представители незийских спецслужб, Космопола, Галактических Миротворческих Сил, еще каких-то межзвездных организаций, слишком глубоко засекреченных, чтобы их названия о чем-либо говорили.
Тине обстановка не нравилась. Люди, незийцы, шиайтиане и гинтийцы (все в легкомысленных штатских одеяниях, и при этом завидно собранные, целеустремленные, деловитые) собирались уничтожить Лиргисо. Не спасти Ивену Деберав и Поля Лагайма, а уничтожить Лиргисо. Ивена и Поль были для них где-то на периферии – довесок к первоочередной стратегической задаче.
Тина и Ольга сидели на рассохшемся деревянном диванчике в углу. Тина откинулась на спинку и сохраняла задумчивый вид, а сама внимательно прислушивалась к разговорам – слух киборга позволял ей улавливать даже еле слышный шепот. «Контора Игрек». Она могла поручиться, что кто-то из присутствующих произнес: «“Контора Игрек” готова».
Со двора доносились запахи жареного мяса и специй – там хлопотали около жаровен одетые поварами незийские оперативники: видимость пикника. На кого рассчитан этот простенький маскарад – неужели на Лиргисо? Или на журналистов, которые пока еще не знают о происшествии? Поля куда-то увезли – «для подготовки»; Марчену Белем отправили в Кеодос, о ней позаботится Ли.
Стив до сих пор не появился. Это беспокоило Тину не меньше, чем предстоящий обмен, дальнейшая судьба Поля и те специфические сюрпризы, которых можно ожидать от стражей всеобщей безопасности.
Дверь со скрипом распахнулась, вошли двое незийцев и Поль – он был закутан в длинный плащ с капюшоном, иногда в таком одеянии изображают Смерть. Разговоры стихли. Поль направился к Тине и Ольге, сопровождающие от него не отставали.
– Я сейчас ухожу, – Поль остановился в метре от диванчика. – Пора. Главное, Ивену успокойте, пусть не плачет.
Тина заметила, что его зрачки чуть заметно пульсируют.
– Мы со Стивом найдем тебя и вытащим. Что за стимуляторы ты принял?
– То, что дали. Что-то крутое, армейское. Я сейчас мог бы голыми руками разорвать человека на куски, силы хватит.
Ольга шмыгнула носом и попыталась его обнять, но один из сопровождающих оттолкнул ее.
– Что вы, нельзя, нельзя…
– Я токсичный, – слегка улыбнулся Поль. – Кожа смазана отравой, потому и в плаще. И одежда у меня такая, что лучше ее лишний раз не трогать.
– Это для тебя не опасно? – спросила Тина.
– Ему ввели антидот, – заверил сопровождающий, – так что для него этот яд безвреден.
– А если Ивена до него дотронется? – нахмурилась Ольга.
– Тогда мы ей тоже введем антидот. Не волнуйтесь.
Поль окинул взглядом большую квадратную комнату с тускло оштукатуренными стенами, серьезные лица принадлежащих к разным расам оперативников.
– Как на похоронах, – он усмехнулся, – только я пока не умер. Тина, проводишь меня?
– Провожу.
– По плану, вас должен доставить в пустыню Янглир, – возразил бесцветный мужчина в пестрой курортной безрукавке.
– К черту ваш план, – мрачно взглянув на него, процедила Тина. – Вместе с Янглиром.
– Да пусть они втроем летят, – примирительно сказал незиец с полицейским значком на лацкане щеголеватой рубашки. – Не проблема.
– Пора, – повторил Поль. – Ольга, скажи Ивене… Или ладно, лучше ничего не говори.
Небольшой прогулочный аэрокар стоял перед домом, дверь к двери. Поль занял заднее сиденье; Тина только сейчас заметила, что кроме плаща у него еще и перчатки, длинные, по локоть. Она устроилась рядом. В кресло пилота сел гинтиец с густыми темно-красными бровями, сросшимися на переносице, и лицом, похожим на гневную маску – характерная для уроженцев Гинта мимическая особенность.
Полет над Пьялашартом занял полторы минуты. По уговору с Лиргисо, Поля следовало высадить в трех километрах от каменного «сердца пустыни». Он стянул перчатки, снял плащ, все это аккуратно свернул и положил на сиденье, а потом, стараясь ни до чего в кабине не дотрагиваться, пробрался к выходу и спрыгнул на высохший такыр.
– Ну все, Тина, прощай, – он попытался улыбнуться.
– Мы постараемся тебя вытащить.
Поль кивнул и зашагал, не оглядываясь, к темнеющей вдали гранитной площадке.
Дверца закрылась, аэрокар снова поднялся в воздух.
Саймон до самого конца надеялся, что Эмми поступит так, как велит здравый смысл: запросит за девчонку миллион кредиток, возьмет деньги, а Ивену убьет, чтобы ни на кого не показала, и они сделают ноги с Неза. Это было бы умно! Однако Медо оказался законченным психопатом. Прохаживаясь по коридору, он рассказывал Топазу, как будет развлекаться с Полем – красочно, детально и притом в изящных литературных выражениях, словно в голове у него сидел цензор, неусыпно следящий за чистотой речи своего хозяина. Тихаррианский мурун вряд ли что-нибудь понял, зато Клисс обнаружил, что до сих пор не разучился краснеть. Его поразило это открытие, но всего на мгновение, потом мысли вновь вернулись к насущным проблемам.
Оставался последний шанс, что все обойдется: если этот самый Поль окажется неглупым парнем и не захочет пожертвовать собой ради соплячки с Манокара. Ага, какое там…
– Саймон, иди сюда, – позвал Эмми из комнаты.
Дверь была открыта, Клисс переступил через порог. Невидимую из коридора левую стену сплошь занимали мониторы, они показывали в разных ракурсах покрытую сетью трещин оранжевую пустыню с одинокой человеческой фигуркой, аэрокар в безоблачном небе, кирпичную незийскую усадьбу, во дворе которой шли приготовления к трапезе, группу людей с каким-то аппаратом в зарослях высокой пестрой травы.
Медо сидел в мягком кресле у противоположной стены, с одной стороны от него находился мобильный пульт, с другой – робот-официант с коллекцией напитков на столике. Эмми держал антикварный незийский кубок из потемневшего серебра, с крохотными выступами, на которых покачивались маленькие серебряные колокольчики. Наслушавшийся его сексуальных фантазий Саймон побоялся подходить к нему близко и остановился возле двери.
– Ты хотел поспорить, что он не придет… Смотри, это он, – Эмми показал на экраны, и кубок у него в руке издал тихий мелодичный перезвон. – До чего драматично и одиноко он выглядит на этой равнине! Это красиво, как эффектное публичное самоубийство. Саймон, будь поосторожнее с пари, одно ты уже проиграл – насчет пейзажа и уха.
Саймону было не до пари: последний шанс на благополучную развязку обратился в ничто.
– Чокнутый дурак… – пробормотал он. – Никто ведь его на веревке не тащит! Куда ни глянь – везде дрянь, на какой же планете я слышал эту пословицу?.. Умная пословица, в жизни все так и есть! А вон там что за тусовка?
– О, это представители местных и галактических силовых структур.
– Что им здесь надо?
– Не знаю, – ухмылка Эмми откровенно противоречила этому «не знаю».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134
Тине обстановка не нравилась. Люди, незийцы, шиайтиане и гинтийцы (все в легкомысленных штатских одеяниях, и при этом завидно собранные, целеустремленные, деловитые) собирались уничтожить Лиргисо. Не спасти Ивену Деберав и Поля Лагайма, а уничтожить Лиргисо. Ивена и Поль были для них где-то на периферии – довесок к первоочередной стратегической задаче.
Тина и Ольга сидели на рассохшемся деревянном диванчике в углу. Тина откинулась на спинку и сохраняла задумчивый вид, а сама внимательно прислушивалась к разговорам – слух киборга позволял ей улавливать даже еле слышный шепот. «Контора Игрек». Она могла поручиться, что кто-то из присутствующих произнес: «“Контора Игрек” готова».
Со двора доносились запахи жареного мяса и специй – там хлопотали около жаровен одетые поварами незийские оперативники: видимость пикника. На кого рассчитан этот простенький маскарад – неужели на Лиргисо? Или на журналистов, которые пока еще не знают о происшествии? Поля куда-то увезли – «для подготовки»; Марчену Белем отправили в Кеодос, о ней позаботится Ли.
Стив до сих пор не появился. Это беспокоило Тину не меньше, чем предстоящий обмен, дальнейшая судьба Поля и те специфические сюрпризы, которых можно ожидать от стражей всеобщей безопасности.
Дверь со скрипом распахнулась, вошли двое незийцев и Поль – он был закутан в длинный плащ с капюшоном, иногда в таком одеянии изображают Смерть. Разговоры стихли. Поль направился к Тине и Ольге, сопровождающие от него не отставали.
– Я сейчас ухожу, – Поль остановился в метре от диванчика. – Пора. Главное, Ивену успокойте, пусть не плачет.
Тина заметила, что его зрачки чуть заметно пульсируют.
– Мы со Стивом найдем тебя и вытащим. Что за стимуляторы ты принял?
– То, что дали. Что-то крутое, армейское. Я сейчас мог бы голыми руками разорвать человека на куски, силы хватит.
Ольга шмыгнула носом и попыталась его обнять, но один из сопровождающих оттолкнул ее.
– Что вы, нельзя, нельзя…
– Я токсичный, – слегка улыбнулся Поль. – Кожа смазана отравой, потому и в плаще. И одежда у меня такая, что лучше ее лишний раз не трогать.
– Это для тебя не опасно? – спросила Тина.
– Ему ввели антидот, – заверил сопровождающий, – так что для него этот яд безвреден.
– А если Ивена до него дотронется? – нахмурилась Ольга.
– Тогда мы ей тоже введем антидот. Не волнуйтесь.
Поль окинул взглядом большую квадратную комнату с тускло оштукатуренными стенами, серьезные лица принадлежащих к разным расам оперативников.
– Как на похоронах, – он усмехнулся, – только я пока не умер. Тина, проводишь меня?
– Провожу.
– По плану, вас должен доставить в пустыню Янглир, – возразил бесцветный мужчина в пестрой курортной безрукавке.
– К черту ваш план, – мрачно взглянув на него, процедила Тина. – Вместе с Янглиром.
– Да пусть они втроем летят, – примирительно сказал незиец с полицейским значком на лацкане щеголеватой рубашки. – Не проблема.
– Пора, – повторил Поль. – Ольга, скажи Ивене… Или ладно, лучше ничего не говори.
Небольшой прогулочный аэрокар стоял перед домом, дверь к двери. Поль занял заднее сиденье; Тина только сейчас заметила, что кроме плаща у него еще и перчатки, длинные, по локоть. Она устроилась рядом. В кресло пилота сел гинтиец с густыми темно-красными бровями, сросшимися на переносице, и лицом, похожим на гневную маску – характерная для уроженцев Гинта мимическая особенность.
Полет над Пьялашартом занял полторы минуты. По уговору с Лиргисо, Поля следовало высадить в трех километрах от каменного «сердца пустыни». Он стянул перчатки, снял плащ, все это аккуратно свернул и положил на сиденье, а потом, стараясь ни до чего в кабине не дотрагиваться, пробрался к выходу и спрыгнул на высохший такыр.
– Ну все, Тина, прощай, – он попытался улыбнуться.
– Мы постараемся тебя вытащить.
Поль кивнул и зашагал, не оглядываясь, к темнеющей вдали гранитной площадке.
Дверца закрылась, аэрокар снова поднялся в воздух.
Саймон до самого конца надеялся, что Эмми поступит так, как велит здравый смысл: запросит за девчонку миллион кредиток, возьмет деньги, а Ивену убьет, чтобы ни на кого не показала, и они сделают ноги с Неза. Это было бы умно! Однако Медо оказался законченным психопатом. Прохаживаясь по коридору, он рассказывал Топазу, как будет развлекаться с Полем – красочно, детально и притом в изящных литературных выражениях, словно в голове у него сидел цензор, неусыпно следящий за чистотой речи своего хозяина. Тихаррианский мурун вряд ли что-нибудь понял, зато Клисс обнаружил, что до сих пор не разучился краснеть. Его поразило это открытие, но всего на мгновение, потом мысли вновь вернулись к насущным проблемам.
Оставался последний шанс, что все обойдется: если этот самый Поль окажется неглупым парнем и не захочет пожертвовать собой ради соплячки с Манокара. Ага, какое там…
– Саймон, иди сюда, – позвал Эмми из комнаты.
Дверь была открыта, Клисс переступил через порог. Невидимую из коридора левую стену сплошь занимали мониторы, они показывали в разных ракурсах покрытую сетью трещин оранжевую пустыню с одинокой человеческой фигуркой, аэрокар в безоблачном небе, кирпичную незийскую усадьбу, во дворе которой шли приготовления к трапезе, группу людей с каким-то аппаратом в зарослях высокой пестрой травы.
Медо сидел в мягком кресле у противоположной стены, с одной стороны от него находился мобильный пульт, с другой – робот-официант с коллекцией напитков на столике. Эмми держал антикварный незийский кубок из потемневшего серебра, с крохотными выступами, на которых покачивались маленькие серебряные колокольчики. Наслушавшийся его сексуальных фантазий Саймон побоялся подходить к нему близко и остановился возле двери.
– Ты хотел поспорить, что он не придет… Смотри, это он, – Эмми показал на экраны, и кубок у него в руке издал тихий мелодичный перезвон. – До чего драматично и одиноко он выглядит на этой равнине! Это красиво, как эффектное публичное самоубийство. Саймон, будь поосторожнее с пари, одно ты уже проиграл – насчет пейзажа и уха.
Саймону было не до пари: последний шанс на благополучную развязку обратился в ничто.
– Чокнутый дурак… – пробормотал он. – Никто ведь его на веревке не тащит! Куда ни глянь – везде дрянь, на какой же планете я слышал эту пословицу?.. Умная пословица, в жизни все так и есть! А вон там что за тусовка?
– О, это представители местных и галактических силовых структур.
– Что им здесь надо?
– Не знаю, – ухмылка Эмми откровенно противоречила этому «не знаю».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134