А вдруг там яд? Нет, лучше прибегнуть к уже привычным средствам, и только потом, только если не останется более никакой надежды… вот и применим привычные средства. Хэсситай только-только впервые познал магию смеха, он еще и управлять ею не научился… что станется, если он осмелится пустить ее в ход прямо здесь и сейчас? Не убьет ли его попытка тех, кого он хочет спасти? Потом-то он научится… но эту первую безответственную пробу сил забыть уже никогда не сможет. Нет, только не магия. Оставим ее на самый крайний случай. Хэсситаю еще представится возможность овладеть своей магией… как-нибудь потом, на досуге… а сейчас ему некогда учиться. Ему нужно действовать – и быстро.
Не приведи Боги никого выбирать между любовью и любовью, между долгом и долгом! Настоящий, урожденный клановый воин на месте Хэсситая покончил бы с собой, не в силах разорваться надвое. Но Хэсситай не был уроженцем клана. Он впитал в себя весьма твердые понятия о долге – но отнюдь не зазубренные определения того, в чем этот долг, собственно говоря, заключается. Его верность никогда не была нерассуждающей, как у Хэйтана. И его долг перед мастером-наставником и перед мальчиками отнюдь не был равновелик. Он обязан хранить верность наставнику как ученик – но по отношению к мальчикам на нем возлежит долг учителя… каковой, по мнению Хэсситая несравненно важнее. Сейчас он ничем не может помочь своему наставнику… так имеет ли он право бросать ради него на произвол беззащитных учеников? Он не может, не должен… учитель не смеет предавать ученика! Да и сам Хэйтан подал ему в том пример. Он ведь Хэсситая и мальчиков не предал. Это был просто морок, напущенный лживым магом. И Хэсситай никого не предаст – ни мальчиков, ни Xэйтана. Вместо того чтобы маяться вынужденным бездельем, он навестит мальчиков, спрячет их понадежнее – и вполне успеет обернуться в срок. А потом они уйдут куда подальше все вместе – и он, и мальчики, и мастер Хэйтан.
* * *
В то самое мгновение, когда Хэсситай покидал город с предельно возможной скоростью, его сотаинник Ари входил через другие ворота в город.
Указания он получил вполне обычные: узнать о судьбе Хэсситая и Хэйтана, а по мере возможности и поспособствовать их побегу. Воин постарше и поопытней занялся бы для начала первой частью возложенной на него задачи – а возможно, ею одной бы и ограничился. Но Ари находился еще в том восхитительном возрасте, когда в выражении “разведка боем” значимым словом кажется “бой”, а разведка мнится как бы чем-то малосущественным. А посему самым естественным способом разузнать о том, что пристигло его наставника и сотаинника, по мнению Ари, было проникнуть в королевские темницы, выкрасть оттуда Хэйтана и Хэсситая, а уж потом, в спокойной обстановке, подрасспросить их не спеша, что случилось с ними за время их отсутствия в клане.
Известная пословица гласит, что смельчаков и дураков Боги хранят всецело – ибо кто еще может хранить людей, у которых напрочь отсутствует чувство самосохранения? Возможно, Боги несколько пристрастны и милости свои изливают не совсем справедливо, но спорить с этой пословицей трудно. Давно подмечено, что наиболее удачными бывают предприятия либо до глупости дерзкие, либо до дерзости глупые. Трудно сказать, к какой именно категории относился замысел Ари, но Боги явно не оставили его своим милостивым вниманием.
Думаете, самое трудное, когда проникаешь в темницу, – это перелезть через стену, открыть замки, выбрать в темноте нужное направление и все такое прочее? Как бы не так. Самое трудное – чтобы тебя при этом не заметили. Самая важная и первоочередная задача – остаться незамеченным. А для этого, к слову сказать, вовсе не обязательно красться в темноте и громыхать крадеными ключами. Есть разные способы ее выполнить, но все они, в общем, сводятся к двум – оказаться там, куда никто не смотрит, – или тем, на кого никто не смотрит. Второй способ более рискованный – но если вам некогда разведывать, где в темнице расположены самые укромные местечки, избрать следует именно его.
А на кого в темнице не станут пялиться?
Все начальство также делится на два разряда: то, которое полагает, что первейшая обязанность подчиненного – пожирать его преданным взором, и то, которое почитает долгом подчиненного при встрече мгновенно опускать глаза долу. Начальник тюремного караула относился как раз к этой, второй, категории. Ари было об этом хорошо известно. Кланы Ночных Теней всегда ревностно добывают и бережно хранят самую различную информацию на случай нежданной надобности – а уж по части сплетен о власть предержащих это просто кладезь неистощимый. То, чего не знают Ночные Тени о сколько-нибудь значительной персоне, попросту не существует. Ну а сведения о тюремном начальстве – это само собой, это может пригодиться в самый неожиданный момент. Любой воин клана, оказавшись в городе, почитал святейшим своим долгом изыскать хоть малейшую толику свежих слухов о том, в чьем ведении находится зубодробительно-скуловоротный персонал. Так что Ари был осведомлен прекрасно и на выуживание информации времени тратить не стал, а занялся непосредственно выуживанием начальника тюремного караула.
Отловить господина начальника не так трудно, как может показаться. Раз в сутки он покидает территорию дворца и направляет стопы в город. Ари долго не мог поверить, когда ему сказали, что сей педант и зануда самолично совершает закупки провианта как для стражи, так и для узников, опасаясь мошенничества со стороны подрядчиков. Время для вылазок на рынок господин начальник всякий раз избирал иное, дабы не стать жертвой нападения. Предосторожность не лишняя: обычный человек не сумеет затаиться поблизости от дворца и не быть обнаруженным в самое ближайшее время – а значит, дождаться господина начальника и проследить за ним тоже не сможет. Так ведь то – обычный человек, а Ночную Тень обычным человеком ну никак не назовешь.
Ари пристроился в переулке, выходящем на дворцовую площадь. Переулок имел два несомненных достоинства. Во-первых, из него великолепно просматривались дворцовые ворота. Во-вторых, именно там обычно располагались профессиональные нищие – не те настоящие страдальцы, которые обычно боязливо жмутся к стене и не осмеливаются поднять на прохожих почти бессмысленный от голода взгляд, а наглые горластые умельцы выуживать деньги. Из переулка их выгоняли раза по три за день самое малое, но без особого успеха – впрочем, городская стража на успех в этом деле и не надеялась. Это ведь настоящий бедняк, вынужденный побираться, вряд ли сунется в самую роскошную часть столицы и нипочем не вернется на прежнее место, если турнуть его оттуда: таких стражники старались не трогать, наметанным глазом отличая их от крикливых попрошаек, – а горластый профессионал всегда успеет смыться до налета стражи, а через минуту после его окончания, глядь, сидит себе как ни в чем не бывало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
Не приведи Боги никого выбирать между любовью и любовью, между долгом и долгом! Настоящий, урожденный клановый воин на месте Хэсситая покончил бы с собой, не в силах разорваться надвое. Но Хэсситай не был уроженцем клана. Он впитал в себя весьма твердые понятия о долге – но отнюдь не зазубренные определения того, в чем этот долг, собственно говоря, заключается. Его верность никогда не была нерассуждающей, как у Хэйтана. И его долг перед мастером-наставником и перед мальчиками отнюдь не был равновелик. Он обязан хранить верность наставнику как ученик – но по отношению к мальчикам на нем возлежит долг учителя… каковой, по мнению Хэсситая несравненно важнее. Сейчас он ничем не может помочь своему наставнику… так имеет ли он право бросать ради него на произвол беззащитных учеников? Он не может, не должен… учитель не смеет предавать ученика! Да и сам Хэйтан подал ему в том пример. Он ведь Хэсситая и мальчиков не предал. Это был просто морок, напущенный лживым магом. И Хэсситай никого не предаст – ни мальчиков, ни Xэйтана. Вместо того чтобы маяться вынужденным бездельем, он навестит мальчиков, спрячет их понадежнее – и вполне успеет обернуться в срок. А потом они уйдут куда подальше все вместе – и он, и мальчики, и мастер Хэйтан.
* * *
В то самое мгновение, когда Хэсситай покидал город с предельно возможной скоростью, его сотаинник Ари входил через другие ворота в город.
Указания он получил вполне обычные: узнать о судьбе Хэсситая и Хэйтана, а по мере возможности и поспособствовать их побегу. Воин постарше и поопытней занялся бы для начала первой частью возложенной на него задачи – а возможно, ею одной бы и ограничился. Но Ари находился еще в том восхитительном возрасте, когда в выражении “разведка боем” значимым словом кажется “бой”, а разведка мнится как бы чем-то малосущественным. А посему самым естественным способом разузнать о том, что пристигло его наставника и сотаинника, по мнению Ари, было проникнуть в королевские темницы, выкрасть оттуда Хэйтана и Хэсситая, а уж потом, в спокойной обстановке, подрасспросить их не спеша, что случилось с ними за время их отсутствия в клане.
Известная пословица гласит, что смельчаков и дураков Боги хранят всецело – ибо кто еще может хранить людей, у которых напрочь отсутствует чувство самосохранения? Возможно, Боги несколько пристрастны и милости свои изливают не совсем справедливо, но спорить с этой пословицей трудно. Давно подмечено, что наиболее удачными бывают предприятия либо до глупости дерзкие, либо до дерзости глупые. Трудно сказать, к какой именно категории относился замысел Ари, но Боги явно не оставили его своим милостивым вниманием.
Думаете, самое трудное, когда проникаешь в темницу, – это перелезть через стену, открыть замки, выбрать в темноте нужное направление и все такое прочее? Как бы не так. Самое трудное – чтобы тебя при этом не заметили. Самая важная и первоочередная задача – остаться незамеченным. А для этого, к слову сказать, вовсе не обязательно красться в темноте и громыхать крадеными ключами. Есть разные способы ее выполнить, но все они, в общем, сводятся к двум – оказаться там, куда никто не смотрит, – или тем, на кого никто не смотрит. Второй способ более рискованный – но если вам некогда разведывать, где в темнице расположены самые укромные местечки, избрать следует именно его.
А на кого в темнице не станут пялиться?
Все начальство также делится на два разряда: то, которое полагает, что первейшая обязанность подчиненного – пожирать его преданным взором, и то, которое почитает долгом подчиненного при встрече мгновенно опускать глаза долу. Начальник тюремного караула относился как раз к этой, второй, категории. Ари было об этом хорошо известно. Кланы Ночных Теней всегда ревностно добывают и бережно хранят самую различную информацию на случай нежданной надобности – а уж по части сплетен о власть предержащих это просто кладезь неистощимый. То, чего не знают Ночные Тени о сколько-нибудь значительной персоне, попросту не существует. Ну а сведения о тюремном начальстве – это само собой, это может пригодиться в самый неожиданный момент. Любой воин клана, оказавшись в городе, почитал святейшим своим долгом изыскать хоть малейшую толику свежих слухов о том, в чьем ведении находится зубодробительно-скуловоротный персонал. Так что Ари был осведомлен прекрасно и на выуживание информации времени тратить не стал, а занялся непосредственно выуживанием начальника тюремного караула.
Отловить господина начальника не так трудно, как может показаться. Раз в сутки он покидает территорию дворца и направляет стопы в город. Ари долго не мог поверить, когда ему сказали, что сей педант и зануда самолично совершает закупки провианта как для стражи, так и для узников, опасаясь мошенничества со стороны подрядчиков. Время для вылазок на рынок господин начальник всякий раз избирал иное, дабы не стать жертвой нападения. Предосторожность не лишняя: обычный человек не сумеет затаиться поблизости от дворца и не быть обнаруженным в самое ближайшее время – а значит, дождаться господина начальника и проследить за ним тоже не сможет. Так ведь то – обычный человек, а Ночную Тень обычным человеком ну никак не назовешь.
Ари пристроился в переулке, выходящем на дворцовую площадь. Переулок имел два несомненных достоинства. Во-первых, из него великолепно просматривались дворцовые ворота. Во-вторых, именно там обычно располагались профессиональные нищие – не те настоящие страдальцы, которые обычно боязливо жмутся к стене и не осмеливаются поднять на прохожих почти бессмысленный от голода взгляд, а наглые горластые умельцы выуживать деньги. Из переулка их выгоняли раза по три за день самое малое, но без особого успеха – впрочем, городская стража на успех в этом деле и не надеялась. Это ведь настоящий бедняк, вынужденный побираться, вряд ли сунется в самую роскошную часть столицы и нипочем не вернется на прежнее место, если турнуть его оттуда: таких стражники старались не трогать, наметанным глазом отличая их от крикливых попрошаек, – а горластый профессионал всегда успеет смыться до налета стражи, а через минуту после его окончания, глядь, сидит себе как ни в чем не бывало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108