Я так изолировал ее, чтобы уничтожить ее. Удар тяжело отозвался в Голландии. Ваше величество обратились к моему великодушию… Я снял линию таможен, но Ваше величество возвратились к своей прежней системе. Правда, что я был тогда в Вене, и на руках у меня была серьезная война. Все американские суда, которые входили в порты Голландии, в то время как они были изгнаны из портов Франции, были приняты Нашим величеством. Я был обязан во второй раз закрыть свои таможни для голландской торговли… Я не буду скрывать своего намерения вновь присоединить Голландию к Франции и обложить войсками ее территорию, так как это будет самым тяжелым ударом, какой я могу нанести Англии». Он согласился, однако, отсрочить исполнение этой угрозы под условием, чтобы существующие склады колониальных товаров были конфискованы, так же как и грузы американских судов.
О важной роли, какую играли в предшествующей войне Бремен и Гамбург как коммерческие центры и складочные пункты для континентальной торговли, упомянуто было уже выше. До известной степени они еще и теперь исполняли ту же функцию, но при сильно изменившихся условиях. Политические перемены, последовавшие за войной в 1806 и 1807 годах, и присутствие французских войск в прусских крепостях и по всей Северной Германии, привели к тому, что упомянутые города, подобно Пруссии, сделались покорными воле Наполеона. С формальной стороны континентальная блокада распространилась по всей этой области, как и в Голландии; везде корабли и товары, пришедшие из Великобритании, были запрещены и должны быть конфискованы, где бы они ни были найдены.
Все берега Северного моря, Дании и – при содействии царя – берега Балтики входили в область такого запрещения. Французскому посланнику в Гамбурге приходилось заниматься главным образом или требованием субсидии – деньгами или натурой – для французских войск, или настаиванием, в значительной мере против своего желания, на более строгих мерах к воспрепятствованию ввоза в порт британских товаров. Затруднения, причинявшиеся континентальным государствам этими стеснительными требованиями, были весьма велики даже и в то время, когда Наполеон был сильно озабочен другими вопросами; но единодушие всего населения в пассивном сопротивлении этим требованиям, деятельность контрабандных судов и взяточничество, которое всегда процветает в таможнях и растет вместе с пошлинами, содействовали смягчению Лишений потребителей. Берега Северного моря, между устьями Эмса, Везера и Эльбы, а также Датской Голштинии, низкие и малодоступные для больших судов, а потому способствующие развитию мелких ботов, и требующие от мореходов знания местных условий. Это способствовало развитию контрабанды; так же, как многочисленность рыбаков и гряда близлежащих островов, куда не распространялась деятельность обыкновенного таможенного чиновника.
Для поддержания этой контрабандной торговли, британцы 5 сентября 1807 года захватили Гельголанд и обратили его в склад товаров, которые назначались для ввоза в Германию или Голштинию. «Гарнизон из шестисот человек защищал остров, и военные корабли крейсировали постоянно в его соседстве. Оттуда Контрабандисты получали товар, которым снабжали континент через живших по побережью фермеров, сбывавших его ночью многочисленным комиссионерам; последние распространяли его далеко во все стороны. Население помогало контрабандистам, содействовало им в борьбе с таможенными чиновниками и в подкупе последних». Между Голштинией и Гамбургом возникла тайная линия таможен, но запретные товары прорывались через все барьеры. «Свыше шести тысяч человек низшего и среднего классов занимались тем, что более двадцати раз в день совершали путь из Голштинии в Гамбург. Наказания и конфискации постигали пойманных; но это не положило конца неустанной борьбе против фискальной тирании, иногда хитростью, иногда силою». От пяти до шести сотен женщин, нанятых гамбургскими купцами, ежедневно переносили в город кофе и другие продукты, по четырнадцати фунтов каждая, скрывая их под одеждой.
В Балтийском море положение дел было несколько иное. Многое было там в зависимости от того, удовольствуется ли царь исполнением буквы своих Тильзитский и Эрфуртских обязательств, или будет решительно настаивать на прекращении торговли с Великобританией. Последнее, однако, было невозможно для Александра. Порывистый и властолюбивый, он все-таки не имел в достаточной степени твердости характера, необходимой для того, чтобы не считаться с холодным неодобрением со стороны знати и нуждами своих подданных. В беседе с Наполеоном под влиянием его личного обаяния и его заманчивых обещаний казалось возможным то, что в уединении двора и при отсутствии симпатии со стороны окружающих оказалось невыносимо тяжелым; да и сам Наполеон не облегчал задачи верностью своему слову. Правда, строгие декреты были изданы и британский флаг действительно исключен из русских портов; но острая меркантильная сообразительность заинтересованных лиц скоро позволила им понять, что не будут практиковаться ни слишком любопытный осмотр корабельных бумаг, ни настойчивые препятствия к вывозу тех национальных продуктов, которые, будучи существенными для Великобритании в практике ее деятельности, как владычицы морей, были не менее существенным источником благосостояния России. В самом деле, спрос Британии на морские припасы и обмен их на британские капиталы были первоклассными элементами этого благосостояния; и поэтому уже отказ от тех выгод, без которых Царь решил обойтись, был не легкой жертвой.
Таковы были условия «проведения в жизнь» Континентальной системы между 1806 и 1810 годами. Несмотря на некоторую тревогу и несомненные препятствия, возникшие к тому свободному вывозу, на котором было основано богатство населения Великобритании, бодрость его, в общем не была убита. Большая надежда возлагалась им на сопротивление самих континентальных жителей и еще большая – на настойчивый обход ими эдиктов. В 1806 году, как раз перед изданием Берлинского декрета, но когда Континентальная система была уже в силе, «Коммерческий сборник» писал: «Мероприятия французского правительства показывают только невежественность его в деле торговых принципов. Когда блокада Эльбы была отменена, то на рынках нашли переполнение товаров, а не недостаток их и поднятие цен, как ожидали». – «Вопреки всякому запрещению, британские товары продолжают (1 декабря 1806 года находить путь во Францию в обширном количестве. Они вывозятся туда по французским заказам. Легко застраховать их на весь путь до французского города, где они должны сдаваться покупателю. Они проникают почти через все части сухопутных границ Французской империи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236