Но школа, к которой принадлежала она, стояла за немедленную операцию. Аурелия присутствовала на десятке таких операций и ассистировала в трех. Но ей никогда не приходилось самой ставить диагноз, самой принимать решение об операции и самой отвечать за ее исход.
По изборожденному морщинами лицу женщины текли слезы. Сколько ей лет? Пятьдесят, пятьдесят пять?
Аурелия сделала укол морфия и послала Отиса в гостиницу, чтобы он принес две книги с полки над ее койкой. Ей надо было припомнить, как делается эта операция. Она также приказала Отису отыскать Девайнов, чтобы иметь более или менее грамотного помощника.
Аурелия разложила свои инструменты на одном из двух деревянных стульев. Затем на крошечной плите вскипятила в чайнике воду и вылила ее в таз, который поставила на второй стул. В одной из корзинок она нашла стопку аккуратно сложенных стареньких полотенец, приятно пахнувших морозным воздухом. Затем положила инструменты в кипящую воду, сбрызнула пол и нижние части стен раствором хлорки. И все это время расспрашивала пациентку о симптомах.
– То делается больно, то проходит. Точно ножом режут. И так уже дня два-три.
Три дня. Наверно, воспаленный аппендикс вот-вот лопнет.
– Миссис Хиггинс, мне надо вас раздеть и обмыть карболкой.
– Вы собираетесь меня резать? Аурелия посмотрела в доверчивые глаза.
– Да, миссис Хиггинс, вам нужна операция.
Миссис Хиггинс перекрестилась, стиснула перед грудью руки и закрыла глаза. Она молилась по-немецки, но смысл ее молитвы был Аурелии ясен.
– Слава Богу, – под конец сказала миссис Хиггинс. – Слава Богу, что нашлась леди доктор.
Отис вернулся с учебниками по хирургии. Под влиянием морфия боль у миссис Хиггинс утихла, и Аурелия успела прочитать все, что было в книгах об аппендиците. Затем под зорким взглядом Отиса она раздела пациентку и накрыла ее чистой простыней, оставив открытым операционное поле. Отис достал из комода вязаную шаль и набросил ее на оголенную грудь жены.
– Моя Джил – леди, – сказал он голосом, в котором уже не было враждебности.
– А где же Девайны? Они придут?
Он покачал головой и в отчаянии посмотрел на жену.
– Они поехали на несколько дней в Дайю. Кроме вас, никого нет.
Аурелия вся сжалась от страха. Если бы Отис разговаривал с ней так же, как вчера, гнев мог бы скрыть ее страх. Но Отис только гладил жену по голове, молча кусая нижнюю губу.
Аурелия была вынуждена забыть про самолюбие и честно признаться в своей некомпетентности:
– Мистер Хиггинс, я еще не настоящий врач. Я получу диплом только через полгода.
Он даже не поглядел на Аурелию.
– Моя Джил умрет?
– По-моему, у нее аппендицит.
– Она умрет?
– Если не сделать операцию, да, умрет.
На этот раз мужчина посмотрел в глаза доктору Брейтон.
– А если вы сделаете операцию?
Ей хотелось бы заверить Отиса и его жену, заверить самою себя. Но она не имела права лгать.
– Не знаю.
Мужчина погладил жену по щеке, и было видно, что он всегда был с ней ласковым.
– Тогда оперируйте.
Аурелия подавила вздох и кивнула. Что ж, значит, надо действовать. И приказала себе: «Только не нервничать и не торопиться».
– У вас есть какая-нибудь миска, мистер Хиггинс? В чем нам можно было бы вымыть руки.
Он секунду поколебался, потом взял с полки голубую миску и поставил на столик.
– Нам?
– Да. Я сейчас дам вашей жене хлороформ. Пропорция, – сказала она, листая учебник, – четыре процента.
– Это вроде немного.
– Вполне достаточно. Если дать больше, могут начаться конвульсии. – Она взяла чистый носовой платок и пропитала его раствором хлороформа. – Я сказала, что сейчас дам ей хлороформ, но может быть, надо будет дать вторично. Не пугайтесь, мистер Хиггинс, это не так уж трудно. Я вам скажу, сколько капель накапать на платок. И скажу когда. Вот и все. – Аурелия положила платок на нос миссис Хиггинс, и та вскрикнула, ее пульс участился.
– Не бойтесь, – сказала Аурелия Отису, который вцепился в миску с такой силой, что у него побелели костяшки пальцев. – Все идет как надо.
Она подождала несколько минут, потом проверила пульс больной: бился уже ровнее. Хорошо. Потом подняла руку миссис Хиггинс, чтобы выяснить, сохранились ли рефлексы. Рука тяжело упала.
– Теперь налейте в миску кипяченой воды. А чайник наполните снова и поставьте на плиту.
Когда Отис выполнил ее указания, Аурелия приготовила в миске трехпроцентный раствор фенола, затем хорошенько вымыла руки до локтей, отдраив их с помощью специальной щеточки, пока кожа не покраснела и не стала гореть.
– А теперь вы, мистер Хиггинс. Вымойте руки до локтей.
Он застыл от ужаса.
– Пожалуйста! Нельзя терять времени. У вашей жены острый аппендицит. Если сейчас же не удалить, он может прорваться, и тогда она умрет. Я не могу оперировать без помощника, а кроме вас, никого нет.
Через несколько минут оба были готовы. Миссис Хиггинс спокойно лежала с закрытыми глазами и открытым ртом. Дыхание у нее было глубокое, пульс медленный и ровный. Отис, по лбу которого струился пот, держал у нее на носу тряпочку, пропитанную хлороформом, готовый по команде Аурелии накапать еще несколько капель. Аурелия, сосредоточенно нахмурившись, держала наготове скальпель, дожидаясь, когда у нее перестанут дрожать руки.
С удивлением почувствовав, что рука вдруг стала твердой, она сделала разрез.
– Держитесь, – сказала она, увидев, как Отис позеленел. – Без вас мне не обойтись.
– Дайте мне щупы – те, что похожи на маленькие штопоры.
Отис сунул руку в миску и достал инструменты.
Аурелия вдруг во всех подробностях вспомнила операции по удалению аппендицита, при которых она присутствовала. И, взывая к Богу, чтобы тот не дал ей сделать роковую ошибку, она продолжила операцию.
Почувствовав, что по лбу катится пот, она повернулась к Отису:
– Вытрите мне, пожалуйста, лоб.
Отис вытер ей лоб и осмелился заглянуть в разрез:
– Вы там ее разрезали?
– Да.
Благодарение Всевышнему!
В здоровом состоянии длина аппендикса не превышает трех сантиметров, и толщиной он бывает с карандаш. Но сейчас он раздулся втрое и был багрового цвета. Самое главное – точность. Один неудачный нажим – аппендикс лопнет и зальет гноем всю брюшную полость. Если это случится, больная умрет.
– Мистер Хиггинс, как у вас с нервами? – спросила Аурелия.
– Животных мне часто доводится потрошить. Продолжайте, док. Делайте то, что нужно.
Аурелия не сомневалась, что он не моргнув глазом потрошил животных. Но сейчас он был белый как мел. Она сделала глубокий вдох, вспоминая, что говорили ее наставники. Первым делом: меры предосторожности.
– Дайте мне, пожалуйста, тампоны – вон те марлевые, что лежат на столе. – Считая вслух, она брала один марлевый тампон за другим и заполняла ими брюшную полость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76