Но почему-то он туда залез. И украл сотовый телефон. По которому его потом еще раз вычислили. А он опять ушел.
– Бред какой-то, – подвел логическую черту Турецкий.
ТУРЕЦКИЙ
Турецкий снова беседовал с консулом. Посол до разговора со следователем не снизошел, но, вполне возможно, в этом и не было необходимости. Консул же на этот раз оказался лучше подготовлен к беседе и сразу взял быка за рога:
– Гюнтер Отто Штайн курировал работу немецких СМИ в России. Он прибыл с шестидневным рабочим визитом, целью которого было подписание договора о создании новой ретрансляционной сети, для чего встречался с чиновниками из Всероссийской государственной телерадиокомпании.
– Чем он занимался в день убийства?
– Весь день он провел в посольстве и только в восемнадцать тридцать выехал с территории по личным делам.
– И у него были посетители, телефонные звонки, – утвердительно заявил Турецкий. – Как я понимаю, все это фиксируется – если не содержание бесед, то сам факт того, что они имели место. Я бы хотел ознакомиться с этой информацией.
– Это закрытые сведения и разглашению не подлежат, но мы провели собственную проверку и пришли к выводу, что интерес для вас могут представлять три телефонных разговора Штайна в тот день. Остальные его входящие и исходящие звонки проводились по номерам, включенным в справочник наиболее употребительных номеров, которым пользуются наши сотрудники, то есть это номера ведомств и организаций, с которыми мы в постоянном контакте.
Консул протянул Турецкому короткую распечатку. Номера, конечно, стоило проверить все, но в первую очередь заняться последним – из автомата. Никакой уважающий себя чиновник из автомата звонить не станет, а вот убийца запросто.
А теперь о Рыбаке:
– Штайн имел какое-либо отношение к спорту?
– В каком смысле? – не понял консул.
– Не в том смысле, играл ли он в сквош. Были ли у него контакты с российскими функционерами от спорта, спортсменами – короче, людьми этого круга?
– Д-да… пожалуй, да.
– Конкретные фамилии назвать можете? – дожимал Турецкий.
– Позвольте, господин Турецкий! Разве его убили не с целью ограбления?! При чем тут спорт?
– Это всего лишь одна из версий, которую мы проверяем. Итак, фамилии…
Консул глубоко задумался после чего выдал «всеобъемлющую» информацию:
– Штайн встречался с большинством чиновников рангом от руководителей комитетов и федераций.
То есть список из сотни фамилий. Совсем неплохо для начала, уныло сообразил Турецкий.
– Хорошо, расскажите о его характере, привычках, может быть, что-то изменилось в последний приезд.
– Обыкновенный человек, – сквозь зубы процедил немец, которому уже явно не терпелось закончить беседу, – невероятной трудоспособности, педантичный, сдержанный, любил коньяк «Реми Мартен», сигары голландские, оперу – Верди.
И девочек, продолжил про себя Турецкий. О проститутке сегодня так и не вспомнили, словно ее не было.
ГРЯЗНОВ
В половине десятого вечера Грязнов случайно оказался на Новослободской улице, возле того самого дома, в котором жила Алина Севостьянова. Случайно же на заднем сиденье его «Нивы» лежала тоненькая красная роза. Грязнов вышел из машины, захватил розу, еще какую-то папочку, подошел к телефону-автомату на углу и тоже случайно набрал ее номер.
– Алина? Что поделываете?
– Как всегда, рыб кормлю. Знаете, это потрясающее зрелище. Приезжайте как-нибудь, посмотрите.
– Алиночка, мне необходимо с вами посоветоваться по поводу нашего беглеца. Я понимаю, уже поздновато и это не совсем удобно, но… – Тут он слегка укололся шипом розы.
– О чем речь, Вячеслав Иванович, разве, когда мы ночью по болотам скакали, это было удобно? Приезжайте. Через сколько вы будете? Я кофе сварю.
– Боюсь, не успеете… – И Грязнов вошел в подъезд.
Двухкомнатная квартира молодой современной женщины представляла собой полную противоположность ну хотя бы жилищу его племянника Дениса или ультрамодным и насквозь функциональным апартаментам Артура Сикорского, в которых Грязнов побывал на днях, заскочив на пару минут за компанию с Турецким.
В квартире Алины было минимум пластика и современного дизайна. Ставшая уже классической черная мебель не фигурировала вовсе. Довольно большая библиотека на добрую половину была специальной – книги по философии, психиатрии, психологии – и на половину из этой половины на иностранных языках – французском и английском. В каждой комнате по компьютеру, это несмотря на то что ноутбук она вообще постоянно таскает с собой. Но самое поразительное – отсутствовал телевизор. Грязнов даже был слегка удивлен. На всякий случай он заглянул и на кухню, может, хоть там, может, хоть с тридцатисемисантиметровой диагональю? Но нет.
Готовившая традиционный кофе Алина краем глаза фиксировала его реакцию и в нужный момент не замедлила улыбнуться:
– Можете не искать, ящика действительно нет. Все равно все новости я могу узнать по радио или в Интернете, их там не так пережевывают, а кино лучше посмотрю на большом экране. Да и это так редко бывает. Честно говоря, избавиться от телевизора – это было непростое решение, но теперь я не жалею. Так что я его выфутболила.
– В каком смысле, – машинально спросил Грязнов, подразумевая, что, естественно, в переносном.
– В буквальном. Вот в это окно, – продемонстрировала хозяйка. – Вслед удирающему мужу.
– Гм… – Грязнов почувствовал себя неловко, чего никак нельзя было сказать об Алине.
– Честно говоря, мы расстались с большим скандалом, и в тот миг мне хотелось, чтобы ему было потяжелее, причем в буквальном смысле. Вот я поднатужилась, ну и… Не попала, в общем. Зато бабушки на лавочках так подпрыгнули, что, кажется, излечились от радикулита.
– Я-то думал, что психологи могут решать по крайней мере свои проблемы.
– Большая иллюзия. Скорее, только чужие. Честно говоря, за свою недолгую профессиональную карьеру я выслушала столько жалоб и нытья, что их хватило бы на целую больницу.
– Боюсь, вы теперь в каждом подозреваете психа… Впрочем, их действительно хватает. А давно вы с вашем мужем… – осторожно начал Грязнов.
– Да, – быстро сказала она, и вопрос был исчерпан.
– Давайте в общих чертах восстановим ход событий. Рыбак был обвинен в зверском убийстве собственной жены. Мотив – покойная супруга была застрахована на крупную сумму, а Рыбак – единственный ее наследник. Его вина доказана, и Рыбак получил большой срок заключения. Во время этапирования, как известно, сбежал. Но продолжает оставаться в Москве. Почему? Ему бы удрать как можно дальше или вообще за границу отвалить…
– Может, он как раз и хочет из столицы выбраться за границу? Может, пытается сделать тут себе новые документы?
– Что-то не похоже, – покачал головой Грязнов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
– Бред какой-то, – подвел логическую черту Турецкий.
ТУРЕЦКИЙ
Турецкий снова беседовал с консулом. Посол до разговора со следователем не снизошел, но, вполне возможно, в этом и не было необходимости. Консул же на этот раз оказался лучше подготовлен к беседе и сразу взял быка за рога:
– Гюнтер Отто Штайн курировал работу немецких СМИ в России. Он прибыл с шестидневным рабочим визитом, целью которого было подписание договора о создании новой ретрансляционной сети, для чего встречался с чиновниками из Всероссийской государственной телерадиокомпании.
– Чем он занимался в день убийства?
– Весь день он провел в посольстве и только в восемнадцать тридцать выехал с территории по личным делам.
– И у него были посетители, телефонные звонки, – утвердительно заявил Турецкий. – Как я понимаю, все это фиксируется – если не содержание бесед, то сам факт того, что они имели место. Я бы хотел ознакомиться с этой информацией.
– Это закрытые сведения и разглашению не подлежат, но мы провели собственную проверку и пришли к выводу, что интерес для вас могут представлять три телефонных разговора Штайна в тот день. Остальные его входящие и исходящие звонки проводились по номерам, включенным в справочник наиболее употребительных номеров, которым пользуются наши сотрудники, то есть это номера ведомств и организаций, с которыми мы в постоянном контакте.
Консул протянул Турецкому короткую распечатку. Номера, конечно, стоило проверить все, но в первую очередь заняться последним – из автомата. Никакой уважающий себя чиновник из автомата звонить не станет, а вот убийца запросто.
А теперь о Рыбаке:
– Штайн имел какое-либо отношение к спорту?
– В каком смысле? – не понял консул.
– Не в том смысле, играл ли он в сквош. Были ли у него контакты с российскими функционерами от спорта, спортсменами – короче, людьми этого круга?
– Д-да… пожалуй, да.
– Конкретные фамилии назвать можете? – дожимал Турецкий.
– Позвольте, господин Турецкий! Разве его убили не с целью ограбления?! При чем тут спорт?
– Это всего лишь одна из версий, которую мы проверяем. Итак, фамилии…
Консул глубоко задумался после чего выдал «всеобъемлющую» информацию:
– Штайн встречался с большинством чиновников рангом от руководителей комитетов и федераций.
То есть список из сотни фамилий. Совсем неплохо для начала, уныло сообразил Турецкий.
– Хорошо, расскажите о его характере, привычках, может быть, что-то изменилось в последний приезд.
– Обыкновенный человек, – сквозь зубы процедил немец, которому уже явно не терпелось закончить беседу, – невероятной трудоспособности, педантичный, сдержанный, любил коньяк «Реми Мартен», сигары голландские, оперу – Верди.
И девочек, продолжил про себя Турецкий. О проститутке сегодня так и не вспомнили, словно ее не было.
ГРЯЗНОВ
В половине десятого вечера Грязнов случайно оказался на Новослободской улице, возле того самого дома, в котором жила Алина Севостьянова. Случайно же на заднем сиденье его «Нивы» лежала тоненькая красная роза. Грязнов вышел из машины, захватил розу, еще какую-то папочку, подошел к телефону-автомату на углу и тоже случайно набрал ее номер.
– Алина? Что поделываете?
– Как всегда, рыб кормлю. Знаете, это потрясающее зрелище. Приезжайте как-нибудь, посмотрите.
– Алиночка, мне необходимо с вами посоветоваться по поводу нашего беглеца. Я понимаю, уже поздновато и это не совсем удобно, но… – Тут он слегка укололся шипом розы.
– О чем речь, Вячеслав Иванович, разве, когда мы ночью по болотам скакали, это было удобно? Приезжайте. Через сколько вы будете? Я кофе сварю.
– Боюсь, не успеете… – И Грязнов вошел в подъезд.
Двухкомнатная квартира молодой современной женщины представляла собой полную противоположность ну хотя бы жилищу его племянника Дениса или ультрамодным и насквозь функциональным апартаментам Артура Сикорского, в которых Грязнов побывал на днях, заскочив на пару минут за компанию с Турецким.
В квартире Алины было минимум пластика и современного дизайна. Ставшая уже классической черная мебель не фигурировала вовсе. Довольно большая библиотека на добрую половину была специальной – книги по философии, психиатрии, психологии – и на половину из этой половины на иностранных языках – французском и английском. В каждой комнате по компьютеру, это несмотря на то что ноутбук она вообще постоянно таскает с собой. Но самое поразительное – отсутствовал телевизор. Грязнов даже был слегка удивлен. На всякий случай он заглянул и на кухню, может, хоть там, может, хоть с тридцатисемисантиметровой диагональю? Но нет.
Готовившая традиционный кофе Алина краем глаза фиксировала его реакцию и в нужный момент не замедлила улыбнуться:
– Можете не искать, ящика действительно нет. Все равно все новости я могу узнать по радио или в Интернете, их там не так пережевывают, а кино лучше посмотрю на большом экране. Да и это так редко бывает. Честно говоря, избавиться от телевизора – это было непростое решение, но теперь я не жалею. Так что я его выфутболила.
– В каком смысле, – машинально спросил Грязнов, подразумевая, что, естественно, в переносном.
– В буквальном. Вот в это окно, – продемонстрировала хозяйка. – Вслед удирающему мужу.
– Гм… – Грязнов почувствовал себя неловко, чего никак нельзя было сказать об Алине.
– Честно говоря, мы расстались с большим скандалом, и в тот миг мне хотелось, чтобы ему было потяжелее, причем в буквальном смысле. Вот я поднатужилась, ну и… Не попала, в общем. Зато бабушки на лавочках так подпрыгнули, что, кажется, излечились от радикулита.
– Я-то думал, что психологи могут решать по крайней мере свои проблемы.
– Большая иллюзия. Скорее, только чужие. Честно говоря, за свою недолгую профессиональную карьеру я выслушала столько жалоб и нытья, что их хватило бы на целую больницу.
– Боюсь, вы теперь в каждом подозреваете психа… Впрочем, их действительно хватает. А давно вы с вашем мужем… – осторожно начал Грязнов.
– Да, – быстро сказала она, и вопрос был исчерпан.
– Давайте в общих чертах восстановим ход событий. Рыбак был обвинен в зверском убийстве собственной жены. Мотив – покойная супруга была застрахована на крупную сумму, а Рыбак – единственный ее наследник. Его вина доказана, и Рыбак получил большой срок заключения. Во время этапирования, как известно, сбежал. Но продолжает оставаться в Москве. Почему? Ему бы удрать как можно дальше или вообще за границу отвалить…
– Может, он как раз и хочет из столицы выбраться за границу? Может, пытается сделать тут себе новые документы?
– Что-то не похоже, – покачал головой Грязнов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95