- Вы лучше объясните, откуда берется это «главное повествование»? Увидеть бы его! Вы его покупаете! Это и есть ваш секрет?
Старлиц махнул мясистой ручищей.
- Тысячелетие почти завершилось, парень. Повествование становится все более поливалентным и децентрализованным. Оно уже стало ризоматическим и так далее.
- Это я уже слышал. Ну и что? В чем моя роль?
- Не знаю, есть ли у тебя своя роль, но здесь, на Кипре, тебе ее точно не отыскать. Это крохотная непризнанная незаконная республика. Мы здесь находимся среди изгоев. На самой дальней периферии жизни. К тому же близится точка пересечения кривых. Большой кризис. Отвинтится много винтиков, ходячие зомби лягут в могилы.
- Вы о двухтысячном годе? - догадался Виктор.
Старлиц молча кивнул. Удачная вышла ночка. Парень выкарабкается. Этой ночью на парне повис первый в его жизни труп. Зато теперь он был в курсе дела.
Старлиц поселил Виктора в дешевом pansiyon, неприглядной ночлежке. В Лефкосе она была известна как «Наташин дом», прославившийся персоналом из работящих украинок. В пять часов утра персонал крепко спал, утомленный тяжким трудом по демпинговому посрамлению конкуренток - турецких проституток.
Загнав такси в высокие сорняки, разросшиеся вдоль брошенных турецких окопов к востоку от столицы острова, он зашагал назад к разделенному городу, любуясь, как заря, воспетая Гомером, пробует розовыми деснами небо над Никосией. Он закурил сигарету Виктора и беззаботно засунул руки в карманы.
Через пару часов Старлица можно было увидеть на скамейке на автобусной остановке: он уплетал круассаны с шоколадом из большого пакета, запивая их кофе из пластмассового стаканчика. Городская толпа текла по своим делам. Большинство мужчин были в плоских кепках и цветастых свитерах, женщины толкали детские коляски по расчерченному белыми полосами тротуару.
Из ржавого драндулета-микроавтобуса вылезла американка с рюкзаком на спине - загорелая, со множеством тугих черных косичек на голове. Кричащая рубашка была завязана узлом у нее на диафрагме, разлохмаченные снизу джинсы грозили лопнуть от натуги, и даже поддерживавший их широкий ремень не придавал всей композиции надежности. Старлиц встал со скамейки и последовал за ней.
Американка открыла маленькую калитку и поднялась по ступенькам, ведущим к двери белого домика.
У двери висела табличка «BARBARLIK MUZESI». Прочтя объявление в рамке, посетительница вытянула из кармана, каким-то образом умещавшегося у нее на бедре, кошелек и принялась считать нули на турецких банкнотах. Потом она, чудом удерживаясь на огромных «платформах», потопталась на коврике перед дверью, забранной решеткой, толкнула дверь и вошла. Пожилой музейный привратник молча принял у нее деньги. Старлиц тоже заплатил.
Когда-то «Музей варварства» был частным домом, но после учиненных здесь зверств, прогремевших на весь Кипр, его посвятили убийствам и превратили в изящную, чистенькую выставку бесчеловечности. На стенах были аккуратно развешены старые фотографии со сценами греческого насилия над турками: сгоревшими и разрушенными домами, школами, мечетями, лавками, с изгаженными флагами, разбитыми окнами, оскорбительными надписями, с мертвецами в грязных лохмотьях, извлеченными из братских могил. Даже турецкие статуи не избежали пули в висок.
Старлиц подошел к женщине вплотную.
- Ничего не понимаю! Почему мы их не разбомбили? Какой ужас!
Старлиц протянул ей свой пакет.
- Хотите круассан?
- Хочу! - Она запустила руку в пакет, извлекла воздушную булочку и с хрустом ее надкусила. Потом, тыкая остатком круассана в жуткую фотографию, продолжила: - Вы только взгляните: мертвые дети! Куда только смотрело Си-эн-эн? Когда надо, этих жуликов-журналистов никогда не оказывается на месте.
- Вы здесь давно? - поинтересовался Старлиц.
- Нет, только приехала. Осматриваю достопримечательности.
- Вы откуда?
Она пожала плечами.
- Отовсюду. Я из семьи военных.
- А как вас называют ваши друзья?
Она бросила на него удивленный взгляд.
- Мои друзья называют меня Бетси. А вам придется обращаться ко мне миссис Росс.
- Меня зовут Лех Старлиц, миссис Росс. - Старлиц извлек из кармана стодолларовую бумажку, разгладил и дал ей.
- С какой стати? - насторожилась она.
- Чтобы вы уделили мне минуту.
- Ладно. - Она спрятала деньги. - Валяйте.
- Слыхали когда-нибудь про девичью группу «Большая Семерка»?
- А как же! Мне давно все это осточертело: НАТО, UNPROFOR , коалиция Персидского залива... - Она нахмурилась. - Для сутенера у вас недостаточно приличный вид. Можно подумать, что вы так в костюме и спите.
- У меня деловое предложение для американской гражданки. В самый раз для вас.
- Что еще за дрянь у вас на уме?
- Я продюсер, миссис Росс. Поп-музыка. Гастроли. - Миссис Росс удивленно заморгала. - Вы стали бы выступать. У вас были бы помощники, грим, вам бы нарастили волосы и полностью обновили гардероб. Плюс лимузины, шикарные отели, бесплатная жратва, бесплатные разъезды, огромная аудитория визжащих девчонок. Все как положено. Я хочу превратить вас в звезду.
- Вот это да! - Она оглядела его с ног до головы. - У вас не все в порядке с мозгами? Сбежали из психушки?
- Нет. Я вас не обманываю. Это серьезное предложение.
- А знаете, - медленно проговорила она, не сводя взгляд с фотографий на стене, - это было бы в самый раз для меня. Vida loca в чистом виде. Я рождена для сенсации.
- Держите. - И Старлиц дал ей еще сотенную.
- Так вы серьезно! - ахнула она.
- Серьезнее не бывает. Это только начало.
Она прищурилась.
- В чем была бы моя задача? Выкладывайте!
- Петь и танцевать на сцене.
- Танцевать я умею, это у меня хорошо получается. А вот с пением не густо.
- Не беда, «Большая Семерка» - гастрольное шоу. Для пения у нас есть кассеты и компьютеры.
Миссис Росс засунула пальцы за свой бронированный ремень и покачалась на каблуках.
- Колитесь! Сразу видно, что вы что-то не договариваете. - Она расплылась в улыбке. - Бросьте, я уже просекла, что вы вовсе не такой проказник, какого из себя корчите. Понимаете, о чем я? Я встречала и похуже. И не с такими справлялась.
- Слушайте меня внимательно, миссис Росс. «Большая Семерка» - мое детище. Я - босс. Я устанавливаю правила игры и гребу деньги. Вы войдете в семерку девушек. Станете членом коллектива, так сказать.
Миссис Росс рассматривала музейный пол. За тридцать лет беспрерывного шарканья половицы были истерты. Подняв голову, она решительно произнесла:
- О каком заработке речь? Я задолжала отелю. Немало, между прочим.
- Не беда, детка. Мы каждый день расплачиваемся с отелями. Бывает, даже разносим их в щепки.
- Мне даже пришлось кое-что заложить. Личные побрякушки.
Старлиц кивнул.
- Я приставлю к вам персональную ассистентку. Она вернет вам ваше барахло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73