- Дорогу Принцу Рама! Дорогу Принцу Рама!
Я заморгал, у меня перехватило дыхание, и я с усилием стряхнул с себя
последние остатки транса. От угла дворца ко мне приближался золоченый
паланкин, сопровождаемый четырьмя шеренгами ньютеров. Рядом с каждой
шеренгой шел человек в богато украшенной одежде и блестящей маске
Магистра, а возглавляла процессию тройка Измененных, коренастых и
широкогрудых, чьи глотки копировали резонаторы лягушек-быков. При
появлении они испустили величественный трубный рев.
Меня сильно поразило то, что Принц прибегал к услугам Измененных,
пусть даже и обладающих таким даром. Моя тележка стояла на пути этой
величественной процессии, и я поспешно начал убирать инструменты, чтобы
откатить ее раньше, чем все это великолепие надвинется на меня.
Голод и страх заставляли мои пальцы дрожать, и я никак не мог
правильно поставить уплотнения. Чем больше я торопился, тем больше все
валилось у меня из рук, а Измененные были уже так близко, что их рев
оглушал, и Гормон бросился помогать мне, а я шикнул на него, ибо тому, кто
не входит в мой союз, запрещено касаться моих инструментов. Я оттолкнул
его, и в тот же момент авангард ньютеров был рядом, и они готовы были
пустить в ход сверкающие кнуты.
- Ради Воли! - воскликнул я. - Я Наблюдатель!
И услышал в ответ тихий, спокойный голос:
- Оставьте его. Это Наблюдатель.
Все движение прекратилось: Принц Рама заговорил. Носильщики-ньютеры
отступили. Измененные умолкли. Носильщики поставили паланкин на землю.
Толпа подалась назад, лишь Гормон, Эвлуэла и я остались на месте.
Занавеска из подрагивающих цепочек раздвинулась. Двое Магистров поспешно
бросились к паланкину и протянули руки сквозь звуковой барьер.
И появился Принц Рама. Он был так юн! Он был совсем мальчишкой,
волосы его были темными и прямыми, лицо - несформировавшимся. Но он был
рожден повелевать, и, несмотря на всю его молодость, он был властителем,
подобного которому я не видел. Его тонкие губы были плотно сжаты, орлиный
нос был узок; его глаза, глубокие и холодные, были бездонными колодцами.
Он был одет в богатые одежды союза Правителей, но на щеке его была
насечка: двойной крест Защитников, а на плечи наброшена шаль Летописцев.
Правитель может войти в любой союз, в который пожелает, а для Правителя
странно не быть Защитником, но меня поразило то, что Принц был еще и
Летописцем. Это не тот союз, где нужна жестокость.
Он со слабым интересом поглядел на меня и сказал:
- Ты выбрал странное место для наблюдения, старик.
- Час выбирает место, сир, - ответил я. - Я был здесь, и я выполнил
свой долг. Я не мог знать, что вы пожелаете пройти по этому месту.
- Твое Наблюдение не обнаружило врагов?
- Никаких, сир.
Я был готов испытать свою судьбу, ухватиться за неожиданное появление
Принца и попросить его покровительства, но его интерес ко мне таял, словно
догорающая свеча, а я не осмеливался заговорить, когда он смотрел в
сторону. Он довольно долго разглядывал Гормона, хмурясь и потирая пальцем
подбородок. Потом его взгляд упал на Эвлуэлу. Глаза его посветлели.
Лицевые мускулы дрогнули, тонкий нос затрепетал.
- Подойди сюда, маленькая Воздухоплавательница, - сказал он, кивнув.
- Ты пришла с этим Наблюдателем?
Она испуганно кивнула. Принц протянул к ней руку и сжал ее в кулак;
она взмыла в воздух и опустилась перед паланкином, и с усмешкой, настолько
неприятной, что она походила на злобную гримасу, юный Правитель втащил
Эвлуэлу за занавес. В тот же момент двое Магистров восстановили звуковой
барьер, но процессия не двинулась с места. Я оцепенел. Рядом со мной замер
Гормон. Его сильное тело застыло, словно в столбняке. Я откатил тележку на
свободное место. Шли бесконечные минуты. Придворные сохраняли молчание,
рассеянно поглядывая по сторонам.
Наконец занавеска снова раздвинулась. Эвлуэла шагнула наружу и
пошатнулась. Лицо ее было бледно, глаза часто мигали. Она выглядела
ошеломленной. На щеках ее поблескивали струйки пота. Она чуть не упала,
ньютер подхватил ее и опустил на землю. Крылья ее топорщились под одеждой,
делая из нее горбунью и говоря мне, что она испытывает сильнейшее нервное
потрясение. Она безмолвно подошла к нам неуверенной, шаркающей походкой,
метнула на меня быстрый взгляд, бросилась к Гормону и прижалась к нему.
Носильщики подняли паланкин. Принц Рама покинул дворец.
Когда он исчез из виду, Эвлуэла хрипло бросила:
- Принц даровал нам место в королевском приюте.
Управляющий, конечно же, не поверил нам. Гости Принца размещаются в
королевском приюте, который расположен рядом с углом дворца, в небольшом
саду, полном цветов и душистого кустарника. Обычные обитатели этого приюта
- Магистры и случайный Правитель. Иногда здесь находит себе тепленькое
местечко особо важный Летописец, которому поручено какое-нибудь
исследование, или занимающий высокое положение Защитник, прибывший с
тайным стратегическим планом. Поселить в приюте Воздухоплавательницу было
бы делом чрезвычайно странным; пустить Наблюдателя - явно нежелательным;
разместить же Измененного или любого другого несоюзного - вообще выходящим
за рамки допустимого. Когда мы явились, то были встречены Слугами, которые
отнеслись к нам сперва весело, ибо приняли нас за шутников, потом -
раздраженно, а после - презрительно.
- Убирайтесь! - сказали они нам в конце концов. - Подонки! Нечисть!
Эвлуэла серьезно ответила:
- Принц предоставил нам здесь места, и вы не можете нас прогнать.
- Убирайтесь! Убирайтесь!
Гнилозубый Слуга вытащил нейродубинку и ткнул ею Гормона в лицо,
отпустив при этом грязную шуточку насчет его несоюзности. Гормон вырвал у
него дубинку, не обращая внимания на болезненный ожог, и ударил его ногой
в живот так, что тот согнулся и, блюя, повалился на пол. В то же мгновение
на помощь Слуге бросилась толпа ньютеров. Гормон схватил другого Слугу и
толкнул его навстречу бегущим: образовалась свалка. Дикие вопли и яростная
ругань привлекли внимание почтенного Писца, который враз валку подошел к
дверям, приказал всем молчать и расспросил нас.
- Это легко проверить, - сказал он, когда Эвлуэла все ему рассказала.
- Пошли-ка запрос Указателю, да поживей! - приказал он Слуге.
Через несколько секунд затруднение было устранено, и нас пропустили.
Нам дали отдельные, но сообщающиеся комнаты. Я никогда не имел такой
роскоши и, наверное, никогда больше не буду иметь. Комнаты были обширны и
высоки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17