— Моя милая Сейрем мертва. Она лежит, холодная, в могиле, а я, как кобель, забавляюсь с Идоксией и с этой… Позор мне, я так и не узнал имя второй девки!
— Ничего, ничего. — Марк положил руку ему на плечо.
— Тебе-то легко говорить, когда рядом с тобой чудесная жена и все такое прочее. А я… Я могу только позавидовать, как тебе повезло. Эти любовные шашни — жестокая насмешка, но как еще обрести то, что я потерял?
— Что его терзает? — спросила Алипия. Она не понимала разговора, но без всяких слов видела, что Виридовикс страдает. Скавр кратко рассказал Алипии о его горе.
Принцесса отнеслась к беде Виридовикса очень серьезно, как будто разбирая историческую коллизию.
— Думаю, неправильно смешивать то, что называется «заниматься любовью», и настоящую любовь. Нет более быстрого пути к сердцу женщины, чем тот, что начинается у нее между ног. Но есть куда более надежные и верные.
— О, она мудра, — сказал Виридовикс, обдумав слова Алипии. Он повернулся к Марку и внезапно обрел пьяно-торжественный вид. — Она настоящее сокровище. Береги ее.
— Хочешь, чтоб я уложил его в постель, Скавр? — Горгид появился рядом с трибуном, как всегда в тот момент, когда был нужен.
— Ладно, так и быть, пойду с тобой. — Некоторое время Виридовикс беседовал сам с собой, потом с большим уважением поклонился Алипии. -Госпожа, я, пожалуй, удалюсь! Позор мне, что я был болваном и бросил темное пятно на ваш свадебный день.
— Глупости, — ответила Алипия твердо. — Печаль нужно разделять с друзьями, как и радость. К сожалению, это не всегда получается. Я помню… — Ее голос стал мягким и тихим, а глаза затуманились. Марк обнял ее за талию. Она вздрогнула и снова пришла в себя. — Не бойся, милый. Со мной все в порядке, правда.
Она говорила тихо, но с той же решительностью, с которой разговаривала с Виридовиксом. Увидев, что Скавр все еще тревожится, она добавила:
— Мы в самом деле подходим друг другу. Вот ты и доказал это. Ведь ты сразу замечаешь, когда я становлюсь печальной. А вот тебе доказательство от меня. — Она поцеловала его, что вызвало громкие одобрительные крики у пирующих. — Ну вот. Теперь ты веришь мне?
Самым лучшим ответом, который у него нашелся, был ответный поцелуй. Кажется, это был самый правильный ответ.

* * *
Гости еще распевали пьяные песни в темноте за стенами уединенного дворца — личных апартаментов императорской семьи. Но никто не следовал за Марком и Алипией в само здание, за исключением Туризина и Алании. Однако императорская чета тут же направилась в свои покои.
Трибун широко раскрыл дверь в комнату, отведенную им с Алипией, -здесь молодоженам предстояло жить до отъезда в поместья, пожалованные Императором, 3апотевший кувшинчик вина покоился в чаше колотого льда, рядом лежал один-единственный бокал (общий для жениха и невесты). Шелковые одеяла и мягкие меха устилали постель. Масляный светильник горел на ночном столике у кровати.
Вдруг Алипия взвизгнула:
— Что ты делаешь? Отпусти!
Марк поставил ее на ноги, но уже в самой комнате. Улыбаясь, он сказал:
— Всю свадьбу я честно следовал видессианским обычаям. И не жаловался, делал все, как положено. Но уж от этого римского обычая я отступать не собираюсь. Невесту нужно перенести через порог на руках.
— О… Ну ладно. Но ты мог бы предупредить меня заранее.
— Прости. — Он выглядел таким сокрушенным и виноватым, что Алипия прыснула. Марк вздохнул с облегчением и закрыл дверь на замок и засов, после чего тоже рассмеялся.
— Что это, муж мой? — спросила Алипия. Она произнесла эти слова с гордостью обладания. — Или, что будет более правильным, дважды доказанный муж мой?
— Знаешь, — сказал Марк, — я только что подумал, что в первый раз закрываю за нами дверь и не боюсь, что кто-нибудь в нее вломится.
— Благодарение Фосу, — тут же отозвалась Алипия. Ее смешок прозвучал немного нервно. — Но эта дверь, заметь, еще и более крепкая.
— Ты права. Можно, я не буду обсуждать достоинства нашей двери всю ночь?
— Можно. — Она бросила беглый взгляд на кувшин. — Хочешь немного вина? Оно очень неплохое, но еще один бокал — и я засну.
— Нет, — сурово ответил Марк. — Я и так выпил изрядно.
Он снял с головы душистый свадебный венок и хотел уже отбросить его в сторону.
— Не делай этого! — воскликнула Алипия. — Венки нужно повесить на края кровати на счастье.
Она сама повесила венки на угловые шишечки кровати. Трибун шагнул вперед и нежно коснулся ее лица. Она обняла его, прошептав:
— О Марк, мы прошли через все испытания. Я так люблю тебя.
У него было еще мгновение ответить: «И я тебя», прежде чем их губы встретились. Толстые церемониальные халаты мешали объятию почти так же, как в прошлом доспехи.
— Скорее, — сказала Алипия, когда он начал снимать халат.
— Здесь довольно холодно. Если ты лежишь в постели один, конечно.
Когда он сбросил одежду с плеч, Алипия вдруг нахмурилась.
— Этот шрам новый. — Она провела пальцем по длинному шраму на его груди.
— Это та рана, которую я получил в Машизе. Могло быть хуже, но Горгид исцелил меня.
— Помню, ты рассказывал об этом. Ты был ранен в грудь — честная рана. Но похоже, мне нужно снова привыкать к твоему телу, милый.
— У тебя будет для этого много лет.
Она еще крепче прижала его к себе.
— Да. О да.
Он потуши светильник.

* * *
Гай Филипп шагал по площади Паламы, шлепая по лужам.
— Дело к весне. Снега, похоже, больше не будет.
Марк купил у лоточника маленького жареного спрута, съел его и теперь облизывал пальцы.
— Как бы мне хотелось убедить тебя поехать с нами на запад!
— Мы с тобой сто раз обсуждали это, — терпеливо ответил старший центурион. — Ты хочешь жить в своем поместье, отлично. Это твое дело. Что касается меня, то я вырос в селе — и удрал оттуда так быстро, как только смог.
— Все будет совсем иначе, — запротестовал Скавр. — Ты получишь большой кусок собственной хорошей земли, где сможешь делать все, что угодно. Это тебе не тот крошечный клочок, где можно помереть с голоду, как было в Риме.
— Ну что ж, в таком случае я помру там от скуки. Ну уж нет. Я предпочитаю заниматься своим делом. Гавр предоставил мне неплохой дом в столице. Обучать пехотинцев — это работа, которую я действительно хорошо выполняю. И не бойся, латынь я не забуду. Со мной в городе остается немало римлян.
Это было правдой. Хотя большинство легионеров с радостью согласились получить от Марка наделы земли, примерно пятьдесят солдат и офицеров предпочли служить Императору и дальше. Туризин был рад оставить их у себя. Он желал создать в видессианской армии легион по римскому образцу, и ему необходимы были для этого римляне старой выучки.
— Кроме того, мы нужны Империи, — добавил Гай Филипп. — Вы там быстро утратите боевые качества, поглощенные сбором урожая, скотиной и пацаньем, которое будет отвлекать вас от тренировок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140