Завоеватели уже прошли полсвета, предавая огню попадавшие у них на пути цветущие страны, истребляя целые народы и перепахивая поля под посевы ячменя для своих кривоногих низкорослых коней. Вот уже Орда вырвалась на простор южных равнин, и навстречу захватчикам выступили дружины близлежащих княжеств.
Защитники Отечества заметно превосходили числом завоевателей, однако каждый князь управлял своей дружиной по собственному разумению. Зачастую удельные владыки заботились не столько о разгроме врага, сколько о том, как бы подставить под неприятельский удар ненавистного единокровного соседа. Ордынцы же, четко выполняя приказы единого главнокомандующего, умело использовали ошибки, медлительность, неопытность и разобщенность оборонявшихся, а потому быстро и без труда разгромили все дружины поодиночке. А затем торжествующие завоеватели, жестоко надругавшись, подвергли мучительной казни побежденных горе-вояк. И вся огромная страна на долгие столетия загремела под ярмо чужеземных варваров.
Сумукдиар открыл глаза и рухнул, утомленный, на лавку. Златогор торопливо подал ему кубок с прохладным освежающим напитком, и джадугяр одним глотком опрокинул в себя шипучую пузырящуюся жидкость. Вече подавленно молчало, переваривая увиденный ужас. Наконец Герослав промямлил очень неуверенно, запинаясь и не поднимая глаз:
- Ну и что же отсыдыва следует?
- Да ни хрена особенного, - ответил, посмеиваясь, Пушок. - Всего-навсего: ежели не объединим силы наших вотчин, то неминуемо будем биты и порабощены. В единстве - сила, в силе - истина.
Чорносвит огрызнулся:
- Ты еще докажи, что Орда нам угрожает.
К его громыхающему голосу прибавилось старческое дребезжание Андиса:
- И докажи, что сюэней направляет Магриб!
Ничего не могло быть проще. Сумукдиар приготовился изложить в неотразимо логичной последовательности отшлифованный за последний год набор доказательств, но ему не дали сказать. Неожиданно для многих в спор вступил, отбросив обычную невозмутимость, Борис Туровский:
- Это я вам в два счета докажу. Сегодня в храме задержан наемник, злоумысливший убить во время церковной службы Великого Волхва Светобора. Мои хлопцы допросили злодея со всем, каким возможно… хм-хм… беспристрастием. Установлено, что негодяй давно спутался с магрибскими колдунами, и еще он сознался, что вчера получил приказ убить как можно больше людей из списка: Светобора, Пушка, Ползуна, Охрима, Алберта, Веромира. По его словам, гонец, передавший приказ, объяснял: убить их надо, чтобы не допустить единения наших княжеств супротив Тангри-Хана.
- Ну и что? - сделал непонимающее лицо Ефимбор. - Говоришь, магрибцы хочут подсобить сюэням - так что с того? Мало ли кто и кому помогает… Да, конечно, мирные добросердечные магрибцы побаиваются могущества Белой Рыси, ведь мы накопили несметные стада драконов и мамонтов, потому-то страны Магриба нам и гадят исподтишка… - Он почувствовал, видать, что сболтнул очередную глупость, и резко поменял тему: - Надобно договориться с ними по-доброму и поскорее ликвидировать наше оружие магического поражения - тогда и бояться нас никто не будет.
- Только наше оружие уничтожить? - распаленно переспросил Пушок. - А ихнее?
- А какое наше дело до ихнего оружия? - вскричал Андис- Нехай плодят себе дракошек, сколько им угодно- нам от этого ни тепла, ни холода…
Дрожащим от переполнявшего его безудержного гнева голосом, то и дело порываясь схватиться за меч, Саня произнес слова, похожие на обвинение:
- Предлагать одностороннее разоружение, когда враг стоит на пороге, может только изменник!
А воевода Алберт задумчиво проговорил: почему, мол, Магрибцы поручили своему лазутчику ликвидировать всех видных рысских князей, - исключив лишь Ефимбора и Чорносвита? Уж не прочит ли Магриб одного из них царем Рыси, а другого - королем над Будинией?
В ответ Ефимбор завизжал тонким, почти бабьим голосом - так кричат обычно пойманные за руку мелкие базарные воришки. Разобрать слова было непросто, но смысл понятен: дескать, за такие оскорбления положено платить кровью.
- Чью кровушку имеешь в виду? - ласково осведомился Ползун, выхватывая из-под стола топор с широким и тяжелым лезвием. - Ежели твою собственную, так могу устроить по старой дружбе.
Все разом повскакивали с мест, засверкали клинки, опять посыпались ругательные слова. Только дубовые доски стола в три локтя шириной разделяли ожесточившихся врагов. Перебранка вновь грозила перерасти в потасовку, поэтому рассудительный Борис, разряжая накал страстей, провозгласил:
- Горячи вы больно, пора остудить пыл… Златогор, ты славишься как бард - спой нам что-нибудь под настроение.
Молодой воевода охотно ударил по струнам. В наступившем подобии тишины и спокойствия мятежно зазвучали рифмы его новой песни:
Время все исцеляет, другая приходит пора,
Засвистели другие ветра на просторах Отчизны,
Грохотать будет вечно жестокая к смертным игра -
Та, которую мы, проклиная, зовем нашей жизнью.
Время раны залечит, затянет пустыни песок
Наш погост и могилы врагов - все равно урагану.
Ну а тем, кто вернулся, запомнится этот урок
Навсегда. Будем помнить мы, как увязали в барханах,
Как ни разу не пятились в самых свирепых боях,
Сдвинув плечи, шагали к преддвериям мрачного ада,
Как прошли сквозь огонь, хоть мечтали о милых краях…
Да! Навечно запомним, как там мы служили, солдаты!
Были правы мы или неправы - об этом без нас
Разберутся, конечно, потомки спокойно и мудро.
Пусть беснуется Мрак, но опять в предначертанный час,
Ночь сменив, воссияет зарей золотистою утро.
Оборвав струны на последнем аккорде, Златогор отложил инструмент и, не поклонившись, сел на прежнее место возле гирканца. Публика песню восприняла неоднозначно: некоторые бурно восторгались, Пушок, Сумук, Алберт и Веромир в том числе, тогда как другие, не таясь, морщились, но вслух недовольства выражать не осмеливались.
После этого перерыва правители уделов вернулись к вопросу о возможной войне, но разговор клеился вяло: Ефимбор и его раскольничье охвостье откровенно не желали выбирать царя - даже на время столь опасного и угрожаемого положения. Пушок и Охрим кипятились, требуя решить вопрос безотлагательно, а Веромир, Борис и Алберт чего-то выжидали, явно намереваясь присоединиться к стороне, которая победит в споре. Поскольку оба великих князя - главные претенденты на трон - больше отмалчивались, в перепалке участвовали только второстепенные персонажи.
По исчерпании чисто логических аргументов пошла в Дело народная мудрость:
- Царский скипетр - палка о двух концах… Близ Царя - близ смерти… Супротив грозного царя и слова не Молвишь… Царево око видит далеко… Перво-наперво царь острог правит, потом уж - молитву…
Таким отвечали другими присловьями:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123
Защитники Отечества заметно превосходили числом завоевателей, однако каждый князь управлял своей дружиной по собственному разумению. Зачастую удельные владыки заботились не столько о разгроме врага, сколько о том, как бы подставить под неприятельский удар ненавистного единокровного соседа. Ордынцы же, четко выполняя приказы единого главнокомандующего, умело использовали ошибки, медлительность, неопытность и разобщенность оборонявшихся, а потому быстро и без труда разгромили все дружины поодиночке. А затем торжествующие завоеватели, жестоко надругавшись, подвергли мучительной казни побежденных горе-вояк. И вся огромная страна на долгие столетия загремела под ярмо чужеземных варваров.
Сумукдиар открыл глаза и рухнул, утомленный, на лавку. Златогор торопливо подал ему кубок с прохладным освежающим напитком, и джадугяр одним глотком опрокинул в себя шипучую пузырящуюся жидкость. Вече подавленно молчало, переваривая увиденный ужас. Наконец Герослав промямлил очень неуверенно, запинаясь и не поднимая глаз:
- Ну и что же отсыдыва следует?
- Да ни хрена особенного, - ответил, посмеиваясь, Пушок. - Всего-навсего: ежели не объединим силы наших вотчин, то неминуемо будем биты и порабощены. В единстве - сила, в силе - истина.
Чорносвит огрызнулся:
- Ты еще докажи, что Орда нам угрожает.
К его громыхающему голосу прибавилось старческое дребезжание Андиса:
- И докажи, что сюэней направляет Магриб!
Ничего не могло быть проще. Сумукдиар приготовился изложить в неотразимо логичной последовательности отшлифованный за последний год набор доказательств, но ему не дали сказать. Неожиданно для многих в спор вступил, отбросив обычную невозмутимость, Борис Туровский:
- Это я вам в два счета докажу. Сегодня в храме задержан наемник, злоумысливший убить во время церковной службы Великого Волхва Светобора. Мои хлопцы допросили злодея со всем, каким возможно… хм-хм… беспристрастием. Установлено, что негодяй давно спутался с магрибскими колдунами, и еще он сознался, что вчера получил приказ убить как можно больше людей из списка: Светобора, Пушка, Ползуна, Охрима, Алберта, Веромира. По его словам, гонец, передавший приказ, объяснял: убить их надо, чтобы не допустить единения наших княжеств супротив Тангри-Хана.
- Ну и что? - сделал непонимающее лицо Ефимбор. - Говоришь, магрибцы хочут подсобить сюэням - так что с того? Мало ли кто и кому помогает… Да, конечно, мирные добросердечные магрибцы побаиваются могущества Белой Рыси, ведь мы накопили несметные стада драконов и мамонтов, потому-то страны Магриба нам и гадят исподтишка… - Он почувствовал, видать, что сболтнул очередную глупость, и резко поменял тему: - Надобно договориться с ними по-доброму и поскорее ликвидировать наше оружие магического поражения - тогда и бояться нас никто не будет.
- Только наше оружие уничтожить? - распаленно переспросил Пушок. - А ихнее?
- А какое наше дело до ихнего оружия? - вскричал Андис- Нехай плодят себе дракошек, сколько им угодно- нам от этого ни тепла, ни холода…
Дрожащим от переполнявшего его безудержного гнева голосом, то и дело порываясь схватиться за меч, Саня произнес слова, похожие на обвинение:
- Предлагать одностороннее разоружение, когда враг стоит на пороге, может только изменник!
А воевода Алберт задумчиво проговорил: почему, мол, Магрибцы поручили своему лазутчику ликвидировать всех видных рысских князей, - исключив лишь Ефимбора и Чорносвита? Уж не прочит ли Магриб одного из них царем Рыси, а другого - королем над Будинией?
В ответ Ефимбор завизжал тонким, почти бабьим голосом - так кричат обычно пойманные за руку мелкие базарные воришки. Разобрать слова было непросто, но смысл понятен: дескать, за такие оскорбления положено платить кровью.
- Чью кровушку имеешь в виду? - ласково осведомился Ползун, выхватывая из-под стола топор с широким и тяжелым лезвием. - Ежели твою собственную, так могу устроить по старой дружбе.
Все разом повскакивали с мест, засверкали клинки, опять посыпались ругательные слова. Только дубовые доски стола в три локтя шириной разделяли ожесточившихся врагов. Перебранка вновь грозила перерасти в потасовку, поэтому рассудительный Борис, разряжая накал страстей, провозгласил:
- Горячи вы больно, пора остудить пыл… Златогор, ты славишься как бард - спой нам что-нибудь под настроение.
Молодой воевода охотно ударил по струнам. В наступившем подобии тишины и спокойствия мятежно зазвучали рифмы его новой песни:
Время все исцеляет, другая приходит пора,
Засвистели другие ветра на просторах Отчизны,
Грохотать будет вечно жестокая к смертным игра -
Та, которую мы, проклиная, зовем нашей жизнью.
Время раны залечит, затянет пустыни песок
Наш погост и могилы врагов - все равно урагану.
Ну а тем, кто вернулся, запомнится этот урок
Навсегда. Будем помнить мы, как увязали в барханах,
Как ни разу не пятились в самых свирепых боях,
Сдвинув плечи, шагали к преддвериям мрачного ада,
Как прошли сквозь огонь, хоть мечтали о милых краях…
Да! Навечно запомним, как там мы служили, солдаты!
Были правы мы или неправы - об этом без нас
Разберутся, конечно, потомки спокойно и мудро.
Пусть беснуется Мрак, но опять в предначертанный час,
Ночь сменив, воссияет зарей золотистою утро.
Оборвав струны на последнем аккорде, Златогор отложил инструмент и, не поклонившись, сел на прежнее место возле гирканца. Публика песню восприняла неоднозначно: некоторые бурно восторгались, Пушок, Сумук, Алберт и Веромир в том числе, тогда как другие, не таясь, морщились, но вслух недовольства выражать не осмеливались.
После этого перерыва правители уделов вернулись к вопросу о возможной войне, но разговор клеился вяло: Ефимбор и его раскольничье охвостье откровенно не желали выбирать царя - даже на время столь опасного и угрожаемого положения. Пушок и Охрим кипятились, требуя решить вопрос безотлагательно, а Веромир, Борис и Алберт чего-то выжидали, явно намереваясь присоединиться к стороне, которая победит в споре. Поскольку оба великих князя - главные претенденты на трон - больше отмалчивались, в перепалке участвовали только второстепенные персонажи.
По исчерпании чисто логических аргументов пошла в Дело народная мудрость:
- Царский скипетр - палка о двух концах… Близ Царя - близ смерти… Супротив грозного царя и слова не Молвишь… Царево око видит далеко… Перво-наперво царь острог правит, потом уж - молитву…
Таким отвечали другими присловьями:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123