Охватившее его разочарование Гарнер Гудмэн попытался скрыть за вежливой улыбкой.
– Что ж, попробуем убедить Сэма. Могу я встретиться с вами завтра?
Губернатор повернулся к Моне. Та перелистала блокнот до первой страницы, сверилась с графиком и поджала губы. Похоже, завтрашний день был расписан по минутам.
– Никакой возможности, сэр, – решительно сказала руководитель аппарата.
– А в обед?
– Не выйдет. Вы обедаете с начальником налоговой инспекции.
– Мистер Гудмэн, почему бы вам не позвонить мне? – предложил Ларримур.
– Отличная идея! – бросил Макаллистер, поднимаясь со стула и застегивая манжеты рукавов.
Гарнер встал, пожал всем троим руки.
– Обязательно дам вам знать. Но на слушании мы настаиваем в любом случае.
– Оно состоится не раньше, чем Сэм заговорит, – ответил губернатор.
– И, прошу вас, оформите свою просьбу в письменном виде, – добавил Ларримур.
– Непременно.
Когда Гудмэн вышел из кабинета, Макаллистер уселся за рабочий стол, вновь закатал рукава. Извинившись, Ларримур поспешил к себе. Мона Старк изучала распечатку компьютера, губернатор смотрел, как на панели его телефонного аппарата мигали ряды огоньков.
– Сколько, интересно, звонков поступает сюда по поводу Сэма Кэйхолла? – спросил он.
– Вчера позвонили двадцать два человека. Четырнадцать за казнь, пятеро просили о снисхождении, трое колебались.
– Общее количество растет.
– Да, но городская газета опубликовала на днях большую статью, где упоминалась вероятность помилования.
– А опросы?
– Без изменений. Девяносто процентов белого населения штата приветствуют смертную казнь, примерно половина чернокожих – тоже. Средний показатель составляет восемьдесят три и девять десятых процента.
– Мой рейтинг?
– Шестьдесят два процента. Однако если вы помилуете Кэйхолла, эта цифра превратится в однозначную.
– Значит, ты против?
– Мы ничего не выиграем, а потерять можем все. Даже если отвлечься от опросов и рейтингов, снисхождение к одному из убийц заставит десятки, а то и сотни адвокатов, священников, родственников вымаливать у вас такую же милость. По-моему, забот вам и без того хватает. Этот шаг будет ошибкой.
– Ты права. Как насчет плана работы с прессой?
– Закончу в течение часа.
– Мне необходимо с ним ознакомиться.
– Найджел вычитывает орфографию. Думаю, провести слушание все-таки стоит. В понедельник. Объявите свое решение завтра. За выходные дни люди привыкнут к новости.
– Но оно не должно быть закрытым.
– Никоим образом. Пусть репортеры зафиксируют на пленке слезы Рут Крамер.
– Слушание провожу я. Ни Кэйхолл, ни его адвокаты не станут диктовать мне условия. Если оно в их интересах – подчинятся.
– Согласна. Но не забывайте и о собственных: открытое слушание послужит прекрасной рекламой.
* * *
Ответив на множество глупых вопросов молоденькой продавщицы и расплатившись корпоративной кредитной карточкой фирмы “Крейвиц энд Бэйн”, Гарнер Гудмэн арендовал на три месяца четыре сотовых телефона. Затем он направился в публичную библиотеку на Стейт-стрит и разыскал там стеллаж, заполненный телефонными справочниками. Из нескольких десятков пухлых томов выбрал относящиеся к наиболее крупным городам штата: Лоурел, Геттисберг, Тьюпело, Викебург, Билокси и Меридиан. Потом пришел черед городков поменьше – Туники, Кэлхауна, Буда, Вест-Пойнта. У стойки регистрации Гарнер разменял десятидолларовую купюру на монетки в двадцать пять центов и следующие два часа провел за ксероксом, делая копии нужных страниц.
Скучное занятие доставило ему ни с чем не сравнимое удовольствие. Никто из посетителей библиотеки не мог подумать, что этот невысокий, прилично одетый мужчина с гривой седых волос – старший партнер известной в Чикаго юридической фирмы и под его началом огромный штат секретарш, помощников и практикантов. Никто не поверил бы, что его заработок за прошедший год составил более четырехсот тысяч долларов. Но деньги интересовали Гудмэна куда меньше, чем работа. Работа приносила ощущение счастья. И сейчас Гарнер прилагал титанические усилия, чтобы не допустить узаконенного убийства еще одной человеческой души.
Покинув библиотеку, он двинулся в Высшую школу юриспруденции штата Миссисипи. Ее преподаватель, профессор Джон Брайан Гласе, не только читал курс уголовного права, но и был автором известных публикаций, направленных против смертной казни. Гудмэну предстояло познакомиться с профессором и узнать, нет ли у него на примете толковых студентов, которые хотели бы заняться исследованиями.
Профессора на месте не оказалось: следующую по расписанию лекцию он прочтет в четверг, в девять утра. Гудмэн прогулялся по библиотеке школы, вышел из здания и направил машину к капитолию – просто так, чтобы убить время. Минут пятнадцать он рассматривал величественное сооружение, еще полчаса провел в расположенном на первом этаже музее борьбы за гражданские права. У продавщицы сувенирного киоска он осведомился, какой отель в городе считают сейчас лучшим. Девушка порекомендовала Гарнеру “Милльсо-Буайе”, что находился примерно в миле от капитолия, вниз по главной улице. Отель оказался со вкусом отреставрированным викторианским особняком, причем юрист успел занять единственный остававшийся свободным номер. В стакане толстого стекла бармен смешал Гудмэну виски с содовой, и гость унес аперитив наверх.
ГЛАВА 39
Оберн-Хаус открывал свои двери в восемь. Худосочный охранник с печальным лицом и в плохо сидевшей форме распахнул ворота, пропуская машину Адама на стоянку. В этот час она была пуста. Адам минут десять просидел за рулем. “Интересно, – думал он, – появится ли еще кто-нибудь?” Появился зеленый “форд”, из него выбралась женщина, которую Адам видел в кабинете тети двумя неделями раньше. Он торопливо поднялся по ступеням ко входу.
– Простите, мы как-то встречались. Я Адам Холл, племянник Ли Бут. Прошу извинения, забыл, как вас зовут.
В одной руке дама держала кейс, другой прижимала к себе пластиковый пакет с сандвичами.
– Джойс Кобб. А я вас помню. Где Ли?
– Не знаю. Надеялся, вы мне подскажете. Она вам не звонила?
– Нет. Со вторника.
– Со вторника? Последний раз я видел ее в субботу. Вы разговаривали с ней во вторник?
– Ли действительно звонила сюда, но поговорить с ней мне не удалось. В тот день городская газета написала, что Ли арестовали за вождение автомобиля в пьяном виде.
– Откуда она звонила?
– Даже не представляю. Она пригласила к телефону нашего администратора, сказала, что будет отсутствовать несколько дней и что ей необходима помощь. Ни слова о том, где она находится и когда ее ждать.
– А как же ее подопечные?
– Мы распределили их между собой. Нагрузка, конечно, возросла, но пока мы справляемся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149
– Что ж, попробуем убедить Сэма. Могу я встретиться с вами завтра?
Губернатор повернулся к Моне. Та перелистала блокнот до первой страницы, сверилась с графиком и поджала губы. Похоже, завтрашний день был расписан по минутам.
– Никакой возможности, сэр, – решительно сказала руководитель аппарата.
– А в обед?
– Не выйдет. Вы обедаете с начальником налоговой инспекции.
– Мистер Гудмэн, почему бы вам не позвонить мне? – предложил Ларримур.
– Отличная идея! – бросил Макаллистер, поднимаясь со стула и застегивая манжеты рукавов.
Гарнер встал, пожал всем троим руки.
– Обязательно дам вам знать. Но на слушании мы настаиваем в любом случае.
– Оно состоится не раньше, чем Сэм заговорит, – ответил губернатор.
– И, прошу вас, оформите свою просьбу в письменном виде, – добавил Ларримур.
– Непременно.
Когда Гудмэн вышел из кабинета, Макаллистер уселся за рабочий стол, вновь закатал рукава. Извинившись, Ларримур поспешил к себе. Мона Старк изучала распечатку компьютера, губернатор смотрел, как на панели его телефонного аппарата мигали ряды огоньков.
– Сколько, интересно, звонков поступает сюда по поводу Сэма Кэйхолла? – спросил он.
– Вчера позвонили двадцать два человека. Четырнадцать за казнь, пятеро просили о снисхождении, трое колебались.
– Общее количество растет.
– Да, но городская газета опубликовала на днях большую статью, где упоминалась вероятность помилования.
– А опросы?
– Без изменений. Девяносто процентов белого населения штата приветствуют смертную казнь, примерно половина чернокожих – тоже. Средний показатель составляет восемьдесят три и девять десятых процента.
– Мой рейтинг?
– Шестьдесят два процента. Однако если вы помилуете Кэйхолла, эта цифра превратится в однозначную.
– Значит, ты против?
– Мы ничего не выиграем, а потерять можем все. Даже если отвлечься от опросов и рейтингов, снисхождение к одному из убийц заставит десятки, а то и сотни адвокатов, священников, родственников вымаливать у вас такую же милость. По-моему, забот вам и без того хватает. Этот шаг будет ошибкой.
– Ты права. Как насчет плана работы с прессой?
– Закончу в течение часа.
– Мне необходимо с ним ознакомиться.
– Найджел вычитывает орфографию. Думаю, провести слушание все-таки стоит. В понедельник. Объявите свое решение завтра. За выходные дни люди привыкнут к новости.
– Но оно не должно быть закрытым.
– Никоим образом. Пусть репортеры зафиксируют на пленке слезы Рут Крамер.
– Слушание провожу я. Ни Кэйхолл, ни его адвокаты не станут диктовать мне условия. Если оно в их интересах – подчинятся.
– Согласна. Но не забывайте и о собственных: открытое слушание послужит прекрасной рекламой.
* * *
Ответив на множество глупых вопросов молоденькой продавщицы и расплатившись корпоративной кредитной карточкой фирмы “Крейвиц энд Бэйн”, Гарнер Гудмэн арендовал на три месяца четыре сотовых телефона. Затем он направился в публичную библиотеку на Стейт-стрит и разыскал там стеллаж, заполненный телефонными справочниками. Из нескольких десятков пухлых томов выбрал относящиеся к наиболее крупным городам штата: Лоурел, Геттисберг, Тьюпело, Викебург, Билокси и Меридиан. Потом пришел черед городков поменьше – Туники, Кэлхауна, Буда, Вест-Пойнта. У стойки регистрации Гарнер разменял десятидолларовую купюру на монетки в двадцать пять центов и следующие два часа провел за ксероксом, делая копии нужных страниц.
Скучное занятие доставило ему ни с чем не сравнимое удовольствие. Никто из посетителей библиотеки не мог подумать, что этот невысокий, прилично одетый мужчина с гривой седых волос – старший партнер известной в Чикаго юридической фирмы и под его началом огромный штат секретарш, помощников и практикантов. Никто не поверил бы, что его заработок за прошедший год составил более четырехсот тысяч долларов. Но деньги интересовали Гудмэна куда меньше, чем работа. Работа приносила ощущение счастья. И сейчас Гарнер прилагал титанические усилия, чтобы не допустить узаконенного убийства еще одной человеческой души.
Покинув библиотеку, он двинулся в Высшую школу юриспруденции штата Миссисипи. Ее преподаватель, профессор Джон Брайан Гласе, не только читал курс уголовного права, но и был автором известных публикаций, направленных против смертной казни. Гудмэну предстояло познакомиться с профессором и узнать, нет ли у него на примете толковых студентов, которые хотели бы заняться исследованиями.
Профессора на месте не оказалось: следующую по расписанию лекцию он прочтет в четверг, в девять утра. Гудмэн прогулялся по библиотеке школы, вышел из здания и направил машину к капитолию – просто так, чтобы убить время. Минут пятнадцать он рассматривал величественное сооружение, еще полчаса провел в расположенном на первом этаже музее борьбы за гражданские права. У продавщицы сувенирного киоска он осведомился, какой отель в городе считают сейчас лучшим. Девушка порекомендовала Гарнеру “Милльсо-Буайе”, что находился примерно в миле от капитолия, вниз по главной улице. Отель оказался со вкусом отреставрированным викторианским особняком, причем юрист успел занять единственный остававшийся свободным номер. В стакане толстого стекла бармен смешал Гудмэну виски с содовой, и гость унес аперитив наверх.
ГЛАВА 39
Оберн-Хаус открывал свои двери в восемь. Худосочный охранник с печальным лицом и в плохо сидевшей форме распахнул ворота, пропуская машину Адама на стоянку. В этот час она была пуста. Адам минут десять просидел за рулем. “Интересно, – думал он, – появится ли еще кто-нибудь?” Появился зеленый “форд”, из него выбралась женщина, которую Адам видел в кабинете тети двумя неделями раньше. Он торопливо поднялся по ступеням ко входу.
– Простите, мы как-то встречались. Я Адам Холл, племянник Ли Бут. Прошу извинения, забыл, как вас зовут.
В одной руке дама держала кейс, другой прижимала к себе пластиковый пакет с сандвичами.
– Джойс Кобб. А я вас помню. Где Ли?
– Не знаю. Надеялся, вы мне подскажете. Она вам не звонила?
– Нет. Со вторника.
– Со вторника? Последний раз я видел ее в субботу. Вы разговаривали с ней во вторник?
– Ли действительно звонила сюда, но поговорить с ней мне не удалось. В тот день городская газета написала, что Ли арестовали за вождение автомобиля в пьяном виде.
– Откуда она звонила?
– Даже не представляю. Она пригласила к телефону нашего администратора, сказала, что будет отсутствовать несколько дней и что ей необходима помощь. Ни слова о том, где она находится и когда ее ждать.
– А как же ее подопечные?
– Мы распределили их между собой. Нагрузка, конечно, возросла, но пока мы справляемся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149