Зина посуше вытерла клеёнку, постелила скатерть - сейчас придёт Тамара, и они сядут за уроки. Но Тамары не было, и Зина пока что принялась штопать Антону чулки.
В хозяйстве было столько мелких, но необходимых дел! То у ребят пуговиц не хватает - надо пришить, то чулки проносились - надо заштопать, то у Изюмки все платья загрязнились - надо постирать… А там надо бельё снести в прачечную, сходить за ним. И пол надо вымыть в субботу.
А уроки! Обед!.. Ни одной минуты терять нельзя!
Каждый день кто-нибудь из девочек приходил к Зине - не по одной, а по двое, по трое. Каждая старалась что-нибудь сделать - зачинить ребячью рубашонку, прибрать… И плохо ли, хорошо ли, хозяйство у Стрешневых держалось. Но вот сегодня Зина неожиданно осталась одна.
- Сегодня снегу навалило, - сказала Фатьма, - надо маме помочь снег с улицы свозить.
- Ступай, Фатьма, ступай, - ответила Зина. - Конечно, надо помочь. А ведь ко мне сегодня Тамара придёт!
Тамара не приходила. Зина и Антон сели за уроки. Они сидели за круглым столом друг против друга. Всё как будто было такое же, как и раньше, - и стол, и скатерть на столе, и лампа над ними, как большой жёлтый цветок. Но не сидела рядом с ними мама, не согревала их своим добрым, заботливым взглядом и улыбкой… И скатерть, которая у мамы будто и не пачкалась никогда, нынче была вся в пятнах, и жёлтый абажур не светился так тепло и весело. Чувствовали дети, что их квартира стала какой-то будничной, словно повернули её окнами на север и солнышко перестало освещать её. Зина изо всех сил старалась держать всё в квартире так, как было при маме, но у неё не хватало ни сил, ни уменья, ни времени…
Прошло больше часа. Антон сделал свои уроки и дал Зине проверить. Он ждал, навалившись на стол и подпершись локтями, что она скажет.
- Ну что? Много насажал ошибок?
- Нет, не много. А две всё-таки посадил.
- Где это?
- А вот написал «снех». Разве «снег» так пишется? И ещё - «чевер». Что за «чевер»?
- Какой «чевер»?
- Не знаю. У тебя надо спросить.
Антон глядел в тетрадку, почёсывая затылок.
«Вихры отрастил, - заметила Зина, - остричь его надо…»
- А! - Антон обрадовался. - Это не «чевер», а «вечер»! Это никакая не ошибка, просто я буквы не туда поставил.
Исправив ошибки, он поднял на Зину свои круглые голубые глаза и спросил негромко:
- А сегодня, значит, твои подруги не придут?
- Почему это не придут? - возразила Зина. - Тамара придёт. Ты, Антон, сделал уроки, так иди погуляй.
- Я не пойду гулять, - заупрямился Антон, - там снег.
- Ну и что ж, что снег? Можно в снежки играть, горку строить. А ты забыл, что мама всегда гулять велела?
Антон молчал.
- Ну скажи, - настаивала Зина: - мама велела или не велела?
- Велела, - пробурчал Антон и начал сползать со стула.
- Надо бы мне с тобой в парикмахерскую сходить… - сказала Зина, провожая его глазами, - но как же уйти? Сейчас Тамара придёт…
Антон ушёл. Зина принялась за историю. Но, повторяя урок, она прислушивалась, поглядывала на часы, ждала…
«Как же так? - Зина задумалась над раскрытой книгой. Ей вспомнился осенний лес, дубовая ветка, руки подруг, соединившиеся для вечной дружбы. - Как же так? На всю жизнь… Помогать в беде… Ну, вот она - беда. А Тамара?..»
У Зины сжались губы и брови нахмурились. Приходилось признать, что всё это было пустое - пустые слова, пустые обещания. Умеет Тамара произносить складные фразы, ну и произносит… А она-то, Зина, поверила!
«А может, она не могла прийти сегодня? - Зине очень хотелось оправдать и как-нибудь выгородить Тамару перед собой. Но тут же сама себе возразила с горечью: - Сегодня не могла, и вчера, и столько дней не могла. А Фатьма пришла сразу - почему же она могла?.. Помогать… А мне и не нужно помогать. Я всё сама сделаю. Но побыть-то со мной, побыть-то со мной! Ведь мне одной нельзя - я умру, если буду одна!.. Мамочка!.. Мамочка, помоги мне как-нибудь! У меня очень сердце болит…»
Заводской гудок, далёкий, протяжный, пропел свою песню. Зина вытерла глаза и пошла разогревать отцу обед.
Отец и Изюмка (отец теперь прямо с работы заходил за ней в детский сад) явились все в снегу.
- Дед Мороз и Снегурочка, - улыбнулась Зина и принялась раздевать Изюмку.
Изюмка смеялась, глядя на отца:
- У, какой, даже на бровях снег!
А отец ещё с порога спросил:
- Как дела?
Он теперь всегда так: не успеет войти и уже спрашивает, всё ли благополучно дома, а сам тревожно, какими-то странно большими глазами, оглядывает детей, словно боится, что опять какая-нибудь беда забрела в его семью.
- Всё в порядке, папа, - поспешила ответить Зина. - Обедать садись.
Но отец, прежде чем сесть за стол, выложил перед Зиной покупки:
- Вот мясо - купил по дороге, вот масло - взял в заводском буфете, вот колбаса - там же взял…
- Папка, какой ты становишься хозяйственный! - сказала Зина и, очень довольная, отнесла свёртки на холод.
- Учусь помаленьку, - ответил отец. - Скоро буду совсем догадливый. Завтра утречком, до работы, за картошкой схожу. Картошки-то, наверно, нужно?
- Нужно, нужно! - подтвердила Зина. - И моркови захвати. И хорошо бы свёклы…
- Ой, дочка, я такие сложные задачи решать не могу, - запротестовал отец. - Ты напиши мне на бумажке.
- Хорошо, папочка, - улыбнулась Зина, - я всё тебе напишу.
После обеда отец уселся на диван. Изюмка взобралась к нему на колени. Антон сосредоточенно строгал лучинку: ему нужна была ось для тележки, которую он мастерил.
- Антон, иди-ка и ты сюда, - позвал отец. - Ты что-то невесёлый… Не заболел ли?
- Я не заболел, - ответил Антон, - я занятой…
- Ох ты, «занятой»! - засмеялся отец. - Такой занятой, что и вихры причесать некогда. Вот мы с тобой в субботу вместе стричься пойдём.
Зина почувствовала себя виноватой.
- Я хотела с ним сходить сегодня, да не успела, - поспешно сказала она. - Завтра - обязательно!
- Ничего, ничего, - ответил отец. - До субботы и так доживёт.
- Я доживу, - подтвердил Антон.
И, забрав свои лучинки, катушки и коробки, тоже отправился к отцу на диван.
Зина спросила:
- Папа, ты не очень устал? Если не очень, посиди с ними. А я к Фатьме схожу. Они с тётей Даримой снег сгребают, я им помогу. Очень много снегу сегодня…
- Ступай, дочка, - ответил отец. - Какой же разговор! Конечно, помочь нужно.
Зина, застёгивая на ходу пальто, бежала через двор. В воротах кто-то загородил ей дорогу:
- Стой! Куда?
- Тамара… - Зина на мгновение растерялась: что же, возвращаться? Сидеть с ней, разговаривать… Нет!
- Ну, вот видишь, я и пришла! - весело улыбнулась Тамара. - Видишь, даже каток из-за тебя отложила!
Зина не ответила на её улыбку.
- А ты и ступай на каток, - сухо сказала она.
- Но я же к тебе! - удивилась Тамара.
- Ко мне? Ну, а меня дома нет! - И Зина, поджав губы, прошла мимо Тамары.
До позднего вечера Дарима убирала с улицы снег, а Фатьма и Зина помогали ей. Дарима большой лопатой сгребала снег в кучи, очищая тротуар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
В хозяйстве было столько мелких, но необходимых дел! То у ребят пуговиц не хватает - надо пришить, то чулки проносились - надо заштопать, то у Изюмки все платья загрязнились - надо постирать… А там надо бельё снести в прачечную, сходить за ним. И пол надо вымыть в субботу.
А уроки! Обед!.. Ни одной минуты терять нельзя!
Каждый день кто-нибудь из девочек приходил к Зине - не по одной, а по двое, по трое. Каждая старалась что-нибудь сделать - зачинить ребячью рубашонку, прибрать… И плохо ли, хорошо ли, хозяйство у Стрешневых держалось. Но вот сегодня Зина неожиданно осталась одна.
- Сегодня снегу навалило, - сказала Фатьма, - надо маме помочь снег с улицы свозить.
- Ступай, Фатьма, ступай, - ответила Зина. - Конечно, надо помочь. А ведь ко мне сегодня Тамара придёт!
Тамара не приходила. Зина и Антон сели за уроки. Они сидели за круглым столом друг против друга. Всё как будто было такое же, как и раньше, - и стол, и скатерть на столе, и лампа над ними, как большой жёлтый цветок. Но не сидела рядом с ними мама, не согревала их своим добрым, заботливым взглядом и улыбкой… И скатерть, которая у мамы будто и не пачкалась никогда, нынче была вся в пятнах, и жёлтый абажур не светился так тепло и весело. Чувствовали дети, что их квартира стала какой-то будничной, словно повернули её окнами на север и солнышко перестало освещать её. Зина изо всех сил старалась держать всё в квартире так, как было при маме, но у неё не хватало ни сил, ни уменья, ни времени…
Прошло больше часа. Антон сделал свои уроки и дал Зине проверить. Он ждал, навалившись на стол и подпершись локтями, что она скажет.
- Ну что? Много насажал ошибок?
- Нет, не много. А две всё-таки посадил.
- Где это?
- А вот написал «снех». Разве «снег» так пишется? И ещё - «чевер». Что за «чевер»?
- Какой «чевер»?
- Не знаю. У тебя надо спросить.
Антон глядел в тетрадку, почёсывая затылок.
«Вихры отрастил, - заметила Зина, - остричь его надо…»
- А! - Антон обрадовался. - Это не «чевер», а «вечер»! Это никакая не ошибка, просто я буквы не туда поставил.
Исправив ошибки, он поднял на Зину свои круглые голубые глаза и спросил негромко:
- А сегодня, значит, твои подруги не придут?
- Почему это не придут? - возразила Зина. - Тамара придёт. Ты, Антон, сделал уроки, так иди погуляй.
- Я не пойду гулять, - заупрямился Антон, - там снег.
- Ну и что ж, что снег? Можно в снежки играть, горку строить. А ты забыл, что мама всегда гулять велела?
Антон молчал.
- Ну скажи, - настаивала Зина: - мама велела или не велела?
- Велела, - пробурчал Антон и начал сползать со стула.
- Надо бы мне с тобой в парикмахерскую сходить… - сказала Зина, провожая его глазами, - но как же уйти? Сейчас Тамара придёт…
Антон ушёл. Зина принялась за историю. Но, повторяя урок, она прислушивалась, поглядывала на часы, ждала…
«Как же так? - Зина задумалась над раскрытой книгой. Ей вспомнился осенний лес, дубовая ветка, руки подруг, соединившиеся для вечной дружбы. - Как же так? На всю жизнь… Помогать в беде… Ну, вот она - беда. А Тамара?..»
У Зины сжались губы и брови нахмурились. Приходилось признать, что всё это было пустое - пустые слова, пустые обещания. Умеет Тамара произносить складные фразы, ну и произносит… А она-то, Зина, поверила!
«А может, она не могла прийти сегодня? - Зине очень хотелось оправдать и как-нибудь выгородить Тамару перед собой. Но тут же сама себе возразила с горечью: - Сегодня не могла, и вчера, и столько дней не могла. А Фатьма пришла сразу - почему же она могла?.. Помогать… А мне и не нужно помогать. Я всё сама сделаю. Но побыть-то со мной, побыть-то со мной! Ведь мне одной нельзя - я умру, если буду одна!.. Мамочка!.. Мамочка, помоги мне как-нибудь! У меня очень сердце болит…»
Заводской гудок, далёкий, протяжный, пропел свою песню. Зина вытерла глаза и пошла разогревать отцу обед.
Отец и Изюмка (отец теперь прямо с работы заходил за ней в детский сад) явились все в снегу.
- Дед Мороз и Снегурочка, - улыбнулась Зина и принялась раздевать Изюмку.
Изюмка смеялась, глядя на отца:
- У, какой, даже на бровях снег!
А отец ещё с порога спросил:
- Как дела?
Он теперь всегда так: не успеет войти и уже спрашивает, всё ли благополучно дома, а сам тревожно, какими-то странно большими глазами, оглядывает детей, словно боится, что опять какая-нибудь беда забрела в его семью.
- Всё в порядке, папа, - поспешила ответить Зина. - Обедать садись.
Но отец, прежде чем сесть за стол, выложил перед Зиной покупки:
- Вот мясо - купил по дороге, вот масло - взял в заводском буфете, вот колбаса - там же взял…
- Папка, какой ты становишься хозяйственный! - сказала Зина и, очень довольная, отнесла свёртки на холод.
- Учусь помаленьку, - ответил отец. - Скоро буду совсем догадливый. Завтра утречком, до работы, за картошкой схожу. Картошки-то, наверно, нужно?
- Нужно, нужно! - подтвердила Зина. - И моркови захвати. И хорошо бы свёклы…
- Ой, дочка, я такие сложные задачи решать не могу, - запротестовал отец. - Ты напиши мне на бумажке.
- Хорошо, папочка, - улыбнулась Зина, - я всё тебе напишу.
После обеда отец уселся на диван. Изюмка взобралась к нему на колени. Антон сосредоточенно строгал лучинку: ему нужна была ось для тележки, которую он мастерил.
- Антон, иди-ка и ты сюда, - позвал отец. - Ты что-то невесёлый… Не заболел ли?
- Я не заболел, - ответил Антон, - я занятой…
- Ох ты, «занятой»! - засмеялся отец. - Такой занятой, что и вихры причесать некогда. Вот мы с тобой в субботу вместе стричься пойдём.
Зина почувствовала себя виноватой.
- Я хотела с ним сходить сегодня, да не успела, - поспешно сказала она. - Завтра - обязательно!
- Ничего, ничего, - ответил отец. - До субботы и так доживёт.
- Я доживу, - подтвердил Антон.
И, забрав свои лучинки, катушки и коробки, тоже отправился к отцу на диван.
Зина спросила:
- Папа, ты не очень устал? Если не очень, посиди с ними. А я к Фатьме схожу. Они с тётей Даримой снег сгребают, я им помогу. Очень много снегу сегодня…
- Ступай, дочка, - ответил отец. - Какой же разговор! Конечно, помочь нужно.
Зина, застёгивая на ходу пальто, бежала через двор. В воротах кто-то загородил ей дорогу:
- Стой! Куда?
- Тамара… - Зина на мгновение растерялась: что же, возвращаться? Сидеть с ней, разговаривать… Нет!
- Ну, вот видишь, я и пришла! - весело улыбнулась Тамара. - Видишь, даже каток из-за тебя отложила!
Зина не ответила на её улыбку.
- А ты и ступай на каток, - сухо сказала она.
- Но я же к тебе! - удивилась Тамара.
- Ко мне? Ну, а меня дома нет! - И Зина, поджав губы, прошла мимо Тамары.
До позднего вечера Дарима убирала с улицы снег, а Фатьма и Зина помогали ей. Дарима большой лопатой сгребала снег в кучи, очищая тротуар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59