Хварно Хызра сделалось совсем бледным, почти прозрачным, однако не потухло полностью и, когда действие заклинаний прекратилось, снова начало набирать яркость.
Сумукдиар был близок к панике, ибо до этого момента не представлял себе, какими колоссальными резервами живучести обладает древний демон. Растерянность была столь велика, что гирканец проглядел ответный удар вражеского джамана, ошеломивший его и на несколько мгновений лишивший способности воспринимать происходящие вокруг события. К счастью, Хызр тоже был страшно ослаблен и не сумел должным образом воспользоваться кратковременной беспомощностью агабека.
Кое-как восстановив контроль над чувствами, Сумук распахнул плащ, выпустив на врага не столь уж обильные после всех передряг запасы пламени. Не сумев преодолеть демоническую защиту, огненные струи беспорядочно брызгали во все стороны, поджигая мебель, ковры, подушки, занавеси, одежду зрителей. Тем не менее эта слабенькая атака на долю мгновения отвлекла внимание Хызра. Не обращая внимания на все остальное, джадугяр сосредоточился на своих атрибутах, собирая льющийся из обращенных на запад окон свет заходящего солнца. Собранные в плотный жгут лучи светила вонзились в затылок магрибца, и, пока тот пытался отразить нежданный натиск, Сумук ударил энергией жезла по капиллярам, соединявшим Хызра с Нижним Миром. Подпитывающие каналы лопнули один за другим, и вдобавок Сумукдиар успел наложить чары, перекрывшие все пути из потусторонних сфер.
Теперь они были в равном положении. Оба - ослабленные неимоверным напряжением затянувшейся битвы, сохранив лишь малую долю своих волшебных способностей. При таком утомлении уже не оставалось возможности придумывать, а тем паче осуществлять какие-то хитроумные многоходовые приемы или суперсложные чары. Просто два джамана уперлись лоб в лоб, и поединщики давили изо всех сил. Это была последняя фаза боя, которая продлится немного времени - пока не сломается один из сражавшихся.
Сгусток магической субстанции Сумукдиара медленно, но неотвратимо поддавался натиску вражеского колдовства. Еще немного - и оборонительная завеса развалится, подставив джадугяра смертельному удару, и никакие заклинания тут уже не способны были помочь. Сказывался тысячелетиями копившийся опыт бесчисленных схваток между доисторическими демонами, в результате коих уцелели самые умелые, и Хызр был одним из них. Вот и сегодня магрибец побеждал, это понимали даже зрители, чьи испуганные вопли и стоны отнюдь не прибавляли гирканцу воодушевления. А победить демона следовало любой ценой, ибо на этот раз бой шел не ради развлечения - на карте стояла сама жизнь.
Продолжая отражать неистовый натиск магрибца, Су-щук достал последнюю бумажную трубочку, мысленно возблагодарив свою предусмотрительность. Не хотел ведь поначалу записывать это заклинание, думал взять еще одну формулу немедленной смерти, но словно предугадал, к чему приведет сегодняшний поединок…
Как и предыдущие, бумажка сгорела мгновенно. Теперь вокруг Хызра стояли, издевательски улыбаясь, три Сумукдиара и вдобавок свирепо рычал и хлестал себя хвостом по ляжкам огромный тигр. На какой-то скоротечный миг магрибец даже растерялся, пытаясь определить, который из трех одинаковых гирканцев настоящий, а какие - призраки. Зверя он, естественно, всерьез не принимал, ибо любому мало-мальски грамотному чародею понятно: тигр наверняка призрачный и когти его большого ущерба не причинят.
Быстро обретя прежнее хладнокровие, Хызр шлепнул джаманом одного из «Сумукдиаров», и тот растаял, как облачко дыма из курительной трубки. Такая же участь постигла второго призрака. Сомнений не оставалось: последняя фигура и была настоящим джадугяром. Хызр метнул в него всю мощь джамана, однако с удивлением обнаружил, что это - также не материальное существо, но созданная чарами иллюзия. Пока Хызр натужно шевелил мозгами, пытаясь догадаться что бы это могло означать, незаслуженно забытый тигр гибко прыгнул. Могучий удар когтистой лапы легко проломил череп магрибца, оборвав Длившееся не один десяток тысячелетий нечестивое существование демона.
Сознание возвращалось медленно и неровно, дважды он открывал глаза, смутно воспринимая бурлившую вокруг суматоху, но потом снова проваливался в липкий сумрак забытья. Наконец силы вернулись в количествах, достаточных, чтобы он смог пошевелиться.
Рывком приподняв голову, Сумукдиар огляделся. Он лежал на левом боку, вытянувшись во весь рост. Рядом скрючился труп демона, в котором оставалось очень немного человеческого - огромные клыки торчали из оскаленной пасти, три остекленевших глаза над кривым клювом злобно нацелились в потолок, длинные верхние лапы с двумя суставами заканчивались изогнутыми острыми когтями. Часть людей суетилась, пытаясь загасить тлеющие ковры и мебель, но большинство окружало нестройным кольцом неподвижных поединщиков, с невыразимым ужасом взирая на распростертые тела. Каждое шевеление гирканца почему-то приводило окружающих в еще большую растерянность, граничащую с паникой.
От слабости он неважно владел своим телом, да и видел очень плохо - как в густом тумане. Потом к нему приблизилась какая-то неясная фигура, прокричавшая голосом Ликтора:
- Уберите оружие, болваны, это же наш агабек! - Затем Ликтор тихо спросил: - Эфенди, ты слышишь меня? Ответь.
Сумукдиар слабо кивнул и хотел пошутить: дескать, вроде бы жив еще, но вместо слов из глотки вырвалось звериное рычание. Удивленно осмотрев свое тело, Сумук обнаружил, что все еще остается в тигрином обличье. Хрипло мурлыкнув, он кое-как сел, поджав под себя хвост, и попытался сосредоточиться. Получалось тяжко, силы были на исходе, но потом трансформация все же свершилась, и он вернул прежнее человеческое тело. Все вокруг него восторженно загалдели.
- Помогите встать, - еле слышно выговорил Сумук. - Пить дайте.
Через четверть часа, сменив изодранную и опаленную в ходе схватки чоху и прочую одежду на запасной наряд. гирканец сидел за столом, энергично восполняя силы. Бикестанская кухня была ему в новинку, но тем не менее холодный бешбармак из конины, жирный баран, целиком зажаренный на вертеле, и многочисленные приправы оказались (или, по крайней мере, показались) чрезвычайно вкусными и, уж во всяком случае, питательными. Под восхищенные взгляды и реплики джангышлакского двора Сумук поглощал огромные порции мяса и овощей, запивая прохладным некрепким вином, и слушал оправдания Нур-Карахана.
- Не думай, мы прекрасно понимали, что Орда идет не защищать, а уничтожать нас, - говорил султан. - Но пойми и наше положение: что мы могли противопоставить такой силе? Я вел переговоры, пытался выторговать для Бикестана мало-мальски выгодные условия, надеялся даже уговорить Тангри повести Орду в обход наших земель…
- Я понимаю, - деликатно покивал Сумук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123
Сумукдиар был близок к панике, ибо до этого момента не представлял себе, какими колоссальными резервами живучести обладает древний демон. Растерянность была столь велика, что гирканец проглядел ответный удар вражеского джамана, ошеломивший его и на несколько мгновений лишивший способности воспринимать происходящие вокруг события. К счастью, Хызр тоже был страшно ослаблен и не сумел должным образом воспользоваться кратковременной беспомощностью агабека.
Кое-как восстановив контроль над чувствами, Сумук распахнул плащ, выпустив на врага не столь уж обильные после всех передряг запасы пламени. Не сумев преодолеть демоническую защиту, огненные струи беспорядочно брызгали во все стороны, поджигая мебель, ковры, подушки, занавеси, одежду зрителей. Тем не менее эта слабенькая атака на долю мгновения отвлекла внимание Хызра. Не обращая внимания на все остальное, джадугяр сосредоточился на своих атрибутах, собирая льющийся из обращенных на запад окон свет заходящего солнца. Собранные в плотный жгут лучи светила вонзились в затылок магрибца, и, пока тот пытался отразить нежданный натиск, Сумук ударил энергией жезла по капиллярам, соединявшим Хызра с Нижним Миром. Подпитывающие каналы лопнули один за другим, и вдобавок Сумукдиар успел наложить чары, перекрывшие все пути из потусторонних сфер.
Теперь они были в равном положении. Оба - ослабленные неимоверным напряжением затянувшейся битвы, сохранив лишь малую долю своих волшебных способностей. При таком утомлении уже не оставалось возможности придумывать, а тем паче осуществлять какие-то хитроумные многоходовые приемы или суперсложные чары. Просто два джамана уперлись лоб в лоб, и поединщики давили изо всех сил. Это была последняя фаза боя, которая продлится немного времени - пока не сломается один из сражавшихся.
Сгусток магической субстанции Сумукдиара медленно, но неотвратимо поддавался натиску вражеского колдовства. Еще немного - и оборонительная завеса развалится, подставив джадугяра смертельному удару, и никакие заклинания тут уже не способны были помочь. Сказывался тысячелетиями копившийся опыт бесчисленных схваток между доисторическими демонами, в результате коих уцелели самые умелые, и Хызр был одним из них. Вот и сегодня магрибец побеждал, это понимали даже зрители, чьи испуганные вопли и стоны отнюдь не прибавляли гирканцу воодушевления. А победить демона следовало любой ценой, ибо на этот раз бой шел не ради развлечения - на карте стояла сама жизнь.
Продолжая отражать неистовый натиск магрибца, Су-щук достал последнюю бумажную трубочку, мысленно возблагодарив свою предусмотрительность. Не хотел ведь поначалу записывать это заклинание, думал взять еще одну формулу немедленной смерти, но словно предугадал, к чему приведет сегодняшний поединок…
Как и предыдущие, бумажка сгорела мгновенно. Теперь вокруг Хызра стояли, издевательски улыбаясь, три Сумукдиара и вдобавок свирепо рычал и хлестал себя хвостом по ляжкам огромный тигр. На какой-то скоротечный миг магрибец даже растерялся, пытаясь определить, который из трех одинаковых гирканцев настоящий, а какие - призраки. Зверя он, естественно, всерьез не принимал, ибо любому мало-мальски грамотному чародею понятно: тигр наверняка призрачный и когти его большого ущерба не причинят.
Быстро обретя прежнее хладнокровие, Хызр шлепнул джаманом одного из «Сумукдиаров», и тот растаял, как облачко дыма из курительной трубки. Такая же участь постигла второго призрака. Сомнений не оставалось: последняя фигура и была настоящим джадугяром. Хызр метнул в него всю мощь джамана, однако с удивлением обнаружил, что это - также не материальное существо, но созданная чарами иллюзия. Пока Хызр натужно шевелил мозгами, пытаясь догадаться что бы это могло означать, незаслуженно забытый тигр гибко прыгнул. Могучий удар когтистой лапы легко проломил череп магрибца, оборвав Длившееся не один десяток тысячелетий нечестивое существование демона.
Сознание возвращалось медленно и неровно, дважды он открывал глаза, смутно воспринимая бурлившую вокруг суматоху, но потом снова проваливался в липкий сумрак забытья. Наконец силы вернулись в количествах, достаточных, чтобы он смог пошевелиться.
Рывком приподняв голову, Сумукдиар огляделся. Он лежал на левом боку, вытянувшись во весь рост. Рядом скрючился труп демона, в котором оставалось очень немного человеческого - огромные клыки торчали из оскаленной пасти, три остекленевших глаза над кривым клювом злобно нацелились в потолок, длинные верхние лапы с двумя суставами заканчивались изогнутыми острыми когтями. Часть людей суетилась, пытаясь загасить тлеющие ковры и мебель, но большинство окружало нестройным кольцом неподвижных поединщиков, с невыразимым ужасом взирая на распростертые тела. Каждое шевеление гирканца почему-то приводило окружающих в еще большую растерянность, граничащую с паникой.
От слабости он неважно владел своим телом, да и видел очень плохо - как в густом тумане. Потом к нему приблизилась какая-то неясная фигура, прокричавшая голосом Ликтора:
- Уберите оружие, болваны, это же наш агабек! - Затем Ликтор тихо спросил: - Эфенди, ты слышишь меня? Ответь.
Сумукдиар слабо кивнул и хотел пошутить: дескать, вроде бы жив еще, но вместо слов из глотки вырвалось звериное рычание. Удивленно осмотрев свое тело, Сумук обнаружил, что все еще остается в тигрином обличье. Хрипло мурлыкнув, он кое-как сел, поджав под себя хвост, и попытался сосредоточиться. Получалось тяжко, силы были на исходе, но потом трансформация все же свершилась, и он вернул прежнее человеческое тело. Все вокруг него восторженно загалдели.
- Помогите встать, - еле слышно выговорил Сумук. - Пить дайте.
Через четверть часа, сменив изодранную и опаленную в ходе схватки чоху и прочую одежду на запасной наряд. гирканец сидел за столом, энергично восполняя силы. Бикестанская кухня была ему в новинку, но тем не менее холодный бешбармак из конины, жирный баран, целиком зажаренный на вертеле, и многочисленные приправы оказались (или, по крайней мере, показались) чрезвычайно вкусными и, уж во всяком случае, питательными. Под восхищенные взгляды и реплики джангышлакского двора Сумук поглощал огромные порции мяса и овощей, запивая прохладным некрепким вином, и слушал оправдания Нур-Карахана.
- Не думай, мы прекрасно понимали, что Орда идет не защищать, а уничтожать нас, - говорил султан. - Но пойми и наше положение: что мы могли противопоставить такой силе? Я вел переговоры, пытался выторговать для Бикестана мало-мальски выгодные условия, надеялся даже уговорить Тангри повести Орду в обход наших земель…
- Я понимаю, - деликатно покивал Сумук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123