Тот сделал глоток, прежде, чем признать ее.
– А, американское нашествие.
Мона подпрыгнула от представившейся возможности.
– Меня зовут Мона. Это моя подруга Эми. Мы только вчера приехали в Лондон.
– Очень смело с вашей стороны, – он повернулся к женщине позади себя. – Моя жена. Любимая, иди познакомься с двумя смелыми американками, только вчера прибывшими в Лондон.
– Женатый, черт побери, – прошептала Мона. – Я думала, найду кого-нибудь, кто купит нам ужин.
Эми шепотом ответила:
– Забудь это. Я плачу за ужин. Помнишь?
Вопреки кинофильмам о красивых молодых американках заграницей, ни принц, ни крестьянин не появился из толпы с предложением показать им все окружающее. Темное пиво сразу же после пары глотков ударило Эми в голову. Стакан Моны, как она заметила, тоже почти нетронут.
Пожалуйста, Мона, давай уйдем.
– Если ты настаиваешь.
Если бы Лу был здесь! Они бы не стояли, как две неприкаянные души, раздумывая, где найти ресторан. Без Моны она направилась бы прямо домой. Но Лу, взяв их обеих под руки, новел бы вниз по улице, пока не нашелся бы ресторан. Это мужское дело. Необходимость признаться в этом злила Эми, но это была правда.
– Мы идем сюда, дорогая, – Мона попробовала свой английский акцент.
После толчеи пивной, «Королевская кухня» показалась тихой пещерой с оштукатуренными стенами и деревянными столами. В полумраке мерцали красные огоньки свечей.
– Знаешь, что я действительно хочу? Поджаристую булочку с горбушей под плавленым сыром.
– А я за горячий бутерброд с тунцом.
Меню предлагало жареную картошку, сосиски с пюре, мясной пирог и американский гамбургер.
– На вашем месте я бы не брала гамбургеры, – предостерегла официантка.
– Почему? – поинтересовалась Мона.
– Потому что вы американки, понятно? Был у меня здесь вчера американец. Кричал на все заведение. Сказал, если это американский гамбургер, он съест свою шляпу. Между нами говоря – яичница и чипсы – самое безопасное.
Горячая еда, мягкий свет свечей и сплоченность, которая появляется, когда вы оба находитесь в чужом окружении, успокоили их нервы и подтолкнули к доверительному разговору. Так как Эми хотела поговорить о Лу, начала она с вопроса, не влюблена ли Мона.
– Меня интересует только моя карьера. Но ты ведь влюблена, правда? Что-нибудь слышно от твоего приятеля?
Этот простой вопрос прорвал шлюзы. Все, что случилось в тот уик-энд в Бостоне и, вообще, все вышло наружу.
– О, Мона! А если я беременна? Что мне придется делать?
– Ты любишь его?
– Я… – она должна признать, что не уверена. – Конечно, я его люблю. Мы договорились о помолвке.
– Ты уверена, что любишь?
– Конечно, я люблю его! – как смеет Мона так переспрашивать и сомневаться? Мона не знает самого главного!
– Тогда почему ты оставила его одного? То же самое сказал Лу.
– Ну, а как насчет моей карьеры?
– Не знаю. Если бы у меня был парень, по которому я бы сходила с ума, никогда бы не оставила его одного больше, чем на пять минут.
До этого момента Эми с удовольствием ела жареную картошку. И вдруг почувствовала, что не может ни жевать, ни глотать. Мона права, Лу прав. Ей нельзя было уезжать. Лу найдет другую девушку. Она побоится делать аборт. Он откажется жениться на ней. У нее родится ребенок, она отдаст его на усыновление, а сама станет монахиней или поступит в Корпус Мира.
– Что мне делать?
– Откровенно?
– Откровенно.
– Забудь Лу. По крайней мере, на лето. Вспомни наш вчерашний разговор. Это шанс для нас обеих расширить жизненный опыт. Пользуйся им, пока можешь. Может быть, завтра мы умрем, как Бобби Кеннеди, правильно?
– Но что, если я беременна?
– Когда у тебя должно начаться?
– 1 июля, 4 – крайний срок.
– День независимости! Если у тебя пойдут месячные, ты свободная женщина!
– А если нет?
Мона задумалась над ответом.
– Мы выкрутимся, О'кей? Ладно, давай поменяем тему. Что ты думаешь о Нике Элбете?
Вопрос застал Эми врасплох. К счастью, в ресторане было слишком темно, чтобы Мона заметила внезапный прилив краски на ее щеках.
– Джорджина совершенно без ума от него, верно? Как ты думаешь? – осмелится ли она сказать Моне, что Ник ее ужасно волнует?
– Ну, – Мона наклонилась к Эми, глаза блестели от желания признаться. – Думаю, он запал на меня! Очень неудобно, учитывая, кто он… Как ты сказала, Ник – парень Джорджины. Но он так на меня смотрит… А сегодня утром настоял отвезти в Академию. Не знаю, просто у меня сумасшедшее предчувствие, что он собирается приставать ко мне… И что тогда мне делать?
– Черт, я тоже не знаю.
Слава Богу, она не посвятила Мону в свой секрет. Хороший пример, почему никогда не следует поддаваться удовольствию довериться кому-то! Это правило никогда не подведет.
– Я же его не завлекала или что-нибудь в этом роде.
– Конечно, нет.
– Я имею ввиду, мы здесь только со вчерашнего дня, правильно?
– Правильно…
– Все равно… У меня чувство: что-нибудь может случиться, а я, естественно, не хочу делать Джорджину несчастной.
– Конечно, нет.
Вернувшись в Челси Мьюз, они обнаружили припаркованный автомобиль Ника, в доме было темно.
– Они вернулись.
Девушки вошли и как можно тише поднялись по узкой лестнице. В конце концов, Эми стало легче. Разговор с Моной расставил все по местам. Она, должно быть, влюблена в Лу, но не так сильно, как думала, иначе никогда бы не оставила его ради лета заграницей. Если она, в самом деле, беременна, это окончательно выяснится к четвертому июля, тогда и надо будет принять решение. А пока нет причин для беспокойства. Что касается Ника Элбета, он действительно возбуждал в ней сексуальные чувства, и это пугало ее достаточно сильно, чтобы поклясться впредь избегать его и провести, по крайней мере, следующие две недели, сконцентрировавшись на истории британской архитектуры.
Шепотом пожелали друг другу спокойной ночи. Мона исчезла в своей спальне, Эми – в своей, где ее ждал приятный сюрприз. В записке Джорджины говорилось, что звонил Лу. Судя по словам Джорджины, он был отчаянно печален, что потерял ее. Просил не звонить ему, так как собрался в плавание. Через несколько дней постарается снова связаться с Лондоном. Записка заканчивалась: «Он скучает по тебе и шлет свою любовь!»
Эми поцеловала листок и рухнула на кровать, прижимая к груди драгоценный клочок бумаги. Лу любит ее! Она поставила все на карту и выиграла! Разлука действительно, углубила чувства! Все будет прекрасно! Скрип открывающейся двери приглушенные голоса заставили ее снова вскочить на ноги. Джорджина и Ник. Напряженно прислушиваясь, Эми уловила лишь слова Ника: «Доброй ночи. Позвоню тебе».
Она закрыла дверь и повернула ключ. Мона может думать, что Ник запал на нее. Но его взгляд, когда сегодня вечером он стоял у кровати Эми, продолжал держать ее в напряжении и заставлял чувствовать какую-то вину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89