Дуглесс хотела было рассказать ему про грузовики сразу с восемнадцатью колесами и о машинах для перевозки скота, но подумала хорошенько И не стала.
Старинная церковь была открыта и пуста, и Николас провел ее к скамьям, что стояли под прямым углом к надгробию. Она притихла, когда он, еще раз посмотрев на мраморную скульптуру на надгробии, провел затем рукою по вырезанным в камне дате и собственной фамилии.
Наконец, отвернувшись от надгробия, он стал расхаживать взад и вперед, заведя руки за спину и сжав их.
— Насколько я понимаю, госпожа Монтгомери, — наконец произнес он, — мы нуждаемся друг в друге: похоже. Господь знал, что делал, когда сводил нас вместе!
— Да?! А я-то воображала, что это совершила я сама посредством чародейства! — саркастически воскликнула она.
— Сперва-то и я в это поверил, но с тех самых пор, как вы призвали меня к себе во время дождя, я не сомкнул глаз, и у меня было много времени, чтобы все хорошенько обдумать!
— Что?! Я призвала вас?! Да я ни разу и не подумала о вас, не говоря уж о том, что, если б и вздумала вас звать, то телефона ведь там не было, а уж заорать так громко, чтобы вы оттуда меня услышали, я бы, конечно, никак не смогла!
— И тем не менее вы взывали ко мне! И вы разбудили меня тем, что выказывали нужду во мне! — сказал Николас.
— А, теперь понятно! — воскликнула Дуглесс, начиная сердиться. — Мы, стало быть, вновь пришли к тому же: вы отчего-то вбили себе в голову, будто я каким-то непостижимым образом, за счет каких-то фокусов-покусов, извлекла вас из могилы и притащила сюда! Нет, я этого больше выносить не в состоянии и потому сейчас же ухожу!
Но не успела она двинуться с места, как он уже был рядом. Одна его рука так и осталась заложенной за спину, другой же он оперся о высокую спинку скамьи и, наклонившись над Дуглесс всем своим массивным туловищем, буквально пригвоздил ее к месту!
— Для меня, — начал он, — не имеет никакого значения, верите вы моим словам или нет, но вчера утром, когда я проснулся, был год тысяча пятьсот шестьдесят четвертый от Рождества Христова, а стоило мне пробудиться сегодня поутру, и оказалось, что на дворе уже…
— Тысяча девятьсот восемьдесят восьмой год! — подсказала она.
— Именно! — согласился он. — То есть прошло уже более четырехсот лет! И это вы, ведьма, — причина того, что я оказался здесь, и вы же — залог моего возвращения обратно!
— Но поверьте же, если б только я могла, тотчас отослала бы вас обратно! У меня и так предостаточно своих проблем, не хватало только забот о…
Склонившись и пристально глядя на нее, он вскричал:
— Но не осмелитесь же вы и в самом деле утверждать, что это вам пришлось заботиться обо мне! Это ведь я вынужден был посреди ночи тащить вас откуда-то с полей!
— Да, но это случилось лишь раз! — запротестовала было она, но потом затихла и спросила только:
— Но как все-таки вы расслышали этот мой… зов, как вы его называете?
Он постоял молча, затем вернулся к надгробию и, уставясь на него, ответил ей:
— Между нами существуют какие-то узы — противоестественные, греховные узы, но они существуют! Я слышал, как вы взываете ко мне! Слышал так отчетливо, как будто вы были рядом, вот, как сейчас, и я услыхал ваши слова! Это… это ощущение зова и разбудило меня, и я последовал за ним, чтобы отыскать вас!
Дуглесс немного помолчала. Она понимала, что говорит он правду, потому что никаких иных объяснений тому, как он сумел отыскать ее, не было!
— Так значит, по-вашему, между нами установилось что-то вроде телепатической связи, да? — спросила она. И когда он недоуменно вытаращился на нее, пояснила:
— Ну, я хотела сказать, что это произошло как бы путем перемещения мыслей в пространстве, мы оказались способны читать мысли друг друга!
— Возможно, что так, — отозвался Николас, продолжая взирать на надгробие. — Мне представляется, что я услышал, как я необходим вам!
— Я абсолютно ни в ком не нуждаюсь! — гордо заявила Дуглесс.
Глядя теперь на нее, он сказал:
— Не могу понять, почему вы все еще не в доме своего отца! Мне пришлось бы здорово потрудиться, чтобы встретить женщину, которая в большей степени, чем вы, нуждалась бы в опеке!
Дуглесс хотела было встать с места, но взгляд Николаса заставил ее снова сесть.
— Ну, допустим, вы услышали этот мой, как вы выражаетесь, «зов»! И что же это должно значить?!
— А то, что, по-видимому, я явился сюда, в это странное место, где все так несутся куда-то, с какой-то целью, и вы должны помочь мне найти причину этого! — сказал он.
— Но я не могу! — мгновенно отреагировала Дуглесс. — Мне нужно найти Роберта, получить свой паспорт и отправиться домой. С меня хватит этого отпуска, я больше не в состоянии это выдерживать! Еще одни такие сутки, и кому-нибудь придется гравировать эпитафию на моем собственном надгробии!
— Разумеется, моя жизнь и смерть для вас — лишь объект для насмешек, но для меня-то самого это не так! — сказал Николас.
— Но ведь вы же не умерли — вы здесь и живы! — воскликнула Дуглесс.
— Нет, сударыня, — откликнулся он, глядя на могилу, — я там! Дуглесс раздраженно махнула рукой: ей бы следовало уйти или, быть может, закричать, позвать на помощь, но она почему-то не могла этого сделать! И потом, он ведь так добр к ней и всерьез верит в то, что явился из другого времени.
— Ну, так что же вы надумали? — мягко осведомилась она.
— Я помогу отыскать вашего любовника, но взамен вы должны помочь мне уяснить причину, по которой я оказался здесь.
— Но как же вы поможете мне найти Роберта?
— Я могу вас кормить, одевать и предоставлять вам кров, пока он не отыщется.
— Ага, понятно! А как насчет «теней» для глаз. ими тоже снабдите? Ладно, я просто шучу! Хорошо, предположим, «мы с вами» отыщем Роберта. А чего вы ожидаете от меня, чем я могу помочь в поисках этого вашего… хм, пути назад?!
— Прошлой ночью вы сообщили мне кое-что относительно Роберта Дадли и королевы Елизаветы — похоже, вам известно, с кем ей предстоит сочетаться браком?
— Она ни с кем не сочеталась браком. В истории она известна как «королева-девственница». В Америке даже есть парочка штатов, названных соответственно в ее честь — Вирджиния и Западная Вирджиния.
— Чепуха! Такого не может быть: ни одной из женщин никогда не позволялось править страной единолично!
— Однако она не только управляет единолично, но и чертовски много делает для страны, точнее — делала! И Англию она превратила в господствующую во всей Европе державу!
— Неужто так?
— Вам необязательно верить мне, это ведь — история! — сказала Дуглесс.
Он призадумался, потом проговорил:
— Да, конечно, история. Но ведь все, что происходило в истории, наверное, где-нибудь да записано, верно?
— А, теперь понятно! — улыбнулась Дуглесс. — Вы, видно, предполагаете, что вас отправили вперед во времени, возможно, ради того, чтобы вы… что-то такое тут отыскали, да?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132
Старинная церковь была открыта и пуста, и Николас провел ее к скамьям, что стояли под прямым углом к надгробию. Она притихла, когда он, еще раз посмотрев на мраморную скульптуру на надгробии, провел затем рукою по вырезанным в камне дате и собственной фамилии.
Наконец, отвернувшись от надгробия, он стал расхаживать взад и вперед, заведя руки за спину и сжав их.
— Насколько я понимаю, госпожа Монтгомери, — наконец произнес он, — мы нуждаемся друг в друге: похоже. Господь знал, что делал, когда сводил нас вместе!
— Да?! А я-то воображала, что это совершила я сама посредством чародейства! — саркастически воскликнула она.
— Сперва-то и я в это поверил, но с тех самых пор, как вы призвали меня к себе во время дождя, я не сомкнул глаз, и у меня было много времени, чтобы все хорошенько обдумать!
— Что?! Я призвала вас?! Да я ни разу и не подумала о вас, не говоря уж о том, что, если б и вздумала вас звать, то телефона ведь там не было, а уж заорать так громко, чтобы вы оттуда меня услышали, я бы, конечно, никак не смогла!
— И тем не менее вы взывали ко мне! И вы разбудили меня тем, что выказывали нужду во мне! — сказал Николас.
— А, теперь понятно! — воскликнула Дуглесс, начиная сердиться. — Мы, стало быть, вновь пришли к тому же: вы отчего-то вбили себе в голову, будто я каким-то непостижимым образом, за счет каких-то фокусов-покусов, извлекла вас из могилы и притащила сюда! Нет, я этого больше выносить не в состоянии и потому сейчас же ухожу!
Но не успела она двинуться с места, как он уже был рядом. Одна его рука так и осталась заложенной за спину, другой же он оперся о высокую спинку скамьи и, наклонившись над Дуглесс всем своим массивным туловищем, буквально пригвоздил ее к месту!
— Для меня, — начал он, — не имеет никакого значения, верите вы моим словам или нет, но вчера утром, когда я проснулся, был год тысяча пятьсот шестьдесят четвертый от Рождества Христова, а стоило мне пробудиться сегодня поутру, и оказалось, что на дворе уже…
— Тысяча девятьсот восемьдесят восьмой год! — подсказала она.
— Именно! — согласился он. — То есть прошло уже более четырехсот лет! И это вы, ведьма, — причина того, что я оказался здесь, и вы же — залог моего возвращения обратно!
— Но поверьте же, если б только я могла, тотчас отослала бы вас обратно! У меня и так предостаточно своих проблем, не хватало только забот о…
Склонившись и пристально глядя на нее, он вскричал:
— Но не осмелитесь же вы и в самом деле утверждать, что это вам пришлось заботиться обо мне! Это ведь я вынужден был посреди ночи тащить вас откуда-то с полей!
— Да, но это случилось лишь раз! — запротестовала было она, но потом затихла и спросила только:
— Но как все-таки вы расслышали этот мой… зов, как вы его называете?
Он постоял молча, затем вернулся к надгробию и, уставясь на него, ответил ей:
— Между нами существуют какие-то узы — противоестественные, греховные узы, но они существуют! Я слышал, как вы взываете ко мне! Слышал так отчетливо, как будто вы были рядом, вот, как сейчас, и я услыхал ваши слова! Это… это ощущение зова и разбудило меня, и я последовал за ним, чтобы отыскать вас!
Дуглесс немного помолчала. Она понимала, что говорит он правду, потому что никаких иных объяснений тому, как он сумел отыскать ее, не было!
— Так значит, по-вашему, между нами установилось что-то вроде телепатической связи, да? — спросила она. И когда он недоуменно вытаращился на нее, пояснила:
— Ну, я хотела сказать, что это произошло как бы путем перемещения мыслей в пространстве, мы оказались способны читать мысли друг друга!
— Возможно, что так, — отозвался Николас, продолжая взирать на надгробие. — Мне представляется, что я услышал, как я необходим вам!
— Я абсолютно ни в ком не нуждаюсь! — гордо заявила Дуглесс.
Глядя теперь на нее, он сказал:
— Не могу понять, почему вы все еще не в доме своего отца! Мне пришлось бы здорово потрудиться, чтобы встретить женщину, которая в большей степени, чем вы, нуждалась бы в опеке!
Дуглесс хотела было встать с места, но взгляд Николаса заставил ее снова сесть.
— Ну, допустим, вы услышали этот мой, как вы выражаетесь, «зов»! И что же это должно значить?!
— А то, что, по-видимому, я явился сюда, в это странное место, где все так несутся куда-то, с какой-то целью, и вы должны помочь мне найти причину этого! — сказал он.
— Но я не могу! — мгновенно отреагировала Дуглесс. — Мне нужно найти Роберта, получить свой паспорт и отправиться домой. С меня хватит этого отпуска, я больше не в состоянии это выдерживать! Еще одни такие сутки, и кому-нибудь придется гравировать эпитафию на моем собственном надгробии!
— Разумеется, моя жизнь и смерть для вас — лишь объект для насмешек, но для меня-то самого это не так! — сказал Николас.
— Но ведь вы же не умерли — вы здесь и живы! — воскликнула Дуглесс.
— Нет, сударыня, — откликнулся он, глядя на могилу, — я там! Дуглесс раздраженно махнула рукой: ей бы следовало уйти или, быть может, закричать, позвать на помощь, но она почему-то не могла этого сделать! И потом, он ведь так добр к ней и всерьез верит в то, что явился из другого времени.
— Ну, так что же вы надумали? — мягко осведомилась она.
— Я помогу отыскать вашего любовника, но взамен вы должны помочь мне уяснить причину, по которой я оказался здесь.
— Но как же вы поможете мне найти Роберта?
— Я могу вас кормить, одевать и предоставлять вам кров, пока он не отыщется.
— Ага, понятно! А как насчет «теней» для глаз. ими тоже снабдите? Ладно, я просто шучу! Хорошо, предположим, «мы с вами» отыщем Роберта. А чего вы ожидаете от меня, чем я могу помочь в поисках этого вашего… хм, пути назад?!
— Прошлой ночью вы сообщили мне кое-что относительно Роберта Дадли и королевы Елизаветы — похоже, вам известно, с кем ей предстоит сочетаться браком?
— Она ни с кем не сочеталась браком. В истории она известна как «королева-девственница». В Америке даже есть парочка штатов, названных соответственно в ее честь — Вирджиния и Западная Вирджиния.
— Чепуха! Такого не может быть: ни одной из женщин никогда не позволялось править страной единолично!
— Однако она не только управляет единолично, но и чертовски много делает для страны, точнее — делала! И Англию она превратила в господствующую во всей Европе державу!
— Неужто так?
— Вам необязательно верить мне, это ведь — история! — сказала Дуглесс.
Он призадумался, потом проговорил:
— Да, конечно, история. Но ведь все, что происходило в истории, наверное, где-нибудь да записано, верно?
— А, теперь понятно! — улыбнулась Дуглесс. — Вы, видно, предполагаете, что вас отправили вперед во времени, возможно, ради того, чтобы вы… что-то такое тут отыскали, да?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132