Агенты щедро сорили деньгами, и довольно скоро в Клане полно было наших информаторов. По большей части люди эти гроша за душой не имели, так что найти стукача не составляло труда. Троицу никогда бы не обнаружили, если бы мы пытались сэкономить. Бюро истратило тысяч тридцать, по-моему, хотя сам я и доллара никому не передал. Трупы откопали в канаве, и находка здорово подняла наш авторитет. Произвели десятка два арестов, однако с обвинениями дело обстояло сложнее. Насилие продолжалось. Взрывы звучали так часто, что мы разрывались на части. Шла настоящая война. Обстановка накалялась, мистер Гувер свирепел, расходы Бюро росли. Все, сынок. Ничего более интересного я тебе не скажу.
– Почему?
– Потому что не могу.
– Но взрыв офиса Крамера Сэм готовил не в одиночку? Улыбнувшись, Леттнер положил спиннинг на колени.
– К шестьдесят шестому году мы уже располагали целой сетью информаторов. Агенты определяли, что некий человек состоит в Клане. Ему садились “на хвост” в открытую. Естественно, душа у него уходила в пятки. Наши люди заявлялись к нему на работу, беседовали с боссом, вели себя так, будто вот-вот начнут пальбу. Потом шли к его родителям, в шляпах, темных костюмах, со значками. Резкий нью-йоркский выговор нагонял на бедолаг страху, и они выкладывали все, что знали. Если парень посещал церковь, то мы провожали его на воскресную службу, а через день толковали со священником. Говорили, так, мол, и так, ваш прихожанин мистер Джонс является активным членом Клана, что вам об этом известно? Если у него были дети, мы сопровождали их в школу, садились за их спинами в кинозале, подглядывали за парочками в кустах. Одним словом, велось запугивание, и оно оказывалось достаточно эффективным. Через какое-то время парню в тихом месте предлагали деньги. Агенты обещали оставить его в покое. Почти всегда это срабатывало. К этому моменту нервы у человека сдавали, он готов был в объятия нам броситься. Многие даже плакали. Клянусь, сынок, видел собственными глазами. – Леттнер ухмыльнулся.
Адам поднес ко рту горлышко бутылки. Может, пиво все-таки развяжет его собеседнику язык?
– Как-то раз застали одного в постели с чернокожей любовницей. Обычное дело: сначала они жгут кресты, а потом лезут к чернушкам с нежностями. Не могу понять, что негритянки в них находили? Так вот, в лесу у него была охотничья хижина, гнездышко для плотских утех. Однажды, прямо в обеденный перерыв, они направились туда. Парень быстро сделал свое дело и, дурак, тут же вышел на крыльцо. Мы засняли его на пленку. Затем ворвались внутрь, сфотографировали даму и приступили к беседе. Оказался он, не поверишь, то ли дьяконом, то ли старостой церковной общины. Столп веры. Говорили с ним, как с нашкодившим щенком. Женщину отправили домой, а его взяли в оборот. Через пять минут святоша рыдал. Нам здорово повезло, в суде он дал очень ценные показания. Но впоследствии сел и сам.
– За что?
– Пока парень развлекался со своей подружкой, жена его тоже не теряла времени даром, просто липла к работавшему на их ферме чернокожему свинарю. Забеременела. Ребенок родился цвета кофе с молоком. Наш герой идет в больницу и двумя выстрелами из пистолета приканчивает обоих. Получил пятнадцать лет. – Недурно.
– Повторяю, обвинительные заключения выносились довольно редко, но запугали мы их так, что Клан стал вести себя совсем тихо. Доган со своим походом против евреев застал нас врасплох. Подобного никто не мог предположить. У нас не было ни зацепки.
– Почему?
– Этот подлец оказался весьма дальновидным. Понял, что информацию нам сливают его же собственные люди, и решил задействовать крошечную группу.
– Группу? То есть не в одиночку?
– Похоже, да.
– Значит, у Сэма был сообщник?
Фыркнув, Леттнер взялся за шнур стартера. Поскольку рыба не клевала, он надумал сменить место. Мотор взревел, кожаные мокасины Адама обдало брызгами. Солнце медленно опускалось за холмы. Потягивая пиво, Холл с интересом смотрел по сторонам.
У крутого утеса лодка вновь остановилась. Раз десять Уин забрасывал спиннинг, но без всякого успеха. Отчаявшись, он уселся на корточки и подверг Адама строгому допросу: переезд в Калифорнию, новые имена, самоубийство отца… Попутно Леттнер объяснил: пока Сэм сидел в камере тюрьмы, агенты ФБР навели справки о его семье. Им было известно, что сын Кэйхолла покинул город, но раз Эдди оказался безвредным насекомым, преследовать его не стали. Феды обратили внимание на братьев арестованного. Леттнера поразили молодость гостя и его полная неосведомленность о своих родственниках.
Адам задал несколько вопросов, однако ответы на них прозвучали уклончиво. В конце концов, искусству скрывать собственные мысли его собеседник учился двадцать пять лет своей жизни.
Третья, и последняя, попытка обеспечить на ужин рыбу была предпринята уже неподалеку от Кэлико-Рок. Глубокий омут сулил богатую добычу. Осушив пятую бутылку, Адам решился-таки поплевать на крючок. Под руководством терпеливого инструктора минут через пять новичок вытащил из воды огромную форель. На какое-то время Сэм, взрывы и горящие кресты были забыты. До захода солнца оба ловили рыбу и пили пиво.
* * *
Супруга Леттнера, Ирен, приветствовала нежданного гостя радушной улыбкой. По дороге домой Уин объяснил, что жена его давно привыкла к поздним заездам друзей. На пороге Ирен удовлетворенно приняла из рук мужа кукан с рыбой.
Жил Леттнер в просторном коттедже, стоявшем на берегу реки примерно в миле от города. С застекленной террасы (летом у воды роились мириады мошек) открывался великолепный вид. Опустившись в плетеные кресла-качалки, мужчины прихлебывали прохладное пиво, а Ирен готовила на кухне ужин.
Жареной форели Адам воздал должное. Рыба всегда кажется вкуснее, заметил Леттнер, когда выловишь ее сам. Он методично опустошил половину тарелки и переключился на виски. Адам лишь отрицательно покачал головой. Ему хотелось выпить воды, но чувство непривычной бравады заставляло его подливать в бокал пиво. Нельзя было показаться слабаком, хозяин наверняка бы вволю посмеялся над ним.
Ирен маленькими глотками пила белое вино и рассказывала о жизни в Миссисипи. Несколько раз ей угрожали. Перебравшиеся в Огайо дети сильно тревожились за родителей. Жаркое стояло времечко, то и дело повторяла Ирен, и в ее глазах отражался восторг. Чувствовалось, что она безмерно гордится своим супругом.
После ужина хозяйка удалилась. Стрелки часов показывали начало одиннадцатого, Адама боролся со сном. Извинившись, Леттнер поднялся и проследовал в туалет. На террасу он ступил вновь уже с двумя бокалами виски. Передал один гостю, сел. Минут пять оба молчали.
– Выходит, ты уверен, что у Сэма был помощник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149
– Почему?
– Потому что не могу.
– Но взрыв офиса Крамера Сэм готовил не в одиночку? Улыбнувшись, Леттнер положил спиннинг на колени.
– К шестьдесят шестому году мы уже располагали целой сетью информаторов. Агенты определяли, что некий человек состоит в Клане. Ему садились “на хвост” в открытую. Естественно, душа у него уходила в пятки. Наши люди заявлялись к нему на работу, беседовали с боссом, вели себя так, будто вот-вот начнут пальбу. Потом шли к его родителям, в шляпах, темных костюмах, со значками. Резкий нью-йоркский выговор нагонял на бедолаг страху, и они выкладывали все, что знали. Если парень посещал церковь, то мы провожали его на воскресную службу, а через день толковали со священником. Говорили, так, мол, и так, ваш прихожанин мистер Джонс является активным членом Клана, что вам об этом известно? Если у него были дети, мы сопровождали их в школу, садились за их спинами в кинозале, подглядывали за парочками в кустах. Одним словом, велось запугивание, и оно оказывалось достаточно эффективным. Через какое-то время парню в тихом месте предлагали деньги. Агенты обещали оставить его в покое. Почти всегда это срабатывало. К этому моменту нервы у человека сдавали, он готов был в объятия нам броситься. Многие даже плакали. Клянусь, сынок, видел собственными глазами. – Леттнер ухмыльнулся.
Адам поднес ко рту горлышко бутылки. Может, пиво все-таки развяжет его собеседнику язык?
– Как-то раз застали одного в постели с чернокожей любовницей. Обычное дело: сначала они жгут кресты, а потом лезут к чернушкам с нежностями. Не могу понять, что негритянки в них находили? Так вот, в лесу у него была охотничья хижина, гнездышко для плотских утех. Однажды, прямо в обеденный перерыв, они направились туда. Парень быстро сделал свое дело и, дурак, тут же вышел на крыльцо. Мы засняли его на пленку. Затем ворвались внутрь, сфотографировали даму и приступили к беседе. Оказался он, не поверишь, то ли дьяконом, то ли старостой церковной общины. Столп веры. Говорили с ним, как с нашкодившим щенком. Женщину отправили домой, а его взяли в оборот. Через пять минут святоша рыдал. Нам здорово повезло, в суде он дал очень ценные показания. Но впоследствии сел и сам.
– За что?
– Пока парень развлекался со своей подружкой, жена его тоже не теряла времени даром, просто липла к работавшему на их ферме чернокожему свинарю. Забеременела. Ребенок родился цвета кофе с молоком. Наш герой идет в больницу и двумя выстрелами из пистолета приканчивает обоих. Получил пятнадцать лет. – Недурно.
– Повторяю, обвинительные заключения выносились довольно редко, но запугали мы их так, что Клан стал вести себя совсем тихо. Доган со своим походом против евреев застал нас врасплох. Подобного никто не мог предположить. У нас не было ни зацепки.
– Почему?
– Этот подлец оказался весьма дальновидным. Понял, что информацию нам сливают его же собственные люди, и решил задействовать крошечную группу.
– Группу? То есть не в одиночку?
– Похоже, да.
– Значит, у Сэма был сообщник?
Фыркнув, Леттнер взялся за шнур стартера. Поскольку рыба не клевала, он надумал сменить место. Мотор взревел, кожаные мокасины Адама обдало брызгами. Солнце медленно опускалось за холмы. Потягивая пиво, Холл с интересом смотрел по сторонам.
У крутого утеса лодка вновь остановилась. Раз десять Уин забрасывал спиннинг, но без всякого успеха. Отчаявшись, он уселся на корточки и подверг Адама строгому допросу: переезд в Калифорнию, новые имена, самоубийство отца… Попутно Леттнер объяснил: пока Сэм сидел в камере тюрьмы, агенты ФБР навели справки о его семье. Им было известно, что сын Кэйхолла покинул город, но раз Эдди оказался безвредным насекомым, преследовать его не стали. Феды обратили внимание на братьев арестованного. Леттнера поразили молодость гостя и его полная неосведомленность о своих родственниках.
Адам задал несколько вопросов, однако ответы на них прозвучали уклончиво. В конце концов, искусству скрывать собственные мысли его собеседник учился двадцать пять лет своей жизни.
Третья, и последняя, попытка обеспечить на ужин рыбу была предпринята уже неподалеку от Кэлико-Рок. Глубокий омут сулил богатую добычу. Осушив пятую бутылку, Адам решился-таки поплевать на крючок. Под руководством терпеливого инструктора минут через пять новичок вытащил из воды огромную форель. На какое-то время Сэм, взрывы и горящие кресты были забыты. До захода солнца оба ловили рыбу и пили пиво.
* * *
Супруга Леттнера, Ирен, приветствовала нежданного гостя радушной улыбкой. По дороге домой Уин объяснил, что жена его давно привыкла к поздним заездам друзей. На пороге Ирен удовлетворенно приняла из рук мужа кукан с рыбой.
Жил Леттнер в просторном коттедже, стоявшем на берегу реки примерно в миле от города. С застекленной террасы (летом у воды роились мириады мошек) открывался великолепный вид. Опустившись в плетеные кресла-качалки, мужчины прихлебывали прохладное пиво, а Ирен готовила на кухне ужин.
Жареной форели Адам воздал должное. Рыба всегда кажется вкуснее, заметил Леттнер, когда выловишь ее сам. Он методично опустошил половину тарелки и переключился на виски. Адам лишь отрицательно покачал головой. Ему хотелось выпить воды, но чувство непривычной бравады заставляло его подливать в бокал пиво. Нельзя было показаться слабаком, хозяин наверняка бы вволю посмеялся над ним.
Ирен маленькими глотками пила белое вино и рассказывала о жизни в Миссисипи. Несколько раз ей угрожали. Перебравшиеся в Огайо дети сильно тревожились за родителей. Жаркое стояло времечко, то и дело повторяла Ирен, и в ее глазах отражался восторг. Чувствовалось, что она безмерно гордится своим супругом.
После ужина хозяйка удалилась. Стрелки часов показывали начало одиннадцатого, Адама боролся со сном. Извинившись, Леттнер поднялся и проследовал в туалет. На террасу он ступил вновь уже с двумя бокалами виски. Передал один гостю, сел. Минут пять оба молчали.
– Выходит, ты уверен, что у Сэма был помощник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149