Он сделал это, не спросив моего разрешения.
- Принимаю твои извинения, Пулат Романович. Считай, что вопрос снят.
Хохлов заметно повеселел.
- Ты его не пристрелишь? Я его предупредил, что ты вправе с ним разделаться.
- Не обещаю, что у меня никогда не появится желания прибить Виктора, но казнить его за одну украденную лампу я не собираюсь. У меня есть чувство собственного достоинства. К тому же в его возрасте я откалывал точно такие же номера. Я любил облегчать магазинные полки - о, что это были за деньки! Тогда на товарах еще не было электронных штрих-кодов.
- Я очень тебе признателен, Леха. Не ожидал, что ты проявишь такое великодушие. С другой стороны, Виктор, конечно, бессовестный мошенник, но, по-моему, он уже берется за ум. После того как ты поселил его в борделе в Лефкосе, он словно переродился. - Хохлов снова впал в задумчивость. - Ты научил его, что к чему? Он разом повзрослел.
- Это точно.
- Хорошо, что ты проявил внимание к сыну моей сестры. Я ценю это. Я хотел тебя отблагодарить. Так, чтобы это было между нами, по-мужски, чтобы не выражалось в деньгах. - Хохлов продемонстрировал Старлицу свой чеканный профиль, изящно приподнял шляпу и сплюнул.
Вернулась Зета, надевающая рюкзак. В следующую секунду появился разыскивающий клиента таксист. Глядя на отдыхающих в шезлонгах британцев, он позвал:
- Мистер Хоклифф!
- Наверное, мистер Хоклифф - это я, - сказал Хохлов, поднимаясь и стряхивая с брюк крошки.
- Ты вызвал такси? - удивленно спросил Старлиц.
- Не я, а Виктор. У него новый мобильный телефон.
- Кажется, у этого паренька есть голова на плечах, - заключил Старлиц.
4
Старлиц сел вместе с дочерью на заднее сиденье и дал ей зубочистку и мятную конфетку. Хохлов сел рядом с таксистом.
- Эркан! - распорядился Старлиц.
- Почему в аэропорт? - удивился Хохлов.
- Чтобы успеть взглянуть на артисток до их отлета в Стамбул. Девочка хочет на них полюбоваться, - объяснил Старлиц с усмешкой и закурил.
Хохлов нахмурился и опустил стекло. Старлиц послушно затоптал сигарету на резиновом коврике. Они въехали в гору, оставив позади гавань. Несмотря на бесконечную засуху, перед ними расстилался прекрасный вид. Такси, прыгая на ухабах, покатило по пригородам Гирны, чтобы, миновав хребет, попасть на шоссе.
Предоставив Зете возможность исследовать с помощью зубочистки провал на месте выпавшего зуба, Старлиц продолжил по-русски беседу с Хохловым.
- Как я понял, у тебя возникли проблемы с ребятами Озбея в отеле.
- Возникли, - подтвердил Хохлов.
- У ребят Озбея чешутся руки.
- Чешутся.
- Как тебе удалось так их разозлить? Их и его? Я велел тебе за ним следить, а ты взял и улетел в Будапешт.
- Следить за Озбеем должны специалисты, - сказал Хохлов. - Я нашел для этого субподрядчика - турецкого коммуниста, ностальгирующего по КГБ.
Старлиц потрогал свой гладкий свежевыбритый подбородок.
- Разве тут существуют действующие коммунистические ячейки?
- Конечно! В Турции тысячи коммунистов. Здесь еще не кончились шестидесятые годы. Интернационалист, пролетарский революционер - это здесь заманчивая карьера. Я нашел этого коммуниста в радикальном левом движении «Девримчи Сол». Он так мало запросил, что я нанял его вместе со всей его партийной ячейкой. Поэтому за Озбеем следила целая коммунистическая организация. Их побуждала к этому идеология, но они не побрезговали и деньгами.
- Что дальше?
- Как много тебе хочется узнать? Поездка в аэропорт занимает двадцать минут.
- Откровенно говоря, знать слишком много я не хочу. Зачем портить красоту сделки? - Старлиц поднял пухлые руки в знак покорности. - Все волшебство аферы вроде «Большой Семерки» - в изящном скольжении по самой поверхности, без всякого погружения. Излишнее вовлечение уродует картину.
- Хорошо. - Хохлов повернулся на ветхом сиденье такси и кашлянул в кулак. - Всего одна деталь, зато важная. Знаешь, почему ребятам Озбея взбрело в голову меня шлепнуть? Из-за Алтимбасака, владельца казино.
- Неужели? Уточни.
- Он оказал мне гостеприимство и поведал много полезного о ситуации здесь. Но притом он был леваком. Вот его тело и оказалось в разбитом «мерседесе» на дне пропасти. Тело, но не голова: в голову угодило несколько пуль, поэтому пришлось замуровать ее в ведерко с цементом.
Старлиц промолчал.
- Ты слыхал о «Турецких серых волках»?
- Они стреляли в папу римского, - машинально отозвался Старлиц.
- Да, Мехмет Али Агджа. Из-за банковского спора. Ватиканский «Банко Амброзиано» - банк, отмывавший деньги для польских антикоммунистов и снабжавший оружием антикоммунистов в Турции. Польша вызвала у него такой энтузиазм, что платить «Серым волкам» он не стал. Вот папа и пострадал.
Старлиц крякнул.
- Это Озбей дал Агдже пистолет, чтобы стрелять в папу. Только тогда он не звался Озбеем. У Озбея не меньше шести официальных личин. Мне доподлинно известно, что у него шесть турецких дипломатических паспортов. К тому же он пользуется специальными паспортами от разведывательных структур Азербайджана и Туркменистана. Господин Озбей перерос «Серых волков»: он выгодно вложил деньги и оказался в высоких кругах турецкого правительства. Теперь его интересы - нефть, торговля оружием и наркотиками в тюркских странах бывшего СССР. Его «дядя-министр» - это руководитель тайных операций MIT, турецкого Центрального разведывательного управления.
- Я вполне мог бы обойтись без всего этого, - пожаловался Старлиц. - Какое мне дело до здешней политической каши?
- Это еще цветочки, ягодки впереди. Мои друзья-революционеры, турецкие коммунисты, уже полвека борются с правительством. Но они терпят поражение, потому что всегда оставляют свои грузовики со взрывчаткой в неверных местах. Зато у них много тайных досье на Озбея, его друзей, спонсоров, наставников. Свои файлы они хранят в компьютерах в Голландии, потому что в Турции MIT бросает коммунистов в тюрьмы, пытает, убивает.
- Послушай, папа! - подала голос Зета.
- В чем дело?
- Сколько можно разговаривать по-русски? Меня укачало в машине.
Старлиц в тревоге посмотрел на Зету. Она выплюнула мятную конфету и побледнела до зеленого отлива.
- Если мы остановимся, - предупредил ее он, - то упустим девушек из «Большой Семерки».
Зета капризно нахмурилась.
- Что же делать, раз меня укачало? Меня сейчас вырвет!
- Остановите машину! - велел Старлиц водителю.
Машина затормозила у длинного каменного ограждения, и Зета вывалилась наружу, как комический персонаж, которого выворачивает наизнанку. Старлиц и Хохлов тоже вышли, чтобы подышать воздухом. Вокруг раскинулись кипрские красоты: роскошные виллы, мерцающие бассейны, высокие конусы ливанских кедров, суперсовременный комплекс веселого оффшорного университета. Чтобы наверстать упущенное время, Старлиц дал молодому водителю несколько сот тысяч лир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
- Принимаю твои извинения, Пулат Романович. Считай, что вопрос снят.
Хохлов заметно повеселел.
- Ты его не пристрелишь? Я его предупредил, что ты вправе с ним разделаться.
- Не обещаю, что у меня никогда не появится желания прибить Виктора, но казнить его за одну украденную лампу я не собираюсь. У меня есть чувство собственного достоинства. К тому же в его возрасте я откалывал точно такие же номера. Я любил облегчать магазинные полки - о, что это были за деньки! Тогда на товарах еще не было электронных штрих-кодов.
- Я очень тебе признателен, Леха. Не ожидал, что ты проявишь такое великодушие. С другой стороны, Виктор, конечно, бессовестный мошенник, но, по-моему, он уже берется за ум. После того как ты поселил его в борделе в Лефкосе, он словно переродился. - Хохлов снова впал в задумчивость. - Ты научил его, что к чему? Он разом повзрослел.
- Это точно.
- Хорошо, что ты проявил внимание к сыну моей сестры. Я ценю это. Я хотел тебя отблагодарить. Так, чтобы это было между нами, по-мужски, чтобы не выражалось в деньгах. - Хохлов продемонстрировал Старлицу свой чеканный профиль, изящно приподнял шляпу и сплюнул.
Вернулась Зета, надевающая рюкзак. В следующую секунду появился разыскивающий клиента таксист. Глядя на отдыхающих в шезлонгах британцев, он позвал:
- Мистер Хоклифф!
- Наверное, мистер Хоклифф - это я, - сказал Хохлов, поднимаясь и стряхивая с брюк крошки.
- Ты вызвал такси? - удивленно спросил Старлиц.
- Не я, а Виктор. У него новый мобильный телефон.
- Кажется, у этого паренька есть голова на плечах, - заключил Старлиц.
4
Старлиц сел вместе с дочерью на заднее сиденье и дал ей зубочистку и мятную конфетку. Хохлов сел рядом с таксистом.
- Эркан! - распорядился Старлиц.
- Почему в аэропорт? - удивился Хохлов.
- Чтобы успеть взглянуть на артисток до их отлета в Стамбул. Девочка хочет на них полюбоваться, - объяснил Старлиц с усмешкой и закурил.
Хохлов нахмурился и опустил стекло. Старлиц послушно затоптал сигарету на резиновом коврике. Они въехали в гору, оставив позади гавань. Несмотря на бесконечную засуху, перед ними расстилался прекрасный вид. Такси, прыгая на ухабах, покатило по пригородам Гирны, чтобы, миновав хребет, попасть на шоссе.
Предоставив Зете возможность исследовать с помощью зубочистки провал на месте выпавшего зуба, Старлиц продолжил по-русски беседу с Хохловым.
- Как я понял, у тебя возникли проблемы с ребятами Озбея в отеле.
- Возникли, - подтвердил Хохлов.
- У ребят Озбея чешутся руки.
- Чешутся.
- Как тебе удалось так их разозлить? Их и его? Я велел тебе за ним следить, а ты взял и улетел в Будапешт.
- Следить за Озбеем должны специалисты, - сказал Хохлов. - Я нашел для этого субподрядчика - турецкого коммуниста, ностальгирующего по КГБ.
Старлиц потрогал свой гладкий свежевыбритый подбородок.
- Разве тут существуют действующие коммунистические ячейки?
- Конечно! В Турции тысячи коммунистов. Здесь еще не кончились шестидесятые годы. Интернационалист, пролетарский революционер - это здесь заманчивая карьера. Я нашел этого коммуниста в радикальном левом движении «Девримчи Сол». Он так мало запросил, что я нанял его вместе со всей его партийной ячейкой. Поэтому за Озбеем следила целая коммунистическая организация. Их побуждала к этому идеология, но они не побрезговали и деньгами.
- Что дальше?
- Как много тебе хочется узнать? Поездка в аэропорт занимает двадцать минут.
- Откровенно говоря, знать слишком много я не хочу. Зачем портить красоту сделки? - Старлиц поднял пухлые руки в знак покорности. - Все волшебство аферы вроде «Большой Семерки» - в изящном скольжении по самой поверхности, без всякого погружения. Излишнее вовлечение уродует картину.
- Хорошо. - Хохлов повернулся на ветхом сиденье такси и кашлянул в кулак. - Всего одна деталь, зато важная. Знаешь, почему ребятам Озбея взбрело в голову меня шлепнуть? Из-за Алтимбасака, владельца казино.
- Неужели? Уточни.
- Он оказал мне гостеприимство и поведал много полезного о ситуации здесь. Но притом он был леваком. Вот его тело и оказалось в разбитом «мерседесе» на дне пропасти. Тело, но не голова: в голову угодило несколько пуль, поэтому пришлось замуровать ее в ведерко с цементом.
Старлиц промолчал.
- Ты слыхал о «Турецких серых волках»?
- Они стреляли в папу римского, - машинально отозвался Старлиц.
- Да, Мехмет Али Агджа. Из-за банковского спора. Ватиканский «Банко Амброзиано» - банк, отмывавший деньги для польских антикоммунистов и снабжавший оружием антикоммунистов в Турции. Польша вызвала у него такой энтузиазм, что платить «Серым волкам» он не стал. Вот папа и пострадал.
Старлиц крякнул.
- Это Озбей дал Агдже пистолет, чтобы стрелять в папу. Только тогда он не звался Озбеем. У Озбея не меньше шести официальных личин. Мне доподлинно известно, что у него шесть турецких дипломатических паспортов. К тому же он пользуется специальными паспортами от разведывательных структур Азербайджана и Туркменистана. Господин Озбей перерос «Серых волков»: он выгодно вложил деньги и оказался в высоких кругах турецкого правительства. Теперь его интересы - нефть, торговля оружием и наркотиками в тюркских странах бывшего СССР. Его «дядя-министр» - это руководитель тайных операций MIT, турецкого Центрального разведывательного управления.
- Я вполне мог бы обойтись без всего этого, - пожаловался Старлиц. - Какое мне дело до здешней политической каши?
- Это еще цветочки, ягодки впереди. Мои друзья-революционеры, турецкие коммунисты, уже полвека борются с правительством. Но они терпят поражение, потому что всегда оставляют свои грузовики со взрывчаткой в неверных местах. Зато у них много тайных досье на Озбея, его друзей, спонсоров, наставников. Свои файлы они хранят в компьютерах в Голландии, потому что в Турции MIT бросает коммунистов в тюрьмы, пытает, убивает.
- Послушай, папа! - подала голос Зета.
- В чем дело?
- Сколько можно разговаривать по-русски? Меня укачало в машине.
Старлиц в тревоге посмотрел на Зету. Она выплюнула мятную конфету и побледнела до зеленого отлива.
- Если мы остановимся, - предупредил ее он, - то упустим девушек из «Большой Семерки».
Зета капризно нахмурилась.
- Что же делать, раз меня укачало? Меня сейчас вырвет!
- Остановите машину! - велел Старлиц водителю.
Машина затормозила у длинного каменного ограждения, и Зета вывалилась наружу, как комический персонаж, которого выворачивает наизнанку. Старлиц и Хохлов тоже вышли, чтобы подышать воздухом. Вокруг раскинулись кипрские красоты: роскошные виллы, мерцающие бассейны, высокие конусы ливанских кедров, суперсовременный комплекс веселого оффшорного университета. Чтобы наверстать упущенное время, Старлиц дал молодому водителю несколько сот тысяч лир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73