Он сидел на крупной лошади.
Ариг быстро набрал группу для переговоров: он сам, Гуделин и Скилицез. Первого он взял с собой из уважения к его дипломатическому таланту, второго — за знание хаморского языка, известного всем, кто живет на границе с Пардрайей. Кроме того, с отрядом поехал Толаи и, по просьбе Гуделина, один из солдат Агафия Псоя — парень неплохо говорил по-васпуракански, а «принцы» часто имели дело со своими северо-западными соседями.
— Можно мне пойти с вами? — попросил Горгид.
— Всегда ищешь приключений? — заметил Ариг с полупрезрительной усмешкой.
Виридовикс даже не стал спрашивать разрешения. Просто поехал с остальными, делая вид, будто не замечает нахмуренных бровей Арига.
Эрзерумец махнул им рукой, приказывая остановиться на безопасном расстоянии. Он походил на васпураканина — такой же коренастый, темнокожий, с квадратным лицом и орлиным носом. Его курчавая борода была разделена на два острых клина. Позолоченная кираса, бронзовый шлем, украшенный плюмажем, шаровары из дорогого шелка — все это свидетельствовало о том, что на переговоры вышел один из командиров. Ему было около сорока лет.
Горец резко махнул рукой, как бы заранее отвечая на любую просьбу категорическим отказом.
— Назад! — сказал он на языке степняков. — Возвращайтесь! Если вы пойдете дальше, мы вас разобьем. Это говорю вам я, Вартанг, второй вождь Гуниба! Мы не глупые смерды, чтобы позволить кровожадным варварам пройти через нашу землю. Возвращайтесь в степь и благодарите судьбу за то, что мы не перебили вас всех до единого.
Ариг вспыхнул от гнева. Гуделин быстро сказал:
— Он говорит больше, чем имеет в виду. В его речах заметен отпечаток видессианского ораторского стиля, хотя и довольно слабый.
— Видессианский ораторский стиль? Погоди-ка. У меня есть идея! -Годы, проведенные в Видессе, не пропали для Арига даром, и сейчас аршаум решил воспользоваться этим. Он заговорил по-видессиански, пытаясь выражаться витиевато: — Зачем столь суровы твои речи, друг? Мы не ищем ссор с тобой и твоим народом. Мы преследуем Авшара, будь он проклят.
Вартанг поднял брови:
— Мне знаком язык, на котором ты говоришь. Но я не говорю на нем.
Казалось, только сейчас он дал себе труд рассмотреть стоящих перед ним людей. Горгид, Гуделин, Скилицез и солдат из Присты — его звали Нарба Кайс — могли в своих мехах и коже сойти за хаморов, хотя и несколько своеобразных. Но только не Ариг и Толаи. Что касается Виридовикса, то его длинные густые усы, рыжие волосы, выбивающиеся из-под меховой шапки, и бледная кожа, усыпанная веснушками, оказались для эрзерумца и вовсе в диковину. В какой-то миг суровый военачальник дал волю удивлению.
— Да кто вы такие? — вырвалось у него.
Гуделин тронул за плечо Нарбу Кайса, который выехал вперед на несколько шагов.
— Убедись сперва, что он тебя понимает, — проговорил чиновник.
Услышав из уст Нарбы васпураканскую речь, Вартанг снова удивился, хотя на этот раз сумел скрыть свои чувства и ограничиться величественным кивком.
Горгид видел, как Гуделин на ходу составляет речь по всем правилам пышной видессианской риторики.
— Скажи ему, Кайс, что я и Скилицез — посланники великого Автократора Видессиан! Поведай, откуда явились сюда аршаумы. Скажи, что этот долгий, многотрудный путь они прошли нашими союзниками в великой войне против кровожадного Йезда. Чего мы просим у благородного военачальника? Лишь одного — безопасного прохода через Эрзерум, дабы атаковать там йездов, на их собственной территории. Так. Теперь передай ему наши верительные грамоты, если он их примет.
Чиновник протянул сопроводительное письмо, которое выдал ему Туризин, — немного потертое после долгого путешествия, но все еще сохранившее великолепные росчерки золотых и красных чернил и оттиск печати с изображением солнца на небесно-голубом воске. Скилицез тоже вынул из-за пазухи свое письмо.
Держа по пергаменту в каждой руке, так что исключалось всякое использование оружия, Нарба подал документы Вартангу. Тот сделал вид, что изучает письма. Если горец не говорил по-видессиански, то уж читать на этом языке он всяко не умел. Однако он не мог не узнать печатей Автократора Видессиан. Немного нашлось бы в мире людей, которые не узнали бы их.
С суровым видом эрзерумец вернул верительные грамоты и заговорил снова — на этот раз на гортанном васпураканском языке. Нарба Кайс переводил:
— Даже здесь, далеко на севере, говорит он, знают о Йезде и о том, что оттуда никогда не придет добра. Они еще ни разу не позволяли армиям кочевников проходить через их крепости, однако он передаст ваши слова владыке Гуниба.
— Передай, что мы благодарим его, — сказал Ариг и поклонился, сидя в седле.
Виридовикс наблюдал за своим другом с удивлением и восхищением. В Видессе аршаум был игроком и гулякой; теперь он овладевал искусством быть правителем.
Вартанг ответил Аригу столь же вежливо и отвернул коня, желая вернуться в крепость.
Не успел Вартанг отъехать далеко, как к нему подскакал Толаи. Вартанг стремительно схватился за оружие, но, бросив беглый взгляд на шамана, остановился.
Коснувшись рукой плеча горца, шаман проговорил на ломаном хаморском, которому научился у Батбайяна:
— Нет — воевать. Нет — больно тебе! Только идти ворота — это все. Клятва!
Его неправильная, но искренняя речь, похоже, произвела на Вартанга куда больший эффект, нежели верительные грамоты Туризина. Горгид увидел, как покраснело толстое лицо самоуверенного чиновника, когда горец отсалютовал Толаи, приложив кулаки ко лбу, а затем крепко сжал руки шамана. Сторожевые ворота распахнулись, впуская Вартанга.
— А теперь что? — спросил Горгид.
— Ждать, — отозвался Ариг.
Горгид и видессиане нетерпеливо переминались с ноги на ногу, но Ариг, невозмутимый, как всякий кочевник, казалось, был готов ждать хоть целый день, если понадобится.
Через некоторое время ворота крепости Гуниб слегка приоткрылись.
— Они доверяют нам. По крайней мере некоторые из них, — сказал Ариг. — Теперь мы можем поговорить о деле.
В окружении солдат в чешуйчатых кольчугах, вооруженных копьями, из крепости вышли Вартанг и второй, более пожилой военачальник, одетый и вооруженный еще богаче. Во всей фигуре этого немолодого человека с суровыми глазами воина на морщинистом лице чувствовалась большая сила.
Оглядев вновь прибывших с придирчивостью, сделавшей бы честь и Гаю Филиппу, он произнес;
— Меня называют Грашвил, повелитель Гуниба. Попробуйте убедить меня в том, что я должен пропустить вас через крепость!
Голос прозвучал сухо; тяжелое лицо с чертами, будто высеченными из камня, казалось непроницаемым. Послы еще раз сообщили ему то, что уже рассказывали Вартангу, однако на этот раз передали куда больше подробностей и деталей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140
Ариг быстро набрал группу для переговоров: он сам, Гуделин и Скилицез. Первого он взял с собой из уважения к его дипломатическому таланту, второго — за знание хаморского языка, известного всем, кто живет на границе с Пардрайей. Кроме того, с отрядом поехал Толаи и, по просьбе Гуделина, один из солдат Агафия Псоя — парень неплохо говорил по-васпуракански, а «принцы» часто имели дело со своими северо-западными соседями.
— Можно мне пойти с вами? — попросил Горгид.
— Всегда ищешь приключений? — заметил Ариг с полупрезрительной усмешкой.
Виридовикс даже не стал спрашивать разрешения. Просто поехал с остальными, делая вид, будто не замечает нахмуренных бровей Арига.
Эрзерумец махнул им рукой, приказывая остановиться на безопасном расстоянии. Он походил на васпураканина — такой же коренастый, темнокожий, с квадратным лицом и орлиным носом. Его курчавая борода была разделена на два острых клина. Позолоченная кираса, бронзовый шлем, украшенный плюмажем, шаровары из дорогого шелка — все это свидетельствовало о том, что на переговоры вышел один из командиров. Ему было около сорока лет.
Горец резко махнул рукой, как бы заранее отвечая на любую просьбу категорическим отказом.
— Назад! — сказал он на языке степняков. — Возвращайтесь! Если вы пойдете дальше, мы вас разобьем. Это говорю вам я, Вартанг, второй вождь Гуниба! Мы не глупые смерды, чтобы позволить кровожадным варварам пройти через нашу землю. Возвращайтесь в степь и благодарите судьбу за то, что мы не перебили вас всех до единого.
Ариг вспыхнул от гнева. Гуделин быстро сказал:
— Он говорит больше, чем имеет в виду. В его речах заметен отпечаток видессианского ораторского стиля, хотя и довольно слабый.
— Видессианский ораторский стиль? Погоди-ка. У меня есть идея! -Годы, проведенные в Видессе, не пропали для Арига даром, и сейчас аршаум решил воспользоваться этим. Он заговорил по-видессиански, пытаясь выражаться витиевато: — Зачем столь суровы твои речи, друг? Мы не ищем ссор с тобой и твоим народом. Мы преследуем Авшара, будь он проклят.
Вартанг поднял брови:
— Мне знаком язык, на котором ты говоришь. Но я не говорю на нем.
Казалось, только сейчас он дал себе труд рассмотреть стоящих перед ним людей. Горгид, Гуделин, Скилицез и солдат из Присты — его звали Нарба Кайс — могли в своих мехах и коже сойти за хаморов, хотя и несколько своеобразных. Но только не Ариг и Толаи. Что касается Виридовикса, то его длинные густые усы, рыжие волосы, выбивающиеся из-под меховой шапки, и бледная кожа, усыпанная веснушками, оказались для эрзерумца и вовсе в диковину. В какой-то миг суровый военачальник дал волю удивлению.
— Да кто вы такие? — вырвалось у него.
Гуделин тронул за плечо Нарбу Кайса, который выехал вперед на несколько шагов.
— Убедись сперва, что он тебя понимает, — проговорил чиновник.
Услышав из уст Нарбы васпураканскую речь, Вартанг снова удивился, хотя на этот раз сумел скрыть свои чувства и ограничиться величественным кивком.
Горгид видел, как Гуделин на ходу составляет речь по всем правилам пышной видессианской риторики.
— Скажи ему, Кайс, что я и Скилицез — посланники великого Автократора Видессиан! Поведай, откуда явились сюда аршаумы. Скажи, что этот долгий, многотрудный путь они прошли нашими союзниками в великой войне против кровожадного Йезда. Чего мы просим у благородного военачальника? Лишь одного — безопасного прохода через Эрзерум, дабы атаковать там йездов, на их собственной территории. Так. Теперь передай ему наши верительные грамоты, если он их примет.
Чиновник протянул сопроводительное письмо, которое выдал ему Туризин, — немного потертое после долгого путешествия, но все еще сохранившее великолепные росчерки золотых и красных чернил и оттиск печати с изображением солнца на небесно-голубом воске. Скилицез тоже вынул из-за пазухи свое письмо.
Держа по пергаменту в каждой руке, так что исключалось всякое использование оружия, Нарба подал документы Вартангу. Тот сделал вид, что изучает письма. Если горец не говорил по-видессиански, то уж читать на этом языке он всяко не умел. Однако он не мог не узнать печатей Автократора Видессиан. Немного нашлось бы в мире людей, которые не узнали бы их.
С суровым видом эрзерумец вернул верительные грамоты и заговорил снова — на этот раз на гортанном васпураканском языке. Нарба Кайс переводил:
— Даже здесь, далеко на севере, говорит он, знают о Йезде и о том, что оттуда никогда не придет добра. Они еще ни разу не позволяли армиям кочевников проходить через их крепости, однако он передаст ваши слова владыке Гуниба.
— Передай, что мы благодарим его, — сказал Ариг и поклонился, сидя в седле.
Виридовикс наблюдал за своим другом с удивлением и восхищением. В Видессе аршаум был игроком и гулякой; теперь он овладевал искусством быть правителем.
Вартанг ответил Аригу столь же вежливо и отвернул коня, желая вернуться в крепость.
Не успел Вартанг отъехать далеко, как к нему подскакал Толаи. Вартанг стремительно схватился за оружие, но, бросив беглый взгляд на шамана, остановился.
Коснувшись рукой плеча горца, шаман проговорил на ломаном хаморском, которому научился у Батбайяна:
— Нет — воевать. Нет — больно тебе! Только идти ворота — это все. Клятва!
Его неправильная, но искренняя речь, похоже, произвела на Вартанга куда больший эффект, нежели верительные грамоты Туризина. Горгид увидел, как покраснело толстое лицо самоуверенного чиновника, когда горец отсалютовал Толаи, приложив кулаки ко лбу, а затем крепко сжал руки шамана. Сторожевые ворота распахнулись, впуская Вартанга.
— А теперь что? — спросил Горгид.
— Ждать, — отозвался Ариг.
Горгид и видессиане нетерпеливо переминались с ноги на ногу, но Ариг, невозмутимый, как всякий кочевник, казалось, был готов ждать хоть целый день, если понадобится.
Через некоторое время ворота крепости Гуниб слегка приоткрылись.
— Они доверяют нам. По крайней мере некоторые из них, — сказал Ариг. — Теперь мы можем поговорить о деле.
В окружении солдат в чешуйчатых кольчугах, вооруженных копьями, из крепости вышли Вартанг и второй, более пожилой военачальник, одетый и вооруженный еще богаче. Во всей фигуре этого немолодого человека с суровыми глазами воина на морщинистом лице чувствовалась большая сила.
Оглядев вновь прибывших с придирчивостью, сделавшей бы честь и Гаю Филиппу, он произнес;
— Меня называют Грашвил, повелитель Гуниба. Попробуйте убедить меня в том, что я должен пропустить вас через крепость!
Голос прозвучал сухо; тяжелое лицо с чертами, будто высеченными из камня, казалось непроницаемым. Послы еще раз сообщили ему то, что уже рассказывали Вартангу, однако на этот раз передали куда больше подробностей и деталей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140