепился в протянутую
капитаном флягу с виски.
- Тогда лучше начинайте репетировать...
Со стороны священника раздался сипящий вдох - он тянул спиртное,
прихватывая вместе с ним и окружающий флягу воздух.
Поняв, что толку из этого разговора не будет, Эйкерман повернулся к
сидящему рядом Дейкеру.
Психиатр выглядел неплохо. По его виду сложно было сказать, что он
испуган или излишне напряжен. Дейкер смотрел на дорогу едва ли не с
вдохновенной целеустремленностью.
- Возьмите! - капитан протянул доктору запасной пистолет.
Дейкер встрепенулся - ему было не так просто вернуться из мира своих
фантазий в мир реальный - и удивленно посмотрел на капитана.
- Зачем? - спросил он, чувствуя, как что-то невидимое напрягается у
него внутри. - Я все равно не умею стрелять...
Эйкерман скривился. Ну и компания подобралась!
Тем временем спиртное сделало свое дело: Гиббсу показалось, что от
этих нескольких глотков он словно протрезвел. Разрозненные скачущие буквы
начали складываться перед глазами в осмысленный текст... Даже не просто в
текст - к своему удивлению, бывший священник убедился, что написанное
имеет более чем непосредственное отношение к их поездке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
отвисла у бедняги, когда он понял, что это не мираж.
Она была красива - во всяком случае, в этот момент он не мог бы
представить себе лица более прекрасного. Огромные глаза, чарующие и
темные, смотрели на него с совершенно необычайным выражением; поблескивали
в поредевших остатках тумана влажные, как после купания, груди и плечи.
Взгляды двоих встретились - и охранник замер, словно пронзенный
насквозь.
- Что такое... - еле выдавил он из себя и замолчал.
Подобие улыбки - холодной и отчужденной - мелькнуло на губах Рейчел,
и взгляд ее стал серьезным и грустным.
- Я не хочу делать тебе больно... - и голос ее казался частью тумана:
он словно таял в воздухе, расплывался, исчезал...
Ее глаза сверкали, губы приоткрылись, словно ожидая поцелуя... Рейчел
шагнула вперед - ее лицо оказалось вдруг совсем близко, и можно было
ощутить, как веет от ее влажной кожи холодком. Она наклонилась, губы ее
коснулись...
Она не дала упасть мертвому телу - осторожно подхватила его и усадила
возле стены. Изо рта полицейского вырвалась струйка холодного пара - и
больше никакое движение не беспокоило труп.
Рейчел огляделась. Окружавший ее ореол чего-то загадочного и
мистического, казалось, исчез - в коридоре находилась женщина, знающая,
чего она хочет и зачем она сюда пришла.
Она деловито подобрала оброненную связку ключей и открыла массивный
внутренний замок, впуская неспособных растворяться в воздухе Нарцисса и
Глорию.
Заметив труп, Нарцисс оскалился.
- Шалун! - показал он на мертвого охранника и пошел дальше - туда,
где должна была находиться третья камера.
Глория удостоила охранника удивленным взглядом, но ничего не сказала.
Шутки с туманом напомнили ей предания о вампирах - и ей вовсе не хотелось
увидеть на шее полицейского ранку. Может, Рейчел и впрямь пила только
энергию, не кровь, но все равно - к чему знать такие неаппетитные
подробности?
"Эрон... Эрон здесь!" - встрепенулось в груди Глории, и все остальное
сразу забылось. Обгоняя остальных, она бросилась к камере. Нарцисс уже
успел отпереть замок и собрался было войти внутрь, когда протестующий жест
девушки остановил его.
- Вы подождите здесь!
Глория боялась, что кто-то из жителей Мидиана скажет ей "нет", - но
они молчали, словно признавая за ней такое право.
- Прошу! - шутливо развел руками Нарцисс, пропуская ее в камеру.
Глория вошла и содрогнулась от жалости - таким несчастным выглядел
безвольно лежащий Бун. И она еще надеялась, что в полиции к нему могут
нормально отнестись...
- Я не боюсь тебя, - прошептали ее губы, прежде чем их сковал
горячий, даже слишком горячий для мертвеца поцелуй.
Не было жуткой маски зверя-человека - на девушку смотрело хорошо
знакомое, только очень бледное и усталое лицо того Эрона, которого она
всегда знала и любила.
Как много ей хотелось рассказать! И в то же время ей было не до слов.
Почувствовать, что он реален, ощутить его холод или тепло, проверить на
ощупь, не обманывают ли ее неверные глаза, - вот что было сейчас важнее
всего. А руки Эрона гладили ее, словно тоже боялись наткнуться на уходящий
от прикосновения мираж...
- Я не хочу стать прахом, - снова зашептали губы. Глория и сама плохо
понимала, что говорит. Я хочу, чтобы мы были из плоти и крови...
Девушка отстранилась на миг, чтобы получше рассмотреть своего друга,
- и его раны отозвались в ней почти физической болью.
Раны - единственное свидетельство того, что он уже мертв... Но разве
это было правдой?
Глория мотнула головой, стараясь отогнать этот образ от себя, как
видение или дурной сон, и снова прильнула к Эрону, наслаждаясь его
реальностью, - уж лучше довериться осязанию... А раны - это так, пятна
краски на грязной футболке...
"Что-то они долго", - подумал Нарцисс, берясь за дверную ручку. Он
увидел то, что и ожидал увидеть: парочка обменивалась неистовыми
поцелуями.
Нарцисс деликатно кашлянул и, убедившись, что влюбленные не замечают
ничего, проговорил:
- Эй, ребята! На это сейчас нет времени... - и отвернулся, чтобы не
поддаться позорной зависти.
Счастливые глаза еще раз встретились, заглядывая друг в друга, и
сразу посерьезнели.
Эрон встал первым.
- Ну, мы идем?
57
Когда автомобиль едет слишком быстро, у многих сердце в груди
начинает попросту замирать, и ощущение это можно спутать со страхом. Но не
мог же и в самом деле капитан Эйкерман бояться каких-то монстров? Мысль об
этом казалась ему оскорбительной. Чтобы отвлечься от наблюдений за своим
самочувствием, он решил обратить свое внимание на сжавшегося на заднем
сиденье Гиббса.
Бывшему священнику было не по себе, и он имел право этого не
скрывать. Уткнувшись носом в раскрытую книгу, он старался сосредоточиться
на тексте, который, быть может, сумеет защитить его в переделке, но
строчки прыгали перед глазами и сами собой складывались в какой-то
совершенно "левый" текст.
- Вы когда-нибудь раньше проводили экзорцизм? - спросил Эйкерман,
несколько сомневаясь, правильно ли он произносит последнее слово. Ему не
очень было бы приятно, одерни его Гиббс, поймав на неверном термине. Но
бывший священник не вслушивался - он скорее угадал смысл вопроса.
- Нет, - неровным голосом отозвался он и нервно вцепился в протянутую
капитаном флягу с виски.
- Тогда лучше начинайте репетировать...
Со стороны священника раздался сипящий вдох - он тянул спиртное,
прихватывая вместе с ним и окружающий флягу воздух.
Поняв, что толку из этого разговора не будет, Эйкерман повернулся к
сидящему рядом Дейкеру.
Психиатр выглядел неплохо. По его виду сложно было сказать, что он
испуган или излишне напряжен. Дейкер смотрел на дорогу едва ли не с
вдохновенной целеустремленностью.
- Возьмите! - капитан протянул доктору запасной пистолет.
Дейкер встрепенулся - ему было не так просто вернуться из мира своих
фантазий в мир реальный - и удивленно посмотрел на капитана.
- Зачем? - спросил он, чувствуя, как что-то невидимое напрягается у
него внутри. - Я все равно не умею стрелять...
Эйкерман скривился. Ну и компания подобралась!
Тем временем спиртное сделало свое дело: Гиббсу показалось, что от
этих нескольких глотков он словно протрезвел. Разрозненные скачущие буквы
начали складываться перед глазами в осмысленный текст... Даже не просто в
текст - к своему удивлению, бывший священник убедился, что написанное
имеет более чем непосредственное отношение к их поездке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60