Обычно ее будил рассвет, но в эту пещеру он не заглядывал, и когда она проснулась, мог быть любой час дня или ночи.
Лилэйв улыбнулась ей.
— Должно быть, ты ужасно устала?
— Я долго спала?
— Ну, пока не выспалась.
Иньянна огляделась — повсюду виднелись следы вечеринки: пустые фляжки, чаши, тарелки, предметы туалета, не было только воров. Они на утреннем промысле, объяснила Лилэйв. Она показала Иньянне, где можно умыться и привести себя в порядок, после чего они поднялись по веревочной лестнице и окунулись в водоворот Большого Базара.
День был такой же оживленный, как и предыдущий, но теперь все казалось менее сказочным — и ткань не такая яркая, атмосфера не так заряжена электричеством. Обычный, хоть и большой, переполненный толпой рынок — сегодня он не казался Иньянне загадочной вселенной.
Они немного задержались, чтобы украсть еды на завтрак с трех-четырех прилавков, причем Лилэйв занималась этим откровенно бесстыдно и походя смеялась над смущением Иньянны, которая все больше убеждалась, что ей никогда не стать воровкой. Затем, продолжая шагать по невероятно запутанным лабиринтам Базара, они вдруг вырвались на чистый живительный воздух открытого мира.
— Мы вышли из Пилиплокских ворот, — заметила Лилэйв. — Отсюда ближе всего до представительства Понтифекса.
Путь оказался недолгим, но ошеломляющим: вокруг, в каждом уголке, таились новые чудеса. На одном из великолепных бульваров Иньянна обратила внимание на поток яркого сияния, словно второе солнце светило из мостовой. Лилэйв объяснила, что это начинается Кристаллический Бульвар, сияющий днем и ночью, когда освещается фонарями. С другой улицы она увидела то, что могло быть только дворцом Герцога Ни-Мойи, стоявшим на востоке города в месте, где Цимр резко поворачивал, загибаясь к югу. Он выглядел копьем — стеклянным и каменным одновременно, покоящимся на многочисленных колоннах, огромный даже на таком большом расстоянии и окруженный парком, казавшимся настоящим ковром зелени. Еще один поворот, и Иньянна увидела нечто похожее на распущенную стеклянно-хрустальную паутину неведомого насекомого, подвешенную над необъятно широкой аллеей. «Галерея Тонкой Ткани, — хмыкнула Лилэйв. — Тут товары по карману только богачам. Может, и ты когда-нибудь будешь сорить ройялами в здешних лавках… Вот и пришли — Прогулочная Родамаунтская. Сейчас узнаем о твоем наследстве».
Улица круто поворачивала к безликим башням одинаковой высоты, а потом в противоположную сторону к невысоким, зато огромным зданиям, очевидно, правительственным учреждениям. Иньянна была подавлена столь сложным комплексом контор, но Лилэйв, относившаяся к правительству без какого-либо смущения, быстро расспросила кое-кого и повела Иньянну внутрь по коридорам, почти не уступавшим запутанностью лабиринту Большого Базара; в конце концов, Иньянна обнаружила, что сидит в большом и ярко освещенном зале и следит за мелькающими именами на световом табло. Через полчаса появилось и ее имя.
— Там Бюро по наследованию? — спросила она, когда они входили.
— Нет, — буркнула Лилэйв. — Это прокторы. Если кто и сумеет тебе помочь, то только они.
Хьорт с угрюмым обрюзгшим лицом и глазами, выпученными, как у всех его соплеменников, попросил изложить суть дела, и Иньянна, поколебавшись сначала, выложила свою историю: приехавшие из Ни-Мойи, наследство, двадцать ройялов…
Хьорт по мере ее рассказа облокотился на стол, принялся тереть щеки и, смущая Иньянну, вращать своими огромными шарообразными глазами. Когда она закончила, он взял расписку и задумчиво пробежался толстыми пальцами по гребню печати Понтифекса. Потом мрачно сказал:
— Вы уже девятнадцатая наследница Ниссиморн Проспект, приехавшая за этот год в Ни-Мойю, и боюсь, будет больше. Гораздо больше.
— Девятнадцатая?
— По нашим сведениям. Другие могут и не решиться надоедать прокторам рассказом о мошенниках.
— Мошенники? — повторила Иньянна. — Но как? Они показывали мне документы, генеалогическое древо, бумаги с моим именем — неужели они проделали путь от Ни-Мойи до Велатиса, чтобы только выманить у меня двадцать ройялов?
— Почему же только у вас? — отозвался хьорт. — Скорее всего, в Велатисе обнаружатся еще трое-четверо наследников Ниссиморн Проспект, да пятеро в Нарабале, семеро в Тил-Омоне и десяток в Пидруиде — создать генеалогическое древо да подделать документы труда не составит. Двадцать ройялов от одного, тридцать от другого и приятное времяпрепровождение, если вы не живете на одном месте.
— Но ведь это незаконно!
— Разумеется, — согласился хьорт.
— И Король Снов…
— Накажет их, можете быть уверены, правда, не сильно, да и мы наложим штраф, когда арестуем. Кстати, вы нам окажете огромную помощь, если составите их описание.
— А мои двадцать ройялов?
Хьорт пожал плечами.
— Значит, нет надежды их вернуть? — настойчиво продолжала Иньянна.
— Никакой.
— Но тогда я теряю все.
— От имени Понтифекса приношу вам самые искренние соболезнования.
И это было все.
Выйдя, Иньянна резко бросила Лилэйв:
— Покажи мне Ниссиморн Проспект.
— Но ты убедилась…
— Что он не мой? Конечно. Но я хочу его увидеть. Хочу знать, что мне продали за двадцать ройялов.
— Зачем тебе это?
— Пожалуйста, — повторила Иньянна.
— Хорошо, идем, — согласилась Лилэйв.
Они снова сели во флотер, как вчера на пристани, и Лилэйв набрала маршрут. Широко раскрытыми глазами Иньянна смотрела вокруг, пока маленький экипаж нес их по величественной Ни-Мойе. Под теплым полуденным солнцем все казалось омытым светом, и город пылал, но не холодной красотой хрустального Дулорна, а трепещущим, чувственным великолепием, отражающимся от каждой омытой белым светом стены и улицы.
Лилэйв вкратце описывала знаменитые места, по которым они проезжали. «Музей Миров, — говорила она, указывая на огромное строение, увенчанное тиарой. — Тут хранятся сокровища тысяч планет, кое-что даже со Старой Земли. А это Комната Волшебства, здесь все о магии и сновидениях. Никогда тут не была. А там — видишь трех птиц, символ города, на Фронтоне? — Городской Дворец, где живет гражданский мэр».
Они свернули к подножию холмов у реки.
— В этой части гавани плавучие рестораны, — продолжала Лилэйв, обводя панораму широким жестом. — Девять из них — настоящие маленькие островки. Говорят, на каждом подают блюда отдельной провинции Маджипура. Когда-нибудь мы там закусим, в каждом из девяти, а?
Иньянна печально улыбнулась.
— Приятно будет об этом помечтать.
— Не грусти, у нас впереди жизнь, а жизнь вора вполне приличная. В свое время я побродила по всем улицам Ни-Мойи, да и сейчас могу шляться куда и когда захочу, а ты будешь ходить со мной. Между прочим, в Гимбелии есть Парк Легендарных Животных, где собраны твари, что вымерли давным-давно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
Лилэйв улыбнулась ей.
— Должно быть, ты ужасно устала?
— Я долго спала?
— Ну, пока не выспалась.
Иньянна огляделась — повсюду виднелись следы вечеринки: пустые фляжки, чаши, тарелки, предметы туалета, не было только воров. Они на утреннем промысле, объяснила Лилэйв. Она показала Иньянне, где можно умыться и привести себя в порядок, после чего они поднялись по веревочной лестнице и окунулись в водоворот Большого Базара.
День был такой же оживленный, как и предыдущий, но теперь все казалось менее сказочным — и ткань не такая яркая, атмосфера не так заряжена электричеством. Обычный, хоть и большой, переполненный толпой рынок — сегодня он не казался Иньянне загадочной вселенной.
Они немного задержались, чтобы украсть еды на завтрак с трех-четырех прилавков, причем Лилэйв занималась этим откровенно бесстыдно и походя смеялась над смущением Иньянны, которая все больше убеждалась, что ей никогда не стать воровкой. Затем, продолжая шагать по невероятно запутанным лабиринтам Базара, они вдруг вырвались на чистый живительный воздух открытого мира.
— Мы вышли из Пилиплокских ворот, — заметила Лилэйв. — Отсюда ближе всего до представительства Понтифекса.
Путь оказался недолгим, но ошеломляющим: вокруг, в каждом уголке, таились новые чудеса. На одном из великолепных бульваров Иньянна обратила внимание на поток яркого сияния, словно второе солнце светило из мостовой. Лилэйв объяснила, что это начинается Кристаллический Бульвар, сияющий днем и ночью, когда освещается фонарями. С другой улицы она увидела то, что могло быть только дворцом Герцога Ни-Мойи, стоявшим на востоке города в месте, где Цимр резко поворачивал, загибаясь к югу. Он выглядел копьем — стеклянным и каменным одновременно, покоящимся на многочисленных колоннах, огромный даже на таком большом расстоянии и окруженный парком, казавшимся настоящим ковром зелени. Еще один поворот, и Иньянна увидела нечто похожее на распущенную стеклянно-хрустальную паутину неведомого насекомого, подвешенную над необъятно широкой аллеей. «Галерея Тонкой Ткани, — хмыкнула Лилэйв. — Тут товары по карману только богачам. Может, и ты когда-нибудь будешь сорить ройялами в здешних лавках… Вот и пришли — Прогулочная Родамаунтская. Сейчас узнаем о твоем наследстве».
Улица круто поворачивала к безликим башням одинаковой высоты, а потом в противоположную сторону к невысоким, зато огромным зданиям, очевидно, правительственным учреждениям. Иньянна была подавлена столь сложным комплексом контор, но Лилэйв, относившаяся к правительству без какого-либо смущения, быстро расспросила кое-кого и повела Иньянну внутрь по коридорам, почти не уступавшим запутанностью лабиринту Большого Базара; в конце концов, Иньянна обнаружила, что сидит в большом и ярко освещенном зале и следит за мелькающими именами на световом табло. Через полчаса появилось и ее имя.
— Там Бюро по наследованию? — спросила она, когда они входили.
— Нет, — буркнула Лилэйв. — Это прокторы. Если кто и сумеет тебе помочь, то только они.
Хьорт с угрюмым обрюзгшим лицом и глазами, выпученными, как у всех его соплеменников, попросил изложить суть дела, и Иньянна, поколебавшись сначала, выложила свою историю: приехавшие из Ни-Мойи, наследство, двадцать ройялов…
Хьорт по мере ее рассказа облокотился на стол, принялся тереть щеки и, смущая Иньянну, вращать своими огромными шарообразными глазами. Когда она закончила, он взял расписку и задумчиво пробежался толстыми пальцами по гребню печати Понтифекса. Потом мрачно сказал:
— Вы уже девятнадцатая наследница Ниссиморн Проспект, приехавшая за этот год в Ни-Мойю, и боюсь, будет больше. Гораздо больше.
— Девятнадцатая?
— По нашим сведениям. Другие могут и не решиться надоедать прокторам рассказом о мошенниках.
— Мошенники? — повторила Иньянна. — Но как? Они показывали мне документы, генеалогическое древо, бумаги с моим именем — неужели они проделали путь от Ни-Мойи до Велатиса, чтобы только выманить у меня двадцать ройялов?
— Почему же только у вас? — отозвался хьорт. — Скорее всего, в Велатисе обнаружатся еще трое-четверо наследников Ниссиморн Проспект, да пятеро в Нарабале, семеро в Тил-Омоне и десяток в Пидруиде — создать генеалогическое древо да подделать документы труда не составит. Двадцать ройялов от одного, тридцать от другого и приятное времяпрепровождение, если вы не живете на одном месте.
— Но ведь это незаконно!
— Разумеется, — согласился хьорт.
— И Король Снов…
— Накажет их, можете быть уверены, правда, не сильно, да и мы наложим штраф, когда арестуем. Кстати, вы нам окажете огромную помощь, если составите их описание.
— А мои двадцать ройялов?
Хьорт пожал плечами.
— Значит, нет надежды их вернуть? — настойчиво продолжала Иньянна.
— Никакой.
— Но тогда я теряю все.
— От имени Понтифекса приношу вам самые искренние соболезнования.
И это было все.
Выйдя, Иньянна резко бросила Лилэйв:
— Покажи мне Ниссиморн Проспект.
— Но ты убедилась…
— Что он не мой? Конечно. Но я хочу его увидеть. Хочу знать, что мне продали за двадцать ройялов.
— Зачем тебе это?
— Пожалуйста, — повторила Иньянна.
— Хорошо, идем, — согласилась Лилэйв.
Они снова сели во флотер, как вчера на пристани, и Лилэйв набрала маршрут. Широко раскрытыми глазами Иньянна смотрела вокруг, пока маленький экипаж нес их по величественной Ни-Мойе. Под теплым полуденным солнцем все казалось омытым светом, и город пылал, но не холодной красотой хрустального Дулорна, а трепещущим, чувственным великолепием, отражающимся от каждой омытой белым светом стены и улицы.
Лилэйв вкратце описывала знаменитые места, по которым они проезжали. «Музей Миров, — говорила она, указывая на огромное строение, увенчанное тиарой. — Тут хранятся сокровища тысяч планет, кое-что даже со Старой Земли. А это Комната Волшебства, здесь все о магии и сновидениях. Никогда тут не была. А там — видишь трех птиц, символ города, на Фронтоне? — Городской Дворец, где живет гражданский мэр».
Они свернули к подножию холмов у реки.
— В этой части гавани плавучие рестораны, — продолжала Лилэйв, обводя панораму широким жестом. — Девять из них — настоящие маленькие островки. Говорят, на каждом подают блюда отдельной провинции Маджипура. Когда-нибудь мы там закусим, в каждом из девяти, а?
Иньянна печально улыбнулась.
— Приятно будет об этом помечтать.
— Не грусти, у нас впереди жизнь, а жизнь вора вполне приличная. В свое время я побродила по всем улицам Ни-Мойи, да и сейчас могу шляться куда и когда захочу, а ты будешь ходить со мной. Между прочим, в Гимбелии есть Парк Легендарных Животных, где собраны твари, что вымерли давным-давно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81