Впереди был целый день, а что стоит при свете дня быстроходному крейсеру догнать тяжело груженного купца? Однако всем известно, что преследование в кильватер — дело долгое, и я решил сделать все возможное, чтобы уйти от этого джентльмена. Итак, мы поставили паруса — столько, сколько отважились нести, — и повели судно в открытое море — при теперешнем его оснащении это был самый выгодный путь. Мы видели, как бриг обменивался сигналами с лоцманским ботом, и с этого момента мы уже не сомневались, что теперь его командир и моряки с островов Силли заражены одними и теми же подозрениями насчет нас. Следствие их беседы обнаружилось очень скоро: когда суда разошлись, катер направился к родным скалам, а бриг пустился в погоню за нами.
Это был тревожный день. Военное судно приближалось, хотя и довольно медленно. Его преимущество составляло, наверное, милю в час, и, поскольку от нашей кормы его отделяло десять миль, мы не теряли надежды, что нас укроет мгла, прежде чем бригу удастся сократить дистанцию. Да и ветер был неровный, к ночи он так ослабел, что обоим судам никак не удавалось делать больше двух-трех узлов. Вследствие этого разница в скорости значительно уменьшилась, и теперь во мне крепли надежды, что нашим преследователям не удастся настигнуть нас до наступления темноты.
Я не обманулся в своих ожиданиях. Сила ветра оставалась прежней до исхода дня, а потом с северо-запада подул свежий ветер, благодаря которому мы оказались точно с наветренного борта брига, от которого нас тогда отделяло каких-нибудь шесть миль. Мы как можно быстрее поставили надлежащие паруса, хотя крейсер уже летел следом на всех парусах задолго до того, как мы управились с нашей работой. Тем не менее, управившись, я обнаружил, что большого преимущества он не добился, и во мне ожила надежда в течение ночи отделаться от преследователя. Марбл был твердо уверен в этом, а моряцкое чутье редко его подводило.
Около десяти часов вечера оба судна шли правым галсом на юго-запад, или в открытый океан, причем крейсер шел примерно в лиге от подветренного борта «Рассвета» и немного впереди его. Это было наиболее выгодное для нас положение, ибо на этом галсе крейсер уже миновал ближайшую к нам точку. Горизонт с наветренной стороны и на севере заволокло тучами, что, между прочим, предвещало порывистый ветер. Тучи послужили бы нам хорошей завесой, и, как только ночь скрыла очертания парусов брига, я приказал положить руль к ветру.
Ох и трудно же нам пришлось — вчетвером переводить на Другой галс тяжелый «Рассвет» под такими парусами и при свежем ветре! Руль положили к ветру, закрепили, и мы, как тигры, накинулись на снасти. Крюйсельные реи повернулись без особого труда, но грота-шкот и грота-галс доставили нам немало хлопот. Мы обрасопили крюйсельные реи, предварительно выправив фока-рей. Потом мы забрали ветер в фоковые паруса и вытянули фока-рей и булини на место с поистине непреоборимой энергией.
Нам было неведомо, развернулся ли к тому времени бриг. Согласно правилам погони, он должен был сменить галс еще на траверзе, если он, конечно, не воображал, что может поймать нас, идя прежним курсом по ветру. Галс у нас на траверзе бриг не сменил, но повернул он за нами или нет, мы уже не видели. Так или иначе, он должен был все еще идти в лиге у нас под ветром, и мы держали курс к побережью Англии до самого утра, не смыкая глаз. Как напряженно вглядывались мы в горизонт за кормой и с подветренного борта, пока дневной свет медленно приподнимал перед нами темную завесу! Мы ничего не увидели и тогда, когда солнце залило весь океан потоком волшебных лучей. И в направлении берега не было видно ни единого белого пятнышка; никогда больше мы не видели брига и не слыхали о нем. Он, без сомнения, продолжал идти прежним курсом, собираясь либо настигнуть нас, либо обойти спереди, так чтобы наутро наверняка схватить добычу.
По нашим расчетам, мы направлялись теперь к побережью Уэльса, которого намеревались достичь на следующие сутки, если ветер не переменится. Я решил наилучшим образом использовать свое местоположение и идти прямо в Ирландский канал в надежде встретить там какое-нибудь судно с северного побережья, на борту которого не будет таких светлых умов, какими оказались матросы силлийского лоцмана. Итак, мы держались этого курса весь день, солнце зашло, а земля так и не показалась. В середине дня мы видели вдалеке несколько судов, но теперь мы находились в той части океана, где американскому кораблю ничто не угрожало. Это был главный путь для судов, направлявшихся в Ливерпуль, — путь, где им не особенно досаждали, а нам только это и было нужно теперь, когда мы едва управлялись с нашим судном. Миновав порт Ливерпуль, мы могли бы нанять на «Рассвет» полдюжины ирландцев.
ГЛАВА XX
Черт побери! Вот это чудный вид:
Весь берег в скалах средь глубоких вод;
И вся эта краса к себе манит —
Плыви, куда тебя душа зовет.
Ирландская песняnote 126
Мы не знали и не могли знать, что уготовила нам судьба. Ветер все дул с северо-запада и переменился на южный только тогда, когда судно было уже в двадцати милях от побережья Уэльса. Мы так близко подошли к Ливерпулю, что каждый час я ожидал появления какого-нибудь американского корабля, идущего в этот порт. Но тщетно — никаких американских судов не было видно, и мы продолжали идти по проливу, в то же время забирая поближе к побережью Ирландии, полные решимости не менять курс на север. Такая погода держалась два дня и две ночи, за которые нам удалось дойти до Уайтхейвена, и тут подул резкий лобовой ветер. Тогда я понял, что, если мы не бросим якорь, нас отнесет обратно в Атлантику. Я рассчитывал предпринять такую попытку где-нибудь у побережья Ирландии в надежде получить помощь от сынов святого Патрикаnote 127. Мы все знали, что ирландские моряки не слишком опытны, но любой, кто мог тянуть снасти, оказал бы нам неоценимую помощь в непогоду. Уже больше недели мы вчетвером управляли судном и вовсе не чувствовали утомления, напротив, мы привыкли к своему новому положению и продвигались вперед без особых хлопот; но временами нам остро не хватало рук, и, судя по хмурому виду небес, нас еще ожидали испытания потяжелее
Пролив в том месте, где мы теперь находились, был столь узким, что вскоре побережье Ирландии оказалось совсем близко. Здесь, к моей великой радости, мы увидели большую рыбацкую лодку; она находилась довольно далеко от берега и, похоже, могла без труда подойти к нашему наветренному борту. Мы подали незнакомцам сигнал, обстенив грота-рей, и вскоре они легли в дрейф на водной глади, которая благодаря нашему маневру теперь окружала их. Едва ли стоит упоминать, что постепенно, по мере необходимости, мы убавляли парусов, и теперь на судне стояли только марсели, взятые на два рифа, фок, кливер и бизань.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142
Это был тревожный день. Военное судно приближалось, хотя и довольно медленно. Его преимущество составляло, наверное, милю в час, и, поскольку от нашей кормы его отделяло десять миль, мы не теряли надежды, что нас укроет мгла, прежде чем бригу удастся сократить дистанцию. Да и ветер был неровный, к ночи он так ослабел, что обоим судам никак не удавалось делать больше двух-трех узлов. Вследствие этого разница в скорости значительно уменьшилась, и теперь во мне крепли надежды, что нашим преследователям не удастся настигнуть нас до наступления темноты.
Я не обманулся в своих ожиданиях. Сила ветра оставалась прежней до исхода дня, а потом с северо-запада подул свежий ветер, благодаря которому мы оказались точно с наветренного борта брига, от которого нас тогда отделяло каких-нибудь шесть миль. Мы как можно быстрее поставили надлежащие паруса, хотя крейсер уже летел следом на всех парусах задолго до того, как мы управились с нашей работой. Тем не менее, управившись, я обнаружил, что большого преимущества он не добился, и во мне ожила надежда в течение ночи отделаться от преследователя. Марбл был твердо уверен в этом, а моряцкое чутье редко его подводило.
Около десяти часов вечера оба судна шли правым галсом на юго-запад, или в открытый океан, причем крейсер шел примерно в лиге от подветренного борта «Рассвета» и немного впереди его. Это было наиболее выгодное для нас положение, ибо на этом галсе крейсер уже миновал ближайшую к нам точку. Горизонт с наветренной стороны и на севере заволокло тучами, что, между прочим, предвещало порывистый ветер. Тучи послужили бы нам хорошей завесой, и, как только ночь скрыла очертания парусов брига, я приказал положить руль к ветру.
Ох и трудно же нам пришлось — вчетвером переводить на Другой галс тяжелый «Рассвет» под такими парусами и при свежем ветре! Руль положили к ветру, закрепили, и мы, как тигры, накинулись на снасти. Крюйсельные реи повернулись без особого труда, но грота-шкот и грота-галс доставили нам немало хлопот. Мы обрасопили крюйсельные реи, предварительно выправив фока-рей. Потом мы забрали ветер в фоковые паруса и вытянули фока-рей и булини на место с поистине непреоборимой энергией.
Нам было неведомо, развернулся ли к тому времени бриг. Согласно правилам погони, он должен был сменить галс еще на траверзе, если он, конечно, не воображал, что может поймать нас, идя прежним курсом по ветру. Галс у нас на траверзе бриг не сменил, но повернул он за нами или нет, мы уже не видели. Так или иначе, он должен был все еще идти в лиге у нас под ветром, и мы держали курс к побережью Англии до самого утра, не смыкая глаз. Как напряженно вглядывались мы в горизонт за кормой и с подветренного борта, пока дневной свет медленно приподнимал перед нами темную завесу! Мы ничего не увидели и тогда, когда солнце залило весь океан потоком волшебных лучей. И в направлении берега не было видно ни единого белого пятнышка; никогда больше мы не видели брига и не слыхали о нем. Он, без сомнения, продолжал идти прежним курсом, собираясь либо настигнуть нас, либо обойти спереди, так чтобы наутро наверняка схватить добычу.
По нашим расчетам, мы направлялись теперь к побережью Уэльса, которого намеревались достичь на следующие сутки, если ветер не переменится. Я решил наилучшим образом использовать свое местоположение и идти прямо в Ирландский канал в надежде встретить там какое-нибудь судно с северного побережья, на борту которого не будет таких светлых умов, какими оказались матросы силлийского лоцмана. Итак, мы держались этого курса весь день, солнце зашло, а земля так и не показалась. В середине дня мы видели вдалеке несколько судов, но теперь мы находились в той части океана, где американскому кораблю ничто не угрожало. Это был главный путь для судов, направлявшихся в Ливерпуль, — путь, где им не особенно досаждали, а нам только это и было нужно теперь, когда мы едва управлялись с нашим судном. Миновав порт Ливерпуль, мы могли бы нанять на «Рассвет» полдюжины ирландцев.
ГЛАВА XX
Черт побери! Вот это чудный вид:
Весь берег в скалах средь глубоких вод;
И вся эта краса к себе манит —
Плыви, куда тебя душа зовет.
Ирландская песняnote 126
Мы не знали и не могли знать, что уготовила нам судьба. Ветер все дул с северо-запада и переменился на южный только тогда, когда судно было уже в двадцати милях от побережья Уэльса. Мы так близко подошли к Ливерпулю, что каждый час я ожидал появления какого-нибудь американского корабля, идущего в этот порт. Но тщетно — никаких американских судов не было видно, и мы продолжали идти по проливу, в то же время забирая поближе к побережью Ирландии, полные решимости не менять курс на север. Такая погода держалась два дня и две ночи, за которые нам удалось дойти до Уайтхейвена, и тут подул резкий лобовой ветер. Тогда я понял, что, если мы не бросим якорь, нас отнесет обратно в Атлантику. Я рассчитывал предпринять такую попытку где-нибудь у побережья Ирландии в надежде получить помощь от сынов святого Патрикаnote 127. Мы все знали, что ирландские моряки не слишком опытны, но любой, кто мог тянуть снасти, оказал бы нам неоценимую помощь в непогоду. Уже больше недели мы вчетвером управляли судном и вовсе не чувствовали утомления, напротив, мы привыкли к своему новому положению и продвигались вперед без особых хлопот; но временами нам остро не хватало рук, и, судя по хмурому виду небес, нас еще ожидали испытания потяжелее
Пролив в том месте, где мы теперь находились, был столь узким, что вскоре побережье Ирландии оказалось совсем близко. Здесь, к моей великой радости, мы увидели большую рыбацкую лодку; она находилась довольно далеко от берега и, похоже, могла без труда подойти к нашему наветренному борту. Мы подали незнакомцам сигнал, обстенив грота-рей, и вскоре они легли в дрейф на водной глади, которая благодаря нашему маневру теперь окружала их. Едва ли стоит упоминать, что постепенно, по мере необходимости, мы убавляли парусов, и теперь на судне стояли только марсели, взятые на два рифа, фок, кливер и бизань.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142