Голосовые связки человека не так
гибки, как типаны марсиан, по крайней мере на мой взгляд, да к тому же
полуфонетическая передача этих звуков латинскими, например "kkk" или "ggg"
или "ppp" имеет с подлинным звучанием этих фонетических значений не больше
общего, чем звук "г" в слове "гну" походит на действительный щелчок с
придыханием, с которым банту произносят слово "гну". Например, марсианское
"ggg" больше всего напоминает веселое приветствие, принятое в Бронксе.
К счастью для меня, у Бонфорта не было больших способностей к языкам
- а я ведь профессионал: мои уши слышат по-настоящему, я могу имитировать
любой звук, начиная со звука пилы, напоровшейся на гвоздь в бревне, и
кончая нервным кудахтанием курицы, которую побеспокоили во время
насиживания яиц. Мне нужно было овладеть марсианским в той ступени, в
которой владел им Бонфорт. Он приложил много усилий к тому, чтобы
преодолеть недостаток способностей, и каждое слово и фраза, произнесенные
им по-марсиански были тщательно записаны им на пленку и отсняты, чтобы он
мог изучать свои ошибки.
Вот и мне пришлось изучать его ошибки. Проектор перенесли в офис и
рядом со мной усадили Пенни, в обязанности которой входило менять бобины и
отвечать на вопросы.
Все человеческие языки делятся на четыре группы: флективные, такие,
как например, англо-американский; позиционные, как китайский;
агглютинативные, как турецкий, и полиспитетические (с синтаксическими
единицами), как эскимосский - к которым, само собой, мы теперь добавили
внепланетные языки, диковинно-чуждые и непосильные для человека, как с
огромным трудом воспринимаемый и с человеческой точки зрения совершенно
невозможный венерианский. К счастью, марсианский язык во многом напоминает
земные языки. Базисный марсианский, торговый язык, позиционен и содержит в
себе только самые конкретные идеи - вроде приветствия "Я вижу тебя".
Высший марсианский полиспитетичен и чрезвычайно стилизован, обладая
специальным выражением для каждого нюанса их сложной системы поощрений и
наказаний, обязательств и долгов. Все это оказалось почти непосильным для
Бонфорта. Пенни сказала, что он еще мог читать эти полчища точек, которые
они используют в качестве письменности, и довольно бегло, но что касается
разговорного высшего, то на нем он мог произнести едва ли несколько сотен
фраз.
Боже, сколько мне пришлось потрудиться, чтобы овладеть тем немногим,
что он знал!
Пенни пребывала в еще большем напряжении, чем я. И она и Дэк немного
говорили по-марсиански, но львиная доля нагрузки по обучению пала на ее
плечи, так как Дэку приходилось большую часть времени сидеть в рубке у
приборов: смерть Джека лишила его надежного помощника. На протяжении
последних нескольких миллионов миль, оставшихся до Марса, мы перешли с
двойного ускорения на одинарное и за все это время Дэк вообще ни разу не
наведался к нам. Я посвятил все это время изучению ритуала, который
необходимо было знать, чтобы принять участие в церемонии принятия в
гнездо. Само собой, не без помощи Пенни.
Я как раз кончил изучать речь, в которой благодарил за принятие в
гнездо Ккаха - речь, довольно похожую на ту, которую произнес бы еврейский
юноша, принимая на себя все обязанности мужчины, но гораздо более
выразительную и стройную, как монолог Гамлета. Я прочитал ее, со всеми
ошибками в произношении, характерными для Бонфорта, и с его особым тиком.
Закончив, я спросил:
- Ну как?
- Очень хорошо, - серьезно ответила она.
- Спасибо, завиток, - это было выражение, подхваченное мной с одной
из бобин с уроками языка. Так Бонфорт называл ее, когда приходил в хорошее
настроение - и это прозвище вполне отвечало роли.
- Никогда не смейте называть меня так!
Я посмотрел на нее с откровенным недоумением и, все еще продолжая
играть, спросил:
- Но почему, Пенни, деточка?
- Не смейте называть меня деточкой! Вы, мошенник! Болтун! Актеришка!
Она вскочила и бросилась было бежать, куда глаза глядят - оказалось,
что это дверь - и остановилась у нее, отвернувшись от меня и уткнувшись
лицом в ладони. Плечи ее вздрагивали от рыданий.
Я сделал над собой нечеловеческое усилие, вышел из образа - втянул
живот и позволил своему лицу сменить лицо Бонфорта - и заговорил своим
собственным голосом:
- Мисс Рассел!
Она перестала всхлипывать, обернулась ко мне, и у нее отвалилась
челюсть. Я добавил, все еще оставаясь самим собой:
- Идите сюда и присядьте.
Мне показалось, что она собирается отказаться, но потом видимо она
передумала, медленно вернулась к своему креслу и села, сложив руки на
коленях. Но лицо ее все еще хранило выражение маленькой девочки, которая
все еще дуется.
Какое-то мгновение я помолчал, а затем тихо произнес:
- Да, мисс Рассел, я - актер. Разве это повод, чтобы оскорблять меня?
Теперь ее лицо выражало просто упрямство.
- И как актер, я здесь для того, чтобы выполнять работу актера. Вы
знаете почему. Вы также знаете, что я был завлечен сюда обманом - я
никогда в жизни, будучи в здравом уме, не согласился бы на такое дело
сознательно. И я ненавижу эту работу значительно сильнее, чем вы
ненавидите меня за то, что мне приходится выполнять ее - потому что
несмотря на все заверения капитана Бродбента, я все еще далеко не уверен,
что мне удастся вернуться с неиспорченной шкурой, а ведь она у меня только
одна. Мне также кажется, что я знаю, почему вы с таким трудом выносите
меня. Но разве это может служить причиной тому, что вы значительно
осложняете мне работу?
Она что-то пробормотала. Я резко сказал:
- Говорите, говорите!
- Это нечестно! Это непорядочно!
Я вздохнул.
- Конечно, это так. Более того - это просто невозможно при отсутствии
безоговорочной поддержки всех членов группы. Поэтому позовите сюда
капитана Бродбента и все расскажите ему. Надо кончать с этой затеей.
Она вздрогнула и, подняв ко мне лицо, быстро сказала:
- О, нет! Этого ни в коем случае нельзя делать.
- А почему? Гораздо лучше отказаться от этой затеи сейчас, чем тянуть
все это и в конце концов с треском провалиться. Я не могу выступать в
таких условиях, согласитесь сами.
- Но... но... мы должны! Это необходимо!
- А что за необходимость, мисс Рассел? Какие-нибудь политические
причины? Но я ни в малейшей степени не заинтересован в политике - да и
сомневаюсь, чтобы вы интересовались ею по-настоящему глубоко. Так зачем же
тянуть эту волынку?
- Потому что... потому что... Он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
гибки, как типаны марсиан, по крайней мере на мой взгляд, да к тому же
полуфонетическая передача этих звуков латинскими, например "kkk" или "ggg"
или "ppp" имеет с подлинным звучанием этих фонетических значений не больше
общего, чем звук "г" в слове "гну" походит на действительный щелчок с
придыханием, с которым банту произносят слово "гну". Например, марсианское
"ggg" больше всего напоминает веселое приветствие, принятое в Бронксе.
К счастью для меня, у Бонфорта не было больших способностей к языкам
- а я ведь профессионал: мои уши слышат по-настоящему, я могу имитировать
любой звук, начиная со звука пилы, напоровшейся на гвоздь в бревне, и
кончая нервным кудахтанием курицы, которую побеспокоили во время
насиживания яиц. Мне нужно было овладеть марсианским в той ступени, в
которой владел им Бонфорт. Он приложил много усилий к тому, чтобы
преодолеть недостаток способностей, и каждое слово и фраза, произнесенные
им по-марсиански были тщательно записаны им на пленку и отсняты, чтобы он
мог изучать свои ошибки.
Вот и мне пришлось изучать его ошибки. Проектор перенесли в офис и
рядом со мной усадили Пенни, в обязанности которой входило менять бобины и
отвечать на вопросы.
Все человеческие языки делятся на четыре группы: флективные, такие,
как например, англо-американский; позиционные, как китайский;
агглютинативные, как турецкий, и полиспитетические (с синтаксическими
единицами), как эскимосский - к которым, само собой, мы теперь добавили
внепланетные языки, диковинно-чуждые и непосильные для человека, как с
огромным трудом воспринимаемый и с человеческой точки зрения совершенно
невозможный венерианский. К счастью, марсианский язык во многом напоминает
земные языки. Базисный марсианский, торговый язык, позиционен и содержит в
себе только самые конкретные идеи - вроде приветствия "Я вижу тебя".
Высший марсианский полиспитетичен и чрезвычайно стилизован, обладая
специальным выражением для каждого нюанса их сложной системы поощрений и
наказаний, обязательств и долгов. Все это оказалось почти непосильным для
Бонфорта. Пенни сказала, что он еще мог читать эти полчища точек, которые
они используют в качестве письменности, и довольно бегло, но что касается
разговорного высшего, то на нем он мог произнести едва ли несколько сотен
фраз.
Боже, сколько мне пришлось потрудиться, чтобы овладеть тем немногим,
что он знал!
Пенни пребывала в еще большем напряжении, чем я. И она и Дэк немного
говорили по-марсиански, но львиная доля нагрузки по обучению пала на ее
плечи, так как Дэку приходилось большую часть времени сидеть в рубке у
приборов: смерть Джека лишила его надежного помощника. На протяжении
последних нескольких миллионов миль, оставшихся до Марса, мы перешли с
двойного ускорения на одинарное и за все это время Дэк вообще ни разу не
наведался к нам. Я посвятил все это время изучению ритуала, который
необходимо было знать, чтобы принять участие в церемонии принятия в
гнездо. Само собой, не без помощи Пенни.
Я как раз кончил изучать речь, в которой благодарил за принятие в
гнездо Ккаха - речь, довольно похожую на ту, которую произнес бы еврейский
юноша, принимая на себя все обязанности мужчины, но гораздо более
выразительную и стройную, как монолог Гамлета. Я прочитал ее, со всеми
ошибками в произношении, характерными для Бонфорта, и с его особым тиком.
Закончив, я спросил:
- Ну как?
- Очень хорошо, - серьезно ответила она.
- Спасибо, завиток, - это было выражение, подхваченное мной с одной
из бобин с уроками языка. Так Бонфорт называл ее, когда приходил в хорошее
настроение - и это прозвище вполне отвечало роли.
- Никогда не смейте называть меня так!
Я посмотрел на нее с откровенным недоумением и, все еще продолжая
играть, спросил:
- Но почему, Пенни, деточка?
- Не смейте называть меня деточкой! Вы, мошенник! Болтун! Актеришка!
Она вскочила и бросилась было бежать, куда глаза глядят - оказалось,
что это дверь - и остановилась у нее, отвернувшись от меня и уткнувшись
лицом в ладони. Плечи ее вздрагивали от рыданий.
Я сделал над собой нечеловеческое усилие, вышел из образа - втянул
живот и позволил своему лицу сменить лицо Бонфорта - и заговорил своим
собственным голосом:
- Мисс Рассел!
Она перестала всхлипывать, обернулась ко мне, и у нее отвалилась
челюсть. Я добавил, все еще оставаясь самим собой:
- Идите сюда и присядьте.
Мне показалось, что она собирается отказаться, но потом видимо она
передумала, медленно вернулась к своему креслу и села, сложив руки на
коленях. Но лицо ее все еще хранило выражение маленькой девочки, которая
все еще дуется.
Какое-то мгновение я помолчал, а затем тихо произнес:
- Да, мисс Рассел, я - актер. Разве это повод, чтобы оскорблять меня?
Теперь ее лицо выражало просто упрямство.
- И как актер, я здесь для того, чтобы выполнять работу актера. Вы
знаете почему. Вы также знаете, что я был завлечен сюда обманом - я
никогда в жизни, будучи в здравом уме, не согласился бы на такое дело
сознательно. И я ненавижу эту работу значительно сильнее, чем вы
ненавидите меня за то, что мне приходится выполнять ее - потому что
несмотря на все заверения капитана Бродбента, я все еще далеко не уверен,
что мне удастся вернуться с неиспорченной шкурой, а ведь она у меня только
одна. Мне также кажется, что я знаю, почему вы с таким трудом выносите
меня. Но разве это может служить причиной тому, что вы значительно
осложняете мне работу?
Она что-то пробормотала. Я резко сказал:
- Говорите, говорите!
- Это нечестно! Это непорядочно!
Я вздохнул.
- Конечно, это так. Более того - это просто невозможно при отсутствии
безоговорочной поддержки всех членов группы. Поэтому позовите сюда
капитана Бродбента и все расскажите ему. Надо кончать с этой затеей.
Она вздрогнула и, подняв ко мне лицо, быстро сказала:
- О, нет! Этого ни в коем случае нельзя делать.
- А почему? Гораздо лучше отказаться от этой затеи сейчас, чем тянуть
все это и в конце концов с треском провалиться. Я не могу выступать в
таких условиях, согласитесь сами.
- Но... но... мы должны! Это необходимо!
- А что за необходимость, мисс Рассел? Какие-нибудь политические
причины? Но я ни в малейшей степени не заинтересован в политике - да и
сомневаюсь, чтобы вы интересовались ею по-настоящему глубоко. Так зачем же
тянуть эту волынку?
- Потому что... потому что... Он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54