Со двора донесся топот копыт, сопровождаемый скрипом колес. Мужчины помогли маркизу подняться на ноги, и он вышел из дома.
Керсти подошла к матери и прошептала:
— Попроси меня остаться, мама. Скажи, что я вам нужна.
Гейл молчала.
В этот момент вернулся Макс.
— Простите, что помешал. — Он взглянул на хозяйку.
— Вы нам нисколько не помешали, — отозвалась миссис Мерсер.
Керсти смотрела на Гейл с мольбой в глазах.
— Мама… — прошептала она.
Тут дверь снова отворилась, и на пороге появился виконт.
— Макс, поторопись, — сказал он. — Не заставляй нас ждать. Мы еще сюда заедем.
— Спасибо за гостеприимство, миссис Мерсер, — проговорил Макс. — Надеюсь, вы не станете возражать, если я заеду К вам еще раз. И пожалуйста, не сердитесь на Керсти.
— До свидания, мистер Россмара. — Гейл присела в реверансе. — До свидания, ваша светлость. Будем ждать хороших вестей о маркизе. Он крепкий мужчина и наверняка скоро поправится.
— До свидания, миссис Мерсер, — сказал виконт, выходя из дома; он тотчас же направился к повозке.
Макс посмотрел в глаза Керсти.
— Хочешь еще немного побыть с родителями? Ты можешь вернуться в замок попозже.
Гейл вышла во двор и направилась к мужу. Керсти поспешила следом за матерью.
— Мама, может, надо помочь? — спросила девушка.
Нилл, стоявший чуть поодаль, поглядывал на повозку.
Макс подошел к своей лошади. Как только он запрыгнул в седло, родители Керсти направились к дому.
Она хотела пойти за ними, но Роберт, резко обернувшись, проговорил:
— Желаем счастья в твоей новой жизни. До свидания.
Розовые комнаты уже не вызывали восторга. Дорогая мебель, коллекция фарфоровых статуэток, серебряные туалетные принадлежности на столике и изящные часы в золоченом корпусе — все это утратило былое очарование.
Родители не желают ее видеть.
Когда Мерсеры вошли в дом, Макс уговорил Керсти сесть в седло — хотя ей нравилась эта маленькая смирная лошадка, но ездить верхом она не любила. В последний момент Нилл и Макс обменялись выразительными взглядами, но девушка не поняла их значения.
Обратная дорога в замок показалась ей бесконечно долгой.
Макс завел разговор о хозяйстве, но Керсти упорно молчала, и он тоже замолчал. Впрочем, чувствовалось, что поведение девушки очень его раздосадовало. В другое время она попыталась бы успокоить Макса, но сейчас у нее не было сил.
У конюшни он спешился и направился к башне.
Керсти молча смотрела ему вслед.
Поднявшись в свои комнаты, она тотчас же переоделась и, усевшись в кресло, надолго задумалась…
Наверное, ей не следовало принимать предложение Макса. Поселившись в замке, она надеялась обрести свободу, но в результате лишилась даже того, что имела, — возможности желать и верить, что желания эти исполнятся. Отныне ее ждет одиночество — она будет часами ждать любимого, которого никогда не сможет назвать своим.
За окнами сгущались сумерки.
Керсти грустно улыбнулась. С детских лет она любила темноту, сулившую уютный вечер в кругу семьи.
Впрочем, почему же ей нельзя иметь желания? Она желает, чтобы любовь оказалась сильнее предрассудков и чтобы родители простили ее и позвали к себе.
И все же надо кое-что забыть… Придется забыть сверкающие на солнце мыльные пузыри, улыбку Макса, его смеющиеся глаза… и глупые детские мечты про клуб для двоих…
В дверь осторожно постучали. Она была так поглощена своими мыслями, что не услышала шаги в коридоре.
В дверь снова постучали, на этот раз громче.
— Керсти! — позвал Макс и повернул ручку — Керсти по привычке заперла дверь.
Расставаясь с ней, он даже не взглянул на нее и не проронил ни слова. Так зачем же он сейчас явился? Чтобы поговорить?.. Или ему нужно что-то другое?
Она по-прежнему сидела в кресле.
— Керсти! Немедленно открой дверь!
«Макс, конечно же, не уйдет. Здесь, у себя дома, он имеет право делать все, что хочет».
Она со вздохом откинулась на спинку кресла. Интересно, разрешат ли ей вернуться на прежнюю должность? А если разрешат, то примут ли ее дома'.
Нет, нет и нет!
«Ты сделала свой выбор», — сказала мама.
— Керсти, открой! — Макс принялся молотить в дверь кулаками. — Черт возьми, открой немедленно!
Он пьян. Она поняла это по голосу.
— Черт бы побрал всех женщин! Открой, тебе говорят! Я сейчас выломаю дверь, и ты пожалеешь, что не открыла!
Керсти в ужасе замерла. Ей еще ни разу в жизни не приходилось сталкиваться с насилием.
— Я знаю, что ты там, Керсти, впусти меня!
Сделав над собой усилие, она проговорила:
— Уходи, пожалуйста.
— Что? Что ты сказала? Открой дверь!
— Макс, пожалуйста, уходи! — сказала она гораздо громче. — Я устала.
— Нам надо поговорить.
— Ты пьян. Я боюсь тебя.
— Боишься? — Он громко расхохотался. — Неужели боишься? Я твой лучший друг. Кроме меня, у тебя никого нет.
Теперь я отвечаю за все, что с тобой происходит, так что не надо портить со мной отношения.
Керсти промолчала.
— Ведь ты сказала, что согласна стать моей любовницей? — спросил он неожиданно. — Да или нет?
Она закрыла лицо ладонями.
— Ну что ж, моя милая Керсти, я пришел дать, тебе то, чего ты желаешь.
— Уходи! — Она поднялась на ноги. — Уходи к себе! Угрожать слабой женщине — это подло! Убирайся!
«Он ошибается, если думает, что я позволю ему воспользоваться ситуацией!»
— Как ты смеешь так со мной разговаривать?
Закрыв уши ладонями, она принялась раскачиваться и что-то бормотать себе под нос, как делала в детстве, когда не хотела слышать споры других детей.
Керсти не знала, сколько времени так раскачивалась, но, когда она наконец-то успокоилась и опустила руки, за дверью царила тишина.
Девушка на цыпочках подкралась к двери и прислушалась.
Ни звука.
«Наверное, Макс все-таки внял ее просьбе и ушел».
В комнате было холодно. Холодно и тихо. Он сказал, что она одна, что, кроме него, у нее никого нет…
Макс не мог ее обидеть. Он приходил, чтобы облегчить ее страдания.
Как же он ей нужен!
Дрожащими пальцами Керсти повернула ключ в замке и рывком распахнула дверь.
— Макс!
В коридоре никого не было.
Она направилась к его покоям, но, пройдя всего несколько шагов, остановилась. Макс стоял в дверях своей библиотеки и смотрел на нее.
— Прости меня! — закричала Керсти. — Я хочу с тобой поговорить.
В какое-то мгновение ей показалось, что Макс сейчас скроется за дверью, оставив ее в одиночестве. Но вот он провел ладонью по волосам и, немного помедлив, все-таки направился к ней. Он шел очень медленно, чуть пошатываясь; наконец подошел к Керсти, и она увидела, что волосы его растрепаны, а ворот рубашки расстегнут.
Неожиданно Макс покачнулся, но все же удержался на ногах. Взяв Керсти за руку, он взглянул на нее так, будто впервые увидел. Затем прошел в ее покои.
Умная женщина на ее месте ушла бы… если бы было куда уйти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87