Было подчеркнуто: никаких задержек или послаблений. Ответственность за отсрочки члены комиссии возложили на федеральных судей. Наши политики требуют крови, и Сэм подвернулся им очень кстати.
– Кто же следующий?
– Честно говоря, никого. И раньше чем еще через два года не предвидится. Но грифы уже почуяли мертвечину.
– Для чего вы все это говорите?
– Поймите, я – на вашей стороне. Я представляю тюрьму, не штат Миссисипи. Вы у нас впервые, и я хочу, чтобы вы знали положение дел.
– Спасибо.
Информация, хотя Адам ее и не просил, была, безусловно, полезной.
– Сделаю все, что будет в моих силах, – отозвался Лукас. На горизонте появились крыши коттеджей.
– Это главный въезд?
– Да.
– Что ж, мне пора в город.
* * *
Мемфисский филиал занимал два этажа в “Бринкли-Плаза”, здании, построенном в начале 20-х на углу Мейн – и Монро-стрит. Мейн-стрит считалась в Мемфисе крупнейшим торговым кварталом: отцы города запретили на улице движение автомобильного транспорта, заменили асфальт плиткой, высадили декоративные деревца и разбили фонтаны. Район стал безраздельным царством пешеходов.
Над зданием хорошо потрудились реставраторы. Вестибюль “Бринкли-Плаза” сверкал благородной бронзой и розовым мрамором. Стены кабинетов отделения фирмы “Крейвиц энд Бэйн” были обшиты дубовыми панелями, полы устланы мягкими персидскими коврами.
Хорошенькая молодая секретарша провела Адама в угловой офис Бейкера Кули, управляющего филиалом. Пожав друг другу руки, мужчины восхищенными взглядами проводили направившуюся к двери изящную фигурку.
– Добро пожаловать на Юг, – сказал Кули, опускаясь в глубокое кожаное кресло.
– Благодарю. Насколько я понимаю, с Гарнером Гудмэном вы уже говорили?
– Вчера, и дважды. Он объяснил мне ситуацию. В конце коридора находится небольшая комната для совещаний, с компьютером и телефоном. Она в вашем распоряжении.
Адам кивнул и осмотрелся. – Какого рода дела вы здесь ведете? – спросил он.
– Судебных разбирательств почти нет, а в уголовных процессах мы не участвуем, – быстро ответил Кули, как бы давая понять, что преступникам вход в эти роскошные чертоги заказан. Адаму вспомнились слова Гудмэна: “Контора похожа на дорогой бутик”. – В основном коллеги обслуживают интересы крупных корпораций. Среди наших клиентов несколько солидных банков, а еще мы поддерживаем тесный контакт со структурами местного управления.
От такого масштаба дух захватывает, подумал Адам.
– История фирмы насчитывает сто сорок лет, мы – самая старая в Мемфисе юридическая контора. Создана она в начале Гражданской войны. Были взлеты, были падения, а кончилось все тем, что руководство решило объединиться с парнями из Чикаго.
В словах Кули звучало нечто похожее на гордость, как если бы впечатляющая родословная имела какое-то отношение к юриспруденции последнего десятилетия двадцатого века.
– Сколько у вас юристов? – Адам изо всех сил пытался поддержать абсолютно никчемный разговор.
– Дюжина. Одиннадцать младших сотрудников, девять клерков, семнадцать секретарш. Десять человек вспомогательного персонала. Для наших краев весьма приличный штат. С Чикаго, конечно, его не сравнишь.
“Тут ты прав, старина”, – мелькнуло в мозгу Адама.
– Давно мечтал побывать у вас в гостях. Надеюсь, я не помешаю?
– Никоим образом. Боюсь только, что серьезной помощи мы вам не окажем. Специфика клиентуры, горы бумаг… Последний раз я был в зале суда лет двадцать назад.
– Не беспокойтесь. Мне обещал содействие Гудмэн. Поднявшись из кресла, Кули потер руки: похоже было, он просто не знал, куда их спрятать.
– Ну что ж, вашей секретаршей будет Дарлен. Она даст вам ключи, укажет место на стоянке, объяснит систему телефонных номеров, сообщит коды допуска к копировальной технике. Оборудование у нас самое современное. Если вам потребуется ассистент, подойдите ко мне. Мы кого-нибудь обязательно найдем и…
– Спасибо, думаю, что обойдусь.
– Тогда предлагаю взглянуть на ваш кабинет.
Следом за Кули Адам вышел в пустынный коридор. Воспоминание о чикагском офисе заставило его улыбнуться: там в коридорах вечно толкались сотрудники, тихо шелестели ксероксы, слышался перезвон телефонов. Десять часов в день контора напоминала сумасшедший дом, покой и уединение Царили лишь в библиотеке да кабинетах, которые занимали партнеры. Здесь же торжественность обстановки наводила на мысли о кладбище.
Распахнув в конце коридора дверь, Кули нащупал кнопку выключателя.
– Что скажете? – Правой рукой он сделал широкий жест. Длинная комната с роскошным полированным столом и расставленными вокруг него стульями показалась Адаму огромной. В углу было оборудовано рабочее место: компьютер, телефон, небольшой стеллаж, вращающееся кресло. Адам подошел к стеллажу: новенькие, ни разу, по-видимому, еще не раскрытые юридические справочники, несколько подшивок. Он шагнул к окну, раздвинул полоски жалюзи:
– Неплохой вид. – Тремя этажами ниже в толпе пешеходов на Мейн-стрит деловито расхаживали голуби.
– Надеюсь, вас устраивает?
– Более чем. Тут я никого не потревожу.
– Ради Бога, не стесняйтесь. Если что-нибудь понадобится, скажите секретарше или наберите мой номер. – Кули медленно двинулся к Адаму, лицо его посерьезнело. – Да, есть один момент…
– Я весь внимание.
– Пару часов назад сюда звонил местный репортер. Сам я с ним не знаком, но он, по его же словам, следит за делом Кэйхолла в течение уже ряда лет. Хотел узнать, не занялись ли этим делом и мы. Я предложил ему связаться с Чикаго. Наш филиал не имеет к Кэйхоллу никакого отношения. – Он протянул Адаму листок бумаги с именем и номером телефона.
– Хорошо, я с ним встречусь. Кули сложил на груди руки.
– Послушайте, Адам, наши юристы даже дороги в суд не знают. Мы обслуживаем корпоративных клиентов и получаем за это хорошие деньги. Рекламная шумиха нам ни к чему.
Адам молча кивнул.
– Мы никогда не брали в производство уголовное дело, тем более такого масштаба.
– Опасаетесь, грязь пристанет?
– Этого я не говорил. Но здесь все по-другому. Здесь не Чикаго. Среди наших лучших клиентов – банки с прочной репутацией. Мы очень заботимся о своем имидже и не хотим терять клиентуру. Понимаете, о чем я?
– Нет.
– Бросьте, вам все понятно. Мы отказываемся защищать преступников и чрезвычайно дорожим сложившимся о нас общественным мнением.
– Отказываетесь защищать преступников?
– Категорически.
– Но представляете интересы крупных банков?
– Не стоит, Адам. Вам ясно, к чему я клоню. Сфера нашей деятельности весьма переменчива. Компании сливаются, распадаются, терпят банкротство, так что динамики хватает. Юридические фирмы ведут ожесточенную конкурентную борьбу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149
– Кто же следующий?
– Честно говоря, никого. И раньше чем еще через два года не предвидится. Но грифы уже почуяли мертвечину.
– Для чего вы все это говорите?
– Поймите, я – на вашей стороне. Я представляю тюрьму, не штат Миссисипи. Вы у нас впервые, и я хочу, чтобы вы знали положение дел.
– Спасибо.
Информация, хотя Адам ее и не просил, была, безусловно, полезной.
– Сделаю все, что будет в моих силах, – отозвался Лукас. На горизонте появились крыши коттеджей.
– Это главный въезд?
– Да.
– Что ж, мне пора в город.
* * *
Мемфисский филиал занимал два этажа в “Бринкли-Плаза”, здании, построенном в начале 20-х на углу Мейн – и Монро-стрит. Мейн-стрит считалась в Мемфисе крупнейшим торговым кварталом: отцы города запретили на улице движение автомобильного транспорта, заменили асфальт плиткой, высадили декоративные деревца и разбили фонтаны. Район стал безраздельным царством пешеходов.
Над зданием хорошо потрудились реставраторы. Вестибюль “Бринкли-Плаза” сверкал благородной бронзой и розовым мрамором. Стены кабинетов отделения фирмы “Крейвиц энд Бэйн” были обшиты дубовыми панелями, полы устланы мягкими персидскими коврами.
Хорошенькая молодая секретарша провела Адама в угловой офис Бейкера Кули, управляющего филиалом. Пожав друг другу руки, мужчины восхищенными взглядами проводили направившуюся к двери изящную фигурку.
– Добро пожаловать на Юг, – сказал Кули, опускаясь в глубокое кожаное кресло.
– Благодарю. Насколько я понимаю, с Гарнером Гудмэном вы уже говорили?
– Вчера, и дважды. Он объяснил мне ситуацию. В конце коридора находится небольшая комната для совещаний, с компьютером и телефоном. Она в вашем распоряжении.
Адам кивнул и осмотрелся. – Какого рода дела вы здесь ведете? – спросил он.
– Судебных разбирательств почти нет, а в уголовных процессах мы не участвуем, – быстро ответил Кули, как бы давая понять, что преступникам вход в эти роскошные чертоги заказан. Адаму вспомнились слова Гудмэна: “Контора похожа на дорогой бутик”. – В основном коллеги обслуживают интересы крупных корпораций. Среди наших клиентов несколько солидных банков, а еще мы поддерживаем тесный контакт со структурами местного управления.
От такого масштаба дух захватывает, подумал Адам.
– История фирмы насчитывает сто сорок лет, мы – самая старая в Мемфисе юридическая контора. Создана она в начале Гражданской войны. Были взлеты, были падения, а кончилось все тем, что руководство решило объединиться с парнями из Чикаго.
В словах Кули звучало нечто похожее на гордость, как если бы впечатляющая родословная имела какое-то отношение к юриспруденции последнего десятилетия двадцатого века.
– Сколько у вас юристов? – Адам изо всех сил пытался поддержать абсолютно никчемный разговор.
– Дюжина. Одиннадцать младших сотрудников, девять клерков, семнадцать секретарш. Десять человек вспомогательного персонала. Для наших краев весьма приличный штат. С Чикаго, конечно, его не сравнишь.
“Тут ты прав, старина”, – мелькнуло в мозгу Адама.
– Давно мечтал побывать у вас в гостях. Надеюсь, я не помешаю?
– Никоим образом. Боюсь только, что серьезной помощи мы вам не окажем. Специфика клиентуры, горы бумаг… Последний раз я был в зале суда лет двадцать назад.
– Не беспокойтесь. Мне обещал содействие Гудмэн. Поднявшись из кресла, Кули потер руки: похоже было, он просто не знал, куда их спрятать.
– Ну что ж, вашей секретаршей будет Дарлен. Она даст вам ключи, укажет место на стоянке, объяснит систему телефонных номеров, сообщит коды допуска к копировальной технике. Оборудование у нас самое современное. Если вам потребуется ассистент, подойдите ко мне. Мы кого-нибудь обязательно найдем и…
– Спасибо, думаю, что обойдусь.
– Тогда предлагаю взглянуть на ваш кабинет.
Следом за Кули Адам вышел в пустынный коридор. Воспоминание о чикагском офисе заставило его улыбнуться: там в коридорах вечно толкались сотрудники, тихо шелестели ксероксы, слышался перезвон телефонов. Десять часов в день контора напоминала сумасшедший дом, покой и уединение Царили лишь в библиотеке да кабинетах, которые занимали партнеры. Здесь же торжественность обстановки наводила на мысли о кладбище.
Распахнув в конце коридора дверь, Кули нащупал кнопку выключателя.
– Что скажете? – Правой рукой он сделал широкий жест. Длинная комната с роскошным полированным столом и расставленными вокруг него стульями показалась Адаму огромной. В углу было оборудовано рабочее место: компьютер, телефон, небольшой стеллаж, вращающееся кресло. Адам подошел к стеллажу: новенькие, ни разу, по-видимому, еще не раскрытые юридические справочники, несколько подшивок. Он шагнул к окну, раздвинул полоски жалюзи:
– Неплохой вид. – Тремя этажами ниже в толпе пешеходов на Мейн-стрит деловито расхаживали голуби.
– Надеюсь, вас устраивает?
– Более чем. Тут я никого не потревожу.
– Ради Бога, не стесняйтесь. Если что-нибудь понадобится, скажите секретарше или наберите мой номер. – Кули медленно двинулся к Адаму, лицо его посерьезнело. – Да, есть один момент…
– Я весь внимание.
– Пару часов назад сюда звонил местный репортер. Сам я с ним не знаком, но он, по его же словам, следит за делом Кэйхолла в течение уже ряда лет. Хотел узнать, не занялись ли этим делом и мы. Я предложил ему связаться с Чикаго. Наш филиал не имеет к Кэйхоллу никакого отношения. – Он протянул Адаму листок бумаги с именем и номером телефона.
– Хорошо, я с ним встречусь. Кули сложил на груди руки.
– Послушайте, Адам, наши юристы даже дороги в суд не знают. Мы обслуживаем корпоративных клиентов и получаем за это хорошие деньги. Рекламная шумиха нам ни к чему.
Адам молча кивнул.
– Мы никогда не брали в производство уголовное дело, тем более такого масштаба.
– Опасаетесь, грязь пристанет?
– Этого я не говорил. Но здесь все по-другому. Здесь не Чикаго. Среди наших лучших клиентов – банки с прочной репутацией. Мы очень заботимся о своем имидже и не хотим терять клиентуру. Понимаете, о чем я?
– Нет.
– Бросьте, вам все понятно. Мы отказываемся защищать преступников и чрезвычайно дорожим сложившимся о нас общественным мнением.
– Отказываетесь защищать преступников?
– Категорически.
– Но представляете интересы крупных банков?
– Не стоит, Адам. Вам ясно, к чему я клоню. Сфера нашей деятельности весьма переменчива. Компании сливаются, распадаются, терпят банкротство, так что динамики хватает. Юридические фирмы ведут ожесточенную конкурентную борьбу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149