И все-таки
я хочу сказать, что в данный момент мы не можем точно знать, с чем
встретится Нид по ту сторону двери.
Нид опустил глаза.
- Послушай, Рис. Я знаю, что стал калекой. Но мои руки и плечи
по-прежнему сильны. Я знаю, что делаю, и могу выполнить эту работу.
- Можешь... Только возвращайся живым.
Нид улыбнулся и кивнул, в тусклом свете лампы мелькнула его седая
прядь.
Теперь Рис и Горд длинной веревкой прикрепили к поясу Нида две
паровые дюзы. Условия почти полного отсутствия сил тяготения позволяли,
хотя и с трудом, манипулировать ими. Другая прикрепленная к поясу юноши
веревка должна была связывать Нида с кораблем.
Горд удостоверился, что дверь из коридора в Обсерваторию закрыта и
пассажиры вне опасности Затем они обменялись последними безмолвными
рукопожатиями, и Горд нажал на панель.
Наружная дверь скользнула вбок. Воздух вырвался из груди Риса, звуки
сразу приглушились до шепотов, и Ученый почувствовал, как износа у него
потекла кровь. В ушах шумело, и по ощущению чего-то теплого Рис понял, что
из них тоже течет кровь.
Дверь распахнулась в лазурную бездну. Они уже прошли сквозь внешнее
звездообразующее гало Туманности, и теперь тут и там виднелись звезды.
Высоко над головой Риса висело маленькое красное пятнышко - Туманность, из
которой они пришли. Было странно думать, что, подняв руку, он может
заслонить весь свой мир, все знакомые места, всех людей, которых он
когда-то знал: Паллиса, Шин, бармена Джейма, Деккера... Рис узнал, что
Паллис и Шин решили прожить оставшиеся смены вместе. И сейчас, глядя на
отдаленное пятнышко, он безмолвно молился о том, чтобы они - и все другие,
столь многим пожертвовавшие для того чтобы он смог забраться так далеко, -
были в безопасности.
Рис и Горд просунули Нида в открытую дверь. Юноша оттолкнулся и
поплыл в направлении крепления дюзы. Рис и Горд оставались в дверях, держа
в руках страховочную веревку.
В нескольких футах от цели полет Нида замедлился. Рис с беспокойством
наблюдал, как юноша старается уцепиться за гладкий корпус корабля. Затем
он все же добрался и с облегчением ухватился за неровности металлической
поверхности.
Вот Нид дернул за веревку. Горд и Рис вытолкнули первую дюзу,
направив ее к молодому Ученому. Они рассчитали хорошо, и дюза остановилась
в нескольких футах от Нида. Быстрой точно юноша вытравил веревку и
подтянул дюзу к себе. Теперь он должен был установить ее, хотя бы
приблизительно, параллельно оси корабля. Наконец дюза встала правильно. Из
нагрудного кармана Нид вытащил куски связующего вещества и прилепил их к
основанию. Потом, покраснев от натуги, поставил дюзу на место и отвязал от
нее веревку.
Нид действовал быстро и четко, но прошло уже около тридцати секунд.
Оставалось еще много работы, а боль в груди Риса становилась невыносимой.
Теперь Нид карабкался к следующей точке, находящейся за цилиндром
корпуса и поэтому невидимой. После невыносимо долгого ожидания последовал
рывок веревки. Рис и рудничный инженер выбросили в люк вторую паровую
дюзу.
Время словно остановилось. Неужели только секунды прошли с того
момента, когда они выкинули дюзу?
Когда нет точек отсчета, время становится эластичным... У Риса начало
темнеть в глазах.
Справа он почувствовал какое-то движение. Испытывая страшную боль в
груди, он повернулся. Горд с выпученными глазами начал вытягивать веревку.
Рис присоединился к нему. Та двигалась подозрительно легко, свободно
скользя по гладкой поверхности.
К боли присоединился страх.
Над выпуклостью корпуса показался конец веревки. Он был ровно
отрезан.
Закрыв глаза. Горд откинулся назад. Очевидно, приложенные усилия
вызвали у него потерю сознания. Рис, который уже почти ничего не видел,
положил ладонь на пульт управления двери.
И задержался.
Горд ударился о дверную раму. Легкие Риса страшно болели, горло
разрывалось...
Вот ему померещилось какое-то движение. В дверную раму вцепились
руки, появилось лицо, на котором выделялись посиневшие губы, далее
негнущееся тело со связанными ногами... "Нид, - смутно осознал Рис, - Нид
вернулся!" И он, Рис, обязан что-то сделать.
Рука, как бы помимо его воли, вернулась к пульту управления наружной
двери. Та скользнула, закрываясь. Тут открылась внутренняя дверь, и
молодой человек упал навстречу потоку воздуха.
Позднее Нид охрипшим голосом объяснял ему:
- Я почувствовал, что время истекает, а дело не сделано. Поэтому
отрезал веревку и продолжил работу. Извини.
- Ты чертов дурак, - прошептал Рис.
Он попытался приподнять голову с лежанки, потом сдался откинулся
назад и провалился в сон.
Используя установленные Нидом дюзы, они вывели корабль на дальнюю
эллиптическую орбиту вокруг горячей желтой звезды, расположенной в глубине
новой Туманности. Широкие двери распахнулись, и по всему корпусу
закопошились люди, укрепляя веревки для передвижения и устанавливая новые
паровые дюзы. В затхлые помещения корабля вливался чистый свежий воздух.
Воцарилась праздничная атмосфера.
Даже в очередях за продовольствием настроение казалось приподнятым.
Тела тех, кто не пережил перелета, извлекли из корабля, завернули в
покрывала и пустили по воздуху. Рис взглянул на тех, кто совершал этот
печальный обряд. Здесь были люди с Плота - Джаен и Грай, рядом с ними -
Горд и другие рудокопы, были и Костяшники Квида. Не осознавая этого, они
стояли вперемешку, объединенные общим горем и общей гордостью. Рис понял,
что прежние различия исчезли - в этом новом мире все они были всего лишь
людьми...
Когда-нибудь Рубка уйдет от этой звезды, но тела останутся здесь, на
орбите, на долгие смены, отмечая прибытие человека в новый мир. И так
будет до тех пор, пока сопротивление воздуха не направит тела в топку
звезды.
Несмотря на действие свежего воздуха, Холлербах становился все
слабее. И вот он слег. Старика уложили в гамак, укрепленный перед
прозрачным корпусом Рубки. Рис пришел к старому Ученому. Они смотрели на
свет новых звезд.
У Холлербаха начался приступ кашля. Рис положил руку на лоб старика,
и потихоньку дыхание того успокоилось.
- Я говорил тебе, что меня следовало оставить, - с трудом проговорил
Холлербах.
Рис проигнорировал его слова.
- Вам надо было посмотреть, как мы выпускаем молодые деревья, -
сказал он. - Просто открыл клетки, и они вылетели... Они устроились так,
будто здесь родились.
- Может, так оно и есть, - сухо заметил Холлербах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128
я хочу сказать, что в данный момент мы не можем точно знать, с чем
встретится Нид по ту сторону двери.
Нид опустил глаза.
- Послушай, Рис. Я знаю, что стал калекой. Но мои руки и плечи
по-прежнему сильны. Я знаю, что делаю, и могу выполнить эту работу.
- Можешь... Только возвращайся живым.
Нид улыбнулся и кивнул, в тусклом свете лампы мелькнула его седая
прядь.
Теперь Рис и Горд длинной веревкой прикрепили к поясу Нида две
паровые дюзы. Условия почти полного отсутствия сил тяготения позволяли,
хотя и с трудом, манипулировать ими. Другая прикрепленная к поясу юноши
веревка должна была связывать Нида с кораблем.
Горд удостоверился, что дверь из коридора в Обсерваторию закрыта и
пассажиры вне опасности Затем они обменялись последними безмолвными
рукопожатиями, и Горд нажал на панель.
Наружная дверь скользнула вбок. Воздух вырвался из груди Риса, звуки
сразу приглушились до шепотов, и Ученый почувствовал, как износа у него
потекла кровь. В ушах шумело, и по ощущению чего-то теплого Рис понял, что
из них тоже течет кровь.
Дверь распахнулась в лазурную бездну. Они уже прошли сквозь внешнее
звездообразующее гало Туманности, и теперь тут и там виднелись звезды.
Высоко над головой Риса висело маленькое красное пятнышко - Туманность, из
которой они пришли. Было странно думать, что, подняв руку, он может
заслонить весь свой мир, все знакомые места, всех людей, которых он
когда-то знал: Паллиса, Шин, бармена Джейма, Деккера... Рис узнал, что
Паллис и Шин решили прожить оставшиеся смены вместе. И сейчас, глядя на
отдаленное пятнышко, он безмолвно молился о том, чтобы они - и все другие,
столь многим пожертвовавшие для того чтобы он смог забраться так далеко, -
были в безопасности.
Рис и Горд просунули Нида в открытую дверь. Юноша оттолкнулся и
поплыл в направлении крепления дюзы. Рис и Горд оставались в дверях, держа
в руках страховочную веревку.
В нескольких футах от цели полет Нида замедлился. Рис с беспокойством
наблюдал, как юноша старается уцепиться за гладкий корпус корабля. Затем
он все же добрался и с облегчением ухватился за неровности металлической
поверхности.
Вот Нид дернул за веревку. Горд и Рис вытолкнули первую дюзу,
направив ее к молодому Ученому. Они рассчитали хорошо, и дюза остановилась
в нескольких футах от Нида. Быстрой точно юноша вытравил веревку и
подтянул дюзу к себе. Теперь он должен был установить ее, хотя бы
приблизительно, параллельно оси корабля. Наконец дюза встала правильно. Из
нагрудного кармана Нид вытащил куски связующего вещества и прилепил их к
основанию. Потом, покраснев от натуги, поставил дюзу на место и отвязал от
нее веревку.
Нид действовал быстро и четко, но прошло уже около тридцати секунд.
Оставалось еще много работы, а боль в груди Риса становилась невыносимой.
Теперь Нид карабкался к следующей точке, находящейся за цилиндром
корпуса и поэтому невидимой. После невыносимо долгого ожидания последовал
рывок веревки. Рис и рудничный инженер выбросили в люк вторую паровую
дюзу.
Время словно остановилось. Неужели только секунды прошли с того
момента, когда они выкинули дюзу?
Когда нет точек отсчета, время становится эластичным... У Риса начало
темнеть в глазах.
Справа он почувствовал какое-то движение. Испытывая страшную боль в
груди, он повернулся. Горд с выпученными глазами начал вытягивать веревку.
Рис присоединился к нему. Та двигалась подозрительно легко, свободно
скользя по гладкой поверхности.
К боли присоединился страх.
Над выпуклостью корпуса показался конец веревки. Он был ровно
отрезан.
Закрыв глаза. Горд откинулся назад. Очевидно, приложенные усилия
вызвали у него потерю сознания. Рис, который уже почти ничего не видел,
положил ладонь на пульт управления двери.
И задержался.
Горд ударился о дверную раму. Легкие Риса страшно болели, горло
разрывалось...
Вот ему померещилось какое-то движение. В дверную раму вцепились
руки, появилось лицо, на котором выделялись посиневшие губы, далее
негнущееся тело со связанными ногами... "Нид, - смутно осознал Рис, - Нид
вернулся!" И он, Рис, обязан что-то сделать.
Рука, как бы помимо его воли, вернулась к пульту управления наружной
двери. Та скользнула, закрываясь. Тут открылась внутренняя дверь, и
молодой человек упал навстречу потоку воздуха.
Позднее Нид охрипшим голосом объяснял ему:
- Я почувствовал, что время истекает, а дело не сделано. Поэтому
отрезал веревку и продолжил работу. Извини.
- Ты чертов дурак, - прошептал Рис.
Он попытался приподнять голову с лежанки, потом сдался откинулся
назад и провалился в сон.
Используя установленные Нидом дюзы, они вывели корабль на дальнюю
эллиптическую орбиту вокруг горячей желтой звезды, расположенной в глубине
новой Туманности. Широкие двери распахнулись, и по всему корпусу
закопошились люди, укрепляя веревки для передвижения и устанавливая новые
паровые дюзы. В затхлые помещения корабля вливался чистый свежий воздух.
Воцарилась праздничная атмосфера.
Даже в очередях за продовольствием настроение казалось приподнятым.
Тела тех, кто не пережил перелета, извлекли из корабля, завернули в
покрывала и пустили по воздуху. Рис взглянул на тех, кто совершал этот
печальный обряд. Здесь были люди с Плота - Джаен и Грай, рядом с ними -
Горд и другие рудокопы, были и Костяшники Квида. Не осознавая этого, они
стояли вперемешку, объединенные общим горем и общей гордостью. Рис понял,
что прежние различия исчезли - в этом новом мире все они были всего лишь
людьми...
Когда-нибудь Рубка уйдет от этой звезды, но тела останутся здесь, на
орбите, на долгие смены, отмечая прибытие человека в новый мир. И так
будет до тех пор, пока сопротивление воздуха не направит тела в топку
звезды.
Несмотря на действие свежего воздуха, Холлербах становился все
слабее. И вот он слег. Старика уложили в гамак, укрепленный перед
прозрачным корпусом Рубки. Рис пришел к старому Ученому. Они смотрели на
свет новых звезд.
У Холлербаха начался приступ кашля. Рис положил руку на лоб старика,
и потихоньку дыхание того успокоилось.
- Я говорил тебе, что меня следовало оставить, - с трудом проговорил
Холлербах.
Рис проигнорировал его слова.
- Вам надо было посмотреть, как мы выпускаем молодые деревья, -
сказал он. - Просто открыл клетки, и они вылетели... Они устроились так,
будто здесь родились.
- Может, так оно и есть, - сухо заметил Холлербах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128