В руках они держали трехметровые плети из змеиной кожи.
Зазвучала барабанная дробь, пропели фанфары, зазвенели цимбалы,
пронзительно взвизгнули флейты.
Дико крича и безумно вращая глазами, молодые жрицы побежали по
Пенсильванской авеню, расчищая путь кнутами. Вот они уже у решетки,
окружающей двор Белого Дома. Последовала короткая притворная схватка.
Почетная стража только делала вид, что противится вторжению. Однако
схватка эта была далеко не безобидной, так как и лучницы, и молодые жрицы
имели заслуженную репутацию норовистых сучек. Они таскали друг друга за
волосы, царапали и выкручивали обнаженные груди. Жрицы постарше, время от
времени, ударами своих плеток по голым спинам остужали пыл не в меру
разошедшихся. От ударов девушки с визгом отскакивали в разные стороны и
продолжали схватку уже с меньшим рвением.
Многие жрицы вытаскивали из-за пояса маленькие золотые серпы и
угрожающе размахивали ими, что также было частью ритуала. Внезапно, с
преднамеренно обставленной торжественностью, в дверях Белого Дома
показался Джон-Ячменное Зерно. В руке он держал полупустую бутылку виски.
Не было сомнения в том, куда девалось ее содержимое. Пошатываясь, Джон
наощупь нашел свиток, висевший на шнурке вокруг шеи, вложил его в рот и
пронзительно свистнул.
Сейчас же ему ответил вопль собравшихся на улице Лосей. Многие из них
прорвались через стражу и стали взбираться на крыльцо. Вся одежда Лосей -
миниатюрные, торчащие в разные стороны рога, накидки, пояса, с которых
свешивались оленьи хвосты, штаны в виде двух вздувшихся фаллосов - была
изготовлена из оленьих шкур. Даже их походка, вприпрыжку на кончиках
пальцев, напоминала бег оленей. Они угрожающе размахивали руками в сторону
жриц; те, как бы испугавшись, отпрянули в сторону, открыв перед Лосями
проход в Белый Дом.
Здесь, внутри огромного вестибюля, Джон-Ячменное Зерно еще раз
свистнул и начал выстраивать их в соответствии с положением в братстве, а
затем нетвердой походкой стал подниматься по широкой лестнице на второй
этаж.
Однако он опростоволосился, потеряв равновесие и упав вниз, прямо на
руки следовавшего за ним главы Лосей. Тот поймал его и отпихнул в сторону.
При обычных обстоятельствах он бы не отважился так бесцеремонно обходиться
со Спикером Дома, но то, что Джон совсем потерял форму, придало ему
смелости.
Шатаясь, Джон-Ячменное Зерно привалился к перилам, затем перегнулся
через них и упал головой вниз на мраморный пол приемной. Шея его торчала
под необычным углом к туловищу, он не шевелился. К нему быстро подскочила
молоденькая жрица, заглянула в остекленевшие глаза, прощупала пульс, а
затем вытащила золотой серп.
Тотчас же по ее голым плечам и груди хлестнула плеть, оставляя за
собой кровавый след.
- Что ты затеваешь? - закричала пожилая жрица.
Молодая жрица раболепно приникла к земле, отвернув голову в сторону,
но не смея поднять руки, чтобы защититься от плети.
- Я хотела воспользоваться своим правом, - захныкала дева. - Великий
Джон-Ячменное Зерно мертв. Я - воплощение Великой Седой Матери, я хотела
пожать урожай.
- Я бы тебя не остановила, - сказала старшая жрица. - Оскопить его -
твое право, если бы не одно обстоятельство: он умер случайно, а не во
время Ритуала Посева. Ты знаешь это.
- Да простит меня Колумбия! - пролепетала жрица. - Я не могла
удержаться. Сегодняшняя ночь - наступление зрелости Сына, коронование
Рогатого Короля, лишение девственности девушек...
Суровое лицо пожилой жрицы расплылось в улыбке.
- Да простит тебя Колумбия! В воздухе впрямь что-то такое, что лишает
нас рассудка. Это божественное присутствие Великой Седой Матери в образе
Виргинии, невесты Героя-Солнце и Великого Стэгга. Я ощущаю ее присутствие.
Она с нами...
В этот момент раздался рев на втором этаже. Обе женщины взглянули
вверх. Вниз по ступеням спускалась толпа Лосей, водрузив на свои плечи
Героя-Солнце.
На Герое-Солнце не было никакой одежды. Он был великолепно сложен и,
несомненно, очень высок. Выпуклые надбровные дуги, длинный прямой нос и
массивный подбородок сделали бы честь любому чемпиону-тяжеловесу. Но в
этот момент все, что можно было бы назвать такими словами как "красивый"
или "уродливый", исчезло с его лица. Его можно было бы определить как
"одержимое". Именно такое слово употребил бы любой из жителей города
Вашингтон, столицы народа Ди-Си [Ди-Си - Д.С., почтовый индекс,
составленный из инициалов названия "Д.С."; так в современных США
называется округ Колумбия, куда входит г.Вашингтон с прилегающей
территорией; он не входит ни в один из 50 штатов]. Его длинные
огненно-золотистые волосы спадали на широкие плечи. Из волнистой копны
волос прямо надо лбом возвышалась пара рогов. И это были не искусственные
рога, которые одевали себе на головы мужчины из братства Лося, они были
живыми, имплантированными в череп Героя-Солнце.
Рога возвышались на 30 см над головой, а между наружными концами их
было добрых полметра. Они были покрыты бледной лоснящейся кожей,
пронизанной синими жилками кровеносных сосудов. У основания каждого рога
пульсировала мощная артерия в такт с сердцебиением Героя-Солнце. Очевидно,
их пересадили на голову совсем недавно. У основания рогов еще была
запекшаяся кровь.
Лицо человека с рогами резко выделялось среди лиц жителей Ди-Си. И
лица Лосей, и лица жриц - все они отличались друг от друга, но имели нечто
общее, что говорило об их принадлежности своей эпохе и что можно было бы
назвать оленьим выражением. Треугольные контуры, большие темные глаза,
высокие скулы, маленький, но мясистый рот, тонкая шея - все эти отдельные
черты свидетельствовали о том, что они сформированы своим своеобразным
временем. На всех лежал отпечаток сходства с животным - основой
материального благополучия людей, живших в это время. От зоркого
наблюдателя не ускользнуло бы, что, восседавший на плечах людей-оленей,
человек с лицом, лишенным печати интеллекта, принадлежит более ранней
эпохе. Как знаток портретов разных времен мог бы отличить друг от друга
лица античной эпохи, и Возрождения, или мог бы определить что: "Этот
человек жил в начале индустриальной эры", так он сказал бы сейчас: "Этот
человек родился, когда Земля кишела людьми. Есть что-то от насекомых в
выражении его лица. Хотя имеется и небольшое отличие. Оно отражает
неповторимость того времени - когда людям удавалось сохранять
индивидуальность в человеческом муравейнике".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Зазвучала барабанная дробь, пропели фанфары, зазвенели цимбалы,
пронзительно взвизгнули флейты.
Дико крича и безумно вращая глазами, молодые жрицы побежали по
Пенсильванской авеню, расчищая путь кнутами. Вот они уже у решетки,
окружающей двор Белого Дома. Последовала короткая притворная схватка.
Почетная стража только делала вид, что противится вторжению. Однако
схватка эта была далеко не безобидной, так как и лучницы, и молодые жрицы
имели заслуженную репутацию норовистых сучек. Они таскали друг друга за
волосы, царапали и выкручивали обнаженные груди. Жрицы постарше, время от
времени, ударами своих плеток по голым спинам остужали пыл не в меру
разошедшихся. От ударов девушки с визгом отскакивали в разные стороны и
продолжали схватку уже с меньшим рвением.
Многие жрицы вытаскивали из-за пояса маленькие золотые серпы и
угрожающе размахивали ими, что также было частью ритуала. Внезапно, с
преднамеренно обставленной торжественностью, в дверях Белого Дома
показался Джон-Ячменное Зерно. В руке он держал полупустую бутылку виски.
Не было сомнения в том, куда девалось ее содержимое. Пошатываясь, Джон
наощупь нашел свиток, висевший на шнурке вокруг шеи, вложил его в рот и
пронзительно свистнул.
Сейчас же ему ответил вопль собравшихся на улице Лосей. Многие из них
прорвались через стражу и стали взбираться на крыльцо. Вся одежда Лосей -
миниатюрные, торчащие в разные стороны рога, накидки, пояса, с которых
свешивались оленьи хвосты, штаны в виде двух вздувшихся фаллосов - была
изготовлена из оленьих шкур. Даже их походка, вприпрыжку на кончиках
пальцев, напоминала бег оленей. Они угрожающе размахивали руками в сторону
жриц; те, как бы испугавшись, отпрянули в сторону, открыв перед Лосями
проход в Белый Дом.
Здесь, внутри огромного вестибюля, Джон-Ячменное Зерно еще раз
свистнул и начал выстраивать их в соответствии с положением в братстве, а
затем нетвердой походкой стал подниматься по широкой лестнице на второй
этаж.
Однако он опростоволосился, потеряв равновесие и упав вниз, прямо на
руки следовавшего за ним главы Лосей. Тот поймал его и отпихнул в сторону.
При обычных обстоятельствах он бы не отважился так бесцеремонно обходиться
со Спикером Дома, но то, что Джон совсем потерял форму, придало ему
смелости.
Шатаясь, Джон-Ячменное Зерно привалился к перилам, затем перегнулся
через них и упал головой вниз на мраморный пол приемной. Шея его торчала
под необычным углом к туловищу, он не шевелился. К нему быстро подскочила
молоденькая жрица, заглянула в остекленевшие глаза, прощупала пульс, а
затем вытащила золотой серп.
Тотчас же по ее голым плечам и груди хлестнула плеть, оставляя за
собой кровавый след.
- Что ты затеваешь? - закричала пожилая жрица.
Молодая жрица раболепно приникла к земле, отвернув голову в сторону,
но не смея поднять руки, чтобы защититься от плети.
- Я хотела воспользоваться своим правом, - захныкала дева. - Великий
Джон-Ячменное Зерно мертв. Я - воплощение Великой Седой Матери, я хотела
пожать урожай.
- Я бы тебя не остановила, - сказала старшая жрица. - Оскопить его -
твое право, если бы не одно обстоятельство: он умер случайно, а не во
время Ритуала Посева. Ты знаешь это.
- Да простит меня Колумбия! - пролепетала жрица. - Я не могла
удержаться. Сегодняшняя ночь - наступление зрелости Сына, коронование
Рогатого Короля, лишение девственности девушек...
Суровое лицо пожилой жрицы расплылось в улыбке.
- Да простит тебя Колумбия! В воздухе впрямь что-то такое, что лишает
нас рассудка. Это божественное присутствие Великой Седой Матери в образе
Виргинии, невесты Героя-Солнце и Великого Стэгга. Я ощущаю ее присутствие.
Она с нами...
В этот момент раздался рев на втором этаже. Обе женщины взглянули
вверх. Вниз по ступеням спускалась толпа Лосей, водрузив на свои плечи
Героя-Солнце.
На Герое-Солнце не было никакой одежды. Он был великолепно сложен и,
несомненно, очень высок. Выпуклые надбровные дуги, длинный прямой нос и
массивный подбородок сделали бы честь любому чемпиону-тяжеловесу. Но в
этот момент все, что можно было бы назвать такими словами как "красивый"
или "уродливый", исчезло с его лица. Его можно было бы определить как
"одержимое". Именно такое слово употребил бы любой из жителей города
Вашингтон, столицы народа Ди-Си [Ди-Си - Д.С., почтовый индекс,
составленный из инициалов названия "Д.С."; так в современных США
называется округ Колумбия, куда входит г.Вашингтон с прилегающей
территорией; он не входит ни в один из 50 штатов]. Его длинные
огненно-золотистые волосы спадали на широкие плечи. Из волнистой копны
волос прямо надо лбом возвышалась пара рогов. И это были не искусственные
рога, которые одевали себе на головы мужчины из братства Лося, они были
живыми, имплантированными в череп Героя-Солнце.
Рога возвышались на 30 см над головой, а между наружными концами их
было добрых полметра. Они были покрыты бледной лоснящейся кожей,
пронизанной синими жилками кровеносных сосудов. У основания каждого рога
пульсировала мощная артерия в такт с сердцебиением Героя-Солнце. Очевидно,
их пересадили на голову совсем недавно. У основания рогов еще была
запекшаяся кровь.
Лицо человека с рогами резко выделялось среди лиц жителей Ди-Си. И
лица Лосей, и лица жриц - все они отличались друг от друга, но имели нечто
общее, что говорило об их принадлежности своей эпохе и что можно было бы
назвать оленьим выражением. Треугольные контуры, большие темные глаза,
высокие скулы, маленький, но мясистый рот, тонкая шея - все эти отдельные
черты свидетельствовали о том, что они сформированы своим своеобразным
временем. На всех лежал отпечаток сходства с животным - основой
материального благополучия людей, живших в это время. От зоркого
наблюдателя не ускользнуло бы, что, восседавший на плечах людей-оленей,
человек с лицом, лишенным печати интеллекта, принадлежит более ранней
эпохе. Как знаток портретов разных времен мог бы отличить друг от друга
лица античной эпохи, и Возрождения, или мог бы определить что: "Этот
человек жил в начале индустриальной эры", так он сказал бы сейчас: "Этот
человек родился, когда Земля кишела людьми. Есть что-то от насекомых в
выражении его лица. Хотя имеется и небольшое отличие. Оно отражает
неповторимость того времени - когда людям удавалось сохранять
индивидуальность в человеческом муравейнике".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54