Чтобы вспомнить, как он выглядит, ей пришлось посмотреть на его фотографию в бумажнике.
Если бы он больше интересовался тем, что увлекает ее. Она хотела бы поделиться с Лу своими новыми знаниями. Эми написала длинное письмо, целиком посвященное сэру Вильяму Бейну, который вел семинар, и вложила в конверт список всех исторических мест, предполагаемых для посещения, и темы архитектурных обсуждений. Письмо заняло три машинописных страницы. Отослав его, она подумала – Лу только вскользь пробежит глазами ее длинные описания. Она могла бы сберечь свою энергию. Не стоит писать письма, надо ограничиться открытками. Он, пока что, написал всего лишь один раз из Кейпа. Открытка, написанная в баре, содержала простое признание: «Выпиваю в одиночестве, хочу, чтобы ты была рядом и показала мне дорогу домой!»
Несмотря на это, она должна признать, ей хотелось, чтобы он был с нею на экскурсии в Хэмптонский дворец. Он увидел бы, что история архитектуры вовсе не скучна. Как и многие знаменитые британские дома, дворец богат легендами о скандалах и интригах. Лу, наверное, скучал бы от перечисления дат и архитектурных стилей, но ему понравился бы способ, которым Генрих VIII приручил кардинала Волей. Король подарил ему дворец со всем богатством в обмен на благожелательное отношение церкви. Как если бы сегодня человек, работающий на могущественного босса, преподнес ему загородный дом в обмен на продление контракта.
Современная параллель выглядит слабовато, не выдерживает сравнения. Сегодняшний шикарный дом состоит из пятнадцати, возможно, двадцати комнат, если это один из коттеджей в Ньюпорте, построенных Вандербильдтами и им подобными. Во времена Генриха VIII Хэмптонский дворец насчитывал тысячи комнат и три сотни кроватей под шелковыми балдахинами! Один этот факт заставил бы Лу навострить уши. Его не заинтересовало бы простое упоминание, что лондонский Тауэр является свидетелем правления множества английских королей и королев. Эми надо перестать обманывать себя насчет Лу Хамфриза. Он добрый, умный человек. Он стал бы ей отличным мужем в широком смысле этого слова. Но, если бы он был в Англии и на борту этого милого теплоходика сидел бы напротив нее, она уверена, он бы все испортил. Он скучал бы и был нетерпелив. Искал, над чем или кем посмеяться. Увидев водосточную трубу в виде фантастической фигуры, что свойственно постройкам в готическом стиле, сказал бы, что она похожа на его отца. Если бы сэр Вильям предложил задавать вопросы, какой идиотский вопрос задал бы Лу, притворяясь серьезным! Эми содрогнулась от одной мысли об этом.
Лу непременно перерастает это, она уверена. Более того, большинство семейных пар имеют различные интересы и занимаются хобби независимо друг от друга. К тому же, она не уверена, что хочет всерьез посвятить себя карьере. Ее тайные амбиции стать историком архитектуры еще один секрет, который она упрямо хранит. Как и возможную беременность. Если она ждет ребенка, планы о карьере, конечно, можно выкинуть на свалку.
Домашнее хозяйство и малыш, естественно, не помешают ей читать, особенно работы Николаса Певзнера. Он сказал, что архитектура является результатом соединения расчета и личных желаний.
Есть вещи, о которых она хочет поговорить с Лу. Возможно, после этой поездки они смогут поговорить о более серьезном. Конечно, если она не беременна – в этом случае разговоры будут крутиться вокруг свадьбы и дома. В сравнении с английскими королевами и знаменитыми Куртизанками, которые жили, любили и умирали в Хэмптонском дворце, ее дилемма весьма банальна. Ей лестно думать, что Лу Хамфриз, возможно, хочет обезглавить ее, как Анну Болейн, но не может, не правда ли? До некоторой степени правила изменились.
Вспомнив школьный миф, что обильная доза джина может прервать беременность, Эми во время ланча выпила три двойных порции джина с тоником и всю обратную дорогу в Вестминстер мучилась от боли в желудке. Но, если это сработает, недомогание стоит результата. Воображение рисовало картину выкидыша. Несколько посещений туалета, увы, доказали тщетность надежд.
Перед вечеринкой четвертого июля, которая состоится всего через пару дней, у Эми масса дел. Два события в один день. К четвертому числу у нее будет всего лишь два дня задержки. Времени достаточно, чтобы три Мьюзкетера встретились на закрытом заседании. А пока она выбросит из головы Лу, ребенка и Ника Элбета.
Мона и Джорджина предоставили ей составление меню. В дополнение к сосискам с бобами, кукурузе, яичнице, гамбургерам и жареным цыплятам она планировала приготовить свою знаменитую запеканку из тунца с лапшой и картофельные чипсы. В универмаге Харродса продается импортное мороженое в вафельных стаканчиках. Первым пунктом в ее списке дел значилось узнать, где можно заказать несколько больших упаковок шоколадного, ванильного и клубничного мороженого.
На празднике будут призы для тех, кто назовет первые тринадцать американских штатов. Так как «Боже, храни королеву» и «Моя страна – это ты» имеют один мотив, Эми собиралась предложить начать вечеринку с сердечного исполнения обоих гимнов. Чтобы не забыть, она добавила в список пункт о необходимости отпечатать и размножить тексты.
Ник Элбет узнает, что она более взрослая, чем ему кажется. Интересно, что подумают родители, если она пригласит его на Рауд-Айленд? В двух вещах можно быть уверенной: Ник, безусловно, очарует их и, во-вторых, искренне насладится видами особняков миллионеров в Ньюпорте. Мысли Эми перескакивали с одного на другое. Это действие джина, а может, тоска по дому. Если будет малыш, она попросит Ника Элбета сделать ее честной женщиной.
После сообщения о ее браке и материнстве Лу Хам-фриз станет чахнуть и умрет от горя, прямо, как в песне из раннего американского фольклора. А она спляшет на его могиле.
ГЛАВА 8
ЧЕТВЕРТОЕ ИЮЛЯ
Они рисковали с погодой, но выиграли. Был зенит лета, теплого и сухого. Две американки удивились, открыв, что Британские острова расположены так далеко на севере, на одной параллели с Ньюфаундледом, если взглянуть на карту. В этот прекрасный июльский вечер было светло до десяти.
Мона и Эми пропустили занятие. Ник передал группу голубоволосых леди другому гиду с условием, что тот приведет старушек на пикник, который станет для них кульминационным сюрпризом сегодняшней экскурсии, правда, за дополнительные пять фунтов с каждой персоны.
– Ты неисправим, – засмеялась Джорджина.
– Так перестань исправлять его! – в голосе Моны послышалась грубоватая резкость, прорвалась раздражительность, которую она так старалась скрыть. Джорджина слепа? Неужели не видит, что Ник не влюблен в нее?
К шести часам они вчетвером оборудовали мощеную площадку перед домом Джорджины в американский буфет, который можно увидеть на любом пляже или морском курорте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
Если бы он больше интересовался тем, что увлекает ее. Она хотела бы поделиться с Лу своими новыми знаниями. Эми написала длинное письмо, целиком посвященное сэру Вильяму Бейну, который вел семинар, и вложила в конверт список всех исторических мест, предполагаемых для посещения, и темы архитектурных обсуждений. Письмо заняло три машинописных страницы. Отослав его, она подумала – Лу только вскользь пробежит глазами ее длинные описания. Она могла бы сберечь свою энергию. Не стоит писать письма, надо ограничиться открытками. Он, пока что, написал всего лишь один раз из Кейпа. Открытка, написанная в баре, содержала простое признание: «Выпиваю в одиночестве, хочу, чтобы ты была рядом и показала мне дорогу домой!»
Несмотря на это, она должна признать, ей хотелось, чтобы он был с нею на экскурсии в Хэмптонский дворец. Он увидел бы, что история архитектуры вовсе не скучна. Как и многие знаменитые британские дома, дворец богат легендами о скандалах и интригах. Лу, наверное, скучал бы от перечисления дат и архитектурных стилей, но ему понравился бы способ, которым Генрих VIII приручил кардинала Волей. Король подарил ему дворец со всем богатством в обмен на благожелательное отношение церкви. Как если бы сегодня человек, работающий на могущественного босса, преподнес ему загородный дом в обмен на продление контракта.
Современная параллель выглядит слабовато, не выдерживает сравнения. Сегодняшний шикарный дом состоит из пятнадцати, возможно, двадцати комнат, если это один из коттеджей в Ньюпорте, построенных Вандербильдтами и им подобными. Во времена Генриха VIII Хэмптонский дворец насчитывал тысячи комнат и три сотни кроватей под шелковыми балдахинами! Один этот факт заставил бы Лу навострить уши. Его не заинтересовало бы простое упоминание, что лондонский Тауэр является свидетелем правления множества английских королей и королев. Эми надо перестать обманывать себя насчет Лу Хамфриза. Он добрый, умный человек. Он стал бы ей отличным мужем в широком смысле этого слова. Но, если бы он был в Англии и на борту этого милого теплоходика сидел бы напротив нее, она уверена, он бы все испортил. Он скучал бы и был нетерпелив. Искал, над чем или кем посмеяться. Увидев водосточную трубу в виде фантастической фигуры, что свойственно постройкам в готическом стиле, сказал бы, что она похожа на его отца. Если бы сэр Вильям предложил задавать вопросы, какой идиотский вопрос задал бы Лу, притворяясь серьезным! Эми содрогнулась от одной мысли об этом.
Лу непременно перерастает это, она уверена. Более того, большинство семейных пар имеют различные интересы и занимаются хобби независимо друг от друга. К тому же, она не уверена, что хочет всерьез посвятить себя карьере. Ее тайные амбиции стать историком архитектуры еще один секрет, который она упрямо хранит. Как и возможную беременность. Если она ждет ребенка, планы о карьере, конечно, можно выкинуть на свалку.
Домашнее хозяйство и малыш, естественно, не помешают ей читать, особенно работы Николаса Певзнера. Он сказал, что архитектура является результатом соединения расчета и личных желаний.
Есть вещи, о которых она хочет поговорить с Лу. Возможно, после этой поездки они смогут поговорить о более серьезном. Конечно, если она не беременна – в этом случае разговоры будут крутиться вокруг свадьбы и дома. В сравнении с английскими королевами и знаменитыми Куртизанками, которые жили, любили и умирали в Хэмптонском дворце, ее дилемма весьма банальна. Ей лестно думать, что Лу Хамфриз, возможно, хочет обезглавить ее, как Анну Болейн, но не может, не правда ли? До некоторой степени правила изменились.
Вспомнив школьный миф, что обильная доза джина может прервать беременность, Эми во время ланча выпила три двойных порции джина с тоником и всю обратную дорогу в Вестминстер мучилась от боли в желудке. Но, если это сработает, недомогание стоит результата. Воображение рисовало картину выкидыша. Несколько посещений туалета, увы, доказали тщетность надежд.
Перед вечеринкой четвертого июля, которая состоится всего через пару дней, у Эми масса дел. Два события в один день. К четвертому числу у нее будет всего лишь два дня задержки. Времени достаточно, чтобы три Мьюзкетера встретились на закрытом заседании. А пока она выбросит из головы Лу, ребенка и Ника Элбета.
Мона и Джорджина предоставили ей составление меню. В дополнение к сосискам с бобами, кукурузе, яичнице, гамбургерам и жареным цыплятам она планировала приготовить свою знаменитую запеканку из тунца с лапшой и картофельные чипсы. В универмаге Харродса продается импортное мороженое в вафельных стаканчиках. Первым пунктом в ее списке дел значилось узнать, где можно заказать несколько больших упаковок шоколадного, ванильного и клубничного мороженого.
На празднике будут призы для тех, кто назовет первые тринадцать американских штатов. Так как «Боже, храни королеву» и «Моя страна – это ты» имеют один мотив, Эми собиралась предложить начать вечеринку с сердечного исполнения обоих гимнов. Чтобы не забыть, она добавила в список пункт о необходимости отпечатать и размножить тексты.
Ник Элбет узнает, что она более взрослая, чем ему кажется. Интересно, что подумают родители, если она пригласит его на Рауд-Айленд? В двух вещах можно быть уверенной: Ник, безусловно, очарует их и, во-вторых, искренне насладится видами особняков миллионеров в Ньюпорте. Мысли Эми перескакивали с одного на другое. Это действие джина, а может, тоска по дому. Если будет малыш, она попросит Ника Элбета сделать ее честной женщиной.
После сообщения о ее браке и материнстве Лу Хам-фриз станет чахнуть и умрет от горя, прямо, как в песне из раннего американского фольклора. А она спляшет на его могиле.
ГЛАВА 8
ЧЕТВЕРТОЕ ИЮЛЯ
Они рисковали с погодой, но выиграли. Был зенит лета, теплого и сухого. Две американки удивились, открыв, что Британские острова расположены так далеко на севере, на одной параллели с Ньюфаундледом, если взглянуть на карту. В этот прекрасный июльский вечер было светло до десяти.
Мона и Эми пропустили занятие. Ник передал группу голубоволосых леди другому гиду с условием, что тот приведет старушек на пикник, который станет для них кульминационным сюрпризом сегодняшней экскурсии, правда, за дополнительные пять фунтов с каждой персоны.
– Ты неисправим, – засмеялась Джорджина.
– Так перестань исправлять его! – в голосе Моны послышалась грубоватая резкость, прорвалась раздражительность, которую она так старалась скрыть. Джорджина слепа? Неужели не видит, что Ник не влюблен в нее?
К шести часам они вчетвером оборудовали мощеную площадку перед домом Джорджины в американский буфет, который можно увидеть на любом пляже или морском курорте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89