Они берут книжку и уходят в сад. «'«
— Странно… — проговорил Макс. — Я сейчас же провожу тебя домой.
— Нет! — Гермиона обошла стол и, бросившись к Максу, обняла его и прижалась к его широкой груди. — Не прогоняй меня? Я в отчаянии.
Эта женщина была ему совершенно чужая.
— Тебе не следовало сюда приходить, — сказал Макс, пытаясь отстраниться.
— Скоро я стану твоей женой — как т&лько наши родственники все подготовят. Но у меня такое чувство, что я совсем тебя не знаю. Мне страшно. — Она дрожала и все крепче к нему прижималась. — Прогони мои страхи. Макс. Сделай меня своей, сделай сегодня же. Докажи, что я тебе небезразлична.
Видимо он не правильно ее понял…
— Ты не в себе. Это тяжелое время для молодой женщины — во всяком случае, так я слышал.
— Ты имеешь в виду то время, когда женщина помолвлена и предвкушает счастливые перемены, ожидающие ее в браке?
Макс и сам не знал, что имел в виду. И даже не знал, хотел ли он жениться на этой женщине.
— Я повторяю: тебе не следовало сюда приходить. Если тебя увидят, твоя репутация будет погублена.
— Меня никто не видел, — сказала она, не поднимая глаз. — Пожалуйста, не гони меня! Позволь мне остаться с тобой. Если хочешь, я буду сидеть у твоей постели. Но только не гони. Рядом с тобой я успокаиваюсь.
— Ты меня почти не знаешь. — «И никогда не узнаешь», — добавил он мысленно.
— Зато я чувствую… Чувствую, что ты очень добрый и отзывчивый. Я чувствую это вот здесь. — Она прижала ладонь к своей полуобнаженной груди, подняла голову и с мольбой в глазах посмотрела ему в лицо.
Макс невольно обратил внимание на ее груди, видневшиеся в вырезе платья. Эти налитые, пышные груди могли бы возбудить любого мужчину.
— Ты неравнодушен ко мне, — прошептала она, — я чувствую.
— Я хочу, чтобы ты ушла, — пробормотал Макс, но в его голосе слышались нотки неуверенности.
Гермиона приподнялась на цыпочки, обвила руками его шею и поцеловала.
Макс в изумлении отшатнулся и, чтобы не упасть, машинально обхватил ее за талию. И тотчас же язык Гермионы проник ему в рот, и она прижалась к нему всем телом. В следующее мгновение Макс почувствовал, как она взяла его за руку и сунула ее себе за лиф. Потом тихонько застонала и, еще крепче прижавшись к Максу, положила ладонь ему на пах. Из груди Макса вырвался прерывистый стон, и он почувствовал, как твердеет его мужская плоть. Одновременно Гермиона пыталась приподнять свои юбки. Наконец ей это удалось, и она прижалась к нему бедрами.
Макс был ошеломлен. Пот струился по его лбу и заливал глаза. Подобного ему еще не доводилось переживать. Гермиона оказалась слишком уж смелой дамой…
Да ведь она самая настоящая шлюха!
Нет, этого не может быть!
— Прекрати! — Он схватил ее за руки и, преодолевая сопротивление, завел их ей за спину. — Ты сама не понимаешь, что делаешь!
Глаза ее сверкали, щеки пылали. Было очевидно, что она до крайности возбуждена.
— Я еще никогда не испытывала… такого, — проговорила Гермиона, с трудом переводя дух. — Знаю, что поступаю очень дурно, но я не владею собой Я хочу, чтобы ты сделал меня своей. О… пожалуйста, Макс, пожалуйста!..
Может, и впрямь исполнить ее просьбу? В этом не будет большого греха.
— Успокойся, — сказал он. — Прошу тебя, подумай о том, что ты собираешься совершить. Я уверен, ты пожалеешь о своем опрометчивом поступке, и мой долг — остановить тебя.
— Нет! — От резкого движения ее грудь совершенно обнажилась. — Я вижу, как ты на меня смотришь. Ты тоже желаешь меня. Мы не должны лишать друг друга такого наслаждения.
И нам надо поторопиться с венчанием, Макс. Но я не могу уйти от тебя сегодня вечером, не узнав, что такое близость между мужчиной и женщиной.
А может, и впрямь овладеть ею? Может, забыть на время о том, чего она действительно хочет?
Гермиона повернулась к нему спиной.
— Расстегни мне платье, пожалуйста.
Как легко ею овладеть…
Она взглянула на него через плечо.
— Прошу тебя. Макс, помоги мне.
Он попятился к письменному столу и упал в кресло.
— Зачем ты меня искушаешь?
— Искушаю? Скоро мы обвенчаемся и будем заниматься… этим, когда захотим. Я не должна была тебя искать, но, Макс… ты мне нужен! Ты пробудил во мне женщину, и я хочу, чтобы ты утолил мою жажду.
Макс отрицательно покачал головой, ухватился за подлокотники кресла — и вдруг обнаружил, что выдвижной ящик его стола открыт. А ведь он всегда запирал все свои ящики тщательнейшим образом…
— Гермиона, ты давно сюда пришла?
Она охнула.
— Как ты можешь быть таким спокойным, когда я вся сгораю от страсти? Я же сказала тебе, что пробралась в замок после того, как ушел Шанкс. Это было примерно час назад.
Интересно, знает ли Гермиона о том, что он привел сюда Керсти? Она могла даже видеть их вдвоем. Но почему же тогда она ни о чем не спрашивает?
Макс выдвинул ящик и увидел, что его содержимое сдвинуто со своих мест. Менее аккуратный человек мог бы этого не заметить. Однако как бы тяжело ни было у него на душе, он всегда держал все свои бумаги в идеальном порядке.
Следующий ящик тоже оказался открытым. И следующий.
Повсюду чувствовались следы вторжения постороннего.
— В чем дело? — спросила Гермиона, повернувшись к нему лицом.
Макс промолчал.
— Я спрашиваю тебя: в чем дело? Макс, у тебя какой-то странный вид… Что случилось?
— Как ты открыла мой письменный стол?
Глаза Гермионы округлились.
— Когда я пришел, ты сидела здесь. Я вижу, что кто-то рылся в ящиках моего письменного стола.
— О, как ты можешь обвинять меня? Зачем мне обыскивать твой письменный стол? Что мне там искать?
Он пристально посмотрел на нее и очень тихо проговорил:
— Прошу тебя, скажи правду. Я допускаю, что твой интерес был вызван простым любопытством, и могу это понять. Но в таком случае мне придется задать следующий вопрос: где ты взяла ключ? Этот стол всегда заперт.
— Я к нему не притрагивалась! — воскликнула Гермиона. — И меня убивает то, что ты считаешь меня способной на такой поступок. Видимо, тебе есть что прятать. Иначе бы ты не обрушил на меня свои чудовищные обвинения. О, я просто вне себя!
Зачем, по-твоему, я стала бы рыться в столе любимого человека?
Макс не собирался объяснять Гермионе, почему запирает свои бумаги.
— Есть только один ключ, и он у меня. Как тебе удалось открыть ящики моего стола?
— О!.. — Грудь Гермионы вздымалась. — Я уважала тебя и надеялась, что это уважение взаимно. Скажи, пожалуйста, что я могла искать у тебя в стопе? И где ключ, которым я его открыла?
Макс нахмурился, однако промолчал.
— Ну, обыщи меня! — Гермиона развела руки в стороны. — Давай, обыщи Если я что-нибудь украла у тебя, то ты это найдешь…
В этом столе не хранилось ничего ценного, но Макс не стал об этом говорить — он боялся показаться смешным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
— Странно… — проговорил Макс. — Я сейчас же провожу тебя домой.
— Нет! — Гермиона обошла стол и, бросившись к Максу, обняла его и прижалась к его широкой груди. — Не прогоняй меня? Я в отчаянии.
Эта женщина была ему совершенно чужая.
— Тебе не следовало сюда приходить, — сказал Макс, пытаясь отстраниться.
— Скоро я стану твоей женой — как т&лько наши родственники все подготовят. Но у меня такое чувство, что я совсем тебя не знаю. Мне страшно. — Она дрожала и все крепче к нему прижималась. — Прогони мои страхи. Макс. Сделай меня своей, сделай сегодня же. Докажи, что я тебе небезразлична.
Видимо он не правильно ее понял…
— Ты не в себе. Это тяжелое время для молодой женщины — во всяком случае, так я слышал.
— Ты имеешь в виду то время, когда женщина помолвлена и предвкушает счастливые перемены, ожидающие ее в браке?
Макс и сам не знал, что имел в виду. И даже не знал, хотел ли он жениться на этой женщине.
— Я повторяю: тебе не следовало сюда приходить. Если тебя увидят, твоя репутация будет погублена.
— Меня никто не видел, — сказала она, не поднимая глаз. — Пожалуйста, не гони меня! Позволь мне остаться с тобой. Если хочешь, я буду сидеть у твоей постели. Но только не гони. Рядом с тобой я успокаиваюсь.
— Ты меня почти не знаешь. — «И никогда не узнаешь», — добавил он мысленно.
— Зато я чувствую… Чувствую, что ты очень добрый и отзывчивый. Я чувствую это вот здесь. — Она прижала ладонь к своей полуобнаженной груди, подняла голову и с мольбой в глазах посмотрела ему в лицо.
Макс невольно обратил внимание на ее груди, видневшиеся в вырезе платья. Эти налитые, пышные груди могли бы возбудить любого мужчину.
— Ты неравнодушен ко мне, — прошептала она, — я чувствую.
— Я хочу, чтобы ты ушла, — пробормотал Макс, но в его голосе слышались нотки неуверенности.
Гермиона приподнялась на цыпочки, обвила руками его шею и поцеловала.
Макс в изумлении отшатнулся и, чтобы не упасть, машинально обхватил ее за талию. И тотчас же язык Гермионы проник ему в рот, и она прижалась к нему всем телом. В следующее мгновение Макс почувствовал, как она взяла его за руку и сунула ее себе за лиф. Потом тихонько застонала и, еще крепче прижавшись к Максу, положила ладонь ему на пах. Из груди Макса вырвался прерывистый стон, и он почувствовал, как твердеет его мужская плоть. Одновременно Гермиона пыталась приподнять свои юбки. Наконец ей это удалось, и она прижалась к нему бедрами.
Макс был ошеломлен. Пот струился по его лбу и заливал глаза. Подобного ему еще не доводилось переживать. Гермиона оказалась слишком уж смелой дамой…
Да ведь она самая настоящая шлюха!
Нет, этого не может быть!
— Прекрати! — Он схватил ее за руки и, преодолевая сопротивление, завел их ей за спину. — Ты сама не понимаешь, что делаешь!
Глаза ее сверкали, щеки пылали. Было очевидно, что она до крайности возбуждена.
— Я еще никогда не испытывала… такого, — проговорила Гермиона, с трудом переводя дух. — Знаю, что поступаю очень дурно, но я не владею собой Я хочу, чтобы ты сделал меня своей. О… пожалуйста, Макс, пожалуйста!..
Может, и впрямь исполнить ее просьбу? В этом не будет большого греха.
— Успокойся, — сказал он. — Прошу тебя, подумай о том, что ты собираешься совершить. Я уверен, ты пожалеешь о своем опрометчивом поступке, и мой долг — остановить тебя.
— Нет! — От резкого движения ее грудь совершенно обнажилась. — Я вижу, как ты на меня смотришь. Ты тоже желаешь меня. Мы не должны лишать друг друга такого наслаждения.
И нам надо поторопиться с венчанием, Макс. Но я не могу уйти от тебя сегодня вечером, не узнав, что такое близость между мужчиной и женщиной.
А может, и впрямь овладеть ею? Может, забыть на время о том, чего она действительно хочет?
Гермиона повернулась к нему спиной.
— Расстегни мне платье, пожалуйста.
Как легко ею овладеть…
Она взглянула на него через плечо.
— Прошу тебя. Макс, помоги мне.
Он попятился к письменному столу и упал в кресло.
— Зачем ты меня искушаешь?
— Искушаю? Скоро мы обвенчаемся и будем заниматься… этим, когда захотим. Я не должна была тебя искать, но, Макс… ты мне нужен! Ты пробудил во мне женщину, и я хочу, чтобы ты утолил мою жажду.
Макс отрицательно покачал головой, ухватился за подлокотники кресла — и вдруг обнаружил, что выдвижной ящик его стола открыт. А ведь он всегда запирал все свои ящики тщательнейшим образом…
— Гермиона, ты давно сюда пришла?
Она охнула.
— Как ты можешь быть таким спокойным, когда я вся сгораю от страсти? Я же сказала тебе, что пробралась в замок после того, как ушел Шанкс. Это было примерно час назад.
Интересно, знает ли Гермиона о том, что он привел сюда Керсти? Она могла даже видеть их вдвоем. Но почему же тогда она ни о чем не спрашивает?
Макс выдвинул ящик и увидел, что его содержимое сдвинуто со своих мест. Менее аккуратный человек мог бы этого не заметить. Однако как бы тяжело ни было у него на душе, он всегда держал все свои бумаги в идеальном порядке.
Следующий ящик тоже оказался открытым. И следующий.
Повсюду чувствовались следы вторжения постороннего.
— В чем дело? — спросила Гермиона, повернувшись к нему лицом.
Макс промолчал.
— Я спрашиваю тебя: в чем дело? Макс, у тебя какой-то странный вид… Что случилось?
— Как ты открыла мой письменный стол?
Глаза Гермионы округлились.
— Когда я пришел, ты сидела здесь. Я вижу, что кто-то рылся в ящиках моего письменного стола.
— О, как ты можешь обвинять меня? Зачем мне обыскивать твой письменный стол? Что мне там искать?
Он пристально посмотрел на нее и очень тихо проговорил:
— Прошу тебя, скажи правду. Я допускаю, что твой интерес был вызван простым любопытством, и могу это понять. Но в таком случае мне придется задать следующий вопрос: где ты взяла ключ? Этот стол всегда заперт.
— Я к нему не притрагивалась! — воскликнула Гермиона. — И меня убивает то, что ты считаешь меня способной на такой поступок. Видимо, тебе есть что прятать. Иначе бы ты не обрушил на меня свои чудовищные обвинения. О, я просто вне себя!
Зачем, по-твоему, я стала бы рыться в столе любимого человека?
Макс не собирался объяснять Гермионе, почему запирает свои бумаги.
— Есть только один ключ, и он у меня. Как тебе удалось открыть ящики моего стола?
— О!.. — Грудь Гермионы вздымалась. — Я уважала тебя и надеялась, что это уважение взаимно. Скажи, пожалуйста, что я могла искать у тебя в стопе? И где ключ, которым я его открыла?
Макс нахмурился, однако промолчал.
— Ну, обыщи меня! — Гермиона развела руки в стороны. — Давай, обыщи Если я что-нибудь украла у тебя, то ты это найдешь…
В этом столе не хранилось ничего ценного, но Макс не стал об этом говорить — он боялся показаться смешным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87