Была и альтернатива – научиться у Стива телекинезу и всему остальному, однако Поль не был уверен, что удержит свою силу под контролем. Когда он об этом думал, ему представлялись руины зданий и трупы, и небо, расколотое трещинами, словно каменный купол – заблудившаяся картинка из какого-то давнего сна, сопровождаемая тягостным чувством непоправимого, как будто он и правда разрушил целый мир, как будто это случилось когда-то на самом деле.
И еще тот агент с печальными водянисто-серыми глазами (как хрустнул его глаз, проколотый гинтийской шпилькой, у Поля до сих пор стоял в ушах этот негромкий, но жутковатый звук). Поль даже не мог дать самому себе слово, что никого больше не убьет: неизвестно, как все повернется в дальнейшем; при необходимости он опять воспользуется усвоенными на Манокаре киллерскими приемами, а то, что ему это не нравится – его личное дело.
Но пока все это принадлежало к области вероятного, а в настоящем события текли медленно и предсказуемо, как движение пузырьков воздуха в стакане с шакасой. Окутанная розовым закатным маревом панорама Кеодоса, полтора десятка посетителей за соседними столиками… С той минуты, как Поль поднялся на крышу высотки, количество посетителей удвоилось; легкое опьянение не помешало ему просканировать новоприбывших, но Лиргисо среди них не было, а не являются ли они агентами «Подразделения Игрек» – этого Поль определить не мог.
Он уже усвоил, что отнюдь не аморальные носители некоторых заблуждений могут навредить окружающим не меньше, чем какой-нибудь глубоко порочный тип вроде Лиргисо, а порой даже больше, но выявлять таких не умел. Ничего, Космопол не дремлет.
От потока машин наверху отделился белый аэролимузин, сопровождаемый вертким «мини-торнадо», они зависли над кафе и синхронно скользнули вниз: на последнем этаже здания находилась парковочная площадка.
Поль вздохнул сквозь сжатые зубы, допил шакасу и снова откинулся на стуле, скрестив на груди руки. Ему хотелось досмотреть закат до конца, но, похоже, придется уйти отсюда раньше. Вечер, можно считать, пропал. Топ-модель Вероника Ло вернулась на Нез после месячного вояжа, а он успел забыть о ней… Ничего, сейчас она о себе напомнит!
Вероника взбежала по лестнице, придерживая подол усеянного серебряными звездами платья, огляделась и направилась к Полю. На ее прозрачной накидке и в распущенных волосах тоже мерцали звезды, на тонком удлиненном лице возбужденно сияли большие глаза. Ни на Незе, ни на Манокаре, ни на Ниаре Поль не встречал более красивой девушки, и ничего удивительного, что взгляды посетителей кафе скрестились на Веронике: даже не будь она топ-моделью, она все равно привлекала бы внимание.
Вероникой восхищались все – кроме Поля. Для него она так и осталась малообразованной девчонкой с Кутакана, нелегально прилетевшей на Нез полтора года назад. Тогда она была не Вероникой Ло, а Вероникой Лойчевой, и Лиргисо купил ее у семейства Лойчевых, чтобы переместить в ее тело Тину. А Вероника очутилась в Тинином теле и чудом уцелела: наемник Лиргисо просто не успел добить ее до появления Стива. Пока Стив и Поль искали Тину, Вероника находилась в силарской больнице, и Ольга пообещала, что поможет ей пробиться в модельный бизнес, если она будет вести себя хорошо. Взбалмошная девчонка из околокриминальной среды в теле боевого киборга – это чревато… Впрочем, Ольгу она слушалась. Вот такой была подлинная история возвышения Вероники Ло, и для Поля тут не было ничего загадочного и волнующего.
– Здравствуй, Поль! – она остановилась по другую сторону столика. – Ты, что ли, взаправду вернулся на Нез?
– Это не я, это моя голограмма, – процедил Поль. – Разве не заметно?
– Ты так и не стал воспитанным, хоть и охранял на Манокаре президента. А у меня скоро день рождения! Мне будет восемнадцать, и я смогу сама подписывать свои контракты.
Произношение ей откорректировали, теперь она говорила без ненавистного Полю кутаканского акцента, но все равно ее речь его раздражала.
– Поздравляю, – бросил он равнодушно.
– Я тебя приглашаю, ты придешь в гости?
– Спасибо, я буду занят.
– Ты же врешь! Ты даже не спросил, когда! – Вероника подбоченилась – типично кутаканский жест, это его тоже раздражало. – Поль, почему ты всегда такой противный?
– Наверное, потому, что мы разные, и нам незачем общаться.
– У-у, воображала рыжий… – первая красавица Галактики сморщила нос и с вызовом прищурилась (настоящий подарок для папарацци, если таковые ошиваются поблизости). – Между прочим, я тебя запомнила с первого раза! Ну, помнишь, когда мы прилетели на Нез и втихаря выгрузились, а ваши устроили облаву? Ты был самый симпатичный из всех полицейских, такая лапушка, мы с сестрой еще поспорили, парень ты или девчонка.
Поля передернуло – учитывая его недавние злоключения, это вполне могло сойти за двусмысленный намек – но он произнес холодным незаинтересованным тоном:
– Девушек в такие рейды не посылают, это мужская работа. От нелегалов во время облавы чего только не наслушаешься.
– А Инесса заладила: девчонка – и все! Она купила временную визу и работает официанткой в одном кафе в Элакуанкосе, я ее видела. Ну вот, и я тогда вовсе не поняла, что ты рыжий, ты ведь был в коповском шлеме. Ты показывал своим, кого надо забирать, а двое полицейских держали около тебя вот такие прозрачные щиты. Стефан еще бросил в тебя нож, а один из тех подставил щит, и нож отскочил. Вы совсем близко от меня прошли, а я ругалась и плевалась, как все наши, помнишь?
Все эти рейды, во время которых Поль определял среди нелегалов потенциальных нарушителей спокойствия (таких до депортации держали под замком), сливались для него в бесконечный калейдоскоп склеенных друг с другом картинок. Движение сквозь беснующуюся либо погруженную в уныние людскую массу, и ментальное соприкосновение с каждым индивидом – словно вспышка, во время которой видишь нечто, давящее на сознание, и так раз за разом, и у тебя уже ломит виски от перегрузки (странная боль, не физическая, иная, но выносить ее ничуть не легче), и под конец ты с трудом держишься на ногах, и перед глазами все плывет.
– Не помню.
– Ну да, ты на меня даже внимания не обратил. Ты всегда был где-то там, на недосягаемой высоте – гражданин Неза, полицейский, телохранитель манокарской президентши, да еще этот самый, экстрасенс! А я теперь стала не хуже тебя, понял? Почему ты ведешь себя так, словно ничего не изменилось?
– А что изменилось?
Поль нажал на клавишу встроенного в столешницу пульта: поскорее расплатиться – и убираться отсюда. На экранчике высветился счет.
– У меня теперь тоже незийское гражданство, и я больше не какая-то девчонка с Кутакана, а топ-модель, понял?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134