Узкая каменная лестница в дальнем конце зала вела в подвал, освещенный лампами. По приглашению Ашрафа все мы спустились в большую библиотеку. В этом просторном помещении со сводчатым каменным потолком и выложенным плитами полом было сухо и прохладно. По стенам поднимались деревянные полки, заполненные книгами, свитками и рулонами пергамента. Часть толстых кожаных переплетов слегка поблескивала золотым тиснением. Многие фолианты, как правило загадочного чужеземного происхождения, казалось, не рассыпались лишь благодаря обрывкам полуистлевшей ткани; от них пахнуло замогильной плесенью. За центральным столом размером с половину амбарных ворот сидел пожилой мужчина.
– Приветствую тебя, брат мой, – обратился к нему Ашраф по-английски.
Енох оторвался от своих писаний. Он был старше Ашрафа и при густой бороде поблескивал такой обширной лысиной, опушенной лишь длинными седыми локонами, что казалось, будто Ньютонова сила тяготения стянула все его волосы к подбородку. Облаченный в серые одежды, этот мудрец с крючковатым носом и горящими глазами имел цвет лица такой же, как пергамент, над которым трудился. Весь его облик говорил о безмятежности, так редко свойственной людям, но во взгляде горел озорной огонек.
– Неужели французы решили оккупировать даже мою библиотеку? – насмешливо спросил он.
– Нет, они пришли как друзья, а вот тот высокий – американец. Его друг французский литератор…
– Кому же интересно общество такого книжного червя, как я? – оживляясь, сказал Енох.
Тальма, точно завороженный, взирал на мумию в вертикально стоявшем в углу открытом гробу. Ее драгоценный саркофаг также покрывали затейливые непонятные письмена. Мумию уже распеленали, часть древних бинтов в беспорядке валялась у ее ног, а в области грудины виднелись свежие надрезы. Выглядело существо довольно-таки пугающе: коричневато-серые кожные покровы сморщились, словно от обезвоживания, глаза закрыты, а рот, наоборот, приоткрыт, так что можно видеть белеющие мелкие зубы. Я вдруг испытал смутную тревогу.
Тальма, однако, выглядел счастливым, точно кот, увидевший сметану.
– Это настоящая древняя мумия? – выдохнул он. – Попытка приобщения к вечной жизни?
– Антуан, я думаю, они потерпели неудачу, – сухо заметил я.
– Не обязательно, – возразил Енох. – Для египтян сохранение физического тела мертвеца считалось необходимым условием вечной жизни. Согласно дошедшим до нас сведениям, древние люди полагали, что человеческая сущность состоит из трех элементов: физического тела, духовного элемента – «ба», определяющего его личность, и элемента жизненной силы – «ка», определяющего судьбу. Две последние составляющие эквивалентны нашему современному понятию души. «Ба» и «ка» должны были найти друг друга и соединиться в опасном подземном мире, пока солнце, Ра, совершает по нему свое еженощное путешествие, и образовать единую бессмертную просветленную сущность – «аах», которая будет жить среди богов. Мумия служила им дневным домом до завершения задачи объединения. Не разделяя физические и духовные элементы, египетская религия смешивает их.
– «Ба», «ка» и Ра? Похоже, у них там была целая компания ходатаев.
Меня обычно смущали религиозные разговоры.
Енох оставил мои слова без внимания.
– Я решил, что путешествие этого покойника уже давно завершилось. И потому позволил себе распеленать его и взять пробы костной ткани, чтобы исследовать древние способы бальзамирования.
– Говорят, эти ткани обладают целительными свойствами, – сказал Тальма.
– Подобные слухи искажают верования египтян, – ответил Енох. – Тело мумии являлось своеобразным домом для оживления, а не самой сущностью жизни. Так же как вы сами, литератор, представляете собой нечто большее, чем все ваши недомогания. Кстати, вам известно, что мудрый Тот, как и вы, занимался писательским ремеслом?
– На самом деле я журналист и должен описать освобождение Египта, – сказал Тальма.
– Ах вот как вы это определяете… – Енох глянул на Астизу. – Но у нас есть еще одна гостья, верно?
– Она… – начал Ашраф.
– Служанка, – закончил Енох. Он заинтересованно взглянул на нее. – Итак, вот ты и вернулась.
Чтоб мне провалиться! Неужели эти двое тоже знакомы друг с другом?
– Видимо, так пожелали боги. – Она опустила глаза. – Мой хозяин умер, его убил сам Наполеон, а моим новым господином стал американец.
– Какой любопытный поворот судьбы.
Выступив вперед, Ашраф обнял брата.
– И мы с тобой, брат, вновь свиделись также по милости богов и вот этой троицы. Я уже примирился и приготовился улететь на небеса, но тут меня взяли в плен.
– Так ты теперь их раб?
– Мы уже сговорились с американцем об освобождении. Он нанял меня в качестве телохранителя и проводника за те деньги, что забрал у меня. Он хочет нанять и тебя. Вскоре я верну все утраченное. По-моему, судьба проявила благосклонность и ко мне.
– А я-то зачем ему понадобился?
– Он приехал в Египет с одной древней поделкой. Я сказал ему, что ты можешь что-то знать о ней.
– Я еще не встречал таких храбрых воинов, как Ашраф, – громко высказался я. – Он прорвался через ряды французской пехоты, и лишь мы втроем смогли уложить его.
– Увы! Я взят в плен по вине женщины, придавившей меня телегой с боеприпасами.
– Он всегда отличался храбростью, – сказал Енох. – Даже излишней. И уязвимостью перед женщинами также.
– Я живу в земном мире, братец, а не блуждаю вне времен. Но этим людям нужны именно твои знания. У них есть древний медальон, и им хочется узнать его назначение. Увидев его, я понял, что должен привести их к тебе. Кто знает о прошлом больше, чем мудрый Енох?
– Медальон?
– Американец раздобыл его в Париже, но думает, что он из Египта, – объяснила Астиза. – Его не раз пытались убить, чтобы заполучить эту вещицу. Похоже, она очень нужна этому бандиту, бин Садру. Французские ученые тоже заинтересовались медальоном. Именно из-за него месье Гейдж попал в милость к Бонапарту.
– Змеиный бин Садр? Мы слышали, что он примкнул к захватчикам.
– Он служит тому, кто больше платит, – усмехнулся Ашраф.
– А кто на самом деле платит ему? – спросил Енох Астизу.
Она вновь опустила глаза.
– Другой ученый.
Неужели она знала больше, чем рассказала мне?
– Наверное, он шпионит для Бонапарта, – предположил Ашраф, – и заодно выполняет поручение того, кто хочет заполучить медальон.
– Тогда американцу надо быть очень осторожным.
– Да уж.
– И значит, этот американец опасен для всех окружающих.
– Ты, как обычно, быстро постигаешь истину, мой мудрый брат.
– И тем не менее ты привел его ко мне.
– Потому что в его руки попала легендарная вещь!
Мне совсем не понравился такой разговор. Я едва выжил в страшном сражении и опять нахожусь в опасности?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128