Вовсе не наблюдения этих парижских красот вызвали вышеупомянутое замечание Майнарда, но совсем другая сцена, которой он был свидетелем прошлой ночью.
Случайно оказавшись возле Королевского дворца, позже названного "Националь", он зашел в кафе де Миль Колонес, где обычно отдыхали алжирские офицеры. С безрассудством человека, ищущего приключений на свою голову и не привыкшего сдерживать свои порывы, он неожиданно оказался среди людей бесцеремонных. Распивая вместе с ними напитки безо всяких ограничений, кроме одного - содержимого их кошельков, он вскоре поднимал вместе с ними бокалы и слушал их речи. Но он никак не желал присоединяться к тосту, который по его мнению был оскорбительным для Франции.
- Да здравствует Император!
По меньшей мере двенадцать раз пили офицеры под этот тост - и каждый раз с энтузиазмом, который неприятным звоном отдавался в ушах республиканца. Было полное единодушие, которое еще более усиливало зловещий эффект. Он знал, что французский Президент стремился создать империю, но до этого часа он не верил в реальность такого.
И вот теперь, когда он пил в компании Африканских Стрелков в кафе де Миль Колонес, он понял, что это не только возможно, но и вполне предсказуемо; и недалеко то время, когда Луи Наполеон сможет примерить мундир императора.
Мысль эта больно ранила капитана. Даже в такой компании он не смог скрыть своих чувств. Он выразил их во фразе, половину которой произнес про себя, а другую половину - вслух.
- Да здравствует Франция! - воскликнул он.
- Да здравствует Франция! - закричал лейтенант зуавов, маленького роста и со свирепым лицом, подхватывая клич и поворачиваясь к тому, кто первых его произнес.
- Да здравствует Франция! Что вы хотите этим сказать, месье?
- Мне жаль Францию, - ответил Майнард, - если вы собираетесь создать здесь империю.
- Какое вам до этого дело? - сердито отреагировал лейтенант зуавов, чьи борода и усы закрывали рот, в результате чего его речь сопровождалась сильным шипением. - Вас это как-то касается, месье?
- Погоди, Вирокк! - перебил его офицер, к которому собственно и обращался Майнард. - Этот джентльмен - такой же солдат, как и мы. Но он американец и, конечно, верит в республику. У каждого из нас свои политические убеждения. Но это не повод на не быть друзьями, поскольку мы пьем здесь!
Вирокк, выслушав такое объяснения поведения Майнарда, не побоявшегося высказаться, казалось, был вполне удовлетворен. Во всяком случае, он успокоил свои задетые патриотические чувства тем, что вернулся к своим товарищам и, высоко подняв бокал, снова выкрикнул:
- Да здравствует Император!
Таково было воспоминание о вчерашней сцене, которое привело Майнарда к высказыванию о тревожной атмосфере в Париже.
Он утвердился в своем мнении, когда приблизился к Площади Бастилии. Здесь поток гуляющих представлял собой различные группы, поскольку он уже давно прошел то место, где благородные мещане поворачивали обратно, и лакированные туфли и коктейли сукре уступали место грубой обуви и более крепким напиткам. Блузы примешивались к толпе; казармы по обе стороны дороги были полны солдат, пьющих без ограничений, и, что еще более странно, офицеры пили вместе с ними!
Будучи республиканцем и немало повидав в жизни, включая мексиканскую компанию, даже когда дисциплина была сильно ослаблена из-за возможной гибели на поле боя, - революционный лидер тем не менее не мог не удивляться увиденному теперь. Он еще более удивлялся, когда наблюдал спокойно идущих по улице французов, в то время как люди в униформе безнаказанно и неоднократно оскорбляли блуз, крепких, рослых товарищей, а большинство их оскорблявших были просто маленькими хулиганами, несмотря на крупный зад и развязные манеры, они больше напоминали обезьян, чем людей.
С отвращением поглядев на эти сцены, он повернул обратно к Монмартру.
Уже идя обратным путем, он заметил:
- Если французы позволяют безнаказанно издеваться над собой таким болтунам, как эти, я пас. Они не заслуживают свободы.
Эти слова он произнес, когда находился на итальянском Бульваре, направляясь к Ру де ля Паикс (Площади Согласия). И здесь он уже начал отмечать изменения в поведении гуляющих.
Войска расположились вдоль тротуаров, а также на перекрестках. Отряды войск занимали казармы и кафе, солдаты были не рассудительными и трезвыми, наоборот, они были под властью спиртных напитков, и пили они безо всякого намерения заплатить за это. Владелец бара, который отказывался их обслужить, подвергал себя опасности быть избитым и даже заколотым ударом сабли!
Солдаты довольно грубо обращались с гуляющими по улицам. Некоторые из последних отталкивались полупьяными группами солдат, которые в быстром темпе проходили между гуляющими, словно торопились исполнить какие-то не терпящие отлагательств обязанности.
Видя все это, некоторые участники вечеринок устремились в переулки, чтобы разойтись по домам. Другие, полагая, что солдаты просто дурачатся после парада перед Президентом, - не видели в этом ничего плохого; и подобные настроения пока еще царили на Бульварах, чтобы очень скоро развеяться.
Майнард принадлежал к тем, кто остался.
Вынужденный прервать прогулку из-за проходящего мимо отряда зуавов, он остановился, поднявшись на ступеньки лестницы дома рядом со входом на площадь Ру де Вивьен. Наметанным солдатским глазом он тщательно рассматривал этих военных бродяг, предположительно арабской национальности, которые, как ему было известно, чистили прохожих на парижских улицах, прикрываясь тюрбанами Мухаммеда. Он и предположить не мог, что спустя несколько лет эти типы наденут военную форму в стране, которую он так ценил за гордый нрав и галантность ее жителей.
Он обратил внимание, что они уже были наполовину пьяны, шли они беспечно, качаясь, следуя за своим лидером нестройной колонной, и ненамного отличались от групп, которые прошли перед ними. Время от времени от них отделялись двое-трое, заходили в кафе или заговаривали со случайным прохожим, привлекая его внимание.
В дверном проеме, где расположился Майнард, вместе с ним находилась молодая девушка. Это было симпатичное создание, элегантно одетое, к тому же скромное и застенчивое. Возможно, она была "гризеткой" или "кокоткой". Но это не имело значения для Майнарда, который все равно не мог оценить ее достоинства.
Однако красота ее привлекла внимание одного из проходивших мимо зуавов, который, отделившись от своих товарищей, поднялся на лестницу и попытался ее поцеловать!
Девушка обратилась за помощью к Майнарду, который без лишних слов схватил зуава за шиворот и пинком сбросил его с лестницы.
Крик "На помощь!" раздался среди солдат, и весь отряд приостановился, слово изумленный таким внезапным нападением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106