– Ольга, здесь есть то, чем ты интересовалась – светящиеся краски желийской фирмы «Лапишуну», – сообщила Тина, остановившись возле арочного проема, где в полумраке дефилировал желиец, разрисованный радужными узорами.
Это означало: мы на месте. Экспозиция «Лапишуну» находилась по соседству с экспозицией «Со Кадо».
– Госпожа человек, вас интересуют наши краски? – к Тине сразу же развернулся другой желиец, на его лоснящемся боку сияла эмблема фирмы.
– Они очень красивые.
Стены небольшого зала за аркой были расписаны фресками в абстрактном стиле, как любят желийцы – игра нежнейших переливов, мягкие пастельные тона, приглушенное мерцание.
– Помогите!
Тина обернулась: кричала девица в оборках, на ее белом атласном рукаве расплылось красное пятно.
– Этот тихаррианин задел меня своими колючками, идет не смотрит! У кого-нибудь есть заживляющий гель?
Похожий на громадный кактус тихаррианин смущенно раскачивался и бормотал извинения вперемежку с оправданиями: его вины здесь нет, поскольку уважаемый представитель человеческой расы сам на него налетел.
– Вам надо обратиться в медпункт, там есть все, – посоветовало девушке морщинистое коричневокожее существо с грибовидной головой.
Все те же лица, отметила Тина. И «грибоид», и девица со своим спутником следуют за ними с самого начала. Откуда они, из Космопола или из «Конторы»?
– Мне надо срочно обработать рану, вдруг он занес инфекцию?! – испуганно всхлипнула девушка. – Леди, у вас, кажется, есть баллончик с гелем?
Она смотрела на Тину, однако та не спешила ей на помощь. Для того чтобы вызвать медиков «Сиролла», достаточно подойти к терминалу у стены и нажать на кнопку. Тина чувствовала, что здесь что-то затевается, и не собиралась делать то, чего от нее ждут.
Черный коралловидный синисс грациозно скользнул к терминалу. Оказавшийся у него на дороге спутник девицы в оборках шарахнулся в сторону, тоже чуть не наткнулся на тихаррианина, шарахнулся в другую сторону, и вдруг его вырвало.
– Человек исторг из своего желудка полупереваренную пищу, это жест отвращения и нетерпимости! – возмутился тихаррианин. – Провокация межрасового конфликта, настаиваю на составлении протокола!
Поль стоял, скрестив на груди руки, и не выказывал никакого интереса ко всей этой суете.
В горле как будто ломкий лед, и поэтому невозможно объяснить Тине, что происходит. Он и сам не понимал, что происходит. Он был сейчас не собой, а Полиной Вердал, и два мира, видимый и невидимый, наслаивались друг на друга.
Главное – удержать эту черную с кровавой пеной волну, которая уже поглотила базовую личность, но наткнулась на препятствие, когда та последним усилием воли активировала Полину Вердал и передала контроль ей. Тихая, замкнутая, неагрессивная Полина готова была скорее умереть, чем кого-то серьезно обидеть, и это непонятное, невесть откуда взявшееся, не могло ее подчинить. Только горло забито колотым льдом, и мозг внутри черепной коробки трясется, как студень, и перед глазами кружатся хлопья багрового снега.
Теоретически, если надолго задержать дыхание, можно довести себя до обморока, но этого делать нельзя, это сорвет осуществление плана. Это на крайний случай, если даже Полина не сможет больше противиться такому естественному желанию убивать, резать, рвать на куски все живое…
Ртутная статуя с женской головкой, окутанная видимым лишь для Полины лучистым ореолом, подняла руку с передатчиком и спросила:
– Ольга, тебе нужен каталог с образцами красок «Лапишуну»? Я могу попросить у них.
Фраза-сигнал.
Поль отступил подальше от Тины, в центр пустого пространства.
Поплохело Саймону еще в коридоре, когда он вспомнил о том, что Лагайм не только «сканер», но также и обученный киллер. Он же всех тут положит… Где гарантия, что Саймон Клисс не окажется в числе жертв? Нет никаких гарантий, Преисподняя не знает, что такое гарантии. И сбежать нельзя – Кирч донесет, тогда его расстреляют, как Гулера.
С трудом переставляя непослушные пудовые ноги, Саймон вошел вместе с Риммой в круглый ультрамариновый зал с хороводом стрельчатых арок. Кирч, сделав вид, что оступилась, напоролась на иголки тихаррианина и начала скандалить; она выполняла свою работу грамотно, без осечек, так что Клиссу оставалось только топтаться рядом в ожидании, когда «сканер» перейдет к действиям и можно будет дать деру.
Взгляд обшаривал зал, выискивая потенциальные укрытия, и при этом Саймон не мог не отметить, какая пакость кишит за арками: гигантские слизни с Жела, кесолиане, издали похожие на людей, но с противной белесой шерсткой на лицах и на руках, пританцовывающие на своих щупальцах синиссы. Вдобавок за теми арками, где синиссы, по стенам ползали какие-то светящиеся твари – пока не присмотришься, не разберешь, живые или автоматика.
Некстати всплыло в памяти, как Лиргисо рассказывал о своем любовном приключении с синиссом. Потом Саймон взглянул на «сканера» (тот стоял столбом, с полуприкрытыми глазами, словно ему впрыснули не чьюлуск, а легкое снотворное) и вспомнил непристойную гравюру с его изображением в салоне яхты Лиргисо.
Омерзительные ползучие светильники, синиссы, Поль Лагайм – такая концентрация всякой гадости в одном месте оказалась для Саймона почти убийственной. Он ощутил пока еще слабые рвотные позывы и шагнул к терминалу: нажать на кнопку с красным крестом и потребовать противорвотную пилюлю. Тут один из синиссов решил сделать для Риммы Кирч как лучше и тоже устремился к терминалу.
Боже, они ведь почти столкнулись! Саймон увидел совсем близко глянцевую, с еле проступающим муаровым рисунком, кожу синисса, ощутил его странный терпкий запах. Можно представить, что Лиргисо и тот синисс друг с другом вытворяли… Заслон, под гипнозом внедренный Грушей в сознание Клисса, чтобы оградить его от боли перенесенных психических травм, такого удара не выдержал. Саймона охватила паника, неописуемая смесь паники и тоски, а желудок окончательно взбунтовался, и его вывернуло прямо на пол.
Склочный тихаррианин тут же прицепился к этому и обвинил его в расизме. Прикинув, что протокол, разбирательство, выяснение личности – это штатному сотруднику «Подразделения Игрек» без надобности, Саймон утер губы рукавом вечернего костюма и прохрипел:
– Извиняюсь, это не в ваш адрес. У них там лампы по стенам ползают, а я простой фермер…
Вышло не совсем то, что надо – тихаррианин заткнулся, зато теперь возмутился синисс:
– Вы хотите сказать, что выразили таким образом свое отношение к нашей продукции? Это провокация! Прошу всех быть свидетелями, этого человека наняли наши конкуренты!
Саймон попятился от него и взвизгнул, срываясь на фальцет:
– Не лезьте ко мне и не прикасайтесь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134