Если же бы французы направились к Даунсу, то пять линейных кораблей, стоявших в Спитхэде, должны были также следовать за ними, и тогда лорд Кейт (в Даунсе) имел бы, в придачу к своим шести кораблям и шести блокшивам, в своем распоряжении также и эскадру Северного моря. Таким образом было предусмотрено, чтобы в случае опасности внешние отряды постепенно стягивались к стратегическому центру, пока там не составится эскадра из двадцати пяти – тридцати сильных, хорошо дисциплинированных линейных кораблей, достаточная для того, чтобы считаться со всякими случайностями.
Таким образом, ни Адмиралтейство, ни британские морские офицеры, не разделяли тревоги населения относительно опасности со стороны флотилии. «Наша первая оборона, – писал Нельсон в 1801 году, – возле неприятельских портов; и при тех предосторожностях, которые приняло Адмиралтейство, снарядив столь почтенную силу, какой я командую, я осмеливаюсь выразить вполне основательную надежду, что неприятель будет уничтожен, прежде чем отойдет на десять миль от своих берегов». – «Что касается возможности того, что неприятель будет в состоянии прорваться в узком Канале через нашу блокирующую и оборонительную эскадру, – сказал Пелью, – то при всей его осторожности и ловкости и каких-то тайных средствах, о которых подозревают многие достойные люди, я поистине, на основании всего виденного мною за время своего профессионального опыта, не очень склонен признать ее». Наполеон также понимал, что его канонерки не могли состязаться в море с сильными кораблями со сколько-нибудь основательной надеждой на успех. «В лагере был возбужден вопрос, – говорит Мармон, – относительно возможности сражения с военными кораблями плоскодонных судов, вооруженных 24– и 36-фунтовыми пушками, а также относительно того, может ли флотилия из нескольких тысяч таких судов атаковать эскадру кораблей. Старались убедить себя, что успех возможен… Но, несмотря на кажущуюся самоуверенность, с какой Бонапарт поддерживал такое воззрение, в действительности он никогда не разделял его ни на минуту». Он не мог разделять его, не отрешившись от всех военных принципов, которых держался раньше. Лорд Сент-Винсент поэтому упорно отказывался согласиться на организацию большой флотилии подобных судов для того, чтобы встретить врага на равных с ним условиях. «Наша великая надежда, – писал он, – опирается на бдительность и деятельность крейсеров в море, всякое уменьшение числа которых возложением на них обязанности охранять наши порты, бухты, и вообще побережье поведет, по моему разумению, к нашему поражению». Он знал также, что канонерки можно было комплектовать людьми только на счет уменьшения численности команд крейсеров – как это и было во французской флотилии, – потому что, как ни обширны были морские ресурсы Великобритании, они были уже обременены сверх меры огромными требованиями ее военного флота и коммерческого судоходства.
Правда, существовал еще контингент морских милиционеров, составленный из людей, которых приучили к воде промыслы на берегах моря и реках Соединенного королевства; в прошлой войне они были освобождены от набора вследствие того, что приняли на себя обязательство обратить свои силы на оборону страны, когда ей будет грозить вторжение французов. Когда опасность последнего сделалась близкой в 1801 году, то даже и энергичные воззвания Нельсона, которому тогда вверена была организация обороны, не могли вызвать их к деятельности, хотя он и уверял их, что их служба настоятельно необходима сейчас же на судах береговой обороны. Из всего их числа – 2 600, в четырех округах, которым непосредственно грозила опасность, только 385 пожелали заняться: обучением или идти на суда. Остальные не могли оставить своих занятий, не потерпев убытков, и умоляли, чтобы их освободили от обязательства. Когда французы действительно были уже в море, направляясь к Англии, милиционеры заявили свою готовность войти в состав судовых команд. «Таким образом, – писал Нельсон, – мы должны положиться на наши суда, укомплектованные в последний момент этим (почти) насильственным способом». Поэтому в настоящей войне Сент-Винсент сопротивлялся организации вновь такого контингента защитников до тех пор, пока не был завершен набор команд для бывших уже в кампании судов, и даже и после этого уступил только под давлением кабинета. «Это была статья бюджета, – сказал он с грубоватым юмором, – полезная лишь для успокоения страхов старых баб внутри нашей страны и вне ее». Именно на прежней своей системе близкого наблюдения за неприятельскими портами он основывал свою надежду на сохранение господства в водах Канала, – господства, без отвоевания которого флотилия Бонапарта не осмелилась отойти от французского берега. «Это шлюпочное дело, – как сказал Нельсон, – может быть частью великого плана вторжения; но никогда оно не может быть самостоятельным». События не обманули их.
В одной – однако весьма важной – частности Сент-Винсент серьезно подвергал опасности успех своей общей политики. Глубоко возмущенный взяточничеством, господствовавшим в портовых управлениях, и практиковавшимися в ту эпоху системами заключения контрактов, он, как только сделался главой Адмиралтейства, предпринял борьбу с этим злом, в которой выказал как прямоту взглядов, так и жесткость характера. Мир благоприятствовал намеченным графом реформам, и он поэтому как бы не хотел видеть признаков приближавшейся борьбы или отсрочить перемены, которые были желательными по существу, но должны были неизбежно привести к затруднениям и задержкам в деле непосредственной и спешной подготовки к войне. Вследствие этого во второй год рассматриваемой войны число линейных кораблей Великобритании в море было на десять менее, чем в соответствующий период предшествовавшей войны. «Многие опытные и полезные офицеры и большое число мастеровых были уволены из королевских адмиралтейств; обычных заготовлений леса и других важных морских припасов сделано не было; некоторые предметы, включая большое количество пеньки, были проданы частным лицам. Недостаток мастеровых и материалов, конечно, привел к застою в портовых работах. Новых кораблей нельзя было строить, а старых нельзя было починить. Многие суда начали кампанию, будучи поправленными кое-как, на скорую руку, так что едва-едва могли держаться в море». В этом пункте Сент-Винсент был уязвим для нападок на его управление со стороны Пита в марте 1804 года; но что касается главного пред-, мета критики Питта, а именно – отказа графа расходовать деньги и матросов на канонерки, то в этом последний был совершенно прав, и его взгляд на это дело был достоен и государственного человека, и воина, обладающего верными военными инстинктами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236
Таким образом, ни Адмиралтейство, ни британские морские офицеры, не разделяли тревоги населения относительно опасности со стороны флотилии. «Наша первая оборона, – писал Нельсон в 1801 году, – возле неприятельских портов; и при тех предосторожностях, которые приняло Адмиралтейство, снарядив столь почтенную силу, какой я командую, я осмеливаюсь выразить вполне основательную надежду, что неприятель будет уничтожен, прежде чем отойдет на десять миль от своих берегов». – «Что касается возможности того, что неприятель будет в состоянии прорваться в узком Канале через нашу блокирующую и оборонительную эскадру, – сказал Пелью, – то при всей его осторожности и ловкости и каких-то тайных средствах, о которых подозревают многие достойные люди, я поистине, на основании всего виденного мною за время своего профессионального опыта, не очень склонен признать ее». Наполеон также понимал, что его канонерки не могли состязаться в море с сильными кораблями со сколько-нибудь основательной надеждой на успех. «В лагере был возбужден вопрос, – говорит Мармон, – относительно возможности сражения с военными кораблями плоскодонных судов, вооруженных 24– и 36-фунтовыми пушками, а также относительно того, может ли флотилия из нескольких тысяч таких судов атаковать эскадру кораблей. Старались убедить себя, что успех возможен… Но, несмотря на кажущуюся самоуверенность, с какой Бонапарт поддерживал такое воззрение, в действительности он никогда не разделял его ни на минуту». Он не мог разделять его, не отрешившись от всех военных принципов, которых держался раньше. Лорд Сент-Винсент поэтому упорно отказывался согласиться на организацию большой флотилии подобных судов для того, чтобы встретить врага на равных с ним условиях. «Наша великая надежда, – писал он, – опирается на бдительность и деятельность крейсеров в море, всякое уменьшение числа которых возложением на них обязанности охранять наши порты, бухты, и вообще побережье поведет, по моему разумению, к нашему поражению». Он знал также, что канонерки можно было комплектовать людьми только на счет уменьшения численности команд крейсеров – как это и было во французской флотилии, – потому что, как ни обширны были морские ресурсы Великобритании, они были уже обременены сверх меры огромными требованиями ее военного флота и коммерческого судоходства.
Правда, существовал еще контингент морских милиционеров, составленный из людей, которых приучили к воде промыслы на берегах моря и реках Соединенного королевства; в прошлой войне они были освобождены от набора вследствие того, что приняли на себя обязательство обратить свои силы на оборону страны, когда ей будет грозить вторжение французов. Когда опасность последнего сделалась близкой в 1801 году, то даже и энергичные воззвания Нельсона, которому тогда вверена была организация обороны, не могли вызвать их к деятельности, хотя он и уверял их, что их служба настоятельно необходима сейчас же на судах береговой обороны. Из всего их числа – 2 600, в четырех округах, которым непосредственно грозила опасность, только 385 пожелали заняться: обучением или идти на суда. Остальные не могли оставить своих занятий, не потерпев убытков, и умоляли, чтобы их освободили от обязательства. Когда французы действительно были уже в море, направляясь к Англии, милиционеры заявили свою готовность войти в состав судовых команд. «Таким образом, – писал Нельсон, – мы должны положиться на наши суда, укомплектованные в последний момент этим (почти) насильственным способом». Поэтому в настоящей войне Сент-Винсент сопротивлялся организации вновь такого контингента защитников до тех пор, пока не был завершен набор команд для бывших уже в кампании судов, и даже и после этого уступил только под давлением кабинета. «Это была статья бюджета, – сказал он с грубоватым юмором, – полезная лишь для успокоения страхов старых баб внутри нашей страны и вне ее». Именно на прежней своей системе близкого наблюдения за неприятельскими портами он основывал свою надежду на сохранение господства в водах Канала, – господства, без отвоевания которого флотилия Бонапарта не осмелилась отойти от французского берега. «Это шлюпочное дело, – как сказал Нельсон, – может быть частью великого плана вторжения; но никогда оно не может быть самостоятельным». События не обманули их.
В одной – однако весьма важной – частности Сент-Винсент серьезно подвергал опасности успех своей общей политики. Глубоко возмущенный взяточничеством, господствовавшим в портовых управлениях, и практиковавшимися в ту эпоху системами заключения контрактов, он, как только сделался главой Адмиралтейства, предпринял борьбу с этим злом, в которой выказал как прямоту взглядов, так и жесткость характера. Мир благоприятствовал намеченным графом реформам, и он поэтому как бы не хотел видеть признаков приближавшейся борьбы или отсрочить перемены, которые были желательными по существу, но должны были неизбежно привести к затруднениям и задержкам в деле непосредственной и спешной подготовки к войне. Вследствие этого во второй год рассматриваемой войны число линейных кораблей Великобритании в море было на десять менее, чем в соответствующий период предшествовавшей войны. «Многие опытные и полезные офицеры и большое число мастеровых были уволены из королевских адмиралтейств; обычных заготовлений леса и других важных морских припасов сделано не было; некоторые предметы, включая большое количество пеньки, были проданы частным лицам. Недостаток мастеровых и материалов, конечно, привел к застою в портовых работах. Новых кораблей нельзя было строить, а старых нельзя было починить. Многие суда начали кампанию, будучи поправленными кое-как, на скорую руку, так что едва-едва могли держаться в море». В этом пункте Сент-Винсент был уязвим для нападок на его управление со стороны Пита в марте 1804 года; но что касается главного пред-, мета критики Питта, а именно – отказа графа расходовать деньги и матросов на канонерки, то в этом последний был совершенно прав, и его взгляд на это дело был достоен и государственного человека, и воина, обладающего верными военными инстинктами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236