Много лет спустя адмирал Стопфорд, командовавший фрегатом в описанном сражении, сделал следующее сообщение, которое позволил напечатать: «Заметив, что «Марльборо» потерял мачты и окружен неприятельскими кораблями, я спустился к нему и взял его на буксир, вследствие чего оказался очень близко к «Куин Шарлотт», почему и воспользовался случаем явиться к адмиралу для получения приказаний. Холодная сдержанность, с какой я был принят лордом Хоу, и выраженное им желание, чтобы суда были приведены в состояние, позволяющее продолжать сражение, показывали, что таково было и его намерение. Для того чтобы снять с памяти лорда Хоу слышанное мной против него обвинение в том, что он будто бы не эксплуатировал своей победы, я думаю, следует сказать, что когда я стоял на юте флагманского корабля рядом с лордом Хоу, к нему поспешно подошел сэр Роджер Куртис и в явном волнении воскликнул: «Клянусь Богом, милорд, что если вы не соберете эскадры, то шансы обратятся против нас». Я должен сознаться, что не видел ничего оправдывавшего такое восклицание, за исключением того, что один французский корабль, проходивший в это время за кормой «Куин Шарлотт», выпустил в нее несколько снарядов. Адмирал и сэр Р. Куртис отошли от меня в сторону, и затем ничего более не было сделано для продолжения сражения».
Ответственность главнокомандующего не умаляется в зависимости от советов, какие могут быть даны ему его подчиненным, каковы бы ни были репутация последнего и отношения между ними. Однако при той физической слабости, какой страдал тогда лорд Хоу, ему пришлось бы в дальнейшем ведении боя положиться всецело на Куртиса, поэтому, вероятно, надо считать правильным, что он не решился подвергать свой флот неоправданному риску, т. е. не поступил вопреки убеждению офицера, на которого пришлось бы возложить руководство операциями. Таким образом, сражение окончилось тем, что оба флагмана построили в линию еще способные управляться корабли и легли на восток. Вследствие этого три французских корабля спаслись от плена, британский корабль «Куин» избежал угрожавшей ему опасности и, наконец, семь французских кораблей, со сбитыми мачтами, были отрезаны британцами. В четверть второго часа общий огонь прекратился, хотя рассеянные суда еще выпускали изредка отдельные снаряды.
Таковы были главные черты сражения 1 июня 1794 года, которое, как происходившее так далеко от всякого берега, не получило иного отличительного названия. Мы не считали полезным подробно излагать бесчисленные случаи, имевшие место в этом сражении; однако для профессионального читателя будет небезынтересно, не вдаваясь в детали, проследить за тактическим анализом хода сражения. Способ атаки, предпринятой лордом Хоу – корабль против корабля, – тождествен с тем, какой употреблялся во многих предшествовавших сражениях британскими адмиралами. Он находит оправдание только в том, что французы 28 и 29 мая показали свою низкую подготовку в морском деле и слабость своего артиллерийского огня. Британский адмирал был, вероятно, прав, заключив из событий названных дней, что неприятельские корабли были по всей линии, в отдельности, слабее тех, какие он мог противопоставить им. При таких условиях для нападающего позволительно пренебречь представляющейся для него возможностью сосредоточить силы на часть неприятельской линии. Весьма возможно, что Хоу мог бы достичь лучших результатов, прибегнув к такому сосредоточению, так как отсутствие тактической подготовки во французском флоте, которое он заметил, давало ему уверенность, что последний не сумеет выйти из невыгодного положения, если бы его удалось поставить в таковое в начале боя. С другой стороны, и командиры судов в его собственной эскадре не были еще достаточно искусны в маневрировании, а также и не были настолько испытаны, чтобы он мог положиться на них. Нет ничего невероятного поэтому, что попытка упомянутого сосредоточения привела бы к смятению и свалкам в британском флоте, тогда как при одиночных боях кораблей его с французскими лорд Хоу мог рассчитывать на превосходство своих офицеров и команд в морском и артиллерийском деле. Кроме того, предпринятый им способ наступления, хотя и трудный до некоторой степени в исполнении, совершенно прост по идее. В общем, взвесив все pro и contra, автор считает, что Хоу поступил благоразумно, решившись на ту простую атаку, какую он исполнил. Поучительно заметить, что результаты рассмотренной атаки, хотя и гораздо более решительные, чем в предшествовавших сражениях, где прибегали к тому же способу, по тщательном изучении оказываются аналогичными с результатами последних. Британский флот, спускаясь на неприятеля, равнялся по линии, параллельной французской, но держа по курсу (NW), косвенному к этим линиям. Исход такой атаки во всех предшествовавших сражениях был нерешительный: едва ли когда-либо хоть один из атакованных таким способом кораблей был взят в плен или потоплен. Но за исключением этого факта, во всех остальных чертах боя опыт прежних сражений подтвердился и на этот раз. Тот фланг нападающего, который в кильватерной колонне был авангардом, вступил в бой в общем быстро и в порядке, тогда как в арьергарде произошли беспорядок и замедление вследствие несовершенства в исполнении маневра. Эта неодновременность атаки была возмещена лишь чрезвычайными и блестящими усилиями трех кораблей арьергардной дивизии. Это предотвратило неудачу, но в то же время показало, как велика была бы она, если бы не эти усилия упомянутых кораблей. Распределение потерь и повреждений между различными частями британской колонны дает хорошую характеристику энергии их действий, хотя подобный подход, примененный для сравнения действий двух одиночных кораблей, в высшей степени ошибочен. Пример можно взять и из рассматриваемого сражения, в котором корабли, искусно занявшие выгодные позиции и энергично сражавшиеся, получили менее повреждений, чем те которые плохо управлялись и нанесли меньше вреда противнику. Но если результат боя рассматривается в среднем, как результат для многих кораблей, то частные причины ошибок в различных направлениях стремятся взаимно уничтожиться. Итак, рассчитав полное число выбывших из строя в британском флоте, найдем, что из каждых ста человек убитых и такого же числа раненых на всей эскадре на восемь авангардных кораблей приходится соответственно сорок три и сорок один; тогда как на восемь арьергардных – только семнадцать и двадцать два, т. е. менее половины сравнительно с потерей авангарда. Но это еще не характеризует всего дела, потому что четыре пятых всей потери арьергарда пали на три корабля, на остальные же пять пришлось только восемь человек убитыми и тридцать три ранеными, тогда как на восьми авангардных кораблях потери, хотя и различались в частностях, в общем распределились более равномерно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236