Наконец порядок был восстановлен.
— Это правда, ты — Боск из Порт-Кара? — спросил Сарус.
— Правда, — ответил я.
— Тогда ты просто безумец, раз осмелился сюда прийти.
— Я так не думаю.
Насыпи со внутренней стороны частокола не было. Значит, тиросцам через него не выбраться. А чтобы вытащить брус, запирающий ворота, им понадобится, как минимум, два человека. Нет, я не такой безумец, как может показаться на первый взгляд.
— Мы искали тебя, — с некоторым удивлением произнес Сарус. — Искали так же, как Марленуса из Ара!
— Весьма польщен, — отозвался я.
— Нет, ты просто глупец, — заключил Сарус. — Я даже не могу поверить в такую удачу! Ты сам, по собственной воле пришел к нам, потратившим столько сил на твои поиски! Да, на такое везение мы не рассчитывали.
— Но я здесь вовсе не для того, чтобы сдаться тебе на милость, — заметил я.
— Твоя уловка не удалась, — отмахнулся Сарус.
— Вот как? — удивился я. — А разве твои союзницы не связаны по рукам и ногам?
— Освободите нас! — воспользовалась моментом Хура.
— Помогите! — поддержали предводительницу ее подруги.
— Успокойте рабынь! — рявкнул Сарус.
Плети в руках тиросцев заработали на полную мощь. Не привыкшие к подобному обращению, женщины, казалось, не понимали, что происходит, и их приходилось стегать дважды, а то и трижды, прежде чем они смогли выйти из шока. Через минуту все уже рыдали и молили о пощаде. Хура смотрела на Саруса, не веря своим глазам. Никогда еще плеть рабовладельца не касалась ее плеч. Разбойница оторопело опустилась на колени.
— Я прошу вас, Сарус, — пробормотала она, — больше не нужно меня бить!
— Ну-ка, протяни ее плетью еще раз! — скомандовал Сарус стоящему рядом с Хурой воину.
Плеть взвилась в воздух и опустилась на тело девушки. Она уронила голову и глухо застонала.
— Еще раз! — скомандовал Сарус.
— Не нужно, хозяин, прошу вас! — взмолилась Хура.
Плеть снова обожгла ее тело. Предводительница разбойниц разрыдалась.
— Пожалуйста, хозяин! — глотая слезы, бормотала она.
Бывшие соратницы вторили ей дружным ревом. Сарус обернулся ко мне.
— Люди с Тироса строго наводят порядок среди своих рабынь, — заметил я.
— Я слышал, что цепи рабыни в Порт-Каре еще тяжелее, — ответил Сарус.
Я пожал плечами.
— Твоя хитрость не удалась, — повторил предводитель тиросцев.
— Но твои союзницы связаны, — напомнил я ему.
На лице моего собеседника отразилось непонимание.
— Они нам больше не нужны, — ответил он.
— Это хорошо, — сказал я. — Значит, их мне не придется убивать.
— Послушай, Боск из Порт-Кара, признай себя моим пленником, и дело с концом, — предложил Сарус.
— У меня есть встречное предложение, — сообщил я. — Я дарую жизнь тебе и твоим людям, если вы немедленно уберетесь из этого лагеря и оставите здесь всех своих рабов.
Слышали бы вы, какой тут поднялся хохот. Новоиспеченные пленницы смотрели на меня, не веря своим ушам. Я дал тиросцам навеселиться вволю.
— Предлагаю вам сложить оружие, — сказал я. Тиросцы обменялись недоуменными взглядами.
Двое из них хохотнули, но уже без прежней веселости.
Я услышал, как пленные охотники Марленуса поднимаются на ноги. Но никто не набросился на них с плетью. Никто вообще не обратил на них внимания. Краем глаза я видел в двух шагах от себя, в тени, отбрасываемой частоколом, выросшую словно из-под земли грозную фигуру Марленуса, а рядом с ним — Римма и Арна. На цепи, тянувшейся у них от ошейника к ошейнику, играл багровый отсвет костра. Я встретился глазами с Марленусом.
— Сдавайся, — продолжал настаивать Сарус. — Сдавайся и прекратим эту бессмысленную игру.
— Мне она не кажется такой уж бессмысленной, — ответил я.
— Ты здесь совершенно один, — сказал Сарус. — У тебя нет ни малейшего шанса выбраться отсюда.
— Да он просто сумасшедший, — пробормотал один из тиросцев.
— Ты сделал глупость, придя сюда, — сказал Сарус.
— Я так не думаю, — возразил я. Он недоверчиво взглянул на меня.
— Сколько у тебя здесь людей? — поинтересовался я.
— Пятьдесят пять, — ответил он.
— Я не всегда был торговцем, — признался я.
— Это имеет какое-то значение? — полюбопытствовал Сарус.
— Имеет, — ответил я. — Некогда я был воином.
— Здесь пятьдесят пять воинов, — напомнил Сарус.
— Моим городом был Ко-ро-ба, — многозначительно сказал я. — Его еще иногда называют Городом Башен Утренней Зари.
— Кончай эту игру, — пробормотал Сарус. — Сдавайся.
— Некогда я опозорил свою касту, — продолжал я, — опозорил мой Домашний Камень, мой меч. Я обесчестил себя и вынужден был уйти из рядов воинов.
Сарус медленно обнажил меч. Остальные последовали его примеру.
— Но когда-то я все же принадлежал к числу славных жителей Ко-ро-ба, — предавался я воспоминаниям. — Забыть это невозможно. Этого у меня не отнять.
— Нет, он явно сумасшедший, — укрепился в своей мысли стоявший рядом с Сарусом воин.
— Да, когда-то очень давно, в дельте реки Воск, я опозорил свое имя. Я знаю, мне его уже никогда не вернуть. Все то, что было мне дорого, все, что было свято для меня, я потерял безвозвратно. Это как легкокрылый тарн, который только раз может опуститься рядом с воином: если он улетел — он уже никогда не вернется.
Я посмотрел на окружающие меня мрачные лица и устремил взгляд в бездонное ночное горианское небо. Крохотные звезды усыпали его, словно далекие костры расположившихся на ночлег бесчисленных армий межпланетных воинов. Я вздохнул и снова вернулся к тому, что меня окружало — к враждебным, недоброжелательным лицам тиросцев.
— Да, я потерял честь, но это не значит, что я забыл о том, что некогда она у меня все же была. И в такие ночи, как сегодняшняя, я вспоминаю об этом с особой силой.
— Нас здесь пятьдесят пять человек! — закричал Сарус.
— Марленус! — позвал я. — Ты помнишь, как когда-то в Аре, на арене стадиона, мы сражались с тобой плечом к плечу?
— Помню! — откликнулся тот.
— Замолчать! — крикнул Сарус.
— А помнишь тот день, — не обращая на него внимания, продолжал я, — когда на Стадионе Тарнов ты впервые за долгие дни снял с лица маску и снова провозгласил себя убаром Ара?
— Помню! — отозвался Марленус.
— Позволь мне еще раз услышать сейчас гимн этого славного города.
Гордая торжественная мелодия, словно после долгого заключения, вырвалась из могучей груди Марленуса и величаво поплыла над притихшим ночным морем. К ней присоединялись все новые и новые голоса тех, кто и сейчас продолжал хранить ей верность.
— Прекратить! — закричал Сарус. Он обернулся ко мне. Глаза его пылали бешенством.
Меч мой продолжал оставаться в ножнах.
— Ведь ты не из Ара! — крикнул он.
— Для тебя было бы лучше, — ответил я, — если бы я был оттуда.
— Он окончательно свихнулся! — мрачно заявил стоявший рядом с Сарусом воин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
— Это правда, ты — Боск из Порт-Кара? — спросил Сарус.
— Правда, — ответил я.
— Тогда ты просто безумец, раз осмелился сюда прийти.
— Я так не думаю.
Насыпи со внутренней стороны частокола не было. Значит, тиросцам через него не выбраться. А чтобы вытащить брус, запирающий ворота, им понадобится, как минимум, два человека. Нет, я не такой безумец, как может показаться на первый взгляд.
— Мы искали тебя, — с некоторым удивлением произнес Сарус. — Искали так же, как Марленуса из Ара!
— Весьма польщен, — отозвался я.
— Нет, ты просто глупец, — заключил Сарус. — Я даже не могу поверить в такую удачу! Ты сам, по собственной воле пришел к нам, потратившим столько сил на твои поиски! Да, на такое везение мы не рассчитывали.
— Но я здесь вовсе не для того, чтобы сдаться тебе на милость, — заметил я.
— Твоя уловка не удалась, — отмахнулся Сарус.
— Вот как? — удивился я. — А разве твои союзницы не связаны по рукам и ногам?
— Освободите нас! — воспользовалась моментом Хура.
— Помогите! — поддержали предводительницу ее подруги.
— Успокойте рабынь! — рявкнул Сарус.
Плети в руках тиросцев заработали на полную мощь. Не привыкшие к подобному обращению, женщины, казалось, не понимали, что происходит, и их приходилось стегать дважды, а то и трижды, прежде чем они смогли выйти из шока. Через минуту все уже рыдали и молили о пощаде. Хура смотрела на Саруса, не веря своим глазам. Никогда еще плеть рабовладельца не касалась ее плеч. Разбойница оторопело опустилась на колени.
— Я прошу вас, Сарус, — пробормотала она, — больше не нужно меня бить!
— Ну-ка, протяни ее плетью еще раз! — скомандовал Сарус стоящему рядом с Хурой воину.
Плеть взвилась в воздух и опустилась на тело девушки. Она уронила голову и глухо застонала.
— Еще раз! — скомандовал Сарус.
— Не нужно, хозяин, прошу вас! — взмолилась Хура.
Плеть снова обожгла ее тело. Предводительница разбойниц разрыдалась.
— Пожалуйста, хозяин! — глотая слезы, бормотала она.
Бывшие соратницы вторили ей дружным ревом. Сарус обернулся ко мне.
— Люди с Тироса строго наводят порядок среди своих рабынь, — заметил я.
— Я слышал, что цепи рабыни в Порт-Каре еще тяжелее, — ответил Сарус.
Я пожал плечами.
— Твоя хитрость не удалась, — повторил предводитель тиросцев.
— Но твои союзницы связаны, — напомнил я ему.
На лице моего собеседника отразилось непонимание.
— Они нам больше не нужны, — ответил он.
— Это хорошо, — сказал я. — Значит, их мне не придется убивать.
— Послушай, Боск из Порт-Кара, признай себя моим пленником, и дело с концом, — предложил Сарус.
— У меня есть встречное предложение, — сообщил я. — Я дарую жизнь тебе и твоим людям, если вы немедленно уберетесь из этого лагеря и оставите здесь всех своих рабов.
Слышали бы вы, какой тут поднялся хохот. Новоиспеченные пленницы смотрели на меня, не веря своим ушам. Я дал тиросцам навеселиться вволю.
— Предлагаю вам сложить оружие, — сказал я. Тиросцы обменялись недоуменными взглядами.
Двое из них хохотнули, но уже без прежней веселости.
Я услышал, как пленные охотники Марленуса поднимаются на ноги. Но никто не набросился на них с плетью. Никто вообще не обратил на них внимания. Краем глаза я видел в двух шагах от себя, в тени, отбрасываемой частоколом, выросшую словно из-под земли грозную фигуру Марленуса, а рядом с ним — Римма и Арна. На цепи, тянувшейся у них от ошейника к ошейнику, играл багровый отсвет костра. Я встретился глазами с Марленусом.
— Сдавайся, — продолжал настаивать Сарус. — Сдавайся и прекратим эту бессмысленную игру.
— Мне она не кажется такой уж бессмысленной, — ответил я.
— Ты здесь совершенно один, — сказал Сарус. — У тебя нет ни малейшего шанса выбраться отсюда.
— Да он просто сумасшедший, — пробормотал один из тиросцев.
— Ты сделал глупость, придя сюда, — сказал Сарус.
— Я так не думаю, — возразил я. Он недоверчиво взглянул на меня.
— Сколько у тебя здесь людей? — поинтересовался я.
— Пятьдесят пять, — ответил он.
— Я не всегда был торговцем, — признался я.
— Это имеет какое-то значение? — полюбопытствовал Сарус.
— Имеет, — ответил я. — Некогда я был воином.
— Здесь пятьдесят пять воинов, — напомнил Сарус.
— Моим городом был Ко-ро-ба, — многозначительно сказал я. — Его еще иногда называют Городом Башен Утренней Зари.
— Кончай эту игру, — пробормотал Сарус. — Сдавайся.
— Некогда я опозорил свою касту, — продолжал я, — опозорил мой Домашний Камень, мой меч. Я обесчестил себя и вынужден был уйти из рядов воинов.
Сарус медленно обнажил меч. Остальные последовали его примеру.
— Но когда-то я все же принадлежал к числу славных жителей Ко-ро-ба, — предавался я воспоминаниям. — Забыть это невозможно. Этого у меня не отнять.
— Нет, он явно сумасшедший, — укрепился в своей мысли стоявший рядом с Сарусом воин.
— Да, когда-то очень давно, в дельте реки Воск, я опозорил свое имя. Я знаю, мне его уже никогда не вернуть. Все то, что было мне дорого, все, что было свято для меня, я потерял безвозвратно. Это как легкокрылый тарн, который только раз может опуститься рядом с воином: если он улетел — он уже никогда не вернется.
Я посмотрел на окружающие меня мрачные лица и устремил взгляд в бездонное ночное горианское небо. Крохотные звезды усыпали его, словно далекие костры расположившихся на ночлег бесчисленных армий межпланетных воинов. Я вздохнул и снова вернулся к тому, что меня окружало — к враждебным, недоброжелательным лицам тиросцев.
— Да, я потерял честь, но это не значит, что я забыл о том, что некогда она у меня все же была. И в такие ночи, как сегодняшняя, я вспоминаю об этом с особой силой.
— Нас здесь пятьдесят пять человек! — закричал Сарус.
— Марленус! — позвал я. — Ты помнишь, как когда-то в Аре, на арене стадиона, мы сражались с тобой плечом к плечу?
— Помню! — откликнулся тот.
— Замолчать! — крикнул Сарус.
— А помнишь тот день, — не обращая на него внимания, продолжал я, — когда на Стадионе Тарнов ты впервые за долгие дни снял с лица маску и снова провозгласил себя убаром Ара?
— Помню! — отозвался Марленус.
— Позволь мне еще раз услышать сейчас гимн этого славного города.
Гордая торжественная мелодия, словно после долгого заключения, вырвалась из могучей груди Марленуса и величаво поплыла над притихшим ночным морем. К ней присоединялись все новые и новые голоса тех, кто и сейчас продолжал хранить ей верность.
— Прекратить! — закричал Сарус. Он обернулся ко мне. Глаза его пылали бешенством.
Меч мой продолжал оставаться в ножнах.
— Ведь ты не из Ара! — крикнул он.
— Для тебя было бы лучше, — ответил я, — если бы я был оттуда.
— Он окончательно свихнулся! — мрачно заявил стоявший рядом с Сарусом воин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103