* * *
переспросил Туризин.
— Да, — ответил Скавр. — Он делает вид, что знать их не знает. Мне кажется, он ненавидит их даже больше, чем ты. И по справедливости, -добавил Марк.
При этих словах Император возвел глаза к небу.
Марк продолжал:
— Я не вижу, что он может с ними сделать. Явлак и другие вожди кланов подчиняются только сами себе и живут по своим законом. Приказы Вулгхаша нужны им не больше чем твои. Я думаю, у него действительно нет власти заставить их подчиниться,
— Знаю, — спокойно произнес Гавр. Если он и был разгневан отказом Вулгхаша выполнить его требование, то хорошо скрывал свои чувства. Но в действительности он был очень доволен, точно хитрая лисица, которой удалась какая-то уловка. — Мне нужно было, чтобы он своими устами отрекся от этих людей.
Марк легонько дернул себя за ухо, не совсем понимая, что имеет в виду Император. Гай Филипп еле заметно пожал плечами.
— Да так, пустяки, — сказал Туризин. — Зайди ко мне завтра утром, прежде чем отправишься к кагану и вновь начнешь с ним торговаться. Мне нужно переговорить еще кое с кем.
Похоже, Туризин в хорошем настроении, подумал Марк. Римлянин поклонился и вышел. Туризин уже кричал своему слуге:
— Гликий! Живо сюда, черт бы тебя побрал! Приведи Марзофла и Арига. -Небольшая пауза. — Нет, ленивый олух, понятия не имею, где они. Немедленно найди их, иначе тебе придется искать другую работу.
* * *
макуранец плюнул под ноги Скавру, когда трибун и Гай Филипп подошли к лагерю Вулгхаша. Трибун подумал, что сейчас на них нападут. Марк уже собирался бросить большой белый щит парламентера и потянуться за мечом.
— Я этого ожидал, — сказал Гай Филипп. Он также встал в боевую позицию. Скавр кивнул.
Но часовой, разрядив свою злость, надменно повернулся к ним спиной и пошел вперед, показывая римлянам дорогу к шатру кагана. На сей раз они направились прямо к шатру. Солдаты Вулгхаша потрясали кулаками, когда римляне проходили мимо. Кто-то бросил в них кусок навоза, который ударился в поднятый щит Гая Филиппа, запачкав белую краску.
Вулгхаш стоял у входа в палатку, разговаривая со своими телохранителями. Один из них указал пальцем на римлян. Каган издал глухой горловой звук, дернул подбородком, указывая на заляпанный навозом щит Гая Филиппа.
— Подходящий символ для нарушенного мира! — прорычал он.
— Насколько известно Туризину, мир еще сохраняется, — ответил Марк. — Или на тебя совершено нападение?
— По крайней мере, избавь меня от протестов невинного ягненка, -фыркнул Вулгхаш. — Скорее я поверю в то, что шлюха осталась девственницей! Тебе известно так же хорошо, как мне, что сделал Гавр в эту ночь. Он послал своих видессианских головорезов и этих отчаянных дикарей из Шаумкиила избивать йездов — тех, что остались в разбросанных лагерях. Несколько сотен погибли, никак не меньше.
— Я повторяю свой вопрос: атаковали ли тебя и твоих воинов здесь?
Монотонный голос Скавра заставил кагана резко поднять голову и взглянуть на него повнимательней.
— Нет. — Голос Вулгхаша внезапно стал очень настороженным.
— Тогда я повторю еще раз, что мир между тобой и Императором не нарушен. Ты же сам сказал нам вчера, что йезды тебе совершенно не нужны, что они тебе не подчиняются и что тебе наплевать на них. В таком случае Туризин имеет полное право поступать с ними так, как ему заблагорассудится. Или ты все же отвечаешь за них… в тех редких случаях, когда тебе выгодно?
Вулгхаш побагровел.
— Я говорил, — сказал он, отчеканивая каждое слово, — о йездах, которые уже находятся в Видессе.
— Так дело не пойдет, — вмешался Гай Филипп. — Именно ты вчера жаловался, что эти псы лизали сапоги Авшара вместо того, чтобы лизать твои. А сегодня ты желаешь заполучить их назад. Хорошо. Я так понимаю, йезды не были частью нашего договора. Что касается вот этого, — он бегло покосился на щит парламентера, — то твой солдат бросил в него куском навоза.
Марк перебил Гая Филиппа:
— Туризин мог атаковать ночью вместо йездов тебя, но он этого не сделал. Он не собирается уничтожать твою армию и тебя…
— …потому что это будет ему слишком дорого стоить!
— Вполне возможно. Но тебе это будет стоить куда дороже. Туризин сейчас сильнее. И так как он сильнее, он собирается прогнать тебя отсюда. Предупреждаю, он более чем серьезен. Если послезавтра он не увидит, как ты покидаешь земли Видесса, он бросит на тебя все, что у него осталось, всю свою армию. Кроме того, к нам идут свежие войска из Гарсавры.
Последнее было чистейшим блефом, но Туризин подготовил для него почву, прошлой ночью соорудив и запалив сотни костров.
Вулгхаш прикусил губу, внимательно глядя на Гая Филиппа. Но лицо старшего центуриона оставалось невозмутимым. Да, каган слегка ошибся, оценивая непогрешимую честность старого римлянина. В обычной жизни Гай Филипп действительно всегда говорил то, что думал, но даже табун из пятидесяти лошадей не смог бы вытоптать из него военную хитрость.
Трибун сказал:
— Я искренне хотел бы, чтобы мы были друзьями. И как друг, должен сказать: сейчас тебе лучше всего уйти. Тебе не одолеть здесь Туризина. Кроме того, ты должен восстановить свою власть в Йезде.
— Не думаю, что мы когда-нибудь станем друзьями. От нашего желания тут ничего не зависит, — твердо проговорил каган. — А, будь все проклято! Боюсь, ты прав. Однако я еще не покончил свои счеты с Видессом. Защищай Видесс, если хочешь, но Империя стара, потрепана и обессилена. Один хороший толчок и…
— Я уже слыхивал такие речи от намдалени, но мы пережили их.
Скавр снова вспомнил об авантюристе Драксе, о горячем, вспыльчивом Сотэрике. Мысль о брате Хелвис принесла и горькую память о ней. Она презирала Марка за то, что он включал в понятие «мы» Империю и видессиан. Но Скавр был уверен в правильности своего выбора.
Однако Вулгхаш был не из тех, кто сдается без боя.
— Империя падет — если не на моем веку, то в правление моего сына.
— Кобин! Как он? — спросил Марк, вспомнив его имя — каган упоминал о своем сыне во дворце, в Машизе.
— Жив и в полном здравии, как я слышал, — ворчливо отозвался Вулгхаш. Но глаза его сузились, и левая бровь едва заметно поднялась. Трибун понял, что задел чувствительную струнку в душе кагана, и знал — это ему в плюс. Улыбка Вулгхаша была мрачноватой.
— Наемные убийцы, которых подослал Авшар, плохо проделали свою работу. Он нашел не самых лучших головорезов. Вероятно, Авшар считал, что Кобин не стоит большого беспокойства.
— Я рад, что он просчитался.
— Я тоже, — заметил каган. — Мой сын — славный парень.
— Все это очень мило, но из болтовни не вырастет ячмень, — вмешался Гай Филипп, возвращая собеседников к основной теме разговора. — Так как насчет отступления?
Вулгхаш хмыкнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140