— Я думаю, это просто превосходная идея, — продолжала Ким. — Здесь с избытком хватит места для нас двоих, а тебе, так или иначе, нужно где-то жить.
— Большое тебе спасибо, — заикаясь, произнес Эдвард. — Я прямо не знаю, что сказать. Может, мы потом обсудим этот вопрос.
— Обсудим потом? — не веря своим ушам, переспросила Ким. Меньше всего она ожидала отказа. Ей домой до сих пор ежедневно продолжали приносить цветы от Эдварда.
— Я просто опасаюсь, что твое приглашение импульсивно, — объяснил Эдвард. — Я полагаю, поразмыслив, ты передумаешь, а потом не будешь знать, как от меня отделаться.
— Так вот почему ты заупрямился? Ладно, мы еще поговорим, но знай: я не намерена менять свое решение. — Она приподнялась на цыпочки и обняла его за шею.
Позже, когда они устали обсуждать планы обновления дома, Ким попросила Эдварда составить ей компанию в поисках документов семнадцатого века в бумагах, хранящихся в замке. Она объяснила это тем, что его ценные мысли, касающиеся природы неизвестной улики, придали ее идеям новый импульс. Эдвард не возражал и заверил, что с удовольствием останется с ней.
Придя в замок, Ким предложила заняться бумагами, сваленными на чердаке, и поначалу Эдвард не стал противиться. Но, поднявшись на чердак, они попали в настоящую парилку. Они распахнули настежь слуховые окна, но и это не помогло, на чердаке стояла удушающая жара. Эдвард быстро потерял к делу всякий интерес.
— Мне кажется, поиски не доставляют тебе никакого удовольствия, — заметила Ким.
Эдвард, вытащив из бюро ящик с документами, устроился возле открытого окна, но вместо того чтобы просматривать бумаги, пустым взглядом уставился на улицу.
— Я не могу сосредоточиться на поисках, потому что все время думаю о новых алкалоидах, — признался Эдвард. — Мне хочется прямо сейчас поехать в лабораторию и взяться за дело.
— Бери мою машину и поезжай, — предложила Ким. — Я вернусь попозже, на поезде.
— Отличная идея, — отозвался Эдвард. — Но на поезде поеду я.
После короткого препирательства победил Эдвард, который сообщил Ким, что после трех часов поезда уже не ходят и ей просто не на чем будет добраться до дома. Они пошли к коттеджу и сели в машину. На полдороге к станции Ким напомнила Эдварду, что в багажнике лежит голова Элизабет.
— Нет проблем, — ответил Эдвард. — Я возьму ее с собой.
— В поезд? — ужаснулась Ким.
— А почему бы и нет? — ответил Эдвард. — Она же в коробке.
— Я хочу, чтобы ты вернул ее на место как можно быстрее, — настаивала Ким. — Они засыплют траншею, как только подведут коммуникации.
— Я все сделаю очень быстро, — заверил ее Эдвард. — Я надеюсь, что в пробах окажется что-нибудь интересное. Если же там ничего не найдем, то я постараюсь добраться до ее печени.
— Мы теперь полезем в гроб только за тем, чтобы положить на место голову, — воспротивилась Ким. — Тем более, что в это дело сунул нос мой отец. Что еще хуже, он прекрасно знаком с подрядчиками.
Ким высадила Эдварда около лестницы, ведущей на платформу. Эдвард достал из багажника коробку.
— Может быть, мы сегодня вместе поужинаем? — предложил он.
— Думаю, что сегодня я не смогу, — ответила Ким. — Мне надо быть дома, накопилась масса дел: нужно постирать, к тому же мне завтра на дежурство, придется очень рано вставать и целый день быть в форме.
— Может быть, мы хотя бы созвонимся? — сказал Эдвард.
— Обязательно, — согласилась Ким.
Насколько Эдвард был счастлив, общаясь с Ким, настолько же ему было приятно вернуться в свою лабораторию. В особенности же обрадовало его присутствие Элеонор, которую он не рассчитывал встретить. Но она сходила домой, приняла душ, поспала несколько часов и вернулась. Эдварду она пояснила, что результаты слишком взволновали ее, чтобы оставаться в стороне от столь интересной работы.
Для начала она показала Эдварду данные масс-спектрометрии, по которым было ясно, что они имеют дело с тремя совершенно новыми алкалоидами. После утреннего разговора по телефону Элеонор занималась исследованием полученных результатов и пришла к выводу, что ни одно из известных соединений не могло дать подобной спектрометрической картины.
— Мы не получили новых колоний? — спросил Эдвард.
— Немного получили, — ответила Элеонор. — Кевин Скрэнтон обещал прислать еще, но он не знает, когда именно. Я решила не трогать те, что у нас есть, не посоветовавшись с вами. Как вы собираетесь разделять алкалоиды? Органическими растворителями?
— Давайте воспользуемся капиллярным электрофорезом, — предложил Эдвард. — Ну а если понадобится, то и мицеллярной электрокинетической капиллярной хроматографией.
— Приготовить сырую пробу, как для масс-спектрометрии? — спросила Элеонор.
— Нет, — сказал Эдвард, — давайте экстрагируем алкалоиды дистиллированной водой и осадим слабой кислотой. Я так поступил в биологической лаборатории у Кевина, метод прекрасно сработал. Мы получим, таким образом, более чистые пробы, и нам будет легче определить структуру алкалоидов.
Элеонор отправилась к своему рабочему месту, но Эдвард удержал ее за руку.
— Прежде чем вы займетесь экстракцией, я бы хотел, чтобы вы сделали еще кое-что.
Не прибавив ни слова, он открыл привезенную с собой коробку и вытащил оттуда мумифицированную голову Элизабет. Элеонор в ужасе отпрянула.
— Надо же предупреждать! — воскликнула она.
— Я как-то не подумал об этом, — засмеялся Эдвард. Он критическим взглядом окинул голову. Вид у нее, конечно, был совершенно мрачный и отталкивающий. Кожа темнокоричневого цвета, напоминавшая по виду черное дерево, высохла до того, что была видна ее текстура, и, натянувшись на костных выступах черепа, обнажала зубы в страшной ухмылке. Волосы были сухими и похожими на свалявшуюся шерсть.
— Что это? — спросила Элеонор, — древнеегипетская мумия?
Эдвард рассказал Элеонор всю захватывающую историю. Заодно он объяснил и причину, заставившую его привезти голову в лабораторию: ему хотелось посмотреть, нет ли в полости черепа материала, который можно было бы взять на пробы.
— Дайте подумать, — произнесла Элеонор. — Вы хотите прокрутить эти пробы на масс-спектрометре?
— Именно так, — ответил Эдвард. — Будет очень элегантно с научной точки зрения, если нам удастся обнаружить в таких пробах пики, соответствующие вновь открытым алкалоидам. Это станет окончательным доказательством того, что эта женщина принимала внутрь найденную нами плесень.
Пока Элеонор ходила в отдел биологии клетки за анатомическими инструментами для препарирования, Эдвард встретился со студентами и ассистентами, которые с самого утра ожидали его появления на работе. Ответив на все вопросы, он отослал их на рабочие места продолжать опыты. Пока он занимался организационными проблемами, вернулась Элеонор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122