Эти воспоминания заставили меня взглянуть на мельницу, закрывавшую своей темной, мрачной громадой небо и звезды. Я увидел там мерцающий свет.
Как вам уже известно, в стене мельницы был пролом. Именно через него я и увидел этот свет, вернее вспышку света. Я стоял на месте и видел, как источник света перемещался в сторону, вниз, потом в другую сторону. Потом пламя заколыхалось и огонек исчез. Но я снова увидел его, уже выше. Видимо, человек, державший фонарь, карабкался по лестнице наверх, туда, откуда я наблюдал, как Кест ел хлеб с мясом и потом, прикладываясь к бутылке, рассматривал свою карту. После того как свет появился выше, я вспомнил, что это самая высокая точка во всем строении. Было ясно, что кто-то осматривает мельницу.
Первой моей мыслью было смело пойти вперед, подойти ближе и подождать, пока неизвестный выйдет из пролома, бывшего когда-то дверью. Кажется, это был единственный вариант. Но я быстро понял, что мой план довольно глуп, а главное — сопряжен с немалым риском. Более чем вероятно, что этот человек будет иногда посматривать наружу. А если так, то очень вероятно, что он увидит меня. И все же...
Я опустился на корточки и, стараясь быть незаметным, стал тихонько подбираться к мельнице. Я решил, что человек в мельнице, закончив свою работу, может либо остаться внутри, либо выйти наружу. Но тут раздался крик кролика, которого, наверное, преследовал горностай или лиса. Я остановился, подумав, что крик убегающего кролика вполне может оказаться искусной имитацией и служить сигналом для неизвестного от его товарища, заметившего меня. Но крик прозвучал снова, громче и ближе, и я, поняв, что это действительно кролик, пошел вперед и уже без остановок сначала подобрался к самой стене, а потом, как мышь, крадущаяся мимо кошки, скользнул вдоль стены к месту, откуда мог свободно вести наблюдение. Вокруг стены рос вереск, который в случае чего мог неплохо скрыть меня от посторонних взглядов.
Место, где я остановился, располагалось непосредственно напротив того неровного пролома, который раньше был дверью. Я знал, что, пока я подбирался к вереску, человек из мельницы не выходил. Теперь, сидя в своем убежище, я время от времени видел свет его фонаря на покрытой черепицей крыше.
Крыша была вея в трещинах и разломах, поэтому хозяин фонаря очень рисковал, поднимаясь сюда,— подумал я, следя за передвижениями источника света наверху. Но вот послышались шаги, и я увидел, что человек спускается на нижний этаж. Пока я не видел ничего, кроме света. Но вот на фоне ночного звездного неба я смог разглядеть силуэт человека, вышедшего из пролома.
Передо мной был не Халкин — это я понял, как только посмотрел., на него, и не Траулерсон. Траулерсон и Халкин были похожи друг на друга по сложению и фигуре: оба среднего роста, оба коренастые, широкоплечие. Но фигуру этого я прекрасно разглядел — он был высоким и худощавым человеком с длинными ногами. Сейчас эти ноги быстро уносили его от меня. Секунда, может, две — и он исчез из поля моего зрения, растворившись в темноте. Но еще некоторое время я слышал шорох листьев и треск сучьев под его ногами.
Что ж, мне ничего не оставалось делать, как подняться на ноги и спуститься с холма. Я был заинтригован и изумлен. Но прежде чем бежать к Трэйсу и Макферсону с последними новостями, я снова заглянул в коттедж Прииса. Окна были темны. На мой голос из окна спальни высунулась миссис Приис и сказала, что сержант еще не вернулся. После этого я со спокойной душой пошел домой, и уже через десять минут Трэйс и Макферсон слушали меня, открыв рты. Когда я закончил, Макферсон тряхнул головой.
— Да! — сказал он задумчиво.— Все тайны и тайны без конца! Кто бы это мог быть? Кто?
— Надо что-то делать, капитан! Это не может продолжаться вечно.
Мы поговорили еще некоторое время, а потом разошлись по своим комнатам. Утром я встал как обычно, то есть в шесть тридцать, вышел в кухню и зажег огонь, чтобы поставить чайник к утреннему чаю.
Когда чайник уже начал посвистывать, а я насыпал заварку, послышался скрип калитки в саду и в окно я увидел полуодетого Прииса, идущего по дорожке к дому.
Глава двадцать третья
ЗАКАЗНАЯ БАНДЕРОЛЬ
Войдя, Приис сразу упал на стул и страдальческим взглядом посмотрел на чайник.
— Завариваешь чай, Том? — спросил он.— Налей мне чашечку, мой малыш! Мне нужно что-нибудь вроде этого. Мы с Паркапплом всю прошлую ночь разговаривали с начальником и инспектором об этом деле. Не знаю, сколько времени... Было уже далеко за полночь, когда я приехал домой... Ты заходил за мной? Мне. сказала жена... И капитан тоже, да?
— Да, мы оба заходили за вами, мистер Приис,— подтвердил я, подавая ему чашку чаю.— Он заходил один раз, а я дважды. Миссис Приис сказала вам, зачем мы приходили?
— Она сказала — Халкин,— ответил он.— Он исчез, я понимаю! Веселая игра! Сначала Траулерсон, потом Халкин! Но что хотел капитан? Жена сказала, что он приходил с миссис Халкин.
В этот момент вниз спустился Трэйс в нижнем белье и шлепанцах. Он рассказал всю историю миссис Халкин и о деньгах, виденных ею у мужа. Приис попивал чай, слушал и кивал.
— Это может означать все что угодно,— заключил он.— Я думал, моя бедная голова развалится на куски после этой ночной экскурсии с боссами и Паркапплом! О такой путанице интересно читать, но попробуйте оказаться в самой гуще событий! А Паркаппл! Всю эту ночь он долго и нудно толок воду в ступе. А я должен был все это слушать, представляете!
— Он сказал что-либо интересное? — спросил Трэйс.
— Ничего особенного,— ответил Приис.— Только о том, что собирается предпринять.
— Фьюстер? — предположил Трэйс.
— Фьюстер,— сказал Приис, — смог успокоить Паркаппла прежде, чем тот отпустил его. Он сообщил, что в день убийства Чис-сика все время находился у себя дома и ни разу не выходил. Он может доказать это. Что бы там ни было, но люди из управления хотят видеть Фьюстера у себя. Кстати, это напомнило мне о нескольких важных вопросах, которые надо решить. Первым делом я хочу спросить вас, капитан, зачем вы приводили миссис Халкин ко мне? А другой вопрос — к Тому. Не можешь ли ты выполнить небольшое поручение? У меня совсем нет времени: мне нужно побриться и одеться, а потом встретиться с Паркапплом — сразу после того, как что-нибудь съем.
— Что за поручение, мистер Приис? — спросил я.
— Ничего сложного,— ответил он.— Сбегай к Фьюстеру и попроси его ждать меня и Паркаппла на станции в девять часов. Да, скажи, что мы вместе едем в город в девять ноль семь.
Приис рассказал еще кое-что о его и Паркаппла планах и ушел, а я поспешил к Фьюстеру, чтобы передать поручение Прииса.Фьюстер, как и Чиссик, был холостяком, его хозяйство вела миссис Синглтон — экономка, приходившая в восемь утра и уходившая после пяти вечера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Как вам уже известно, в стене мельницы был пролом. Именно через него я и увидел этот свет, вернее вспышку света. Я стоял на месте и видел, как источник света перемещался в сторону, вниз, потом в другую сторону. Потом пламя заколыхалось и огонек исчез. Но я снова увидел его, уже выше. Видимо, человек, державший фонарь, карабкался по лестнице наверх, туда, откуда я наблюдал, как Кест ел хлеб с мясом и потом, прикладываясь к бутылке, рассматривал свою карту. После того как свет появился выше, я вспомнил, что это самая высокая точка во всем строении. Было ясно, что кто-то осматривает мельницу.
Первой моей мыслью было смело пойти вперед, подойти ближе и подождать, пока неизвестный выйдет из пролома, бывшего когда-то дверью. Кажется, это был единственный вариант. Но я быстро понял, что мой план довольно глуп, а главное — сопряжен с немалым риском. Более чем вероятно, что этот человек будет иногда посматривать наружу. А если так, то очень вероятно, что он увидит меня. И все же...
Я опустился на корточки и, стараясь быть незаметным, стал тихонько подбираться к мельнице. Я решил, что человек в мельнице, закончив свою работу, может либо остаться внутри, либо выйти наружу. Но тут раздался крик кролика, которого, наверное, преследовал горностай или лиса. Я остановился, подумав, что крик убегающего кролика вполне может оказаться искусной имитацией и служить сигналом для неизвестного от его товарища, заметившего меня. Но крик прозвучал снова, громче и ближе, и я, поняв, что это действительно кролик, пошел вперед и уже без остановок сначала подобрался к самой стене, а потом, как мышь, крадущаяся мимо кошки, скользнул вдоль стены к месту, откуда мог свободно вести наблюдение. Вокруг стены рос вереск, который в случае чего мог неплохо скрыть меня от посторонних взглядов.
Место, где я остановился, располагалось непосредственно напротив того неровного пролома, который раньше был дверью. Я знал, что, пока я подбирался к вереску, человек из мельницы не выходил. Теперь, сидя в своем убежище, я время от времени видел свет его фонаря на покрытой черепицей крыше.
Крыша была вея в трещинах и разломах, поэтому хозяин фонаря очень рисковал, поднимаясь сюда,— подумал я, следя за передвижениями источника света наверху. Но вот послышались шаги, и я увидел, что человек спускается на нижний этаж. Пока я не видел ничего, кроме света. Но вот на фоне ночного звездного неба я смог разглядеть силуэт человека, вышедшего из пролома.
Передо мной был не Халкин — это я понял, как только посмотрел., на него, и не Траулерсон. Траулерсон и Халкин были похожи друг на друга по сложению и фигуре: оба среднего роста, оба коренастые, широкоплечие. Но фигуру этого я прекрасно разглядел — он был высоким и худощавым человеком с длинными ногами. Сейчас эти ноги быстро уносили его от меня. Секунда, может, две — и он исчез из поля моего зрения, растворившись в темноте. Но еще некоторое время я слышал шорох листьев и треск сучьев под его ногами.
Что ж, мне ничего не оставалось делать, как подняться на ноги и спуститься с холма. Я был заинтригован и изумлен. Но прежде чем бежать к Трэйсу и Макферсону с последними новостями, я снова заглянул в коттедж Прииса. Окна были темны. На мой голос из окна спальни высунулась миссис Приис и сказала, что сержант еще не вернулся. После этого я со спокойной душой пошел домой, и уже через десять минут Трэйс и Макферсон слушали меня, открыв рты. Когда я закончил, Макферсон тряхнул головой.
— Да! — сказал он задумчиво.— Все тайны и тайны без конца! Кто бы это мог быть? Кто?
— Надо что-то делать, капитан! Это не может продолжаться вечно.
Мы поговорили еще некоторое время, а потом разошлись по своим комнатам. Утром я встал как обычно, то есть в шесть тридцать, вышел в кухню и зажег огонь, чтобы поставить чайник к утреннему чаю.
Когда чайник уже начал посвистывать, а я насыпал заварку, послышался скрип калитки в саду и в окно я увидел полуодетого Прииса, идущего по дорожке к дому.
Глава двадцать третья
ЗАКАЗНАЯ БАНДЕРОЛЬ
Войдя, Приис сразу упал на стул и страдальческим взглядом посмотрел на чайник.
— Завариваешь чай, Том? — спросил он.— Налей мне чашечку, мой малыш! Мне нужно что-нибудь вроде этого. Мы с Паркапплом всю прошлую ночь разговаривали с начальником и инспектором об этом деле. Не знаю, сколько времени... Было уже далеко за полночь, когда я приехал домой... Ты заходил за мной? Мне. сказала жена... И капитан тоже, да?
— Да, мы оба заходили за вами, мистер Приис,— подтвердил я, подавая ему чашку чаю.— Он заходил один раз, а я дважды. Миссис Приис сказала вам, зачем мы приходили?
— Она сказала — Халкин,— ответил он.— Он исчез, я понимаю! Веселая игра! Сначала Траулерсон, потом Халкин! Но что хотел капитан? Жена сказала, что он приходил с миссис Халкин.
В этот момент вниз спустился Трэйс в нижнем белье и шлепанцах. Он рассказал всю историю миссис Халкин и о деньгах, виденных ею у мужа. Приис попивал чай, слушал и кивал.
— Это может означать все что угодно,— заключил он.— Я думал, моя бедная голова развалится на куски после этой ночной экскурсии с боссами и Паркапплом! О такой путанице интересно читать, но попробуйте оказаться в самой гуще событий! А Паркаппл! Всю эту ночь он долго и нудно толок воду в ступе. А я должен был все это слушать, представляете!
— Он сказал что-либо интересное? — спросил Трэйс.
— Ничего особенного,— ответил Приис.— Только о том, что собирается предпринять.
— Фьюстер? — предположил Трэйс.
— Фьюстер,— сказал Приис, — смог успокоить Паркаппла прежде, чем тот отпустил его. Он сообщил, что в день убийства Чис-сика все время находился у себя дома и ни разу не выходил. Он может доказать это. Что бы там ни было, но люди из управления хотят видеть Фьюстера у себя. Кстати, это напомнило мне о нескольких важных вопросах, которые надо решить. Первым делом я хочу спросить вас, капитан, зачем вы приводили миссис Халкин ко мне? А другой вопрос — к Тому. Не можешь ли ты выполнить небольшое поручение? У меня совсем нет времени: мне нужно побриться и одеться, а потом встретиться с Паркапплом — сразу после того, как что-нибудь съем.
— Что за поручение, мистер Приис? — спросил я.
— Ничего сложного,— ответил он.— Сбегай к Фьюстеру и попроси его ждать меня и Паркаппла на станции в девять часов. Да, скажи, что мы вместе едем в город в девять ноль семь.
Приис рассказал еще кое-что о его и Паркаппла планах и ушел, а я поспешил к Фьюстеру, чтобы передать поручение Прииса.Фьюстер, как и Чиссик, был холостяком, его хозяйство вела миссис Синглтон — экономка, приходившая в восемь утра и уходившая после пяти вечера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53